Ты имеешь в виду, даже сейчас.
Я продолжаю щекотать его, отвлекая внимание от нее. Как только курьеры уедут, и она закроет свою студию — она звуконепроницаемая — мы вернемся к танцам, пока не устанем.
Все равно ему пора спать, так что я провожаю его в комнату.
— Может Ксан прийти? — спрашивает меня Кир, как только надевает пижаму, и я укладываю его в постель.
— Нет, — огрызаюсь я, а затем улыбаюсь, скрывая это.
— Но почему нет? Было бы забавно потанцевать с ним.
— Я не люблю танцевать перед другими. Только перед тобой, моя маленькая обезьянка.
— И перед папой!
— Да.
Он позвонил нам по FaceTime ранее, и мы разговаривали в течение тридцати минут. Кир не умолкал о школе, своих друзьях и о том, что он самый популярный из них.
Так и есть. Девочки начинают присылать ему письма.
По крайней мере, один из нас не полный неудачник.
Я сказала папе, что скучаю по нему, и подавила желание спросить, когда он вернется. Это только заставит его почувствовать себя виноватым, а я не хочу так с ним поступать.
— Неужели все билеты действительно распроданы? — он прищуривает глаза.
Ладно, значит, я могла солгать насчет билетов на игру Элиты. Это единственный способ удержать его от меня, вроде как.
Он фанат Ксандера до костей.
— Да, обещаю.
— Я попрошу у него билеты в следующий раз.
Конечно, он попросит. Это всего лишь временное решение. Кир умнее, чем я предполагаю.
— Не беспокой его.
— Он говорил, что я его не беспокою.
Я делаю паузу.
— Он говорил это?
Он отчаянно кивает.
— Ксан всегда просит своего повара приготовить мне пирожные и позволяет Ахмеду играть со мной. Он говорит, что я могу позвонить ему, когда ты не можешь меня забрать.
— Не говори мне, что ты звонил. — он отводит взгляд. — Кир!
— Не переживай, Кимми. — Кир усмехается. — Ксан соврет и скажет, что ты танцуешь лучше меня.
Я превращаю свои руки в когти.
— Ну, он соврёт и скажет, что ты не боишься щекотки?
— Нет, прекрати.
— Идет горилла за обезьянкой.
— Нееет! — кричит он, когда я нападаю на него, щекоча, пока он не задыхается от хихиканья и смеха.
Только после того, как он поднимает белый флаг, я, наконец, оставляю его в покое и целую три раза — два в его очаровательные щеки и один в лоб.
— Сладких снов, маленькая обезьянка.
— Спокойной ночи, Кимми.
Я откидываю его волосы назад и целую его еще раз, прежде чем покинуть его комнату.
Переодевшись в джинсовую юбку и кофточку, я выхожу на улицу как раз вовремя, чтобы увидеть, как подъезжает Ронан.
Мы договорились встретиться, как только закончится игра, но я не думала, что он сразу приедет.
Он распахивает дверцу своей Мазды и выскакивает наружу. Синяк вокруг рта после драки с Ксандером ещё не прошёл.
Должно быть, это больно.
Точно так же, как все синяки, с которыми Ксандер пришел в школу, должно быть тоже болят.
Нет, мне на него наплевать.
Ронан заключает меня в объятия, поднимая с земли.
— Мы победили!
Я визжу, когда он разворачивает меня, прежде чем, наконец, поставить на ноги.
— Так рада за вас.
— Лгунья. — он пристально смотрит на меня. — Ты могла бы быть рада, если бы действительно присутствовала на игре.
— Я должна была провести время с Киром.
— Или ты могла бы взять его с собой. — он наклоняется, шепча: — Что означает, что ты сбегала.
— Отлично. Мы можем ехать?
Я действительно не хочу столкнуться с Ксаном, если он сейчас вернется домой.
Хотя футбольная команда обычно празднует победу в The Meet Up после каждой игры, я не собираюсь рисковать.
— Конечно.
Он провожает меня до машины, даже открывает дверцу.
Он такой джентльмен — заботливый, внимательный. Почему я не могу заснуть, думая о нем? Почему я не могу зациклиться на нем? Чтобы моя грудь сжималась из-за него?
Если бы у меня был выбор в процессе признания моего сердца, это был бы Ронан.
Или это то, что я говорю себе.
Машина набирает обороты, выезжая из района, и я глубоко вздыхаю.
— Он не играл, — говорит Ронан с улыбкой, которая отличается от его легкой улыбки.
Ксандер не играл? Но почему? Он всегда играет, за исключением того случая, когда тренер наказал его и Эйдена за драку.
Но я не позволю втянуть себя в эту орбиту. Я смотрю в окно на особняки высшего среднего класса, мимо которых мы проезжаем.
— Мне все равно.
— Тренер знает о боях, пьянстве и отстранил его, — продолжает Ронан, глухой к тому, что я сказала.
Я смотрю ему в лицо, не в силах сдержаться.
— Бои и пьянство?
— У него есть проблема.
Ронан постукивает пальцами по рулю, будто наслаждается музыкой, которой не существует. Он не продолжает, и, если бы я не знала лучше, я бы сказала, что он играет со мной.
— И? Какого рода проблема?
Его ухмылка почти раздвигает лицо.
— Говорил же тебе, бои и пьянство. Раньше он это контролировал, но в последнее время у него появилось похмелье, и он едва держится. На его лице несколько порезов, а на теле синяки. Он не обращает внимания ни на тренировки, ни на учебу, ни даже на самого себя. Сегодня он пришел пьяный, и капитану это надоело.
— Если его отец узнает, у него будут неприятности, — бормочу я себе под нос, а затем понимаю, что сказала вслух.
— Почти уверен, что тренер уже позвонил ему, — напевает Ронан. — Думаю, что идут разговоры об отправке на реабилитацию в закрытую клинику, и он сможет вернуться только за дипломом. Ни для кого не секрет, что Льюис потеряет на нем все свое дерьмо. В конце концов, это год выборов.
Что-то в моей груди сжимается сильнее, чем больше я игнорирую это.
— Он сам навлек это на себя, — говорю я, затем меняю тему на игру.
Ронан рассказывает о своих героических достижениях и решающем пасе, который он отдал Эйдену, чтобы тот забил их единственный гол.
Когда мы входим в ресторан, я смеюсь и улыбаюсь его глупому поведению. Мы даже делаем селфи в стиле Ронана на высшем уровне. Он обнимает меня одной рукой и прижимает к себе, целуя в щеку.
Хотя снаружи я смеюсь, что-то режет меня изнутри на мелкие кусочки.
Я заказываю салат, хотя Ронан говорит, что у них есть диетическое меню, но я ничего из этого не ем.
Мое тело прямо здесь, в этом элитном ресторане, для которого мне не следовало надевать джинсовую юбку. Обстановка имеет элегантное сочетание коричневого и белого, что придает определенный тип безмятежности.
Не для меня.
Хотя я присутствую, улыбаясь тому, что говорит Ронан, мои мысли заняты другим. Я думаю о теориях того, что Льюис может сделать с Ксандером. Ронан сказал это. Это год выборов для него и отца Сильвер. Они запрещают любые несчастные случаи в обычные дни, не говоря уже о том, что кампания так близка к старту. Интересно, имеет ли к этому какое-то отношение исчезновение Сильвер за последние два дня?
Дело в том, что Льюис всегда был так же строг с Ксандером, как мама со мной. В тот день, когда тетя Саманта уехала, и Ксандер ушёл домой, оплакивая ее, Льюис пристально посмотрел на него и сказал, чтобы он не плакал из-за нее.
С тех пор я никогда не видела слез в глазах Ксандера.
— Земля вызывает Кимми. — Ронан наклоняется, чтобы быть поближе.
— Извини, ты что-то говорил?
— Что тебе следует рискнуть.
— Рискнуть?
— Ага.
Я сглатываю несуществующую слюну.
— С тобой?
Несмотря на слова, не думаю, что смогу это сделать. Как сказала Эльза, это действительно неправильно заставлять себя. Хотя Ронан добавляет изюминку в мою жизнь, он не мой любимый аромат.
Он не фисташковый.
— Нет, с тобой. — он щиплет меня за нос.
Я отстраняюсь, сбитая с толку.
— Со мной?
— Да, Кимми. Ты думала о Найте всю ночь — это не должно было рифмоваться — так как насчет того, чтобы действовать в соответствии с этим?
— Я не думала о нем всю ночь.
Верно?
— Ага, ну же, ma chère, c’est moi — моя дорогая, это я. — он вытирает рот, затем просматривает телефон. — Думаю, что дал ему достаточно доказательств.
Я наклоняюсь вбок, пытаясь разглядеть, что он просматривает.
— Достаточно доказательств?
— Он был дома, когда я обнимал тебя ранее и...
Он поворачивает телефон, показывая селфи, которое он опубликовал в Инстаграм. Подпись гласит: Новый лист. Вперед Элита.
Мои губы приоткрываются для возражения, но в итоге я говорю:
— Не думаю, что это имеет значение.
— Имеет. Он хочет двигаться дальше, но что-то его сдерживает.
— Что-то вроде чего?
— Думал, ты знаешь.
— Не уверена.
Если он не может простить меня из-за того, что случилось семь лет назад, то он не должен так себя вести.
Он не должен целовать меня, загонять в угол, говорить, что я не могу от него спрятаться.
Это слишком жестоко.
Ронан поднимает палец.
— Позволь мне сделать последний удар.
Он печатает несколько секунд, затем показывает мне свои сообщения Ксандеру.
Ронан:Чувствуя себя милым, хочется трахнуть милую девушку сегодня. Как Кимми.
Ронан:Джекпот! Она просто сказала «да».
Ронан:Пожелай мне удачи. Подожди, мне она не понадобится. Скажи школе, что нас не будет в течение нескольких дней.
Его слова меня не удивляют, так как я знаю, что он шутит. Что заставляет мою грудь сжиматься, так это тот факт, что Ксандер видел все его сообщения, но ответа не прислал.
Даже сейчас.
— Он сорвется. — Ронан улыбается, я бы не была так уверена. — Или мы можем поступить так, как планировали. — его ухмылка становится шире. — У меня дома? У меня лучший запас травки.
Мой телефон вибрирует, и я вздрагиваю.
В тот момент, когда мой взгляд падает на имя на экране, сердце почти вырывается из заточения.
Ксандер:Помнишь, как ты обещала, что никогда не бросишь меня?