— Бедный Руслан, — вздыхает одна. — Так опозориться.
— Ой, не говори.
— Я бы на его месте не рискнула вернуться, а он ничего, зашел и даже попытается вести себя, будто ничего не произошло.
— В следующий раз будет знать, с кем связываться, — голос последней девушки звучит высокомерно. Так, словно она рада подобному раскладу. Мне же становится максимально неприятно, и в какой-то степени стыдно за свой поступок. Я-то могу уйти в любой момент, а Руслану жить в этом обществе, да и сейчас он там делает вид, что все нормально, пытается не обращать внимания на перешептывания за его спиной. Я не говорю, что Соболев ангел, но даже он не заслужил подобного.
Вытаскиваю телефон из сумочки, нажимаю отмену такси. А как только девушки выходят из туалета, я поправляю макияж и решаю все исправить. Особенно утереть нос той стерве, которая явно обрадовалась моему поступку. Не знаю, что их связывает с Русланом, но насмехаться над чувствами других людей — ту мач.
Расправляю плечи и иду обратно в зал. Влад ушел, теперь мы с ним точно не пересечемся, можно продолжить игру. Только как сделать ее более эффектной? Если для Соболева так важно мнение этих богатеев, они должны получить очередную дозу шоу. При том ничуть не хуже моей пощечины.
Останавливаюсь у входа, прокручивая в голове единственную идею, которая меня посетила. Она, конечно, бредовая, но вот если бы я оказалась героиней своего романа, то поступила бы именно так. Безбашенно. Сумасбродно. Меня бы, может, сочли странной, но это точно произвело бы эффект.
Эх… была не была.
Делаю вдох, растягиваю губы в улыбке и дергаю ручку. Когда я вхожу в зал, тут же привлекаю к себе всеобщее внимание. И это почему-то вызывает у меня легкий мандраж, не помню, чтобы волновалась из-за своих безрассудных поступков. Чтобы не думать ни о чем, представляю, что вокруг никого нет, а из колонок играет любимый трек: ONE OK ROCK — Stand Out Fit In.
Даже виляю бедрами в такт ритму, звучащему в моей голове. Боковым зрением замечаю, что та красотка, которая вошла с мужчиной возраста отца Руслана, как-то больно заинтересованно на меня поглядывает. Но честно сказать, у меня слишком сильно по венам бьет адреналин, чтобы думать о ком-то, кроме о самой себе и Соболеве.
Он стоит один возле стола и не выглядит особо взволнованным, по крайней мере до тех пор, пока не видит меня. Правда и после вида не подает, умеет же этот парень сохранять лицо в любых ситуациях, мне бы его навыков придерживаться.
— В чем дело? Соскучилась? — кидает пренебрежительно, но в то же время необычно мягко.
— Конечно, разве я могу долго без тебя? — отвечаю немного игриво. — Ты ведь тоже без меня не можешь?
Ответа не жду, ведь план совсем не в шутливых диалогах, а в действиях. Делаю шаг навстречу, затем обхватываю руками вокруг шеи Руслана. Он смотрит на меня так, словно готов ко всему, и снова в его глазах нет того высокомерия и ярости. Что-то изменилось, только что — не могу понять. С другой стороны, мне без разницы.
— Лисица, — шепчет он с усмешкой победителя.
— Просто заткнись, — проклинаю все на свете и целую его.
Какое-то время Руслан не особо отвечает, и меня это немного напрягает, что за поведение? Разве мы тут не изображаем героев любовников? Но вдруг его руки поднимаются и трепетно скользят по моей талии. Если бы не моя ненависть к этому парню, я бы назвала это движение довольно благоговейным. Мамочки, о чем я вообще думаю?
Руслан отвечает на мой поцелуй. В этот раз не так как в первый. Более крепко и жадно. Так, словно ему… нравится? Или ему со всеми нравится целоваться? Черт, я плохо разбираюсь в таких вещах. Наши языки переплетаются и это, конечно, больше похоже на борьбу, ведь мы скорее враги, чем друзья или уж тем более возлюбленные.
На вкус поцелуй — что-то между молочным шоколадом и апельсиновым соком. Но я вовремя возвращаю свой рассудок на место и отдаляюсь от Соболева. Не грубо, а медленно, нежно, где-то даже игриво. Правда, взглянуть на Руслана не успеваю, к нам неожиданно подходит его отец.
— Руслан, — в голосе звучит недовольство. — Ты, видимо, забылся, что у нас здесь не место лобызаний, а светский прием. Где, между прочим, мой будущий преемник должен заводить связи.
Чувство стыда касается моих щек. И ведь, в самом деле, не слишком ли вышло? Перевожу взгляд на Руслана, но он в отличие от меня выглядит вполне спокойным и вон улыбается, хищной, типично высокомерной улыбкой. Господи, она реально у него как корона с рождения. Он даже с отцом такой.
— Конечно, нет, поэтому прямо сейчас пойду, поздравлю свою будущую конкурентку. Ведь именно с ней мне придется воевать за президентское кресло? — на последней фразе Соболев будто делает какой-то непонятный мне акцент.
— Это взаимовыгодное решение, ты же и сам понимаешь.
— Нет, — хмыкает он. — Не понимаю. И моя идея вполне обеспечила бы обход этого решения. Но ты, видимо, в силу возраста стал боязлив, поэтому выбираешь более щадящие пути.
— Руслан, — его отец говорит тихо, да только выходит все равно грозно. Эх, понимать бы, о чем они толкуют. Любопытно же.
— Пошли, принцесса, — обращается ко мне Соболев. Он берет меня за руку, переплетая наши пальцы. Держит крепко и тянет за собой в другую сторону зала. Пока мы идем, я чувствую на себе пристальные взгляды, где-то осуждающие, где-то искренне не понимающие, кажется, эти люди уже заочно меня ненавидят. Не самое приятное общество, конечно.
Мы останавливаемся напротив той красивой девушки-брюнетки, от которой я изначально не могла оторвать глаз. Она склоняет голову на бок, приветствуя нас улыбкой. Думается мне, фальшивой улыбкой.
— Поздравляю, Ева, — произносит Соболев. В каждом его движении чувствуется сдержанность, словно он хочет максимально отгородиться от общения с девушкой.
— Странные ты подарки выбираешь, Руслан, — а эта Ева под стать Соболеву, такая же высокомерная. — Не представишь свою спутницу? Вы так эффектно появились, что мне даже завидно.
— Любовь — такое состояние, — влезаю в разговор я, — что никогда не знаешь, в какой момент накроет. Меня Кристина зовут, — протягиваю руку, хотя, кажется, Руслан не особо в восторге.
— Я раньше тоже верила в любовь и мечтала о ней, но увы, — грустно произносит она, правда мое рукопожатие не принимает. И я спешу завести руку за спину, чтобы этот жест не стал казаться унизительным. — Порой мы влюбляемся не в тех. Они умело топчутся по нашему сердцу.
— Ну, значит, не стоит влюбляться, чтобы потом не становиться героиней мыльной оперы, — Руслан закатывает глаза. Мне кажется, между ними есть какая-то недосказанность, и если Соболеву в целом вроде плевать на Еву, то она поглядывает на него с нескрываемой обидой.
— Фу, как грубо.
— Как умею, — хмыкает он. — И да, гонка за президентское кресло только начинается. Не жди от меня пощады, если нужно, — Руслан понижает голос, но я все равно отчетливо слышу его слова, — я сотру тебя в порошок. С детства ненавижу, когда пытаются отобрать по праву мое.
Разговор на этом заканчивается. Соболев выводит меня из зала, не дав как следует насладиться закусками и напитками. Он явно недовольный, и честно сказать, его это состояние немного пугает. Первый раз слышу, чтобы он так открыто угрожал кому-то.
Мы выходим на улицу, спешно спускаемся по ступенькам и садимся в машину. Не знаю, приемлемо ли то, как Руслан покидает встречу в его кругах, но спросить не решаюсь. В целом, я рада, что больше не придется играть на публику. Губы до сих пор горят от нашего поцелуя. Мамочки! Второго за вечер.
— Мне нужно переодеться, — говорю, когда Соболев заводит машину.
— Хорошо, заедем по пути ко мне и…
— Нет! — протестую я, взглянув на часы. — Мне надо быть дома в девять.
— Ну да, — усмехнувшись, Руслан выезжает с парковки. — Правильным девочкам же нельзя приходить позже девяти. А то вдруг карета в тыкву превратиться.
— Не знала, что ты такой знаток детских сказок.
— И где ты будешь переодеваться, Лисица? На улице? — уточняет Соболев, пока я прокручиваю в голове идеи. Их-то не очень много. И меня посещает самая странная, но делать нечего. Во-первых, если я приду позже, начнутся вопросы. Нет, моя семья не из серии тех, кто контролирует каждый шаг своих детей. Просто мама любопытная, как и я собственно, и она не отстанет.
— Поехали в торговый центр? Я возьму с собой вещи и там переоденусь в туалете или в раздевалке магазина.
— Ты гениальная, — мы останавливаемся на светофоре. Руслан поворачивается ко мне и в этот раз говорит без сарказма, хотя в его голосе сочится желание задеть меня. Я уже говорила, что у нас негласная война? Интересно, кто в ней победит.
— Знаю, я — само совершенство.
С губ Соболева срывается смешок, и на этом все. Остаток пути он молча везет меня в центр города, в выбранный мной пункт назначения. А уже там я бегу в дамскую комнату, надеясь, что быстренько переоденусь, и мы успеем к девяти. Правда, меня ждет сюрприз: как обычно идет уборка на трех этажах, а на первом, где ее нет, очередь в километр. Не понимаю, почему в женские туалеты вечно столько людей?
— Ну что? — зевнув, спрашивает Соболев. — Гениальность не пошла по назначению?
— Идем, — хватаю его под руку и тащу за собой на эскалатор.
— Зачем я тебе там? Сама не можешь провернуть? — удивляется он, но все равно идет.
— Не могу, вдруг понадобиться помощь, прикрыть там. Так что будешь на стреме!
— Говоришь так, словно мы собираемся выкрасть корону из музея.
— Ну… почти же, — улыбаюсь я, испытывая легкий мандраж. Никогда прежде еще не переодевалась в магазинах из своего в свое. Страшно, не будет ли проблем. С другой стороны, мы ведь ничего не крадем, какие к нам вопросы? Да, странные, да только за такое же не посадят.
Заходим в первым попавшийся, тут и мужской и женский отделы вместе. Отлично. Я хватаю первые попавшиеся тряпки и мчу к раздевалке. Руслан ясное дело, плетется следом.