Началась поочерёдная активация самокатов. Перво-наперво им предстояло пройти обработку в санэпидстанции имени Розы, которая уже вооружилась пачкой влажных салфеток.
– А нам надо что-то скачать? – Бахтияр Каримович следил за манипуляциями Руслана, пытаясь запомнить ход действий.
– Нет, я всё на своём телефоне сделаю. На час сразу брать или просто по времени? Сколько накатаем, столько и оплатим.
– По времени. Час – многовато для первого раза. Мы тебе потом деньги скинем. – Оксана приняла самокат.
– Баке, вы тоже будете кататься? – в голосе Руслана прозвучало сомнение.
– Не откажусь. Когда ещё выпадет возможность попробовать.
– Тогда принимайте.
Бахтияр Каримович откатил своего железного «иноходца» в сторону.
Роза незаметно вытерла вспотевшие ладошки о штаны. Сама сняла с подножки самокат, предназначавшийся ей. Прошлась по рулю салфеткой, выдала по одной Бахтияру Каримовичу и Оксане. Руслан начал инструктаж.
– Так, ладони на рукоятку руля. Одна нога на платформе, другая на земле. Давите легонько на кнопку включения и отталкиваетесь. Ноги рядом не ставим – ступни должны быть одна перед другой.
– А как тормозить? – задала Роза самый волнующий вопрос.
– Вот рычаг, – Руслан показал его на руле. – Сжимаем плавно, тормозим плавно. Вопросы есть? Вопросов нет.
Они покатили самокаты через дорогу. Дальше молодёжь наперегонки рванула в сторону ТЮЗа, возвращаясь и делая круги вокруг Розы и Бахтияра Каримовича.
– Ну что же вы?
– Тут люди ходят, страшно.
В этот момент позади раздалось удивлённое:
– Роза?!
Она обернулась. Перед ней стоял коллега, с которым вместе трудились на благо «мебилизации всей страны». Рядом с ним стреляла глазёнками дочка в кокетливом берете.
– А я смотрю – ты, не ты.
– Я. Привет. Какими судьбами тут?
– На спектакль пришли, а в кассе карты не принимают, идём с дочурой на поиски банкомата.
– В ЦУМе их куча, туда идите. А мы вот решили на самокатах погонять. – Роза перехватила тяжёлый руль с видом Шумахера.
– Молодцы. А я вот никак не решусь.
– Попробуй. Все ездят, и ты сможешь.
– Обязательно. Ну не буду отвлекать, удачных покатушек!
– Спасибо, дорогой! Супруге привет!
Роза, гордая собой, словно её заметили за рулём «Мазерати», покатила самокат в сторону сквера, где поджидали остальные. Завтра, конечно, на бывшей работе прогремит новость дня, что она спятила, уволилась и катается на самокате, но какое ей до этого дело, если прямо сейчас исполняется пусть маленькая, но мечта?
– Эх, я думала, здесь не будет людей, но, оказывается, вот-вот спектакль начнётся.
– Да полно места, никому не помешаем, – успокоил её Руслан. – Ну, кто самый смелый?
– Я! – тут же отреагировал почётный аксакáл[6] их маленького собрания. – Не терпится обкатать своего скакуна.
– Вы только не слишком разгоняйтесь, – напутствовала его Роза. Не хватало ещё угробить старика раньше двадцать второго октября.
Три пары глаз с опаской наблюдали, как Бахтияр Каримович делал первый круг.
– Ух! – только и смог выдохнуть он, улыбаясь в довольные усы, когда подъехал к ним и остановился.
– Роза-апай, ваша очередь.
– Опять?
– Ой, запарился! Роза, ваш выход.
– Вы только рядом идите, ладно?
– Всё будет хорошо, – подбодрила Оксана. – Вы же видели, как Баке справился.
Сначала несмело, мёртвой хваткой вцепившись в руль, Роза проехала несколько метров. Самокат подрагивал. Она ожидала асфальт на площадке перед театром, но оказалось, что там брусчатка. Руслан и Оксана шагали рядом, потом бежали. Роза хотела оглянуться, но боялась отвлечься от дороги и упасть. Уповала лишь на то, что они всё ещё за спиной. Тормоз трогать не решалась, помнила историю падения сына, когда тот однажды резко затормозил. Чтобы остановиться, она прекращала жать на кнопку Go, тогда самокат замедлялся и замирал.
Четвёрка колесила по скверу, периодически пересекалась и подбадривала друг друга. Усы Бахтияра Каримовича торчали в разные стороны: то ли от удовольствия, то ли от встречного потока воздуха. Оксана мчалась наперегонки с Русланом, который комментировал всю эту вакханалию, как «Формулу-1».
– В красивой борьбе Баке рискнул и вышел вперёд! Оксана отыгрывает позицию! – кричал он, проносясь мимо. – Какая боевая гонка! Роза на красном «Феррари» пытается уверенно атаковать, это заявка на Гран-при!
Роза верещала, чтобы никто не приближался к ней вплотную, иначе она за себя не ручается. С каждым преодолённым метром напряжение отпускало, и постепенно она расслабилась – никто не собирался на неё покушаться. Сначала кружила на площадке перед театром, когда осмелела, отправилась колесить по дорожкам, припорошённым белыми тополиными семенами. Повороты не давались, она боялась в них не вписаться. Приходилось останавливаться, поворачивать самокат в нужном направлении, затем снова нажимать кнопку Go. Вот и первый поворот, который она одолела, не прекращая движения. Вскоре Роза сумела оторвать приклеенный к дороге взгляд, заметила и траву на обочине, и ёлки по обе стороны аллеи. Шарахнулась от темнеющего на земле скрюченного стручка, приняв его за змею. Конечно! Сроду в центре Алматы не было змей, а когда Роза отправилась кататься на самокате, они сразу появились. Чтобы на повторном круге не попасть впросак, зафиксировала в памяти дерево-экзота с пугающими стручками и поехала дальше. Ладони от страха уже не потели, ветерок обдувал разгорячённые щёки.
– Волшебно! – прокричала она троице, наблюдавшей за её приближением.
– Понравилось? – спросила Оксана.
– Не то слово! И чего я, дурочка, раньше боялась? Каждый день теперь кататься буду.
Роза с филигранной точностью припарковала свой самокат к остальным, поставила на подножку. Потёрла ладошки и вскинула руки к небу от переполнявших эмоций.
– Спасибо вам! Неизвестно, когда бы я сама решилась.
– На здоровье, – улыбнулся довольный Руслан – во вверенном ему коллективе никто не убился. – Баке, как вам?
– Будто лет двадцать скинул. Давно не чувствовал себя таким молодым. И свободным. Вот что самокат животворящий делает!
Роза хихикнула. Больше никто не отреагировал. Лишь Руслан уточнил:
– Животворящий? Значит, творящий жизнь?
– Да вы что! – удивилась Роза. – Это же из фильма! Только не говорите, что не смотрели.
Оксана с Русланом переглянулись и отрицательно замотали головами.
– Золотой фонд советского кино. «Иван Васильевич меняет профессию». Снят, кстати, по произведению Булгакова, – добавил Бахтияр Каримович.
– Они, наверное, и про Булгакова не слышали, – Роза с подозрением рассматривала провинившихся.
– Слышали! «Мастер и Маргарита»!
Роза настаивала на возвращении самокатов на стоянку, но Руслан заверил, что нужды в этом нет, их найдут и заберут специальные люди. Перед тем как уйти, она украдкой погладила рукоятку руля и мысленно поблагодарила: «Спасибо, что не уронил меня». Тут же принялась раздавать влажные салфетки, несмотря на протесты Руслана.
– Мы же всё протирали до катания!
– После тоже нужно, – она всучила ему салфетку, достала из сумки флакон антисептика. – Ещё и сбрызнем на всякий.
Руслан пробубнил что-то о тех, кто повёрнут на чистоте, но руки протёр, потом покорно подставил их под антисептик. По боковой аллее четвёрка направилась к выходу из сквера.
– Оксана…
– Что?
– А можно я тебя буду Ксюшей звать?
– Можно, если осторожно.
– Слушай, а когда Булгаков жил? Тогда что, уже самокаты были, раз он про них писал?
Бахтияр Каримович закашлялся, услышав диалог впереди идущей парочки. Роза похлопала его по спине, еле сдерживая смех.
Перед тем как разбрестись в разные стороны, они договорились держать связь в чате и через неделю встретиться у той же самой скамейки. Младшим поручили до выходных посмотреть легендарную комедию Гайдая, старшим – подумать, куда клубням, как окрестил их Бахтияр Каримович, отправиться в следующий раз и чем интересным заняться.
Глава 9Розетка, Машук и Альбатрос
Дома встречал раздражённый Йося, который не понял, куда с утра умотала хозяйка. Она подхватила его и чмокнула в недовольную морду.
– Йося, я каталась на самокате, представляешь?
Кот начал вырываться из объятий. Оказавшись на полу, принялся красноречиво себя вылизывать, что означало: «Шляется где попало, потом порядочного кота хватает немытыми руками». Роза спохватилась и побежала в ванную.
Очередная неделя началась с переклички в чате «Дата С» и гневного письма с работы. Начальство негодовало, взывало к разуму и даже бессовестно намекало на возраст, который мог послужить препятствием для поиска другого места. Прибавки к зарплате, однако, не предложили. «Оно и к лучшему», – сочла Роза. Меркантильная составляющая заставила бы колебаться, а так можно оставаться непреклонной. Дискуссия, которая продолжалась с перерывами несколько дней, закончилась соглашением, что она отработает месяц, передаст всё новому сотруднику и отправится восвояси.
Роза посчитала деньги. Хватит протянуть с годик, много им с Йосей не надо, а там что-то да придумается. Сын уже сам твёрдо стоял на ногах и кушать не просил. У него семья, раз женился, то должен обеспечивать и себя, и жену, и будущих детей. Роза не любила бездельников. Перед глазами было много примеров, когда здоровые лбы двадцати пяти – тридцати лет с неплохим образованием сидели дома. На вопрос «Почему не работаешь?» следовал ответ: «Ищу себя».
От таких заявлений Роза вскипала. Ладно бы поиск сопровождался реальными телодвижениями, нет же, такие искатели обычно дрыхли до обеда, потом полночи сидели за компьютерами. Вид имели помятый, в глазах – никакой искры. Хорошо вот так искать себя, сидя на шее у папы и мамы! Сама она очень обрадовалась, когда сын через неделю после окончания института устроился на работу. Хотя мысленно готовилась к тому, что он возьмёт месяц передышки от дипломной гонки. Но нет, и она этим фактом чрезвычайно гордилась.