— Предлагаю провести контрольный замер ауры кандидата на ранг. — Заявил председатель комиссии.
Остальные после небольшого обсуждения согласились с ним.
Дело в том, что замер потенциала обычно производится только на первичном испытании. Это недешевая и небыстрая процедура. Обычно достаточно стандартной демонстрации граней, чтобы понять, насколько маг освоился с ними, и к какому рангу они относятся. Особенно для ранговой комиссии, которая всякое повидала. Но я слишком явно выпал из привычным им схем оценки. А еще вызвал подозрения. Но это меня уже не волновало. Артефактов у меня с собой нет. Усиливающую алхимию я перед экзаменом не принимал. В остальном, пусть подозревают что хотят. На то, чтобы понять истинную подоплеку моей силы у них ни опыта, ни фантазии не хватит.
Сперва меня проверили на наличие артефактов, в том числе вживленных. Входящий в комиссию турмалин лично, с помощью артефактного просвечивателя меня осмотрел. Но я даже браслет с хранилищем оставил своей охране.
Потом у меня взяли кровь и соскоб кожи. Проверка на алхимию тоже дала нулевой результат. После чего, собственно, приступили к измерению силы ауры.
Меня одели в костюм, напоминающий кошмарный сон модельера. Уродливая конструкция состояла из экзоскелета, инертной к магии резины с кучей датчиков и несколькими трансформаторами силы внутри.
Эх, где же старые добрые времена, когда для определения силы ауры требовался только хрустальный шар. Или, на худой конец, говорящая шляпа.
На столе у экзаменаторов стоял массивный прибор с несколькими измерительными механизмами, который проводами соединялся с моим костюмом.
Меня попросили создать минимальное давление ауры. Потом максимальное. Я использовал две трети своей силы. У некоторых членов комиссии глаза на лоб полезли. Потом попросили медленно перейти от минимального к максимальному. А затем сделать то же самое за три секунды. Аппарат фиксировал все на своих шкалах, попутно выдавая бумажную ленту, испещренную извилистыми графиками.
В конце концов, меня извлекли наружу и вежливо попросили удалиться. Мой экзамен уже длился втрое дольше, чем отводилось времени на обычное подтверждение ранга. Поэтому в коридоре перед экзаменационным кабинетом меня встретили неласковые взгляды прочих соискателей.
Неопределенно пожав плечами, я уселся в обшарпанное тканевое кресло и прикрыл глаза.
Сам же стал наблюдать за тем, что происходит в кабинете. Ика я оставил там. Сейчас мой питомец уже мог передавать мне не просто смутные образы того, что он видит, а изображение с места действия и звук. Развивается обезьяна. Скоро человеком станет. Хе-хе.
Жаль расстояние небольшое, с другого конца города такой фокус не провернуть. Но все равно. Удобно.
— Все это очень подозрительно! — Заявил мастер турмалин, который проверял меня на артефакты. — Аномальные результаты. Я настаиваю на повторной проверке через две недели.
— У нас нет ни малейших оснований для подобного переноса! — фыркнул председатель комиссии. — С учетом того, какие люди интересовались его огранкой…
— Да. — Вступил в разговор третий. Представитель МВД. — На меня вышло сразу два клана, интересующиеся огранкой парня. Я, конечно, ничего им не обещал. Но сам факт! Он явно непростой ограненный. Но это не наше дело. Я имею в виду как комиссии.
— А я имею в виду канцелярию Его императорского Величества. — Припечатал председатель. — Товарищ министра по делам, ограненных мне прямо об этом сказал, велев предоставить все результаты немедленно, после проверки. А вы говорите «отложить», коллега.
— Но эти результаты ненормальны! — Почти взвыл турмалин. — У этого Строгова потенциал абсолюта! А если бы был ранг выше абсолюта, я бы сказал, что это он! Сапфир сменил камень на опал! При предыдущем испытании на ранг показал крепкое основание адепта и потенциал старшего мастера! Так не бывает. Либо он манипулирует результатами, либо их подделали, либо я не знаю даже…
— Думай, что говоришь! На прошлом испытании консультантом был старший магистр — турмалин. Одно это тебе должно сказать, что парнем всерьез интересуется высшая аристократия. На этом испытании мы не обнаружили ни артефактов. Ни следов алхимических препаратов. Так?
— Так, но…
— Довольно. Не наше дело изучать аномальные случаи. Наше дело о них докладывать. И присвоить ограненному адекватный его силе ранг! И все. Ставлю на голосование ранг старшего мастера.
Когда меня пригласили в кабинет, я уже знал результат голосования. Поэтому совершенно спокойно выслушал слова председателя комиссии:
— Эр Олег Строгов. Плавьте серебро с золотым кантом. И готовьтесь к тому, что отныне к вам будут обращаться «сиятельный господин». От имени Кабинета поздравляю вас с получением личного статуса аристократа и рангом старшего мастера, ваша светлость.
Вот так я и стал обладателем младшего личного титула аристократа. Передать его по наследству я не мог.
В реальности я мог бы претендовать сразу на золотое кольцо, но такой скачок в рангах не допускался правилами и привлек бы слишком много внимания. Так что мое звание самого молодого магистра Ожерелья еще впереди. Старшего мастера в восемнадцать лет получили еще трое, за всю историю Ожерелья. В Империи же такой рост ранга был и вовсе не мыслимым. В прошлой жизни я получил своего старшего мастера к тридцати годам, и это считалось отличным результатом. Хоть и не выдающимся.
Бюрократическая возня с заменой паспорта и заказом нового рангового кольца, а также изменениями в Синей и Бархатной книге должны были продлиться еще около недели.
А главное — личный или наследственный статус аристократа, был обязательным, хотя и отнюдь не единственным условием, при создании собственного рода. Он создавался с личного одобрения императора, по договору нескольких благородных семей, не состоящих в других родах или кланах. Еще я должен быть женат или помолвлен к этому моменту. И иметь, как минимум, две благородные семьи, согласные образовать со мной род. Одна из них должна была обладать таким же камнем, что и я. Остальное мелочи.
Вот с последним пунктом требований был напряг. Я, пока что, не очень понимал, какое именно благородное семейство опалов или султанитов привлечь к созданию рода. Впрочем, до аудиенции у императора, которая, как я предполагал, состоится на осеннем балу, время еще было. Чуть больше месяца. Вполне достаточно для решения технических вопросов.
Сегодня моим водителем вызвался быть Августович. Я вообще не видел проку в низкоранговой охране, но обижать сотрудников не хотел. Да и по статусу уже положено было телохранителя и водителя иметь. Еще необязательно, но уже крайне желательно.
Карл Августович же, несмотря на внешнюю невозмутимость старинной статуи и живость характера, сходную с трупом недельной давности, за меня переживал. В смысле реально волновался, сдам ли я ранговый экзамен. Старик этого, конечно, не показывал, но я хорошо знал людей его типа. Кроме того, он единственный из моей команды, все еще был полезен, как телохранитель. Особенно в случае нападения каких-нибудь рубинов или изумрудов. Физиков ранга мастер Августович может как колбасу строгать.
— Можно поздравить вас, Олег, с получением ранга мастера? — Сдержанно поинтересовался старик.
Я задрал нос и оскалился.
— Называйте меня «ваша светлость» отныне, Карл Августович. Я получил право на серебро с золотым кантом. — После чего улыбнулся и добавил. — Про «вашу светлость» я пошутил. На зерг мне такое от вас не уперлось.
— Меньшее, что я ждал, ранг «мастер». — Августович покачал головой, и через его обычную невозмутимость пробилось что-то вроде удивления, замешанного на восхищении и ужасе. — Но получить «старшего мастера» в восемнадцать лет… Поздравляю с титулом, Олег. Это… достойно уважения.
В офисе, после оглашения новости о завершении испытания, на меня напрыгнула Оксана и повисла на шее. Она искренне радовалась за меня, и это было крайне приятно.
Ольга буркнула:
— Ох уж эти ваши ограненские штучки. Тебя теперь светлостью звать, Олег?
— Только на людях. — Ответил я. — При незнакомых придется либо «светлостью» либо «сиятельным господином» ругаться. Среди своих ничего не изменилось, Оль.
— Ну, поздравляю, чель. — Она неловко обняла меня и тут же отскочила в сторону, словно обожглась. — Теперь наш глава важная господина. Но и про простой нарот не забывает. — Она смахнула из уголка глаза воображаемую слезинку. — Благодетель наш! Этот, как его, сатрап!
— Ты хотела сказать, меценат? — Спросил я, перекрывая дружный ржач аудитории. — Сатрап, Ольга, это ты по отношению к своим подчиненным. Ты еще наказание плетью для них не ввела?
— Вот еще. Там и матюка хватит, для мотивации. У плетей износ наверняка. Усушка, утруска… И вообще. Я очень хороший начальник. У меня подчиненные много работают и мало едят.
Это заявление вызвало еще один взрыв смеха.
Я оглядел присутствующих, и залихватски заявил.
— Так! На сегодня работа окончена. Все пьем! Отмечаем мой новый ранг и успешное начало битвы с коварным врагом. Зову всех в ресторан.
Ресторан я снял заранее, целиком. Собственно, в нем я и собирался отметить свой день рождения и свое повышение ранга и статуса. Устраивать прием в Павлограде мне было не для кого. Здесь я все еще был чужаком. А ехать для устройства приема в Алый рассвет счел потерей времени и нервов. Может, я был и неправ. Может быть и надо было укреплять связи и развивать контакты. Но у меня на это банально не осталось сил. Я не хотел превращать свой личный триумф в повод для тусовки халявщиков. А вот отметить его вместе с соратниками было правильно.
— Ну что! Сегодня забудем о проблемах. — Снова сказал я, когда смолкли приветственные крики. — Сегодня случился шаг не только для меня лично. Но и для всей нашей семьи. Так что, празднуем, господа!
И мы отпраздновали.