е вместе уже четвёртый год учатся, а вот этот словно испарился из памяти.
– И ты не знаешь? – У Киры оставалась последняя надежда – Оленька Ни-о-чём.
Та думала почти три минуты – космический срок.
– Никита. То ли Савченко, то ли Панченко.
– А кличка?
Ещё несколько минут, и Оленька даже покраснела от натуги. Сдалась.
– Нет, ничего не помню.
– Спасибо.
Кира сразу же уткнулась в свой экран и наушники в уши сунула, потому что теперь начнутся расспросы: а что такое? А почему ты спрашиваешь? А он что?
А ей не хотелось отвечать. Да и что ответить? Он мне угрожал? Вроде, нет – ну, по крайней мере, не напрямую. Он меня напугал? Заинтриговал? Сбил с толку?
Нет, нет, и ещё раз нет!
Так что хватит о нём.
Примерно через полчаса, когда начинался обед и они собрались уже выходить из каюты, моргнул и выключился свет.
На обед они в этот день не попали.
Глава 2. Приземление
Все одновременно получили сообщения. Девчонки остановились у двери и бросились их открывать.
– Чёрт! – Вафля жала и жала на подтверждение, но гаджеты не реагировали. Прочесть сообщения не получалось.
– Кажется, почтовая программа зависла, – отрывисто бросила Кира.
– И у меня, – Анита пожала плечами и отключила экран. – Ну и ладно.
– Что ладно? Вдруг это начало стресс-теста?
– Ну и? Если программа зависла, что я сделаю?
Кира, наконец, тоже сдалась и отключилась от сети. Серьёзный сбой – тут нужно ждать, пока ошибку исправят корабельные системщики, а с их стороны действительно ничего не сделаешь.
– Интересно, а что случилось? – Оленька Ни-о-чём с любопытством посмотрела на потолок, где мигали красные лампы. – О чём сообщение? На самом деле стресс-тест? Или ставку подняли тысяч до десяти?
Это она о тех деньгах, что обещал Саблезуб, подумала Кира. Хотят больше. Действительно, если уж продавать себя, то чего мелочиться!
– Ага, мечтай, – фыркнула Вафля и тут же приосанилась. Представила, наверное, что сможет купить на такие деньги.
– Похоже, это всё-таки начался наш стресс-тест. А мы даже инструкции получить и прочитать не можем! – Кира никак не могла успокоиться. Она вся извелась, корила себя, что не успела поговорить с полковником. Ведь знала же, что нужно спешить! И была недостаточно настойчива!
А теперь, судя по всему, уже поздно.
– И что нам делать? – Вафля нахмурилась. Она тоже не очень-то радовалась наступлению стресс-теста, да ещё когда условия выполнения непонятны. Анита сказала:
– Да ничего. Не буду лезть, пойду лучше почитаю.
Спокойно отправилась в свой спальный отсек, опустила шторку, и её как бы не стало.
– Может, и правда просто ничего не делать, – не очень уверенным тоном сказала Оленька Ни-о-чём. – Обед можно пропустить, не страшно.
– Ну и не делай! – непонятно отчего огрызнулась Вафля. Оленька надулась и тоже спряталась в свой отсек.
– Что-то тут не так, – пробормотала Кира. Она понятия не имела, что делать. Выйти и бегать по коридорам? Искать полковника? Искать кого-то, кто знает, почему нет электричества и почему не работает сеть? Искать студентов и спрашивать совета у них?
Она посмотрела налево, в зеркало. Там застыло её испуганное отражение. Бледное лицо с острым подбородком и вздёрнутым носом, пряди коротких волос, которые пытаются выбиться из причёски, словно иголки у ежа. Тоненькая фигурка в сером спортивном костюме – вся словно иллюстрация слова «трусиха».
И всё же… Всё же…
Кира не знала, что делать. Получится ли что-нибудь. Одно знала точно: нельзя просто сидеть и ждать.
– Думаешь, стоит выйти? – шёпотом спросила Вафля, подходя к двери. Её толстая коричневая коса закрывала почти полспины.
– Не знаю, но я пойду.
Вафля помялась, но ответила:
– Я с тобой.
– Если что… прячемся. Давай, вначале попробуем выяснить, что происходит, так, чтобы нас не заметили. Мало ли… Сама понимаешь.
– Ладно.
Они открыли дверь. Кира высунулась наружу, в гулкий полумрак, и осмотрелась.
В коридоре было пусто. И уныло. На потолке и на полу, обозначая габариты, светились тонкие линии, сейчас красные. Значит, свет отключился не только в жилых секторах. О каком тогда стресс-тесте речь? Когда он был у курсантов, свет на корабле не отключали. Вполне вероятно, дело в чём-то другом.
Все соседние двери в жилые каюты были закрыты, в коридорах ни звука.
Прятаться здесь было негде. Коридор напоминал трубку с ровными стенами, под полом и вдоль стен местами проходили короба с проводами и трубами, но они были тщательно закрыты. И даже если открыть – Кира туда не влезет, там только собака средних размеров поместится, да и то, если провода убрать. Вафля тем более не влезет: она выше ростом и вообще в размерах больше. Ещё в стенах бывают выемки для технического оборудования, но обычно они забиты всякими важными и нужными приборами или просто хламом, который, однако, никуда не исчезнет и место под собой не освободит.
– Куда? На командный пост? – шёпотом спросила Вафля.
– Да, давай.
Они вышли, закрыли дверь и тихо прокрались в сторону перехода на высший уровень. Это была лифтовая площадка. Конечно, она не работала, на пульте мигал красный аварийный сигнал. Подниматься пришлось бы вручную по настенной лестнице или в обход по нормальной, но той, что расположена далеко.
Девчонки не успели решить, что выбрать. Слева раздался шум, грохот, и от неожиданности они, как кролики, прыснули вправо. Но на пересечении коридоров снова раздался шум, уже с другой стороны. И кто-то крикнул – громко, как будто что-то приказал. Конечно, они снова свернули и попытались сбежать уже в другую сторону. Звуки раздавались то там, то сям, они беспорядочно бегали, пока Кира не остановилась и не дёрнула Вафлю за рукав.
– Ну, хватит! Так можно без конца метаться. Чего ради мы вообще убегаем?
– А вдруг это стресс-тесты? Пять тысяч на дороге, знаешь ли, не валяются.
Кира поморщилась, но промолчала. Не читать же Вафле нотацию в такое время и в таком месте? Вместо этого она сказала:
– Давай разделимся, поодиночке проще прятаться. Иди налево, я направо. Встретимся через полчаса в каюте.
– Ладно.
Кира глубоко вздохнула, встряхнулась и пошла в сторону, откуда доносились крики. Решила: поймают, и ладно. Что ей сделают? Она скажет: пропали свет и связь, иду искать кого-нибудь, кто знает, что происходит. Пяти тысяч ей не жалко, жалко своего душевного спокойствия. Да и вообще…
Несмотря на это, выбегать из-за угла, раскинув дружелюбно руки, она, конечно, не стала. Подкралась как можно ближе и прислушалась.
Кто-то методично повторял одно и то же. Вроде там были слова «Шевелись» и «Быстрее». Но, может, показалось.
А потом вдруг взвыла сирена. Та, которая на крайний случай. На случай эвакуации.
Кира подскочила на месте и тут же забыла про стресс-тесты, угрозы Саблезуба, которые вдруг показались пустыми и глупыми, и про все прочие дела, вместе взятые. Вначале она не поверила, но буквально через несколько секунд отбросила всякие сомнения. Эвакуационная сирена звучала, только если случалось что-то ужасное, какая-нибудь смертельная угроза, опасность для жизни. Тогда следовало немедленно бежать в сторону спасательных катеров. Их на корабле было несколько – два больших и с десяток маленьких. Маленькие блокировались до тех пор, пока от корпуса не отходили большие. В любом случае, сейчас нужно бежать на спасательную площадку. Что она и сделала; правда, ноги плохо слушались.
При посадке они просматривали учебные ролики об особенностях полётов в дальний космос. И слышали сирену. Её ни с чем другим не спутаешь – словно гвозди в уши ввинчивают. Также в ролике несколько раз повторили: по сути, услышать эту сирену – самое страшное, что может произойти во время путешествия.
Никто, конечно, не допускал на самом деле, что это произойдёт. И вот вам пожалуйста!
Девчонки в каюте… тоже уже должны бежать к катеру. Вдалеке Кира увидела двух членов команды, которые спешили – показались и пропали в направлении спасательной площадки.
Тут ещё и на стенах зажглись табло со знаком опасности – красным восклицательным знаком в треугольнике на жёлтом фоне, а голос корабельного оповещения начал повторять сообщение: «Внимание. Всему персоналу и гостям корабля немедленно отправляться к причалу номер один для проведения срочной эвакуации».
Но что могло произойти? Кира бежала по коридору сломя голову, видела, как перед ней бегут туда же другие люди, но в панике не могла понять, знакомые это или нет. Вроде лица, которые она не раз видела раньше. Где? Где она их видела? И другие лица – побелевшие, с широко раскрытыми глазами, охваченные паникой. Незнакомые, но близкие из-за ужаса, отражающегося в глазах. Она чувствовала точно такой же.
Все были одеты в обычную одежду – ни защитных комбинезонов, ни скафандров. Значит, выбежали из кают или мест работы, как были, не подготовившись.
Может, надо было остановиться и подумать. Так делают разумные люди? Или нет? Неважно. Как животное, которое бежит от пожара, Кира бежала к спасательному катеру. Она уже ни о чём не думала.
И вот он впереди, катер. Широко открытый вход приглашающе мигает огоньками, люди сбегаются со всех сторон и с облегчением ныряют внутрь. Возле входа стоит капитан корабля. Увидев его таким хмурым, нервным, Кира потеряла последние сомнения: эвакуация действительно происходит. С ней, здесь и сейчас.
А через секунду её сбили с ног.
Очнулась Кира быстро – по сути, она и не теряла сознание, только на некоторое время прекратила ориентироваться в пространстве, чуть-чуть оглохла и ослепла. Очнулась она, сидя на большой мягкой кушетке в видео-зале, что недалеко от спасательных катеров. Ряды мягких кресел и диванчиков располагались вдоль стен, видеопанели на которых сейчас были отключены. Под потолком мигала красная лампа, но ещё горело несколько тусклых белых лампочек – аварийное освещение. Света было достаточно, чтобы хорошо видеть.