– Сам вижу, не слепой. Взрывай.
– Может, внутренний люк еще закрыт.
– Да брось, этот кусок дерьма болтается тут уже лет шестьдесят, если не больше. Если там внутри кто и был, он уже давно помер от старости. Внутри не осталось воздуха, а если каким-то чудом внутри кто-то выжил, то он или она – в капсулах жизнеобеспечения. И вообще, у нас осталось тридцать минут, прежде чем эта штуковина войдет в атмосферу и начнет плавиться. Взрывай.
Лайл пожал плечами и взялся за приборы.
Робот-зонд прикрепил к люку небольшой взрывной заряд и отлетел назад метров на сто. Заряд беззвучно сработал в вакууме, и крышка люка разлетелась на части.
– Тук-тук. Кто дома?
– Давай поглядим. И постарайся на этот раз не взорвать зонд.
– Я был ни при чем, – сказал Лайл. – Тормозную установку заклинило.
– Ну да, конечно.
Крохотный корабль-зонд залетел в развороченный люк заброшенного космического судна.
– Внутренний люк открыт.
– Отлично. Быстрей закончим. Заводи его внутрь.
Зонд двинулся дальше, включились галогенные лампы.
На экране компьютера выскочило предупреждение о высоком уровне радиации.
– А там жарковато, – сказал Лайл.
– Ага, надеюсь, ты любишь, когда соевый протеин как следует прожарен.
– М-м-м. Думаю, все, кто был внутри этой малышки, поджарились до хрустящей корочки. Когда зонд вернется, придется устроить ему душ.
– О, господи! Смотри! – воскликнул вдруг Бартон.
Прямо перед камерой зонда проплыло то, что когда-то было человеком. Высокая радиация убила все бактерии, и тело все это время не разлагалось, а холод сохранил то, что осталось после воздействия вакуума. Труп был без одежды.
– Боже, боже, – бормотал Лайл. – Эй, гляди на стену за его спиной.
Он поколдовал над пультом управления, изображение увеличилось и приблизилось. Над дверью в отсек смазанными коричневыми буквами было выведено: «НАС ВСЕХ УБЬЮТ».
– Черт, это что, написано кровью? По-моему, похоже на кровь.
– Взять образец на анализ?
– Не надо. Мы напоролись на корабль с психами.
Лайл кивнул. Он, конечно, всякое слыхал, но своими глазами видел такое впервые. Кто-то из экипажа сходит с ума и убивает всех остальных: открывает люк и разгерметизирует корабль, или, как в этом случае, организует утечку радиации. Быстрая смерть или медленная – неважно, все равно смерть. Лайл вздрогнул.
– Найди терминал и попробуй выгрузить из него информацию. Приборы вроде еще работают.
– Попробую, если он не разрядился окончательно. Стоп! Детектор засек движение.
– Вижу. Глазам своим не верю, но вижу. Здесь ведь невозможно выжить даже в полном защитном костюме, радиация бы…
– Вон оно. Это всего лишь погрузчик.
По ленте под потолком прополз плоский приземистый робот.
– Должно быть, мы растрясли его, когда взрывали люк.
– Да, похоже. Давай, выгружай инфу.
Зонд подлетел к панели управления.
– Черт, смотри, там какие-то дыры. Что-то прожгло пластик. Это что, из-за радиации?
– Не знаю. Плевать. Просто скачай все из памяти, выводи зонд назад, и мы взорвем эту дрянь. Сегодня вечером у меня кое-что намечается, и задерживаться на работе я не собираюсь.
– Как скажешь, командир.
Зонд подключился к панели управления. Заряда почти не осталось, но на выгрузку памяти еще хватало.
– Есть, – сказал Лайл. – Вот сканы документов.
– Так я и думал, – сказал Бартон. – Ядерный двигатель пятого типа, в космосе болтается уже давно, обшивка повреждена, генератор сдох. Неудивительно, что на это ведро никто не позарился. Вот и все. Выводи зонд, ставь заряд 10-CA со стороны солнца, и возвращаемся домой.
Лайл вернулся к пульту управления. Робот-зонд прикрепил небольшой аккуратный взрыватель атомного заряда к стене.
– Окей, три минуты до… вот черт!
Экран почернел.
– Что ты сделал?
– Я ничего не делал! Камера вырубилась.
– Переключись на внешнюю память. Если потеряем еще один зонд, старик нас с дерьмом сожрет.
Лайл нажал на кнопку. Зонд перешел под управление компьютера. В ходе полета память робота фиксировала каждый сантиметр маршрута, чтобы оставалась возможность вернуться тем же путем.
– Все в норме, – сказал Лайл секунду спустя. – Только топливо почему-то сгорает быстрее обычного.
– Может, зацепился за что-то по пути. Неважно.
– Зонд на подходе. Открываю внешний люк. Дай-ка я гляну на этого засранца, почему он так медленно идет.
Лайл уверенно пробежался пальцами по клавишам управления.
– Охренеть! – вырвалось у Бартона.
А Лайл просто молча смотрел. Что за чертовщина? На приближающемся к кораблю зонде сидела какая-то тварь. Вроде рептилии… или нет, гигантского жука. Погодите, это, наверное, такой скафандр, ведь нельзя же находиться в вакууме без скафандра…
– Закрыть люк! – завопил Бартон.
– Поздно! Оно уже внутри!
– Залить шлюз антирадиационной жидкостью! Выкачать оттуда воздух! Вышвырнем урода назад через этот гребаный люк!
Что-то лязгнуло, и корабль завибрировал. Затем лязгнуло снова, будто кто-то колотил молотом по металлу.
– Оно пытается открыть внутренний люк!
Лайл судорожно стучал по клавишам.
– Подача антирадиационной жидкости на максимуме! Вакуумные насосы на полную мощность!
Грохот не утихал.
– Ладно, ладно, ничего страшного, все равно внутрь оно не попадет. Запечатанную бороуглеродистую дверь голыми руками не выломаешь!
Раздался оглушительный грохот. А вслед за ним – самый страшный звук, который только можно услышать в космосе: свист выходящего наружу воздуха.
– Твою мать! Закрыть внешний люк!
Но Лайла едва не скинуло с кресла из-за резко снизившегося давления. По кабине летали предметы, их засасывало в открытый люк в задней части судна – световые перья для мониторов, стаканчики из-под кофе; мимо пролетел бумажный журнал, бешено хлопая страницами. Лайл протянул руку к приборам, но не достал до аварийной кнопки, потянулся снова.
Бартон, который тоже с трудом держался в кресле, с размаху хлопнул по красной кнопке, но вместо этого попал по клавише отключения автопилота. Корабль перешел в ручное управление.
Давление в кабине стремилось к нулю. Воздух выходил в дыру размером с люк чертовски быстро. Глаза Лайла выпучились и налились кровью. Одна из барабанных перепонок лопнула. Он закричал, но все-таки сумел нащупать кнопку экстренной блокировки дверей.
– Есть! Есть!
Внешний люк закрылся наглухо. Кабина наполнилась кислородом из резервных баллонов. Искусственная гравитация вернула обоих членов экипажа на свои места.
– Черт возьми! Вот черт! – выпалил Бартон.
– Все в норме, в норме, люк закрыт!
– Диспетчер Охраны околоземного пространства, говорит экипаж «Даттона»! – затараторил Бартон. – У нас ЧП!
– Вот же дьявол! – выругался Лайл.
Бартон резко обернулся.
Тварь стояла прямо перед ними!
У нее были зубы! И они приближались! Похоже, тварь была голодна.
Бартон попытался встать, но не удержался на ногах и упал, ударившись о приборную панель.
Корабль все еще был в режиме ручного управления. Он начал набирать скорость. От резкого толчка монстр отшатнулся, а Лайла с Бартоном вдавило в кресла. Они не могли пошевелиться, но тварь каким-то образом могла, и она двигалась к ним, подходя все ближе.
Это просто кошмарный сон. Это не может быть правдой.
Тварь вцепилась в Лайла и потащила его с кресла, отрывая зубами куски плоти. Когти вонзились в его плечи, и во все стороны брызнула кровь. Тварь открыла рот, и из него выскочила еще одна челюсть, поменьше, да так стремительно, что Бартон едва успел ее разглядеть. Она прошла сквозь голову Лайла, словно его череп был сделан из воска. Кровь и мозговая ткань брызнули во все стороны. Лайл кричал, обезумев от ужаса.
Корабль все еще ускорялся и летел прямиком к радиоактивным останкам, из которых выбралась тварь.
Монстр вытащил эту адскую штуку из черепа Лайла. Она вышла с чавкающим звуком, какой бывает, когда вытаскиваешь увязший в грязи сапог. Существо повернулось к Бартону. Тот набрал в легкие воздух, но крикнуть так и не успел…
В этот самый миг корабль врезался в разбитое грузовое судно…
…и бомба, которую зонд прикрепил к его стене, сработала.
От взрыва оба космических корабля разорвало на мелкие кусочки, которые, медленно закручиваясь по огромной спирали, полетели в сторону Солнца.
Уцелел только синий ящик.
Уилкс молча смотрел на побелевший экран.
Удивительно, как прочны эти синие ящики, раз они способны пережить даже атомный взрыв в непосредственной близости.
Он обернулся на робота-охранника.
– Ладно, я посмотрел.
– Следуйте за мной, – сказал робот.
В конференц-зале «МИЛКОМ» кроме них никого не было. Уилкс встал, и робот куда-то повел его. Будь у него какое-нибудь оружие, Уилкс подстрелил бы охранника и попытался бы сбежать. Ага. Сейчас.
Когда они шли по коридору, Уилкс все понял. Так вот почему его не вышвырнули из Военного Корпуса – очередное столкновение человечества с чужими было только вопросом времени. Они не хотели верить ему, когда он рассказал, что случилось на Риме, но от информации, полученной при помощи детекторов лжи, просто так не отмахнешься. Датчики вытащили из его мозгов все, что было нужно, а Корпус никогда не разбрасывается теми, кто однажды может пригодиться.
В животе все сжалось в узел и похолодело, словно по кишкам пустили жидкий азот. Бомба, сброшенная на Рим, уничтожила не всех. А теперь военным понадобился эксперт, и капрал Уилкс идеально подходил на эту роль. Вряд ли они были рады ему, но куда деваться.
Он и сам был не в восторге от предстоящей встречи. Ничего хорошего от нее можно не ждать. Абсолютно ничего.
3
Сальвахэ жил почти под самым защитным экраном реактора электросетевого Комплекса Южного полушария. Территория Комплекса была настолько огромной, что даже оказывала влияние на погоду – чаще всего здесь лил дождь. Непрерывные, монотонные, унылые как дерьмо дожди шли дни и ночи напролет. Скучно-серое здание из мо