Словно откликнувшись на упоминание своего имени, неподалеку показался Мощный Локомотив. Он ковылял столь рьяно, что его трость еле поспевала за ногами.
— Разве можно так неубедительно хромать, — проворчал себе под нос Довесок.
— Убедить нужно только одного человека — самого главкома, — так же тихо отозвался Даргер. — Пока он считает, что всех обманул, совершенно не важно, что ни один из нас ему не поверил.
— Ну-ка, тсс! — шикнула Хитрая Лиса.
Главком Мощный Локомотив подошел ближе.
На шее у него болтался утопианский бинокль. С помощью современных технологий воспроизвести такой бинокль было нельзя, а потому стоил он не меньше крупной деревни. Зловеще помолчав, Мощный Локомотив прочистил горло и сплюнул наземь. Потом сердито глянул в сторону отдаленных лагерей, где вражеские солдаты уже начали строиться в боевые порядки.
— Вам известно, что равнина между нами и теми ублюдками — равнина, на которой нам придется сражаться, — усеяна ручьями и напитана водой? Болотом ее назвать нельзя, но будь я проклят, если к концу битвы мы не увязнем по колено в грязи.
— Если вам кажется, что болезнь вернулась, я с радостью приму командование, — проговорила Хитрая Лиса с сарказмом, который не расслышал бы только глухой.
Главком весь напрягся, лицо его исказилось в немом рыке. Крутнувшись на пятках, он отвернулся от Хитрой Лисы и проорал.
— Боевые горны! Барабаны! Играйте сбор! Пора начинать этот кошмар.
В соответствии с рвением и тщеславием командиров некоторые отряды уже строились. После сигнала солдаты стали сбегаться со всех сторон. Через поразительно короткое время армия была готова к наступлению.
Мощному Локомотиву подвели белого жеребца. Главком вскочил в седло и ускакал руководить битвой.
Вскоре появился Ужасный Надоеда с Лютиком. Довесок вскарабкался на коня и тронулся с места Песья Свора последовала за ним, прихватив двух свободных горных лошадей: одну для Гениального Стратега (он назначил Песью Свору своей личной стражей), вторую для Хитрой Лисы (Даргер ей не доверял и не хотел спускать с нее глаз).
Довесок добродушно похлопал Ужасного Надоеду по плечу.
— Личная стража члена высшего командования редко ввязывается в сражение — в этом ее огромное преимущество. Но на всякий случай ты сегодня с Песьей Сворой не поедешь. Детям не место на поле битвы. Можешь понаблюдать за нами из лагеря. Там сравнительно безопасно.
— Что?! Эй, так нечестно! Маленькая Паучиха...
— Маленькая Паучиха уговорила тетушку не слушать мои разумные доводы. Я муж Огненной Орхидеи, пришлось уступить. Ты мой племянник, и тебе тоже придется уступить и внять мудрости моих распоряжений.
— Ты мне не настоящий дядя, — сердито возразил мальчишка. — Вы с тетушкой Огненной Орхидеей только притворяетесь, что женаты.
— Как хорошо, что столь очевидный для меня факт способны понять другие люди. Но это к делу не относится. Брысь!
Довесок переключился обратно на битву.
Три армии медленно пришли в движение, выплеснулись из лагерей и потекли на позиции в пойме реки. Грохотали барабаны, хлопали на ветру знамена, стройными рядами наступали крошечные солдатики. Довесок ехал во главе Песьей Своры сбоку от авангарда.
— Как же все это похоже на воображаемые сражения моей юности! Свинцовые солдатики, пушки, которые я вырезал из щепок. Романтик во мне в полном восторге, даже сейчас
— Здравомыслие подсказывает мне уносить ноги, — поделился Даргер. — Но я тоже чувствую себя необычайно взволнованным.
Хитрая Лиса промолчала.
— В любом случае, — добавил Довесок, — отступать слишком поздно.
— Просто не забывай, что я и Хитрая Лиса здесь в качестве наблюдателей, и веди себя соответственно. Все будет хорошо.
Некоторое время армии сближались, а затем словно по команде остановились на расстоянии пушечного выстрела друг от друга. С южного края равнины развевались знамена Тайного Императора. К северу виднелись красно-черные флаги Двойных Городов и оранжевые Республики Центральных Равнин — рядом, но не вместе. Армии союзников сохраняли между собой дистанцию.
— Сейчас главком Мощный Локомотив впервые ясно видит, с чем вынужден столкнуться, и осознает, насколько самоубийственной окажется атака в лоб. Поэтому он командует стратегическое отступление, — прокомментировал Даргер.
— Если все пойдет по плану. — По лицу Хитрой Лисы блркдала легкая улыбка.
— Именно, — поддакнул Довесок.
Армии не двигались.
— Беспорядочно отступающих солдат легко уничтожить. Самое очевидное решение — пуститься в погоню.
— Логично.
— Другого разумного варианта нет, — согласился Довесок.
— Между ними нет доверия. Каждая армия будет тянуть время, не желая подставлять фланг. Убедившись во взаимной неохоте покончить с нами, оба главкома придут к выводу, что их предали, и неизбежно повернут оружие друг против друга.
— Говорите, неизбежно? На совещании все звучало неплохо. Посмотрим, что выйдет на самом деле.
— Я что-то упускаю? — спросил Довесок.
— Нужно перебраться поближе к главкому, — сказала Хитрая Лиса — Чтобы ничего не пропустить.
Песья Свора не получала приказа следовать по пятам за Мощным Локомотивом, но никто им этого и не запрещал. Довесок кивнул Огненной Орхидее, и весь отряд подъехал к главкому.
Главком Мощный Локомотив восседал на коне перед стройными рядами Бессмертных и, зажав трость под мышкой, изучал противника в полевой бинокль. Вражеские армии по-прежнему не двигались. Когда главком наконец опустил бинокль, лицо его казалось демоническим.
— Теперь он прикажет отступать, — пробормотал Даргер.
— А если нет?
— Если он не растерял остатки здравого смысла, то прикажет, — сказал Довесок.
Мощный Локомотив поступил иначе.
Отшвырнув трость, он завопил:
— Не сработает!
Затем поскакал к дальнему флангу авангарда, где дожидалась Белая Буря в своем экскаваторе (в Перекрестке его затейливо разрисовали красной и желтой красками и отделали золотом), и, отчаянно жестикулируя, что-то сказал. Белая Буря ответила. Даже издалека было ясно, что она усомнилась в приказе. Главком резким взмахом оборвал возражения, без слов дав понять: подчинись или умри.
Белая Буря высунулась из кабины и прокричала распоряжения. Ее ракетчики выбежали вперед и установили «Красные стрелы». На тайные ритуалы не ушло много времени. Сорок ракет, все как одна, с ревом унеслись в сторону вражеских армий.
Довесок с трудом верил глазам.
— Что он, черт возьми, делает? Мощный Локомотив обезумел?
— Напротив, он вспомнил о долге, — ответила Хитрая Лиса. — Я в этом и не сомневалась.
— Этот болван перегнул палку, — поморщился Даргер. — Теперь он точно не завоюет любовь Белой Бури.
— Тут дело не в любви.
Не успели ракеты долететь до целей, как машины Белой Бури с грохотом двинулись вперед. В основном это были пауки, дробящие колеса и ходячие огненные пушки. Изредка попадались открыватели стен, волки, призматические распылители смерти и гигантские металлические крабы. Дивизию возглавляла сама Белая Буря в своем похожем на скорпиона экскаваторе. Зрелище наступающих машин могло до смерти перепугать любого.
Ракеты унесли жизни множества солдат и перепугали отряд покрытых кожаной броней гигантских ленивцев. Озверев, чудища затоптали еще больше народу. Но враг не дрогнул. Раненых быстро унесли в полевые госпитали, мертвых убрали с поля боя. Разбежавшихся мегатериев поймали и успокоили. Слаженно заговорили пушки, обстрел не прекращался.
Ядра вспахивали землю, взметая фонтаны грязи. От прямого попадания взорвался паук. В броне ходячей огненной пушки появилась брешь, машина сбилась с курса и побрела в неизвестном направлении, больше не подчиняясь командам погибшего экипажа. Пушки стреляли все чаще, но Белая Буря и ее археологи упрямо пробивалась вперед.
— C'est magnifique, — сказал Даргер. — Mais се n'est pas la guerre[51].
Довесок стиснул поводья.
— Обри, дорогой друг, я безмерно уважаю и восхищаюсь тобой, но сейчас не время тешиться культурными отсылками.
— Самое худшее еще впереди, — заметила Хитрая Лиса. — Ждите.
Ее слова оказались пророческими. Машины добрались до илистого грунта на полпути между армиями и застряли. Одно из дробящих колес вильнуло в сторону, чтобы не врезаться в паука, потеряло управление и медленно завалилось набок.
— Да что происходит?! — воскликнул Даргер.
— Ночью вражеские саперы перенаправили пару-тройку ручьев, что было весьма разумно. Конечно, в высокой траве вода не заметна, но земля напиталась влагой, и перебраться через тот участок теперь не проще, чем через болото.
— Вы знали об этом?
— Я на это рассчитывала.
Экскаватор Белой Бури увяз в грязи и больше не двигался.
— О боже! — простонал Даргер и повернулся к Довеску. — Дружище, я... я не вправе...
— Ни слова больше, — оборвал его Довесок и обратился к своему горному скакуну: — Лютик, готов к опасной переделке?
— Хоххх дасс!
Довесок не мешкая подскакал к главкому Мощному Локомотиву и отсалютовал.
— Господин! Запрашиваю разрешение спасти главарха Белую Бурю.
Главком Мощный Локомотив опустил бинокль. Мелькнувшее на его лице облегчение тут же поглотила угрюмая решимость.
— Разрешаю, — коротко кивнул он.
Мгновение спустя Довесок уже мчался в самое пекло сражения и ругал себя на чем свет стоит.
На полпути к завязшим в грязи машинам Довесок понял, что Огненная Орхидея скачет следом. Он послал жеребца чуть правее, чтобы она поравнялась с ним, и прокричал:
— Какого черта ты тут забыла?
— Если мой муж собрался спасать какую-то непонятную потаскуху, я хочу быть рядом. Чтобы убедиться, что ничего не случится.
— Ненормальная! Мы на поле битвы! Нас обстреливают! — Последняя фраза вырвалась у Довеска после того, как пушечное ядро просвистело в считаных футах от его головы.