Раз на віку в неділеньку, ранесенько.
Между трех дорог, рано-рано,
Между трех дорог, ранесенько,
Там встречался князь с Дажьбогом, рано-рано,
Там встречался князь с Дажьбогом, ранесенько.
Ой ты, боже, ты, Дажьбоже, рано-рано,
Направь меня на путь, ранесенько.
Потому что ты ведь бог из года в год, рано-рано,
Потому что ты ведь бог из года в год, ранесенько.
А я князем раз на веку, рано-рано,
А я князем раз на веку, ранесенько.
Раз на веку в воскресенье, рано-рано,
Раз на веку в воскресенье, ранесенько.
В с. Старый Олсксинец Кременецкого района Тернопольской области в 1970 г. был записан другой вариант этой же песни:
Поміж трьома дорогами, рано-рано,
Поміж трьома дорогами, ранесенько,
Там здибався князь з Дажбогом, рано-рано,
Там здибався князь з Дажбогом, ранесенько.
Ой ти, боже, ти, Дажбоже, рано-рано,
Ой ти, боже, ти, Дажбоже, ранесенько.
Зверни мені з доріженьки, рано-рано,
Зверни мені з доріженьки, ранесенько.
Бо ти богом рік од року, рано-рано,
Бо ти богом рік од року, ранесенько.
А я князем раз на віку, рано-рано,
А я князем раз на віку, ранесенько[52].
В этой песне князем называется молодой, жених, в связи с чем лишний раз можно вспомнить о том, что по славянской мифологии Дажьбог был сыном Сварога, а последний, как было показано в посвященной ему книге, был покровителем свадьбы. Эта песня демонстрирует мощь духовной памяти жителей этих двух областей Украины. Несмотря на насаждаемое целое тысячелетие христианство, Дажьбог прямо назван богом в обоих вариантах этой песни: первый раз в начале обращения к нему жениха: «Ой ти, боже, ти, Дажбоже», причем в следующем куплете подчеркивается его неизменный божественный статус: «бо ти богом рік від року», т. е. из года в год. Повторяющийся во всех куплетах рефрен «рано-рано», «ранесенько» показывает, что эта встреча человека со своим божеством произошла на восходе солнца, что в очередной раз подтверждает солярную природу Дажьбога. Последний куплет первого варианта песни, отсутствующий во втором ее варианте, подчеркивает, что встреча эта произошла именно в воскресенье — день, посвященный богу солнца. Примечательным является и место встречи между трех дорог — в восточнославянской традиции перекрестки издревле считались местами встречи человека со сверхъестественными силами. В обращении к Дажьбогу жених сам сравнивает себя с богом дневного светила, подчеркивая, что, в отличие от бога, который является таковым постоянно, он является женихом-князем всего лишь один-единственный раз в своей жизни. Тем самым отмечается параллелизм жениха с Дажьбогом, который через это соотносится и со свадебным ритуалом, и с самим понятием князя. То, что монолог этот произносится по пути на свадьбу, еще более усиливает связь бога солнца с предстоящим бракосочетанием. Чрезвычайно важной оказывается просьба жениха к Дажьбогу «зверни ж мені з доріженьки». В украинском языке слово зверни означает не только «сворачивать», «свернуть», «своротить», «повернуть», но также и «направлять (на кого, на что, куда)», «обращать», «устремить»[53]. Очевидно, что в песни интересующий нас термин употреблен во втором значении, причем с подтекстом «направь меня на путь (истинный)». Очевидно, Дажьбог направлял молодого на свадьбу, своим светом при восходе солнца указывая ему верный путь. Этот фрагмент песни заставляет нас вспомнить близкую картину из «Слова о полку Игореве»:
Игореви князю богъ путь кажетъ
изъ земли Половецкой
на землю Рускую,
къ отню злату столу[54]. —
Игорю-князю бог путь указывает
из земли Половецкой
в землю Русскую
к отчему золотому столу.
Весьма показательно, что бог указывает князю путь сразу после обращенного к трем сферам мироздания заклинания его супруги, причем последней из стихий, к которым обращалась Ярославна, было «светлое и трижды светлое солнце». Из текста самого «Слова о полку Игореве» трудно сделать однозначный вывод, какой именно бог, христианский или языческий, указывает князю путь из плена в родную землю, однако в свете рассмотренной украинской песни «Поміж трьома дорогами, рано-рано», где именно Дажьбог направляет жениха-князя на истинный путь, можно предположить, что и в самом «Слове» именно дневное светило является богом — указателем пути не только к свободе, но и «к отчему золотому столу». В пользу этого говорит как неразрывная связь с солнцем самого Игоря, которая будет рассмотрена нами ниже, более общая связь дневного светила с княжеской властью в принципе, равно как и упоминание «светлого и трижды светлого солнца» непосредственно перед упоминанием о боге, указывающем Игорю путь из плена. О глубокой укорененности в народном сознании связи бога и пути свидетельствуют записанные В. И. Далем еще в XIX в. поговорки: «Добрым путем Бог правит» и «Добрый (нужный) путь Бог правит»[55].
В пользу отождествления Дажьбога с богом, указывающим верный путь, говорит и приводимая С. Килимником украинская колядка-щедривка о трех дорогах добра молодца, в которой имя языческого бога солнца звучит рефреном:
…Ой за лісом, за лісочком,
Ой Даждьбоже!
Сіно косить Василечко,
Ой Даждьбоже!
Сіно косить, коням носить,
Ой Даждьбоже!
Нате, коні, наїдайтесь, —
Ой Даждьбоже!
У три дороги собирайтесь…
Ой Даждьбоже!
У першую доріженьку — до матінки,
Ой Даждьбоже!
У другую доріженьку — до батенька,
Ой Даждьбоже!
У третюю доріженьку по милую…
Ой Даждьбоже![56]
Другая песня «Ой ти, соловейку» была записана собирателями в 1965 г. в с. Пидциря Камень-Каширского района Волынской области:
Ой ти, соловейку,
Ти ранній пташку,
Ой чего так рано
Із вирічка вийшов?
Ой ты, соловушка,
Ты ранняя пташка,
Ой чего так рано
Из вырия вышел?
«Не сам же я вийшов,
Дажбог мене вислав
З правоі ручейки,
І ключики видав.
Не сам же я вышел,
Дажьбог меня выслал
Из правой ручки,
И ключики выдал.
З правоі ручейки
Літо відмикати,
З лівоі ручейки
Зиму замикати.
Из правой ручки
Лето отмыкать,
Из левой ручки
Зиму замыкать.
А ще по горах
Сніги лежали,
А по дорогах
Криги стояли.
А еще в горах
Снега лежали,
А по дорогам
Льдины стояли.
А тіі сніги
Ніжками потопчу,
А тіі криги
Крильцями поб’ю.
А те снега
Ножками потопчу,
А те льдины
Крыльями побью.
І кубелечко
Я собі зів’ю,
І в кубелечці
Діток наведу.
И гнездо
Я себе совью,
И в гнезде
Деток заведу.
Та десь узялися
Поганії люди
І пожар пустили,
І діток спалили».
Однако появились
Поганые люди
И огонь пустили,
И деток спалили»[57].
Данная обрядовая песнь весьма интересна тем, что в ней с именем Дажьбога связан целый ряд распространенных у славян образов, посвященных началу весны и окончанию зимы. Во-первых, это представление о птицах, приносящих с собой на Русь весну. У русских эта мифологемма была приурочена к весеннему равноденствию 9/22 марта, на которое с принятием христианства стал падать праздник Сорока мучеников или Сороки (Сорок сороков), как его стали называть в народе. Народная мудрость не замедлила отметить приходящееся на этот праздник важное астрономическое явление: «На Сороки день с ночью мерится, равняется». Оно знаменовало собой конец зимы и долгожданное начало весны: «Зима кончается — весна зачинается». Зримым выражением начала весны становился прилет птиц: «На Сорок мучеников — прилет жаворонков: сколько проталинок, столько и жаворонков». Однако начало весны могло ассоциироваться не только с соловьями и жаворонками, но и с другими птицами. Еще ближе к рассмотренному тексту чешское предание, согласно которому у солнца есть царство за морем, где всегда вечное лето, и оттуда прилетают весной птицы и приносят с собой на землю семена полезных растений. Если волынская песня констатирует, что соловья из вырия посылает на землю Дажьбог, то чехи считали, что птицы пережидают зиму в далеком заморском солнечном царстве.
Понятно, что в наиболее древнем его варианте речь шла просто о прилете из солнечного царства весенних птиц, а утверждение о том, что эти птицы приносят с собой райские ключи, замыкающие зиму и отмыкающие весну, появилось на более позднем этапе. Стоит отметить, что эта новая черта встречается нам не только в данной украинской песне, но и в некоторых местах Руси, где было зафиксировано представление, согласно которому кукушка и галка не просто прилетают из-за моря, но и приносят с собой райские ключи. С их прилетом бог отпирает этими ключами небо и низводит на страну дождь. С образом райских ключей у восточных славян были связаны некоторые персонажи христианизированной языческой традиции: так, считалось, что св. Юрий (в некоторых местах Егорий) ключами отмыкает небо. Следует отметить, что сами по себе ключи предполагают уже наличие кузнечного ремесла, и тот факт, что в волынской песне именно Дажьбог дает ключи соловью, вновь напоминает нам упомянутый славянским переводчиком «Хроники» Иоанна Малалы миф о том, что бог солнца приходится сыном богу-кузнецу Сварогу.