— Не сказал бы, — усмехнулся я. — Пока только приближаюсь к этому статусу, но двигаюсь быстро и уверенно.
— Просто думаю, что вам предложить, — спец по холодному оружию щелкнул металлическим пальцем по железной пустой бочке со следами множества порезов. — Что такого предложить, чтобы вы не охуели и не решили, что охуел я.
— А вы задайте спектр цен. Самый дешёвый и самый дорогой образцы.
— Совсем металлолома нет, но за пару тысяч есть вон те железки и нейротоксичные ножи.
— Ок. Самое дорогое?
Зихао отошёл в угол зала, где лежала стопка кейсов и ящиков с логотипами разных фирм. Оттуда он выудил большой чёрный контейнер с хромированными вставками, поставил его на невысокий столик и открыл передо мной. Внутри зажглась зеленоватая подсветка. Там отдельно от ножен на зеркальных подложках лежали катана и вакидзаси. Дайсе — в японской терминологии. Набор из длинного и короткого мечей.
Товар был явно первоклассным. Бело-серебристые рукоятки в стиле хай-тек. Сами клинки казались чём-то невесомым и призрачным. Они просвечивали насквозь. Были похожи на темное стекло.
(Вид на оружие из соответствующего мода)
— Моноклинки. Традиционная пара. Кристаллы выращены на орбитальной станции в условиях минимальной гравитации. Укреплены насколько можно. Доступ по биометрии.
— Попробую?
Зихао отрицательно покачал головой.
— Эти в тест запрещено, — сказал он и пошёл за другим ящичком. — Вот этот можно.
Он достал ещё один моноклинок, но явно попроще. Подошел с ним к закрепленной в полу железной трубе диаметром с человеческую руку. Толщина металла там была миллиметра четыре. Взмах! Я почти не увидел движения клинка, но кусок трубы отвалился и со звоном упал на бетонный пол. Срез казался идеальным.
— Все моноклинки обладают феноменальной остротой, — прокомментировал продавец. — Но этот для блоков слабо подходит. Не такой прочный. Поэтому дешевле. Зато рубит и режет идеально. Сделать оружие острее просто нельзя.
Он осторожно протянул клинок мне. Легкий. Реально легкий. Сделал несколько простейших движений, удерживая оружие обеими руками. Киберлимб будто идеально подходил для этого, а вот мясная правая за ним чуток не поспевала. Конечно, орудовать таким клинком можно и одной рукой. Но для этого существует иная техника техника.
Мой удар был гораздо более неуклюжим, чем у Зихао. Клинок вошёл в металл, прорубил его более чем на половину, но красиво отсечь не вышло. Однако это все равно впечатляло. Вот так легко кромсать металл. Очень хорошо, что у старины Ханта не было при себе подобного клинка иначе бы мне пришлось опять оказаться немного расчлененым.
— И сколько? — спросил я. — Сколько стоят та пара и этот меч?
— Та пара — сто пятьдесят. Этот всего лишь пять с половиной.
— Разница только в прочности?
— В прочности, в геометрии клинка, в том как он рассекает воздух. Те два — произведение искусства. Они могут служить веками. Этот… Неплохая игрушка на пару вечеров и пару десятков человек. Легкокрылая бабочка, которая проживет недолго, но ярко.
В этих красивых формулировках продавец как бы предупреждал меня, что товар испортится очень быстро и жаловаться потом не стоит.
— А есть что-то среднее? Между шедевром и бабочкой-однодневкой.
— Конечно. Двенадцать тысяч, двадцать и так далее. Кроме клинков и пар есть отдельно вакидзаси, даже простые ножи. Но сразу вам скажу почему у вас не вышло срубить трубу. Моноклинки — оружие режущее. Рубить ими можно, но теряется часть смысла. Для рубки нужен вес. Главная же сила моноклинков в их остроте. Поэтому надо не рубить, вкладывая вес клинка, а прорезать силой собственных рук. Протягивать лезвие.
Это требует практики. Практика требует времени и денег. Какой-то запас обоих ценных ресурсов у меня имелся.
По итогам я взял два мононожа сделанных под танто, парочку обычных, один нейротоксичный, шесть чисто метательных стилетов, два моноклинка не из шедевров и одну обычную катану для отработки навыков. Все про все обошлось мне в сорок шесть тысяч. Давно я так активно не тратился на свою боеспособность.
Кроме «Геркулеса», патронов к нему и холодняка было закуплено также некоторое количество гранат и стволов попроще. У меня осталось один лям и сто тысяч эдди.
— Ты это продавать собрался? — спросила Панам, когда мы грузили в машину коробки с оружием и боеприпасами.
— Нет. Все для личного пользования и друзьям погонять.
— Много друзей или много врагов?
— Ну на одного врага недавно стало меньше, — подмигнул я, садясь на пассажирское кресло.
Вокруг царил полный постапокалипсис и покойники качались на перекладинах руин, но настроение мое было скорее в плюс. Новообретенная свобода пьянила. Взгляд скользил по пейзажам разрухи, проносившимся за окном Тортона, а сердце радовалось. Все на душе было хорошо до тех пор пока поток мыслей не уперся в шкаф с моими скелетами, ныне разделивший нас с Люси.
Я думал. Пытался составить план или схему того как можно открыть этот шкаф. Разгрести содержимое. Одновременно с этим я вспоминал слова самой девушки:
«Они чудовища, Ви. Кровожадные монстры, до аппетитов которых даже сучке Сью далеко. Люди любят сказки и когда поняли, что нечисти не существует, то решили создать её сами».
Она говорила это, пытаясь убедить меня не связываться с искинами Киносуры. Если Люцина, действительно, так считает… Я опасаюсь, что как только в её глазах перестану быть человеком, то все мои слова и действия будут восприниматься исключительно как манипуляции. Притворства с целью усыпить бдительность. Ведь у чудовища с той стороны не может быть человеческих эмоций. Вся её картина восприятия моей личности рассыпется за несколько мгновений. У меня будет только один шанс.
— О чем задумался, Ви? — спросила Панам, заметив что я сосредоточенно пялюсь на бетонную стену, пока мы стоим в небольшой очереди на выезде из Песьего Города. — Пытаешься прикинуть кого ещё можно обнулить за миллион-другой.
— Ну почти, — отмахнулся я.
Эх… Жаль, что не все проблемы в мире можно решить с помощью насилия, убийств и лжи.
— Тебя куда? Домой?
— Не. В клинику.
Виктор был один без Глории и даже наплыва пациентов не наблюдалось. Возможно, сегодня в Найт-Сити стреляют меньше обычного либо используют достаточно тяжелое вооружение и к риперу отправлять уже просто некого.
— Что сегодня будем ставить?
— Укрепление костей черепа и аварийный акселератор, — ответил я.
— Хорошо. Но сначала тесты. Давненько тебя не было в моем кресле. Надо проверить не отстрелили тебе чего лишнего.
— Палец на ноге, — усмехнулся я. — Как дела? Как Глория?
— Жалуется, что у сына проблемы на «работе». Она не понимает, что СБ Арасаки это скорее армия или банда, чем работа. Парню типа Дэвида нечего там делать. Особенно в семнадцать лет.
— Ты ей так и сказал?
— Да, — пожал плечами Вик, подключая ко мне оборудование. — Но она думает лучше так, чем наемником. Пытался ей возразить… именно, что пытался.
— В чем-то она права. Для таких как Дэвид открыт путь на самый верх, но дорога эта усеяна отнюдь не лепестками роз. Наёмники, банда или Арасака — суть процесса одна. Ты убиваешь за деньги.
— Зачем же сам ушёл из Арасаки?
— Меня пытались обнулить. Выбора не было.
— Только поэтому? — с явным намёком спросил Вик. — Ты не похож на человека, который сильно страдает от уличной жизни.
— Ладно. Не буду отнекиваться. Бытие наемника дает свободу, которой нет в корпе. Впрочем, я уже не совсем наемник. Скоро могу стать фиксером.
— Идешь в гору?
— Скорее насыпаю её потихоньку, чтобы потом залезть.
— Слушай… Может, ты поговоришь с парнем?
— Убедить его бросить Арасаку?
— Да. Ты вроде для него авторитет. Спас однажды и сам был в Арасаке. Попробуй его убедить. С голоду он не помрет. Это я обещаю. Потом найдет себе занятие по душе. А сейчас надо дельтовать из корпуса, пока он эту самую душу не потерял.
— Ну могу попробовать. А моя операция скоро, доктор?
— Да. Дыши глубже.
Уже засыпая от наркоза я думал: что за жизнь пошла? Самое трудное впереди не моё выживание, а психическое здоровье окружающих. Люси и Дэвид. Я сам однажды вмешался в их судьбу. Пустил ее по иным маршрутам. Теперь мне же все исправлять?
…
Из клиники Вика я вышел бодрым шагом. Почти не ощущалось последствий операции.
Аварийный акселератор считается довольно лёгким хромом. Он запускается только когда биомонитор бьет тревогу. Оптимизирует работу организма в состоянии «Я, наверное, ща сдохну». Помогает быстрее убежать от опасности. Ну или быстрее добежать до опасности с целью её устранения. Оба варианта мне подходят. Оба…
Снова в голове возникла мысль, что реально очень надо поговорить с Люси и с Дэвидом тоже. Нужно этим заняться, но сначала хотелось чего-то приятнее, проще и легче. Я набрал Бекку, сразу перейдя к делу:
— Привет. Нужна помощь. Хочу завалить одного типа.
«Завалить⁈ Я в деле!»
— Ну точнее вырубить, а потом я у него скачаю кое-что что из имплантов. Тогда можно будет валить.
«Звучит не так весело, но я все равно в деле! У него, случайно, нет целой кучи телохранителей, которых можно просто кромсать?»
— Нет. Он одиночка, но очень опасный тип. Соло высшего класса. Зовут Джек Мауссер. Слышала?
«Да. Псих полный. Снова стало веселее. Куда подъехать?»
— Сам за тобой пригоню. Готовь пушки.
Глава 53
— Одиночка, говоришь? — с подколом спросила Бекка, когда мы оба смотрели показания с камер.
— Ну работает он один, — ответил. — Но похоже последние заказы прошли особенно бурно и решил нанять охрану.
Джек Мауссер снимал квартиру на третьем этаже в не самой приятной части довольно приятного района Чартер-Хилл. Жилье располагалось недалеко от заброшенной электростанции корпорации «Электрик». Той самой, где Мусорщики пишут черные вирты.
Дом был старый и вскоре должен пойти под снос, о чем сообщал плакат на стене. Около плаката паслась парочка Животных. Наемные громилы в самом что ни на есть идеальном воплощении этого термина. Каждый под два метра. Ходячие горы мяса, сдобренного хромом. Еще один громила стоял непосредственно перед дверью в квартиру Джека.