тив меня, обвинение развалится.
Фольгорм кивнул. Некоторое время в кабинете было тихо.
— Я подумываю о том, чтобы не голосовать за тебя… — сообщил Фольгорм.
— Не понял, — негромким и очень спокойным голосом произнес Вомфад. — Я думал, мы договорились.
Атмосфера в комнате самую малость изменилась. Фольгорм почувствовал себя неуютно и поспешно поднял руки.
— Подожди-подожди. Ты действительно не понял. Я на твой стороне. Дело не в этом. Посмотри на нынешний расклад. Даже с учетом того, что Эрдан потерян, на твой стороне двенадцать человек.
Вомфад усмехнулся.
— Мне тоже хотелось бы на это надеяться.
— Именно. Если все обстоит так, как выглядит, — ты победишь, даже и без моего голоса. А если нет?
— Тогда твой голос может оказаться решающим.
— Победишь ты или проиграешь, тебе выгоднее, чтобы я находился в команде твоих врагов. Мне не нужен ни Ксейдзан, ни Кетрав, ни тем более Хаграйд. Но если они будут думать, что я с ними, будет намного проще раздавить их… чем бы не окончились выборы. Это ведь не последние в истории выборы, ты понимаешь?
— Понимаю. — Вомфад улыбнулся, но у Фольгорма создалось впечатление, что «понимает» военный министр нечто иное. — И кого ты выбрал?
— Кетрава. Он тоже предложил мне пост военного министра. — Губы Фольгорма растянулись в улыбке. — В том случае, если победит, конечно.
— И ты уже согласился?
— Уже, — подтвердил Фольгорм.
Когда Фольгорм вышел, Вомфад откинулся в кресле и прикрыл глаза.
— Конечно, конечно… — пробормотал он. — Я целиком и полностью на вашей стороне господин министр, можете мне верить!.. Вомфад ждал, когда холодная ярость, которую он ощущал в эти минуты, отступит. Хотя он и умел контролировать собственные эмоции, начиная рассуждать, он предпочитал вовсе отстраняться от них.
Фольгорм, эта двуличная сволочь, усиленно делал вид, будто готов шпионить за другими для Вомфада — но если он что-либо когда-нибудь и делал, то исключительно для себя самого. Вомфад был уверен почти на сто процентов, что схожую лапшу он вешал на уши и Кетраву — а может быть, и Ксейдзану: «Я принял предложение Вомфада исключительно для того, чтобы следить за ним для вас, господа!..» В итоге он мог оказаться на любой стороне и с совершенно честным лицом сделать вид, что был на ней всегда. Его выбор зависел только от одного — какая сторона в конце концов окажется сильнее. Вомфад стиснул зубы. Если Фольгорм выбрал Кетрава — не значит ли это, что Фольгорм именно в Кетраве видит сейчас фаворита? Но почему? Кетрав мог рассчитывать максимум на четыре голоса… Ну хорошо, на пять голосов, если Эрдан будет с ним. Ему даже эту дурочку Идэль не удалось переманить — хотя нельзя сказать, что он не пытался. Вомфад уже знал — от Фольгорма — о разговоре между Дэвидом, Тахимейдом и Ксейдзаном; так значит, новичок все время был агентом Кетрава и в итоге должен был стать еще одним орудием воздействия на Идэль и Гэал. План провалился. Кроме этой пятерки, в сенате сторонников у Кетрава не было, оставшиеся восемь голосов делили между собой Ксейдзан и Хаграйд.
Вомфад должен был выиграть. У него было как минимум двукратное, а то и трехкратное преимущество над остальными кандидатами. И все же Фольгорм перебежал на сторону Кетрава. Или сделал вид, что перебежал. Иди захотел, чтобы все подумали, что он сделал вид, что перебежал… Черт! Вомфад вновь почувствовал, как в нем поднимается гнев. С этой поганой крысой на в чем нельзя было быть уверенным! В чем же он ошибся? И ошибся ли?… Впрочем, что гадать без толку. Еще несколько дней — и все станет ясно.
Вомфад глубоко вдохнул, выдохнул, вызвал секретаря и приказал подавать обед.
Дэвид сидел в особняке, в своей комнате, и читал здоровенную книгу, взятую из дворцовой библиотеки. Был поздний вечер.
Дверь открылась, и в комнату вошла принцесса. Одна. Дэвид, сидевший на кровати с ногами, оторвался от чтения и вопросительно посмотрел на нее. Идэль села рядом.
— Уже спровадила посетителей? — поинтересовался землянин.
— Давно. Ты тут сидишь, как затворник. — Идэль пренебрежительно махнула рукой: — Может, меня уже похитили, а ты тут… книжки читаешь.
— Не похитят, — Дэвид обнял свою невесту. — Я внимательно слежу за тем, что происходит в доме.
Это была правда… почти правда. Непосредственного наблюдения Дэвид не вел. Зато он прекрасно знал устройство новой охранной системы, разработанной Керамаром: старик сам дал все необходимые пояснения относительно ее устройства. С такими знаниями вкупе со всеми необходимыми ключами, полученными от того же Керамара, землянину не составило никакого труда создать нескольких световых элементалей, которые использовали линии, составлявшие каркас охранной системы, в качестве энергетических тоннелей, по которым могли свободно перемещаться. Таким образом, элементали, оставаясь совершенно незаметными для магов, находящихся как извне, так и внутри особняка, бессонно следили за происходящим и периодически докладывались своему создателю. Для отчета им даже не нужно было вылезать из силовых линий, в которых они прятались, как крысы в канализационных трубах — заклятье «Перемещение Отраженного Виденья от Существа к Властвующему» давало Дэвиду возможность, до тех пор, пока он сохранял над элементалями власть, видеть то, что видели они.
Идэль прильнула к землянину, положила голову ему на плечо.
— Что это ты читаешь? — спросила она, показывая на книщшежащую у него на коленях. — Что это еще за тварь? — ткнула пальчиком в картинку.
— Мирукхайд. Демон такой. Очень темный и злобный.
— Демонологию решил подучить?
— Вроде того. — Про свое столкновение с Кантором Дэвид решил не рассказывать. Идэль и так вся на нервах. Эта информация все равно ничего ей не даст, только прибавит головной боли.
— Пойдем спать?
— Пойдем.
Но они не пошли, потому что сидеть вдвоем на кровати так уютно… И хорошо, ибо, как ни манили их накрахмаленные простыни в опочивальне принцессы, вставать и куда-то идти было просто влом. Некоторое время они целовались, но без особого пыла — нежность, которую они ощущали друг к другу в эти минуты, так и не перешла в страсть: Идэль слишком устала за вечер, а мысли Дэвида отчасти еще оставались в том русле, в котором они пребывали до прихода Идэль. Захлопнуть книжку было гораздо проще, чем выбросить из головы увлекательнейшее описание строения мирукхайдов, историю их происхождения и внушительный перечень их магических возможностей.
В общем, заниматься сексом здесь, на узкой и не очень удобной кровати Дэвида, они просто поленились.
— А когда мы поженимся? — спросила Идэль.
— Когда хочешь, — ответил. Дэвид. — Я за то, чтобы сделать это побыстрее.
Принцесса покачала головой.
— Не раньше, чем сенат выберет нового приора.
— Ты думаешь, после этого настанет спокойная жизнь? — В голосе Дэвида послышался скепсис.
— Нет, но, может, хоть небольшой спокойный периодик будет. Сейчас слишком много неизвестного. Сенат покажет, кто в действительности на чьей стороне.
— А если не покажет? С вашими бесконечными разборками оттягивать свадьбу можно еще сто лет. Давай определимся со сроком.
— Ну хорошо. — Принцесса надула губки. — Через десять дней после выборов. Удовлетворен?
— Вполне.
— Ты уже связывался с Тахимейдом?
— Насчет липы про Кетрава? Да, сегодня утром.
— Расскажи.
— Да нечего рассказывать, разговор был совсем коротким. Мол, Кетрав поговорил со мной и попросил держать его в курсе того, что происходит в Гэал. Тахимейд сказал «спасибо», и пообещал, что чуть позже мне будут даны подробные инструкции, что и как «рассказывать» Кетраву.
— Бедняжка Кетрав, — с преувеличенной жалостью вздохнула Идэль.
— Так ему и надо.
— Знаешь, — ирония из ее голоса исчезла, теперь в немясно слышался отголосок страха, — я как подумаю, что будет, если все это раскроется…
— Надеюсь, Кетрава убъют раньше.
Я тоже надеюсь.
— Значит, он тебе не нравится?
Идэль, прищурившись, искоса посмотрела на своего жениха.
— О чем ты? — Она засмеялась. — Ты что, ревнуешь?
— А почему ты не сказала, что он делал тебе предложение?
— Хватит, Дэвид! Это глупо.
— Глупо было мне ничего не говорить.
— Ну мало ли кто и что мне предлагал!
— Так, с этого места поподробнее. Кто еще тебе…
— Ты невыносим, животное! — фыркнула Идэль.
Дэвид решил не отвечать. Он чувствовал: принцессе совершенно не хотелось обсуждать эту тему, даже в шутливом тоне, а устраивать очередную бессмысленную перепалку он не желал. В чем же была причина такой реакции? Ей нравился Кетрав, но она скрывала это ото всех, в том числе и от самой себя? Или наоборот, он ей настолько не нравился, что даже в мыслях она не хотела допускать, что может испытывать к нему какие-то чувства? Дэвид подумал, что некоторых вещей лучше не знать. Женская психология — это болото в темном дремучем лесу: сначала заблудишься, а потом утонешь.
— Я давно хотел спросить, — сказал он через некоторое время — сказал в первую очередь для того, чтобы переключить разговор на другую тему; впрочем, этот вопрос и в самом деле его интересовал. — А каков состав сената? Кажется, ты говорила об этом раньше, но как-то вскользь…
— В полный состав сената входят все лигейсан, все министры, все преторы и все члены малого совета. Что тут непонятного? Ах да, еще и секонд. Секонд председательствует на сенате.
— Подожди. Что еще за малый совет?
— К приору каждый из кланов отправляет своего представителя, суффекта. Суффект — это как бы заместитель главы клана во дворце. Соответственно, приор и трое суффектов составляют так называемый малый совет.
— И каковы полномочия суффектов?
— Не очень велики. Малый совет — это скорее декорация, никакой существенной роли в управлении суффекта не играют. Хотя секонд выбирается именно на малом совете, суффекты, конечно, голосуют лишь за тех, на кого им укажут преторы. Легко можно было обойтись вовсе без суффектов, но преторы держатся за эту декорацию, потому что каждый суффект дает им лишний голос в сенате, во время выборов приора или семилетних перевыборов.