Шуйский обернулся и сказал своему начальнику охраны:
— Борис, оставь нас вдвоем с князем.
Скопин вышел, скорчив, впрочем, весьма недовольную физиономию. Император подошел к накрытому здесь же небольшому круглому столу, инкрустированному полудрагоценными камнями, и широким жестом указал князю на кресло с невысокой спинкой.
— Шустовский? Выдержка пятнадцать лет. Держу для особых случаев, Владислав Анджеевич.
— Не откажусь, Василий Александрович. Но ведь вы не коньяк меня распивать позвали. — Ответил Юрьев, садясь в кресло.
Император налил коньяк в два бокала с широким толстым дном и подал один из них своему собеседнику. После чего тоже сел. Вдохнул терпкий аромат напитка и осторожно пригубил. Юрьев повторил священнодействие.
ШУЙСКИЙ И ЮРЬЕВ
— Нет, конечно. Но случай сегодня и впрямь особый, не так ли?
— Вы про всю эту глупую кутерьму со сменой династии, Василий Александрович?
— Почему. — Спросил император. Он смотрел на Юрьева серьезно, будто не принимая его попытку свести происходящее к шутке. — Им почти удалось. Вам почти удалось.
— Никаких нас не было, в том смысле, который вы сейчас вложили в это местоимение, Василий Александрович.
— Я точно знаю: заговорщики считали, что вы проголосуете вместе с ними. Да и фраза Орлова в зале… Почему?
— А вы знаете, что мне предлагали, государь?
— Нет. У меня есть несколько вариантов, но точно я не знаю.
— Мне предлагали трон. Династия Юрьевых. И больше собственно ничего. Так, по мелочи, обещали уладить несколько проблем моего клана с Медведевыми. — Он на несколько секунд замолчал, пробуя коньяк кончиком языка. И завершил мысль несколько грубо, но точно. — А оно мне на хрен надо? Слабая династия, которой можно будет крутить как угодно Орлову с Калининым? Не находите, что такое предложение с их стороны было оскорбительным?
— Нахожу. Довольно недальновидно с их стороны. Всем известна гордость вашего клана. Даже когда ему грозило уничтожение, Юрьевы не пошли на поклон к остальным.
— Пф-ф. Кто сейчас изучает историю. Если бы мне предложили альянс, пару факторий, акции предприятий… Я бы все равно отказался. Но отказался бы явно. А так… я решил немного проучить мерзавцев. Я старше всех нынешних членов совета. Даже старше Иридия. Черные бунты застал мой дед. Так что я вижу, к чему все идет. Мой клан пал бы первой жертвой амбиций рубинов и изумрудов.
— Ясно. Получается, вы меня сегодня выручили, Владислав Анджеевич. Если бы не вы… сила знает, что бы сейчас творилось.
— Получается так, Василий Александрович. И хотя причиной моего поведения были вовсе не симпатии к вам лично или Шуйским, думаю, мне полагаются некоторые дивиденды от моего примерного поведения. Вы же не собирались ограничиться стаканом коньяка, государь. Хоть и прекрасного, признаю, коньяка. — Он мягко улыбнулся, морщины на его лице пришли в движение. Затем с наслаждением отпил коричневую, почти черную жидкость.
— А вам никогда не говорили, князь, что уже оказанная услуга может потерять в ценности? — подпустив в голос ехидства, спросил его Шуйский.
— Я знаю вас с того момента, когда вы заняли трон и возглавили кабинет. Двадцать шесть лет. Поверьте, я достаточно вас изучил, Василий Александрович, чтобы беспокоиться на эту тему.
— Раз у нас такой прямой разговор, что, надо сказать, даже освежает, хочу услышать, чего вы хотите, князь.
— Я хочу разрешения государства на несколько неэтичные по нынешним временам исследования. Разрешения и финансирование. Я перешлю вам краткую выжимку из того, чего нам удалось добиться к настоящему моменту, и доклад о перспективах. Хочу, чтобы отменили закон об уничтожении в отношении немертвых магов. С оговоркой, что контроль над ними возлагается на клан Аметист.
— Это вы сейчас о личах, Владислав Анджеевич?
— Все так. О них. Естественно, если такой маг свихнется, наш клан будет первым, кто его уничтожит. Ответственность на нас. Один из моих родственников, который пошел путем превращения в немертвые, сейчас находится в заложниках у Гильдии Искателей. Я прошу вашего содействия в изъятии его филактерии и передаче ее моему клану.
— Хм. И сколько еще таких «родственников» вы прячете от взора Кабинета?
— И последнее. — Не ответив на последний вопрос императора, продолжил Юрьев, — У нас возникли некоторые разногласия, назовем это так, с одним молодым прытким ограненным из благородных. Насколько я знаю, вы им интересовались. Так что я бы хотел разрешить наши с ним противоречия путем переговоров, под вашими гарантиями неприкосновенности для него. Чтобы он не начал делать глупости.
— Уж не об эре Олеге ли Строгове речь? — Спросил Шуйский. — Уверен, о нем. Вы правы, я действительно интересуюсь этим парнем. Пока что не вижу ничего запредельного в ваших просьбах. Вы могли бы требовать большего.
— Главное уже случилось. Вспомните, когда вы в последний раз говорили со мной в приватной обстановке?
— А! Вот вы о чем. Ну да, пожалуй, что за двадцать шесть лет ни разу.
— Я надеюсь, что сегодня между моим кланом и вашей династией закладывается фундамент будущего взаимовыгодного сотрудничества, Ваше Величество. Мне этого достаточно.
Павлоград. Здание «Надежного защитника»
Эти «Защитники» неплохо устроились. Отдельное здание в деловом районе. Трехэтажный особняк, забор кругом. Два входа парадный и черный. Черный вход закрыт на кодовый замок, снабженный слотом для чтения паспорта. Видеонаблюдение по периметру здания. Окна забраны декоративными решетками, которые отсвечивают магией в моем «особом» зрении. Гараж под домом. Автоматические ворота, камеры. Въезжающие машины осматривает охрана.
Я сунулся было в парадный вход и пулей вылетел назад. Оба охранника были снаряжены зеленым моноклем, похожим на прибор, доставшийся мне в наследство от Ваньки Каина. Я не стал проверять, насколько моя «необнаружимость» может соперничать с этими устройствами. Но вообще твердый орешек. Надеюсь, у них такие девайсы только на входе используются, а охрана на этажах, если она есть, смотрит на мир обычными глазами.
Итак, этап первый — попасть внутрь.
Собственно путей два. Положиться на надежность собственной магии и попробовать внаглую зайти через главный вход. Или через заднюю дверь, уверен риск равнозначный. Там тоже наверняка сидит охрана, и она сто процентов тоже снабжена амулетами ясного зрения.
Или немного потанцевать и попасть внутрь на одном из заезжающих в гараж автомобилей. Был еще вариант добраться до крыши и попробовать зайти через нее, но я оставил этот вариант на совсем уж крайний случай. Не думаю, что о безопасности крыши не позаботились.
Все таки, машина. На въезде в ворота прямо на спуске стояла будка с двумя охранниками. Пока один глазел в окошко, второй обходил автомобиль с каким-то устройством на длинной палке, которое он совал под дно машины, и собственно, с артефактом «ясного зрения». Багажник тоже проверяли. Составив план, я подошел к будке охраны сбоку и бесшумным прыжком устроился на крыше. Оставалось дождаться очередного въезда автомобиля внутрь конторы противника.
Я просидел на крыше, как гриф на жердочке в зоопарке не меньше часа. Для меня ожидание не представляло никакой проблемы, единственное, что я делал, это пропускал микроимпульсы силы по мышцам, не давая им закостенеть. Наконец, к воротам подъехал седан представительского класса. Досадно. Если это местное начальство, то его, скорее всего, будут досматривать не по полной процедуре.
Однако все прошло по установленному сценарию. Охранник попросил водителя и пассажира выйти из машины. Я спрыгнул с крыши ему за спину. Предварительно я убедился, что второй охранник артефакт не надел. Охранник осмотрел салон со стороны водителя. Задние сиденья.
Я следовал за ним, все время, держась вне поля его зрения.
Затем он потребовал от водителя открыть багажник. Как только он закончил осмотр и повернулся к пассажиру, я нырнул внутрь багажника. Крышка захлопнулась надо мной, едва не прищемив мне ноги. При этом я умудрился не качнуть машину.
Полдела сделано.
— Вот ваш пропуск, господин Нежински. — Услышал я сквозь тонкую жесть. — Используйте его. На выезде сдадите на внутренний пост охраны.
— Спасибо. Я знаю правила. Не первый раз здесь.
— Открывай!
Послышалось звяканье цепи и грохот поднимающихся рольставней. Машина мягко тронулась, но очень быстро снова встала. Перед тем, как был заглушен двигатель, я имитировал неровный стук поршней и даже глухой удар из-под капота.
— Это что сейчас было?
— Не знаю, господин. Стук нехороший. Я посмотрю, пока у вас встреча.
— Да уж посмотри. Надеюсь, ничего серьезного.
Хлопок дверец.
Удаляющиеся шаги.
Скрип пружин открывающегося капота.
Я открыл багажник и вывалился наружу, немедленно прикрыв его за собой.
Как я и ожидал, водитель, сосредоточенно копается под капотом. Он ничего не заметил. Если машина попала в поле зрения камеры, надеюсь, все смотрели на удаляющегося владельца машины. И не обратили внимание на дерганье крышки багажника.
Пассажир между тем вставил карточку в прорезь считывателя и вызвал лифт. Я стартанул сразу с упора лежа и добежал до него, когда двери лифта только начали открываться.
На бегу отметил двойные двери, тоже со считывателем, явно на лестницу, дверь в пост охраны на выезде. На этаже между квадратными колоннами, поддерживающими потолок, стояло с десяток машин. И места оставалось еще на столько же.
Две камеры наблюдения. Одна над лифтом, одна над постом охраны. Негусто.
В лифт я зашел сразу за гостем агентства. Три кнопки верхних этажей. Кнопка парковки. И кнопка минус второго этажа. Туда вот мне точно сегодня надо попасть.