Он отошёл к своему столу и взял в руки странный прибор, появившийся там будто из ниоткуда — нечто среднее между песочными часами и астролябией, с множеством вращающихся колец и сфер из материала, похожего на хрусталь, но излучающего слабое синее сияние.
— Это Хронометр Измерений, — пояснил Малик, заметив заинтересованный взгляд Сахиби. — Он показывает состояние границ между мирами и скорость их изменения. Согласно моим расчётам, полная интеграция этого мира с энергетической структурой Инферно займёт примерно семь лет.
— Семь лет, — повторил Сахиби. — Как раз полный цикл обучения в Хогвартсе.
— Именно, — кивнул Малик. — Поэтическая симметрия, не находишь? Новое поколение адептов получит полноценное образование к моменту окончательного преобразования мира.
Он поставил прибор обратно на стол и посмотрел на Сахиби с выражением, в котором мудрость древнего существа сочеталась с искренним любопытством исследователя.
— А теперь, друг мой, расскажи мне больше об этом интересном феномене, который вы называете… квиддичем. Я наблюдал вчера тренировку команды Слизерина и обнаружил удивительную магическую динамику в этом процессе.
Сахиби не смог сдержать улыбку. Вот оно, то, что делало Малика не просто великим правителем, но истинным преобразователем миров — его неподдельное, живое любопытство ко всему новому, его способность видеть красоту и ценность в самых неожиданных аспектах иных реальностей.
— С удовольствием, владыка, — ответил он, и следующие два часа они провели, обсуждая тонкости магической спортивной игры, трансформационные свойства различных школьных дисциплин и особенности психологии подростков-волшебников.
Когда Сахиби наконец покинул кабинет директора, его сердце было полно нового понимания и предвкушения. Впереди был долгий, сложный, но бесконечно интересный путь. Путь не разрушения, а трансформации. Путь, на котором этот мир не потеряет свою уникальность, а обретёт новую глубину, став частью величайшей сети измерений, объединённых общей энергией Инферно.
"Семь лет," — думал Сахиби, спускаясь по спиральной лестнице. — "Семь лет, чтобы создать совершенно новый мир из этого хрупкого, прекрасного в своём несовершенстве материала."
Он чувствовал, как синее пламя внутри него пульсирует в унисон с великой силой, текущей теперь через Хогвартс — первым аккордом симфонии преобразования, которая постепенно охватит весь магический мир, а затем и всё это измерение.
И оно того стоило — его вековое ожидание, его тщательная подготовка, все трудности и препятствия на пути. Ради этого момента, ради этой эры, которая теперь начиналась под мудрым руководством Владыки Малика.
Прошло несколько месяцев с того момента, как Владыка Малик вошёл в этот мир. За это время жизнь в Хогвартсе обрела новый ритм — внешне всё казалось прежним, но внутри происходили тонкие, почти незаметные для постороннего глаза изменения. Студенты учили те же предметы, но с новым пониманием; преподаватели вели привычные уроки, но наполняли их иным содержанием. Весь замок медленно, но верно преображался, становясь центром новой магической парадигмы.
Был тёплый майский вечер, когда Сахиби Алов решил выйти к озеру, чтобы насладиться закатом. В последние недели он был так занят помощью Малику в трансформации учебной программы, что почти не находил времени для простых удовольствий. Однако сегодня его сердце влекло к тихим водам озера, где отражалось пламенеющее небо.
Он неспешно шёл по берегу, когда заметил знакомый силуэт, сидящий на большом плоском камне у самой кромки воды. Беллатрикс. После полного преобразования её тело уже не было глиняной копией, созданной Сахиби. Теперь она была существом огня и кристалла, чья кожа мягко мерцала в свете заходящего солнца, а волосы струились, как тёмное пламя. Она выглядела совершенно неземной и в то же время — более настоящей, чем когда-либо прежде.
— Прекрасный вечер, — сказал Сахиби, подходя ближе.
Беллатрикс повернула голову, и её сапфировые глаза вспыхнули узнаванием.
— Я думала, ты слишком занят, чтобы наслаждаться такими простыми вещами, как закат, — ответила она с лёгкой улыбкой.
— Даже самые великие дела требуют пауз для созерцания, — заметил Сахиби, присаживаясь рядом с ней на камень. — Владыка Малик часто напоминает мне об этом.
Беллатрикс задумчиво провела рукой по поверхности воды, и там, где её пальцы касались озера, вода начинала мягко светиться синим.
— Он… не такой, каким я его представляла, — тихо сказала она.
— Никто не может по-настоящему представить Малика, не встретив его, — ответил Сахиби. — Он выходит за рамки любого понимания.
— Я ожидала… большего разрушения, — призналась Беллатрикс. — Когда ты говорил о новом мире, я представляла себе огонь, поглощающий старый порядок.
Сахиби кивнул, понимая её чувства.
— И я тоже, отчасти. Но Владыка видит дальше, чем мы. Он не разрушает — он трансформирует. Это более сложный и красивый процесс.
Они замолчали, глядя, как солнце медленно опускается за горизонт, окрашивая воды озера в багряные оттенки. Где-то вдалеке гигантский кальмар лениво поднял щупальце над поверхностью воды, словно приветствуя заходящее светило.
— Ты изменился, — внезапно сказала Беллатрикс, повернувшись к Сахиби. — С тех пор, как он пришёл. Ты стал… мягче? Нет, не то слово. Спокойнее. Словно достиг цели, к которой шёл многие века.
Сахиби снял свои антрацитовые очки, позволяя синему пламени своих глаз свободно освещать сумеречное пространство между ними.
— Не цели, — поправил он. — Начала пути. Всё, что было до сих пор — лишь подготовка. Теперь начинается настоящая работа.
Он протянул руку и осторожно коснулся её лица. Их кожа соприкоснулась, и там, где встретились огонь и кристалл, возникло удивительное сияние — не синее и не пурпурное, а какого-то совершенно нового оттенка, для которого в человеческом языке не существовало названия.
— Ты прекрасна, — тихо сказал Сахиби. — Более прекрасна, чем я мог вообразить, создавая твоё первое тело.
Беллатрикс мягко улыбнулась, и от этой улыбки, казалось, само озеро засветилось чуть ярче.
— Это твоя заслуга, — ответила она. — Ты показал мне путь. Без тебя я бы никогда не узнала этой свободы.
Сахиби покачал головой.
— Я лишь открыл дверь. Ты сама решила войти в неё.
Он наклонился ближе, и их губы встретились в поцелуе, который, казалось, остановил само время. Огонь встретился с огнём, свет со светом, и на мгновение они перестали быть двумя отдельными существами, сливаясь в единое целое, пульсирующее в унисон с биением сердца мира.
Когда они наконец отстранились друг от друга, вокруг уже сгустились сумерки. Звёзды начали появляться на небе, отражаясь в тёмных водах озера, словно россыпь драгоценных камней на чёрном бархате.
— Хочешь увидеть нечто особенное? — спросил Сахиби, внезапно улыбнувшись.
Беллатрикс кивнула, заинтригованная его тоном.
Сахиби встал и протянул ей руку, помогая подняться. Затем он сделал шаг к озеру и, к удивлению Беллатрикс, его нога не погрузилась в воду, а осталась на поверхности, словно озеро внезапно затвердело под его ступнёй.
— Идём, — сказал он, делая ещё один шаг вперёд. — Новая магия позволяет нам видеть вещи иначе. Ощущать иначе. Двигаться иначе.
Беллатрикс последовала за ним, осторожно ступая на поверхность воды. К её изумлению, озеро поддерживало её так же, как твёрдая земля, хотя она чувствовала его прохладу и движение сквозь свои ступни.
Они медленно шли по воде, удаляясь от берега. С каждым шагом вода под их ногами начинала светиться мягким синим светом, образуя светящийся путь, ведущий к центру озера.
— Это… невероятно, — прошептала Беллатрикс, глядя на огни под своими ногами.
— Это всего лишь одно из многих чудес, которые станут обыденностью в новом мире, — ответил Сахиби. — Мире, где законы физики подчиняются воле, а не наоборот.
Достигнув середины озера, они остановились. Сахиби поднял руки к звёздному небу, и синее пламя из его глаз устремилось вверх, образуя тонкий светящийся столб. В ответ звёзды, казалось, засияли ярче, а само небо начало меняться — сквозь его глубокую черноту проступали очертания иного мира, мерцающие башни и парящие острова мира Малика.
— Грань между мирами истончается, — сказал Сахиби. — Скоро два мира начнут сливаться, и такие виды станут обычными для всех, кто примет новую реальность.
Беллатрикс зачарованно смотрела вверх, её глаза отражали сияние другого измерения.
— Это… дом? — спросила она. — Твой настоящий дом?
— Да, — кивнул Сахиби. — Мир Инферно, откуда я пришёл. Место, где магия свободна от всех ограничений, где реальность пластична и подчиняется силе воли.
Он обнял её за талию, привлекая ближе.
— И теперь это может стать и твоим домом, Беллатрикс. Когда трансформация завершится, ты сможешь свободно перемещаться между мирами, изучать бесконечные измерения, знать радость настоящей, неограниченной свободы.
Беллатрикс повернулась к нему, её лицо светилось от восторга и чего-то ещё — более глубокого чувства, которое она даже не пыталась выразить словами.
— Я всегда искала свободу, — тихо сказала она. — Всегда стремилась разбить цепи, ограничивающие мою силу. Но никогда не представляла, что настоящая свобода может быть… такой.
Сахиби мягко улыбнулся.
— Это только начало, — сказал он. — Первый шаг на бесконечном пути.
Видение иного мира над ними медленно растаяло, уступая место обычному звёздному небу. Но теперь Беллатрикс знала, что скрывается за ним, какие чудеса ждут по ту сторону тонкой завесы реальности.
Они медленно вернулись к берегу, их путь по-прежнему освещался мягким синим сиянием под ногами. Когда они снова ступили на твёрдую землю, озеро за их спинами словно вздохнуло, возвращаясь к своему обычному состоянию.