Что же я натворил, в таком-то огромном доме? Что со мною станется? Они обязательно узнают, что именно мои кукольные ручонки воспользовались подушкой и прикроватной лампой, чтобы уничтожить эту бескрылую стервятницу в ее же гнезде. Я задаюсь вопросом: а если открутить стрелки моих медных часиков назад, то не вернется ли и та пора, когда я и не думал проникать к ней в комнату?
Внезапно мое лицо сморщивается от плача, тело под одеялом начинает трястись. Потом я встаю с койки и смотрю на верхний ярус, где храпит Кислый Ирландец. Как жаль, что я не он. У него в голове никаких кровавых картинок, лишь струятся в неспокойных грезах мысли о прозрачных жидкостях, которые он будет пить из пластиковых канистр.
Из-за холода, царящего в спальнях, моя дрожь усиливается. Запястье сильно пульсирует. Мне хочется залезть обратно в кровать и свернуться в клубок. Как когда-то лежал у мамы в животике — пока меня не вырезали оттуда и моя мама не умерла.
Выйдя из общей спальни, я гляжу на дверь в душевую.
Никто не кричит, не проснулся сигнал тревоги, не загорается свет. Во всем здании тихо. Никто не знает, что госпожа Ван ден Брук мертва. И никто не знает, что убил ее я… пока что не знает.
На душе становится легче. Меня никто не видел. Никто не слышал. Емима все это время спала и видела сны о теплом зеленом краю за океаном, где когда-то родилась. Мне просто надо сохранять спокойствие. Никто не заподозрит меня — большеголового парня с кукольными ладошками. Да что он может сделать с такими-то игрушечными ножками и ручонками-спичками? В этой голове-луковке, за этим детским личиком не способны возникнуть такие мысли — наверное, так они и подумают. Вот в приюте как раз подумали. Потому я и вышел сухим из воды. Обо мне даже и не вспомнили, когда всех тех гадких воспитателей, раздающих детям затрещины, нашли мертвыми в постелях. Обо всех троих позаботились вот эти самые фарфоровые ручки.
Я счастливо улыбаюсь. Мое серое сердечко утихомиривается. Капельки пота на коже высыхают. По каждому крошечному пальчику ног, по тонким пальчикам рук, по всему моему прозрачному телу до самой круглой головы растекается тепло, и вот уже я весь сияю от радости, ведь я ускользнул от них, провел их. Одурачил всех, кто и не представляет, какая сила прячется в моих ручонках.
И еще я представляю маленького мальчика, которого привезли на грузовике. Тот, которого съели вчера. Сейчас он танцует в раю. Там, в вышине, небо ясное и голубое. Ему нравится длинная трава, мягко щекочущая ему ноги, нравится, как желтое солнышко пригревает его тело, нравится бегать и прыгать. Это ради него и его брата я скинул ту лампу. Тфук. Случившееся с ним нельзя забывать. Я опять все вижу. Ясно вижу все своими черными глазами-пуговками, хотя они и крепко зажмурены.
Но как насчет второго?
И тогда я иду в душевую и отпираю дверь. Не успевает она отвориться, а я уже слышу, как быстро шлепают по полу босые ноги. А потом всхлип из угла.
Ну уж нет, тебя они не получат.
Открыв дверь, я прохожу мимо темной мокрой скамейки у белой стены и останавливаюсь перед мальчиком с желтой кожей, съежившимся в углу. Улыбаюсь. Он принимает мою протянутую руку. Моргает заплаканными глазами.
Я думаю про Церковь Богородицы и про туман. Нам понадобится одеяло.
— Твой братик нас ждет, — говорю я, и он встает с пола.
Перевод Владислава Женевского
Валерий Брюсов«Республика Южного Креста»
Страшная эпидемия обрушилась на образованное в южнополярных областях государство. Заболевание прозвали «противоречием», потому что заразившиеся делали вовсе не то, что им хочется, а ровно наоборот. Люди обезумели. Они устраивали пожары, убивали, насиловали и даже пробовали на вкус человеческое мясо. А прекрасная некогда столица превращалась в чумной город…
Задолго до современной волны зомби-хоррора, задолго до «мобилопсихов» и других зараженных, русские классики уже писали на эту тему. Рассказ 1905 года.
DARKER. № 8 август 2014
За последнее время появился целый ряд описаний страшной катастрофы, постигшей Республику Южного Креста. Они поразительно разнятся между собой и передают немало событий, явно фантастических и невероятных. По видимому, составители этих описаний слишком доверчиво относились к показаниям спасшихся жителей Звездного города, которые, как известно, все были поражены психическим расстройством. Вот почему мы считаем полезным и своевременным сделать здесь свод всех достоверных сведений, какие пока имеем о трагедии, разыгравшейся на Южном полюсе.
Республика Южного Креста возникла сорок лет тому назад из треста сталелитейных заводов, расположенных в южнополярных областях. В циркулярной ноте, разосланной правительствам всего земного шара, новое государство выразило притязания на все земли, как материковые, так и островные, заключенные в пределах южнополярного круга, равно как на все части этих земель, выходящие из указанных пределов. Земли эти оно изъявляло готовность приобрести покупкой у государств, считавших их под своим протекторатом. Претензии новой Республики не встретили противодействия со стороны пятнадцати великих держав мира. Спорные вопросы о некоторых островах, всецело лежащих за полярным кругом, но тесно примыкавших к южнополярным областям, потребовали отдельных трактатов. По исполнении различных формальностей Республика Южного Креста была принята в семью мировых государств и представители ее аккредитованы при их правительствах.
Главный город Республики, получивший название Звездного, был расположен на самом полюсе. В той воображаемой точке, где проходит земная ось и сходятся все земные меридианы, стояло здание городской ратуши, и острие ее шпиля, подымавшегося над городской крышей, было направлено к небесному надиру. Улицы города расходились по меридианам от ратуши, а меридиональные пересекались другими, шедшими по параллельным кругам. Высота всех строений и внешность построек были одинаковы. Окон в стенах не было, так как здания освещались изнутри электричеством. Электричеством же освещались и улицы. Ввиду суровости климата над городом была устроена непроницаемая для света крыша с могучими вентиляторами для постоянного обмена воздуха. Те местности земного шара знают в течение года лишь один день в шесть месяцев и одну долгую ночь, тоже в шесть месяцев, но улицы Звездного города были неизменно залиты ясным и ровным светом. Подобно этому, во все времена года температура на улицах искусственно поддерживалась на одной и той же высоте.
По последней переписи, число жителей Звездного города достигало 2 500 000 человек. Все остальное население Республики, исчислявшееся в 50 000 000, сосредоточивалось вокруг портов и заводов. Эти пункты образовывали тоже миллионные скопления людей и по внешнему устройству напоминали Звездный город. Благодаря остроумному применению электрической силы, входы в местные гавани оставались открытыми весь год. Подвесные электрические дороги соединяли между собой населенные места Республики, перекидывая ежедневно из одного города в другой десятки тысяч людей и миллионы килограммов товара. Что касается внутренности страны, то она оставалась необитаемой. Перед взорами путешественников, в окно вагона, проходили только однообразные пустыни, совершенно белые зимой и поросшие скудной травой в три летних месяца. Дикие животные были давно истреблены, а человеку нечем было существовать там. И тем поразительнее была напряженная жизнь портовых городов и заводских центров. Чтобы дать понятие об этой жизни, достаточно сказать, что за последние годы около семи десятых всего металла, добываемого на земле, поступало на обработку в государственные заводы Республики.
Конституция Республики, по внешним признакам, казалась осуществлением крайнего народовластия. Единственными полноправными гражданами считались работники металлургических заводов, составлявшие около 60 % всего населения. Заводы эти были государственной собственностью. Жизнь работников на заводах была обставлена не только всевозможными удобствами, но даже роскошью. В их распоряжение, кроме прекрасных помещений и изысканного стола, предоставлены были разнообразные образовательные учреждения и увеселения: библиотеки, музеи, театры, концерты, залы для всех видов спорта и т. д. Число рабочих часов в сутки было крайне незначительно. Воспитание и образование детей, медицинская и юридическая помощь, отправление религиозных служений разных культов было государственной заботой. Широко обеспеченные в удовлетворении всех своих нужд, потребностей и даже прихотей, работники государственных заводов не получали никакого денежного вознаграждения, но семьи граждан, прослуживших на заводе 20 лет, а также скончавшихся или лишившихся в годы службы работоспособности, получали богатую пожизненную пенсию с условием не покидать Республики. Из среды тех же работников, путем всеобщего голосования, избирались представители в Законодательную Палату Республики, ведавшую все вопросы политической жизни страны, без права изменять ее основные законы.
Однако эта демократическая внешность прикрывала чисто самодержавную тиранию членов учредителей бывшего треста. Предоставляя другим места депутатов в Палате, они неизменно проводили своих кандидатов в директора заводов. В руках Совета этих директоров сосредоточивалась экономическая жизнь страны. Они принимали все заказы и распределяли их по заводам; они приобретали материалы и машины для работы; они вели все хозяйство заводов. Через их руки проходили громадные суммы денег, считавшиеся миллиардами. Законодательная Палата лишь утверждала представляемые ей росписи приходов и расходов по управлению заводами, хотя баланс этих росписей далеко превышал весь бюджет Республики. Влияние Совета директоров в международных отношениях было громадно. Его решения могли разорить целые страны. Цены, устанавливаемые им, определяли заработок миллионов трудящихся масс на всей земле. В то же время влияние Совета, хотя и не прямое, на внутренние дела Республики всегда было решающим. Законодательная Палата, в сущности, являлась лишь покорным исполнителем воли Совета.