— Что по диспетчерам?
— Служба обеспечения воздушного движения хоть формально и подчинена Организации Объединенных Наций, тем не менее, практически полностью находится в пиндосовских руках. Накануне я имел с ними разговор, но они дали понять, что никого в небо не пустят… и мотивировали это тем, что таким образом остерегают нас от воздействия антиправительственных повстанцев…
— Но ведь гражданские суда продолжают пользоваться международным аэропортом Лунги!?
— Мы проанализировали — летают только самолеты тех авиакомпаний, которые и раньше выполняли здесь полеты — но, только те, которые обслуживают плановые рейсы. Чартерные, тем не менее, сюда пускать перестали.
— Что по увеличению дальности наших транспортных самолетов?
— Единственное — это можно взять на борт емкости с авиационным топливом, которое перекачать в баки, находясь на полевом аэродроме — ровно столько, сколько машина съест во время перелета с исходного аэродрома.
— Я так и думал…
— Единственное — им нужно будет тащить с собой перекачивающее устройство.
— Это понятно.
— Но здесь, товарищ генерал, есть другая загвоздка…
— Какая еще?
— Имеющимися средствами мы не сможем погрузить три тонны железа на борт транспортного самолета.
— Почему?
— Представьте: краном мы сможем снять спутник с грузовика и уложить его на землю, но как его загрузить внутрь самолета?
— Как? Разве это невозможно? Я же своими глазами видел, как в самолеты ВТА грузятся контейнеры, пушки, автомобили и даже боевые машины десанта!
— Они грузятся на специальные поддоны с роликами, а потом лебедкой их втаскивают внутрь. В общем, нам нужна какая-то тележка, на которую нужно будет перегрузить тело спутника, после чего лебедкой мы как раз и сможем втащить груз в самолет.
— Где взять такую тележку?
— Я не могу ответить на этот вопрос.
— Ну, она же не может быть сложной? Может быть ее можно сделать? Что для нее нужно? Платформа и четыре колеса?
— Да. Но у нас нет такой платформы. У нас пока нет и самолета…
— За самолет не беспокойтесь. Самолет будет. А вот над тележкой надо подумать. Поручаю это дело вам. Через час жду предложений по тележке.
— Есть! Разрешите идти?
— Ступай… если придумаешь чего-нибудь дельное раньше чем за час, заходи, обсудим…
Полковник поднялся из кресла и вышел. Генерал еще раз взглянул на карту. Оперативная обстановка, которая складывалась на сей момент, была напряженной, но предсказуемой и контролируемой. Впереди всё ярче маячило завершение операции по эвакуации (а вернее — наглой и дерзкой краже) спутника, и совершенно не хотелось смазать столь успешно реализуемую акцию. Основные силы приданного генералу спецназа находятся со спутником, часть сил спецназа занята на обеспечении действий основных сил, где-то в горах лежит экипаж Жарова, экипаж Ми-24 готовится к взлету в районе города Кенема, агентурная разведка СВР работает в Либерии и Сьерра-Леоне по задачам Шестакова, а где-то на траверзе Фритауна на глубине в полсотни метров ходит атомный подводный ракетный крейсер с крылатыми ракетами на борту, четко отслеживающий американскую авианосную эскадру.
Снаружи уже светало. Начинался новый день…
С появлением первых признаков рассвета экипаж Ми-24 спустил надувные матрасы, выбрался из машины технической помощи и занял свои места в кабине вертолета. Техники проверили крепление подвесных топливных баков, крепление груза в десантном отсеке, и дали разрешение на полет. В расчетное время командир экипажа Евгений Филатов, не выспавшийся, в открытый люк сказал своему оператору, капитану Шубникову, сидевшему в нижней кабине:
— Юра, запускаемся… пора нам товарищей навестить… в чужой стране.
— Полетели, командир… к запуску готов.
Летчики закрыли створки люков, подключились к гарнитуре, и перед тем, как проверить работоспособность различных бортовых систем, командир попытался запустить вспомогательную силовую установку, необходимую для обеспечения запуска основных двигателей. Но, привычного звука турбоагрегата, к удивлению Филатова, не последовало.
— Что за черт?
Женя попробовал еще раз, но вертолет молчал. Не запускается АИ-9, не запустятся и обе турбины. Вертолет не взлетит. Задание будет сорвано. Группа со спутником попадет в крайне тяжелое положение…
Филатов лихорадочно прогонял в голове свои действия, пытаясь отыскать в них ошибку, но на ум ничего не приходило — он все делал так, как было расписано в руководстве по летной эксплуатации вертолета. Последовательность одна — запуск вспомогательного АИ-9, затем запуск обоих основных ТВ3-117, раскрутка несущего винта до рабочих оборотов, взлет… но АИ-9 упорно молчал!
— Чего стоим, командир? — спросил оператор из нижней кабины, обеспокоенный отсутствием привычного шума.
— Не могу понять…
Женя открыл люк и махнул рукой техникам, следившим за вертолетом из машины, стоящей метрах в пятидесяти. Один из авиационных специалистов тут же подскочил к вертолету.
— Что случилось, командир?
— Отказывается запускаться… — посетовал Филатов и посмотрел на часы: время уже поджимало к взлету. — Надо спешить!
— Так, — техник посмотрел на летчика: — дело здесь серьезное. Вероятно, не на один час работы…
У вертолета появился второй техник. Он выслушал командира, но сразу ничего вслух предполагать не стал.
— Мужики, надо что-то делать! — возбужденно выговорил Филатов. — Срывается важнейший вылет…
Техники о чем-то посовещались несколько минут, после чего подогнали машину, полезли открывать крышки.
— Приехали… — раздосадовано сказал Женя. — Можно пить кофе…
Контрольное время вылета уже прошло, машина намертво стояла на земле, а технари, казалось, в ус не дули, копаясь где-то в глубоких внутренностях боевого вертолета.
— Надолго? — спросил Юра Шубников — оператор вертолета.
— Похоже, что да, — кивнул Женя. — Влетит нам от генерала по самое «не хочу»…
— Надо докладываться, — посоветовал Юра.
— Ну да…
Командир по спутнику вышел на узел связи авиабазы и, как только ему ответили, он коротко доложил:
— Взлететь не смог, отказ техники. Разбираемся в причине.
— Подозрения хоть на что? — спросила база.
— Не знаю. ВСУ не запустился.
— Ясно. Перезвоним…
— Жду.
Не прошло и минуты, как сам Петров вышел на связь:
— Майор, что там у вас? Отказ? Вы понимаете, что срываете выполнение важнейшей задачи? Что молчите?
— Я не молчу, товарищ полковник, — отозвался Евгений. — Я внимательно вас слушаю, пока технические авиационные специалисты ведут поиск неисправности!
Петров помолчал несколько мгновений, успокаиваясь, потом совсем другим тоном спросил:
— Сам-то что думаешь?
— Я не могу понять. Жму запуск, ВСУ не запускается…
Колонна из четырех машин вошла в какой-то населенный пункт, и долго ехала по узким улочкам, прижимая к стенам людей, совершенно не обращавших внимание на европейские лица пассажиров. Городок, в котором было несколько двух — и трехэтажных домов, совершенно не типичных строений для этого района страны, закончился так же внезапно, как и появился. Далее дорога снова начала петлять по холмам, заросшим высокой травой, изредка одиноко стоящими массивными баобабами, время от времени, выползая на пустынные места.
— Здесь водятся львы? — спросил Шайба у командира отряда.
— Это же саванна, Андрей, конечно, водятся, — отозвался Дима, точно не зная, водятся ли здесь львы, и есть ли это настоящая саванна… — Хотя, если тебя не брить еще пару дней, то и ты уже за льва сойдешь…
— А можно будет подстрелить одного, если появится? — спросил, не унимаясь, старшина.
— Можно, — разрешил Лунин, и добавил: — Но только из бесшумного оружия. А то набегут остальные львы и нам не поздоровится…
— А еще набегут охранники природы, — вставил Степан Уваров. — Я там где-то плакат у дороги видел, на нем было написано, что здесь охраняемая природная зона, какой-то национальный природный парк…
— Ого, — подивился Шайба. — Что, вот так, прямо по-русски было написано? Я тут еще ни одной русской буквы не увидел…
— Балбес ты, Шайба! — рассмеялся Лунин. — Там на английском языке было написано. Специально для Степана, который по специальности у нас «военный переводчик»…
— Повезло, — глубокомысленно сказал старшина и замолчал.
Спустя пару минут томления Лунин не выдержал и спросил:
— Кому повезло?
Шайба, будто ожидая этого вопроса, поломался для приличия, и выдал:
— Гвинейцам!
— С чего это? — Лунину позарез хотелось понять ход мыслей своего старшины.
— Потому что я не понимаю, чего они тут пишут.
— А то бы что?
— Да ничего. Просто не понимаю.
Старшина отвернулся в сторону, рассматривая придорожные пейзажи и делая вид, что больше не намерен разговаривать с командованием. В микроавтобусе было меньше пыли, и те, кто в нем ехал, откровенно радовались, что не глотают пыль так, как это делали парни, сидящие на «шашиге», идущей вслед микроавтобусу, грузовику с космическим аппаратом и джипу Власова.
Лунин достал карту и сверился с прохождением маршрута. Они находились уже на самом краю разноцветного листа бумаги, и благо, что посадочную площадку для вертолета им назначили в пределах этого картографического листа. До встречи вертолета еще оставалось около двух часов, и за это время нужно было выйти на окраину одного из населенных пунктов, там остановиться, частью сил организовать охрану и оборону спутника, а другой частью сил нужно было выехать на встречу вертолета.
По навигатору Дима определил, что им осталось ехать совсем не много, и точно, спустя буквально несколько минут головной джип с агентурщиками свернул на неприметную дорогу, куда устремились и остальные, и еще пару минут спустя колонна встала. Дима вышел из микроавтобуса и направился к Власову. Тот уже вышел из машины.