Её маленький брат здесь, и он – он сам, а не какая-то штука. Он не потерялся, и его не подменили мальчиком из соломы, из которого всё сыплется, когда он семенит.
Он моргает и смеётся, и его глаза не сделаны из угольков. Никто не просит её пожертвовать всем, чтобы спасти его. Выбор между плохим и ужасным больше не нужен. Он вообще не пропадает.
Во сне она не забирается по ступенькам на чердак. Не находит коробку, которую ей говорили не трогать. Коробка не зовёт её. Не шепчет древние напевы, которые слышат лишь её уши.
Она не сдувает пыль. Она не хочет… нет, не желает открыть её.
Она не поворачивает ключ, не открывает её и не выпускает на свободу семейное проклятие. Конечно же, нет.
Оно не пугает и не волнует её.
Оно вообще не существует.
Во сне она не скрывает, что натворила, и не сознаётся слишком поздно. Она не загадывает желание и не выпаливает обещание, которое лишь делает всё ещё хуже.
В этом нет необходимости.
Чудовищ нет.
Никто не скажет, что настоящее чудовище – она.
Она спокойно лежит в постели, наступает чудесный новый день. Певчие птицы приветствуют его.
Но потом она просыпается.
Сначала она видит тьму.
Потом – что-то такое, из-за чего зажмуривает глаза и кричит.
Девочка и ворон
Девочка не понимала, почему не доверяет ворону. Маме он казался очаровательным. Самому себе ворон тоже казался очаровательным. Но девочка предпочитала держаться от него подальше.
По большей части это было несложно. Она игнорировала ворона, ворон игнорировал её. А потом однажды перестал.
Девочка сидела в комнате и придумывала сказку про ведьму, фею и тролля. Она настолько увлеклась своими интересными мыслями, что не замечала птицу, пока та не заговорила.
– Что ты делаешь? – спросил ворон.
Она подняла голову и увидела, что тот сидит на каминной полке. Она с трудом сдержалась, чтобы не прогнать его.
– Придумываю сказку, – сказала она. – Про…
Она попыталась ухватиться за нить мыслей, но идея куда-то улетела после того, как вмешался ворон. Девочка не смогла полететь вслед за ней.
Так или иначе, ворона сказка не интересовала.
– Мне скучно, – сказал он. – Развлеки меня.
– Ну, ладно, – ответила девочка. – Хочешь поиграть?
– О, да, – сказал ворон и склонил голову набок. – На самом деле я уже играю.
Девочка нахмурилась.
– И что это за игра? – спросила она.
Он заплясал на месте.
– Я уже знаю, а вот ты должна узнать. Ты умная девочка – умнее, чем кажешься. Уверен, ты рано или поздно догадаешься.
– Эй! – Девочка сложила руки на груди. Ей не нравились насмешки и загадки.
Ворон взъерошил перья.
– Это комплимент, – сказал он. – Не надо обижаться. Обычно, когда тебе делают комплимент, полагается говорить «Спасибо».
Девочка сомневалась. Это очень похоже на ловушку. Но мама хорошо её воспитала, и она не хотела показаться невежливой.
– Спасибо, – сказала она.
Ворон моргнул.
– Пожалуйста.
Он перепрыгнул с каминной полки ей на плечо. Девочка замерла.
Ворон начал копаться клювом в её волосах. Он отвёл её локоны за ухо. Она притворилась, что ничего не происходит. Она была слишком застигнута врасплох, чтобы сдвинуться с места.
Ворон схватил клювом несколько волосков и дёрнул.
– Ай! – воскликнула девочка. – Больно!
Ворон пожал плечами и бросил волосы на пол.
– Они мне нужны. Отлично подойдут для гнезда.
– Но они мои, – запротестовала девочка. – Ты не можешь просто так их забрать.
Она попыталась столкнуть его с плеча, но ничего не получилось.
Он вырвал ещё несколько волосков. Девочка вскрикнула.
– Не будь такой эгоисткой, – сказал ворон. – У тебя очень много волос. Тебя разве не учили, что делиться – это хорошо?
Девочка залилась краской от стыда.
Она поискала, чем его можно отвлечь. Может быть, он оставит её в покое, если найти подарок получше?
Она глянула на свою руку и сняла браслет, который ей подарили на день рождения.
– Смотри, – сказала она. – Он такой красивый! Может быть, заберёшь его себе в гнездо вместо волос?
Она покачала серебристо-золотистым браслетом в воздухе. Он поблёскивал на свету. Птица задумалась.
Девочка затаила дыхание.
– Он мне не нужен, – сказал ворон. – Лучше заберу это.
Он клюнул девочку в щёку, словно это было спелое яблоко.
Слёзы щипали ей глаза, но девочка не заплакала. Может быть, всё закончится, если она будет просто вести себя так, словно ничего не происходит?
Он клюнул ещё раз.
– Прекрати, – прошептала девочка.
Ворон засмеялся. Ему было весело.
Конечно, весело. Это ведь он придумал игру.
Он перепрыгнул ей на другое плечо.
– Твои слёзы такие блестящие. Мне нравятся блестящие вещи.
И не успела девочка ничего сделать, как он выклевал ей глаза. Она вскинула руки и ощупала пустые глазницы.
– Нет! – закричала она. – Стой! Хватит!
Ворон снова засмеялся. Она протянула руку и поймала его. Он не сопротивлялся.
Он относился к ней не настолько серьёзно, чтобы сопротивляться.
– Кар! Кар! – сказал он.
Она не видела его, но чувствовала его радость.
Девочка вздрогнула.
Она уже не играла.
Она схватила его за голову и резко повернула. Раздался хруст. Насмешки стихли. Ворон обмяк.
– Хватит, – прошептала девочка.
Она бросила мёртвую птицу на пол. Игра закончилась, но её сердце полнилось страхом.
Как теперь объяснить это маме?
Песенка Рени
Тс-с… Вы слышали это?
Да, это! Нет, не слушайте…
Это прискорбная песенка Рени.
Она застревает в голове,
Крутится и крутится, пока вы
не умрёте,
И вам лучше не спутать ни одной
ноты.
Бедняжку Рени прокляли – вечно
напевать
один и тот же мотив, с начала до
конца, с восхода до заката.
Если она хоть на мгновение остановится,
чтобы взять шаткое дыхание,
вскоре случится что-то страшное.
Единственный способ спастись —
найти новое ухо,
в которое можно влить проклятие:
слушатель, который,
услышав припев,
начнёт подпевать куплет.
Если песня вас увлечёт,
То единственная надежда – как мне
говорили, —
повторять и повторять её снова.
Ибо если вы допоёте
песенку до конца,
ну…
Вам тоже придёт конец.
Тс-с… Вы это слышали?
Да, это! Дальше не слушайте…
Это печальная песенка Рени
(Что, всё-таки услышали?),
Что в голове застревает мгновенно
И будет крутиться, пока не умрёте…
(А мы вас предупреждали!)
Или хоть одну
не сфальшивите ноту.
На бедняжке Рени проклятие:
Вечно напевать
Одну и ту же мелодию
С утра и до самой ночи.
И если хоть на мгновение
Прервётся она, чтоб дыхание взять,
Случится с ней что-то страшное,
Навсегда замолчит
её голосочек…
Может спастись от проклятия Рени
(Всё, дальше не слушайте!),
Если найдёт себе новую смену:
Если куплет подпоёшь увлечённо,
Рени освободится, а ты…
ты теперь обречённый.
Теперь на тебе проклятие:
Вечно напевать
Одну и ту же мелодию,
Круглые сутки концерт!
И если, допев до конца,
Ты перестанешь её повторять —
Случится с тобой что-то страшное,
Дуэтом последнюю ноту
с тобой споет смерть.
Вот бесконечная песенка Рени,
Что в голове застревает мгновенно.
Хочешь избегнуть кончины
печальной —
Начинай-ка, друг, песню сначала!
Кис-кис-кис
Когда Эрика с мамой переехали в новый дом, первым делом Эрика достала из сумки свой любимый ночник. Она вставила его в розетку возле кровати и включила. Лампочка засветилась знакомым тёплым светом. Новый дом сразу стал больше похож на дом.
Эрика на самом деле уже давно не спала с ночником. Она в основном использовала его для игры в театр теней, освещения для игры в «правду или действие» или для чтения после того, как мама объявляла отбой и выключала свет. Но везде, где бы они с мамой ни жили, ночник всегда был рядом. Включить его здесь было очень приятно и здорово – здесь, в новом (но довольно старом) доме, где они задержатся намного дольше. На этот раз они не снимали жильё. Мама купила этот дом по очень удачной цене, и они планировали остаться в нём навсегда.
Эрика достала из чемодана одежду и сложила её в комод. Потом положила на кровать Риббита, плюшевого кролика, которого ей подарили, когда она была ещё совсем маленькой. После этого вытащила из чемодана книги и разложила их по цветам. А потом ей надоело разбирать вещи, и она пошла гулять.
Позади старого дома обнаружилось поле с высокой травой и три скрюченные яблони. Она подбежала к первому дереву, подпрыгнула и схватилась за нижнюю ветку. Идеальное дерево для лазанья.
Эрика раскачалась на ветке, потом забралась ещё выше. Она схватила спелое яблоко и с хрустом вгрызлась в него. Она настолько сосредоточилась на терпком сладком фрукте и собственном чавканье, что заметила незнакомку, подошедшую к дереву, только когда та сказала:
– Привет!
Эрика чуть не свалилась с дерева, но вовремя успела удержать равновесие.