айн, раскинувшаяся на белых простынях, ее русые волосы в полном беспорядке, растрепанные моими руками, а ее кожа покрыта потом. У меня нет никаких сомнений, что на вкус она одновременно и соленая, и сладенькая — мое любимое сочетание.
К тому времени, когда она возвращается с несколькими хорошими березовыми поленьями, огонь уже бушует вовсю. Я поправляю свой член настолько скрытно, насколько это возможно, дабы не отпугнуть ее. Последнее, что ей нужно сейчас, — какой-то странный медведь, похотливо подкарауливающий ее на каждом шагу. Я здесь, чтобы проследить, чтобы она превосходно проводила время и не покалечилась в лесу. «Многим девушкам нравится флиртовать, не выказывая интереса к тому, к чему это может привести», — напоминаю я себе. Но в этом ведь нет ничего плохого. Симпатичная девушка, немного взаимного восхищения, теплый очаг и медовое пиво? Идеальная ночка в понятии любого медведя.
— Я захватил с собой несколько колбасок для жарки и пиво, если хочешь, — говорю я ей, когда она садится на поваленное дерево рядом со мной.
— Конечно, хочу. Это, кажется, получше той еды, которую я запланировала, — она роется в рюкзаке и вытаскивает пару смятых сэндвичей, от которых пахнет арахисовым маслом и джемом. Вкуснятина.
— Я с удовольствием съем их на закуску. Пахнут они вкусно.
— Серьезно? А я-то думала, что я единственная, кому за тридцать и кто любит сэндвичи с арахисовым маслом с джемом. Билл терпеть их не может. Ума не приложу, зачем я их сделала для этой поездки, — она недоуменно смотрит на завернутые в полиэтилен сэндвичи.
«Потому что, на мой взгляд, ты уже планировала расстаться с этим идиотом».
Я достаю две веточки и на конце каждой из них насаживаю по колбаске, после чего устанавливаю их в небольшие держатели, которые я соорудил, чтобы мы не опалили пламенем брови, пытаясь пожарить еду.
— Не-а. Сэндвич с ореховым маслом — клевая хрень. Они еще лучше с медом вместо джема. Хотя твой малиновый джем пахнет превосходно.
— Откуда ты знаешь, что он малиновый? — она передает один мне.
— Отличное обоняние, — я постукиваю по стороне своего носа.
— Реально хорошее, — она поднимает сверток с сэндвичем к своему носу и тщательно принюхивается.
А еще и отличный слух. В лесу, в миле отсюда, я слышу шум. Какой-то чертов медведь подбирается слишком близко к моему палаточному лагерю. От возмущения у меня волосы на затылке встают дыбом. Надеюсь, он унюхает мои следы и повернет в другом направлении, и даже без единого предупреждения от меня.
Я переключаю свое внимание обратно к Каролайн.
— Чем зарабатываешь на жизнь, живя в том городе?
— Я — медицинский транскрипционист. Я не работаю на какое-то крупное агентство или что-то в этом роде. Я работаю на себя, и большая часть заказов поступают в онлайновом режиме. Интернет сегодня так все упрощает и круто облегчает жизнь. У меня клиенты по всей стране. Это так лихо придумано.
— Звучит так, будто ты могла бы работать везде, где тебе захочется.
— Так и есть. Когда-нибудь мне хотелось бы жить в домике в лесу в таком месте, как это. Здесь так красиво, — она простирает руки, и мне не остается ничего, кроме как следить за ее движениями. Она столь же прекрасна, как птица, скользящая над чистой синевой вод, и у меня перехватывает дыхание.
Я начинаю наклоняться к ней, чтобы сказать ей, какая она восхитительная и что спать этой ночью в той же палатке, не имея возможности прикоснуться к ней, меня убьет. Я сделаю это, но это будет мучительной пыткой. Но у меня все слова застревают в горле, когда медведь, громоздко волочившийся по лесу, решает присоединиться к нам.
Я даже не утруждаюсь оборачиваться. Я узнаю этого медведя от запаху. Это — Малькольм Стандарт, одиночка, который продает деревянные резные скульптуры в модные галереи на западе. Несколько лет назад он был опубликован в каком-то национальном художественном журнале после того, как один из редакторов обнаружил образцы его работ в Торговом центре. По-видимому, его работы стоят целого состояния, тем не менее, живет он как отшельник.
— Лео Прюфакс, не возражаешь, если я присоединяюсь к костру?
«Ну, вообще-то я возражаю и чертовски сильно». Каро тут же удивленно восклицает.
— Кто здесь?
«Черт». Я рывком поднимаюсь на ноги и встаю лицом к Мэлу.
— Почему ты не в своем логове?
— Почувствовал запах чего-то вкусного, — издает он рыком. Когда он приближается достаточно близко, чтобы быть освещенным в свете костра, я вижу, что он одет в одежду из одного из тайников, которые мы, медведи, скрываем в этих лесах. Мы все по очереди пополняем их для простой цели — когда носимся в этих окрестностях в теле медведя и наталкиваемся на людей. Но когда я присматриваюсь повнимательней, оказывается, что он одет в… черт, это же моя одежда, которая на нем, а это моя женщина, рядом с которой он усаживается.
«Погоди-ка. Моя женщина?»
Я снова принюхаюсь к воздуху, и запах странного мужского тестостерона заполняет совершенную гармонию, которой мы только что наслаждались. У меня начинает колотиться сердце, а ладони аж чешутся от желания выпустить когти. Низкое рычание грохочет в моем горле.
— Здесь для тебя ничего нет! — рычу я Мэлу.
Через костер он ухмыляется мне и протягивает свои длинные ноги так, чтобы они располагались очень уж близко к Каро.
— Эээ…, все в порядке. У меня есть еще немного еды в…, — голос Каро затихает, когда я двигаюсь вперед и пинком ноги отбрасываю ботинок этого засранца подальше от огня.
— Я повторяю: здесь для тебя ничего нет! — животный инстинкт защищать свою территорию подавляет все остальное. Я с трудом могу поверить в то, что со мной происходит. Я — самый настоящий тусовщик, который любит хорошо проводить время. Леди по всем Пограничным водам знают, что, если они нуждаются в компании, им нужно только мне позвонить, но — вот он я, готовый разорвать на куски друга за наглость сесть в пяти футах от моей пары. Если Малькольм не двинет своей задницей, Каролайн увидит во всей красе мех и драку.
— Так значит, ты ее нашел? Везучий сукин сын, — Малькольм вздыхает и встает на ноги. — Я не унюхал запах связи спаривания, вот я и решил, что это просто еще один турист.
— Связь спаривания? Что здесь происходит? — вставляет Каро, но ни Малькольм, ни я не обращаем на нее внимания. Я не могу оторвать глаз от второго хищника, когда моя пара находится рядом, прежде всего потому, что Малькольм прав. Между нами еще нет никакой связи. Ее запах совсем не смешан с моим. Настоящая пара была бы густо покрыта моим семенем и моим запахом.
— Мы только встретились, — отвечаю я натянуто.
— Как я уже сказал, ты везучий сукин сын, — он засовывает руки в позаимствованные джинсы, и, кивнув головой в сторону Каролайн, шагает прочь, уходя по той же самой темной тропе, по которой он пришел. Его удрученный вид заставляет меня смотреть ему вслед.
— Я и не знал, что ты хочешь пару.
— Всегда хотел. То, что я живу один, не значит, что так я хочу провести всю оставшуюся жизнь, — он останавливается и возвращается к костру, где, выглядя совершенно сконфуженной, стоит Каро, уперев руки в бока. — Ты ведь не будешь скучать по своей холостяцкой жизни?
Я смотрю на него, как на чокнутого.
— Ты что, шутишь? Я искал ее всю свою жизнь — именно поэтому я тусовался по всему городу.
— И она просто взяла, да и свалилась с неба? Черт, Лео, тебе все легко достается.
— Легко? — возражаю я. — Я провел годы не в тех постелях. Мне жаль, что я не дождался, когда она появится. Я не переставал надеяться, что может быть очередная девушка окажется той, единственной, но все мимо. Черт, я даже не понимал, что ею была Каро, пока ты не появился. Я чуть все не прозевал.
Он окидывает меня полным нетерпения взглядом.
— В жизни дана лишь одна истинная пара. Так что не облажайся.
С этими не очень-то успокаивающими словами он исчезает. Я возвращаюсь обратно к костру, к Каро, и ее замешательство уже трансформировалось в легкое раздражение. Наверное, она ждет объяснений, а я даже не знаю, что сказать, что не побудит ее сбежать в лес. «Эй, к слову говоря, я медведь-оборотень, а ты — моя пара. Надеюсь, ты не против».
Глава 4
КАРОЛАЙН
— Итак…, кто это был? — нахмурившись, я смотрю на Лео, когда он возвращается к костру без нашего недавно прибывшего гостя.
Все это так странно. Все началось с отдыха на природе в этом уединенном местечке с моим бывшим, Биллом, а в итоге я без Билла, к тому же в мой палаточный лагерь уже пришли два красавчика. Мне начинает казаться, что местные жители морочат мне голову, а от того, что оба мужчины разгуливают в одежде, которая не похоже, что им впору должным образом, легче не становится.
Но Лео милашка, и, когда возвращается, чтобы сесть у костра напротив меня, он дружески улыбается. Плюхнувшись на траву и скрестив ноги, словно каждый день разбивает лагеря с незнакомцами, он начинает вертеть колбаску на одной из веток, которые мы жарили.
— Это всего лишь Мэл.
— Он хотел остаться на ужин?
— Не-а. Он лишь хотел убедиться, что с тобой все в порядке.
От этого я несколько успокаиваюсь. Этот городок, кажется, полон дружелюбных людей.
— Это мило с его стороны. Ты уверен, что ему нужно было уходить? Мне показалось, что он говорил что-то о паре.
— О свидании, — Лео быстро поправляет меня и вручает мне колбасу, которую он переворачивал над пламенем. — Он говорил, что у него этим вечером свидание.
— Я совершенно точно уверена, что услышала «пара»…
— Свидание (прим: главный герой питается играть словами — «mate» (анл. «пара») и «date» (анл. «свидание»), у которых схожее произношение), — утверждает Лео. — У тебя есть горчица?
Я свожу брови. Он что, пытается сменить тему?
— Мне так не кажется.
Он вздыхает и вращает свою колбасу над огнем, языки которого облизывают ее снаружи.