— А вот этому как раз есть объяснение. Наши предки уже проводили этот ритуал. Много столетий назад, о чем и оставили запись. Но тогда разделение кланов было иное. Королевского рода попросту не существовало. Иерархия появилась намного позже. Я нашел о том упоминания в летописях.
Король встал и прошелся по залу. Ρазмял затекшую шею.
— Так что… рукопись могла оказаться у кого угодно. Не удивлюсь, если на тот момент представитель клана Огненных был сильнейшим среди лаэров — боевая магия всегда была их стезей. Да и приоритеты со временем меняются… но что я рассуждаю, — Αльтар махнул рукой. — Мы о том не знаем и никогда не узнаем. Да и ни к чему ворошить прошлое. Сейчас нам, как никогда, нужно сплотиться. И без Огненного… или без тебя… у нас ничего не выйдет.
От короля Теар ушел в задумчивости. Слова правителя немного успокоили, но все равно сомнения не исчезли окончательно. И сейчас Теар спешно шел по дворцовому коридору, обдумывая план на остаток ночи. Увы, но другого времени, чтобы осуществить задуманное у него не будет. До ритуала остается всего два дня — слишком мало на подготовку. А значит, действовать нужно незамедлительно!
Пробраться на пик, вычислить необходимый валун, поставить воронку… Да так, чтобы никто не заподозрил… Применить заклинание сокрытия? Слишком сложно для воронки. Быть может, даже неосуществимо… особенно с уровнем знаний Лунного. Силы в нем прибавилось, а вот опыта было маловато, да и сказывался недостаток обучения. Но попробовать все равно стоит…
Теар так увлекся собственными мыслями, что не заметил, как от стены отлепилась темная фигура. И машинально выпустил когти, когда его окликнули из-за спины. Но тут же убрал, завидев знакомую беловолосую голову и пышное платье со стянутым на талии корсетом.
— Доброй ночи, Теар, — перед ним стояла леди Илейн. Кажется, наглости этой дамочки вовсе не было предела. — Неожиданная встреча, не правда ли? Странно видеть вас в такое время во дворце.
Дамочка сладко улыбнулась и протянула итару руку. Никак для поцелуя…
Хрен ей! Обойдется!
— Странно, что вы в такое время ещё не спите! — Теар демонстративно не коснулся протянутой ладони, и девица сконфузилась, смяла в пальцах кружево юбки.
Но тотчас взяла себя в руки. Мотнула головой и гордо задрала подбородок, с вызовом глядя на итару.
Благо, что женщина. Посмел бы кто-нибудь из мужиков так на него глянуть — Теар живо бы свернул наглецу шею!
— Не спится, знаете ли… И, вообще, я не обязана перед вами оправдываться!
— Пф-ф, так не оправдывайтесь, — Теар фыркнул. — И, вообще, идите… к себе! — хотелось послать дамочку в куда более далекие места и в куда более грубых выражениях, но Лунный сдержался, памятуя, что все же находится в королевском дворце.
А после развернулся и направился к выходу, надеясь, что у фрейлины хватит мозгов не вступать в полемику.
— Именно так и сделаю, — как-то подозрительно сладко протянула та и вдруг кинула ему в спину: — Α вы поспешите к своей повозке. Наверняка вас там ожидает очередная девица, завернутая в одеяло.
Теар резко остановился. Тело обдало жаром, и итару сжал челюсти, загоняя внутрь вставшего на дыбы зверя.
Какого шерха?
Развернулся резко. В два шага преодолел расстояние, отделяющее его от наглой девицы. Грубо схватил ту за плечо и втолкнул в первые попавшиеся покои. Прижал к стене, не давая шанса опомниться.
Золотая, конечно, затрепыхалась, возмутилась, норовя поднять шум. Но этим Теара было не испугать — щелчок пальцами, и вокруг парочки соткался невидимый купол тишины.
Лунный же пристально всмотрелся в лицо девицы, силясь понять, что все это значит. И с удивлением обнаружил, что та его ничуть не боится. И все попытки вырваться — так, лишь жалкая пародия на настоящее сопротивление.
— Мне кажется, вы слишком многое себе позволяете, леди Илейн… — рыкнул итару, продолжая прижимать девушку к стене. — Чего вы добиваетесь?
— Ничего я не добиваюсь! Я просто хочу, чтобы ко мне относились с уважением! — пылко выпалила она и совсем перестала дергаться. Лишь только смотрела с вызовом, ничуть не смущаясь мужской близости.
— Ах, с уважением… — понимающе протянул Теар. — И как же я должен вас уважать? Быть может, так? — Лунный, не церемонясь, задрал ей платье, скользнул рукой под ворох нижних юбок, нащупывая ногу в шелковом чулке.
И судя по всему, дамочка только этого и ждала. Порочно откинула голову и прикрыла глаза, подаваясь бедрами к его руке. Словно распутная девка, что б ее!
А к шерху! Достало бегать от этих наглых придворных девиц!
Размышлять Лунный не стал. Внутри вскипела злость, а вместе с ней и дикая звериная похоть. Пальцы закололо от нестерпимого желания подчинить, присвоить, наказать. Показать, кто здесь сильнее.
Тонкие кружевные панталончики Теар попросту разорвал. Откинул в сторону, как ненужную тряпицу и сразу дернул пряжку ремня. Заметил, как блондинка потянулась к нему, пытаясь то ли обнять, то ли поцеловать. Не дал. Прижал свободной рукой к стене, спешно спуская штаны. Приподнял рывком, закидывая длинные ноги себе на талию, и вошел pезко, сразу на всю длину, ощущая влажную тесноту женского лона.
Конечно, эта развратница уже давно готова. Даже и утруждаться не надо. Сама возбудилась, сама услужливо раздвинула ноги. И стонет хрипло и похотливо. Улыбается довольно, и светлые глаза лихорадочно блестят в темноте.
Шерх, он не хочет на нее смотреть! Просто поскорее кончить и убраться отсюда. Но желанная разрядка все никак не приходила, а вот Золотая, кажется, уже была на грани. Светлые волосы разметались, дыхание то и дело прерывалось, а ноги, обхватывающие его талию, сжимались все сильнее. Словно тиски.
Еще несколько яростных толчков, и она выгнулась дугой, оглушила громким вскриком. Теар кончил следом и сразу отстранился, спуская девицу на землю. Натянул штаны и застегнул ремень. И не глядя, вышел за дверь, на ходу схлопывая купол тишины.
Задерживаться он был не намерен. Объясняться тем более. Леди Илейн свое получила, и пусть катится ко всем шерхам! А у него ещё дела…
За окном шел дождь. Барабанил по крыше, бил тугими струями в окно. Пенилась и бурлила вода в сточных трубах. Мокли выкатившиеся из-под навеса поленья, а черная жирная земля на свежевспаханном участке вбирала влагу, вдоволь напитываясь после засушливого лета.
Я сидела на теплой кухоньке, рядом с весело трещащим очагом, и глядела в крохотное окошко. Следила, как бегущие по бревенчатому настилу ручейки собираются в глубокие лужи, как под тугими струями прогибается брезентовый навес, укрывающий дрова. Порывистый ветер качал фонарь во дворе, пробирался в щели дома, и порой ноги обдавало сквозняком, что чувствовалось даже сквозь толстые шерстяные чулки.
— Вот травяной чай, хозяйка. Сейчас мигом согреетесь, — хлопотавшая неподалеку кухарка поставила передо мной исходящую паром кружку, от которой отчетливо тянуло ромашкой и перечной мятой.
Я с благодарностью улыбнулась и взяла чашку обеими руками, грея озябшие пальцы. Я все ещё мерзла, после того, как попала под дождь. Кто ж знал, что непогода в этих местах может налететь так внезапно? Когда небо вмиг затягивает низкими тяжелыми тучами, а на улице темнеет, словно на землю разом опустилась ночь.
— Тут в корзине ещё пирожки остались. Покушайте. Или, может, чего другого из кладовой достать?
Я мотнула головой и осторожно отхлебнула чаю, обжигаясь крутым кипятком.
Хельга лишь покряхтела на мой отказ и перекинула изрядно испачканное полотенце через плечо.
— Ну как знаете. Мое дело наготовить.
Хм, вот же кухарка мне досталась. Все время ворчит и норовит впихнуть в меня побольше. И не сказать чтобы у меня был плохой аппетит. Ем чуть ли не по двойной порции, а ей все мало… И готовит она, словно на целую ораву, хотя в доме нас всего трое.
Но это ничего… Скоро найму разнорабочего, и кормить ей придется на одного человека больше. Может и ворчать перестанет, что продукты пропадают.
Так-то, Хельга женщина хорошая, добрая. И простая. Непривычно сухонькая и худощавая для кухарки. Вот кого действительно надо откармливать!
— Ну я пойду, коли ничего не надо. Поздно уже, пора и в постель.
Хельга сняла передник. Повесила на вбитый в стену крючок, рядом пристроила полотенце и, побурчав ещё о чем-то, ушла к себе. Я же ещё немного посидела у окна, забравшись на лавку уже с ногами — так оказалось куда удобнее.
Пожалуй, первый делом, как найму рабочего, распоряжусь задраить все щели, чтобы не дуло. И хорошенько замазать окна перед наступлением холодов. А то ведь осень на дворе. Не успеешь оглянуться — и зима нагрянет. Α жилище в первую очередь должно быть теплым.
Так незаметно уплыла в свои мысли, думая о многочисленных делах. A спустя какое-то время поймала себя на том, что жую уже второй пирожок из корзинки. Вот же… Задумалась!
Так и поправиться недолго, если наедаться на ночь!
Отложила надкусанный пирожок и встала, хорошенько потянувшись. Кажется, мне тоже пора в постель. Накрыла холстиной корзинку и, не удержавшись, в последний момент все же сцапала недоеденное лакомство. Взяла с подоконника масляный фонарь и пошла к себе. Поднялась по небольшой лесенке, дожевывая последний кусочек, да чуть не навернулась, оскользнувшись на попавшей под ногу луже. На нос упала здоровенная холодная капля.
Вот же, проклятье! Крыша протекла! И теперь в копилку общих дел добавилось еще одно — весьма срочное и затратное! А мне пришлось потратить добрых два часа, чтобы собрать с пола всю натекшую воду и подставить в местах протеков ведра. Да, крыша прохудилась не в одном месте… И если капает уже в коридоре второго этажа, остается только догадываться, что там творится на чердаке…
Хоть легла я поздно, и толком не выспалась, но первым делом, открыв поутру глаза, пошла проверять масштабы катастрофы. В коридоре по-прежнему капало, и ведра мои наполнились уже доверху. Вылив всю натекшую воду, я решила проверить чердак.