Нравились Галине и беседы с дядей Женей. Он казался ей мудрым, но без навязчивости. Иногда и пожурит, но необидно. Скажет что-нибудь, бывало, незатейливое:
– Эх, девчонки, знаете, что сегодня подумал? Не всякую работу надо спешить самому выполнять. Тут на даче столько помощников: и дождь, и солнце, и вода вон в бочках! Выбирал – поработать или поспать? Дождь пошёл, да такой – из дома не выйти. Выспался. К вечеру – солнце, всё легко успел сделать. Хотел воду вычерпать, а она сама испарилась. У природы своя философия и помощь всегда своевременная. Что против природы, то, значит, на даче и делать пока ни к чему. Яблоки ж, пока не созреют, не собирают. Вот и прочие дела вызреть должны. Ковш на днях искал. Ну нигде нет! А пошёл поливать, бочку вычерпал – лежит, родимый, на дне. Кто только его утопил? Ничего случайного в мире нет. Представьте, если бы я пробегал в поисках ковша, время потратил, может, и до полива не добрался. Судьбу не обманешь, если уж она хочет, чтобы ты что-то нашёл, так любыми путями тебя бочку опорожнить заставит.
Так Евгений за какой-нибудь очередной деревенской работой рассказывал. Сядет, например, на лавочку с заднего входа. Возьмёт поленце, топором его тихонько на щепки разделает. Он это называл – «щепоту́ для растопки заготавливать». Сам, кажется, это слово «щепота́» и придумал.
Светка где-нибудь поодаль в гамаке с книгой обустраивалась, отцову болтовню мимо ушей пропускала. А Галка рядом с дядей Женей сидела, слушала, вникала. Нравилось ей потом обо всех этих природных помощниках и вычерпанных бочках размышлять. О случайностях и закономерностях. О судьбе и её взаимодействии с человеком. Вот все говорят – Судьба. А ведь пока человек сам ведро не возьмёт, так до подарков судьбы и не доберётся. И что же выходит? На судьбу полагаться нельзя. Но и со счетов сбрасывать тоже не стоит! Есть всё-таки какие-то высшие силы, которые человека со всеми его стремлениями и желаниями одним мизинцем размазать могут. Одним порывом ветра, одной волной. В деревне это особенно ясно видится: здесь и огонь, и вода, и гром, и молния. И люди тут разные. Хотя люди, конечно, везде разные. Дядя Женя говорит – все хорошие. Он и Светку так учит, что все хорошие. Но Галя с ним не согласна. Вот, скажем, родители, да, хорошие, от них удара под дых не ждёшь. Поспоришь с ними, выскажешь своё мнение, они, может, даже рассердятся, но не возненавидят, что-то мягко подкорректируют, что-то резко пресекут, но останутся родными людьми, друзьями. А учителя в школе – другое дело. Скажешь что-то поперёк – так и обиду затаят, оценки занижать начнут, придираться. Или продавцы в магазине: кто-то попытается обсчитать, да восхитится потом, что Галю не проведёшь, она сумму до копеечки проверит. А другие гнилушек от злости подбросят. Даже если девушка сама себе помидоров в пакет наберёт, так втихаря непременно пару томатов на давленные подменят. Дядя Женя учит и тут во всём хорошее видеть – опыт, мол.
Только Галя поправляет:
– Не хорошее, а положительное. Хорошего в этом и нет ничего, но в плюс всё равно засчитано. Всё уроки жизни: и выражение глаз можно запомнить, с каким обманули, и голос лживый, да и просто само по себе знание, что люди бывают разные, – очень важно! Не хорошие и не плохие. Разные. И поступки бывают разные: у плохих людей – благие, а у хороших – гадкие. И оценивать надо поступок, а не человека. И вообще, дядь Жень, мне кажется, что понятия «хорошо» и «плохо» – пустые какие-то. Ничем не наполненные. Когда сказать нечего, не знаешь, как оценить, вот и говоришь: хорошо или плохо. Пресные это какие-то понятия. Слова, которых как бы и нет! Как дела? Хорошо. Как тебе фильм? Хорошо. Как учёба? Плохо. Замени слово на галочку – смысл не поменяется. Вроде как и ответ – и не ответ. А про фильм же столько всего сказать можно: если тронул, всю душу в отзыв вложишь. А если мимо сознания прошёл, так тоже нужно подумать: почему? И ответ тогда будет полным, распространённым и в том и в другом случае. А хорошо и плохо – это слова, которыми от собеседника отделываются. Без вкуса, веса, силы и заряда! Вот так!
Евгений в чём-то разделял мнения Галочки, а в чём-то был категорически не согласен, но в целом они обычно расходились после беседы довольные друг другом. Он, правда, всегда просил Галю быть со Светочкой помягче, реалистичным подходом к жизни не мешать той верить в чудеса. Галя кивала, очень по-взрослому понимая, что однажды Свете самой придётся выбрать из этих двух точек зрения. Так уж бывает: один человек уже в четырнадцать лет видит дорогу, по которой пойдёт дальше, будто она освещена всеми фонарями мира. А другой полжизни проблуждает в тумане, всё время кого-то выискивая, а порой даже теряя себя самого, но так и не найдёт нужного пути…
***
В дачной жизни Света сохранила свою привычную леность и неумелость, и даже, кажется, их преумножила. От любой работы она не то чтобы отлынивала, а просто была далека по причине неприспособленности и неподготовленности. С большой охотой Света гуляла по полям, собирала цветы, плела венки из одуванчиков, но ни разу не вызвалась разбить клумбу и вырастить цветы прямо на участке, предпочитая дикорастущие луговые растения домашним именно по той причине, что за ними не надо ухаживать. Когда отец выходил на покос, она, бывало, сидела неподалёку и следила, чтобы он не скосил начинавшие пробиваться ростки дубков и берёзок, не потревожил бабочку или стрекозу.
– Ты скоро запретишь мне и комаров прихлопывать, – смеялся Евгений, – а они, знаешь ли, кусаются! По твоей логике я либо должен терпеливо ждать, пока они насосутся, либо откладывать косу, бережно снимать с кожи каждого комарика, пожурить за учинённое безобразие и отпустить на волю. Доченька, нельзя прожить жизнь, не затоптав ни одного цветка и не убив ни одного комарика. Ты же рвёшь луговые цветы, так почему мне нельзя на участке скосить одуванчики?
– Здесь они наши. Мне их жалко. А в поле они ничьи и становятся моими, когда я вплетаю их в косу или ставлю в вазочку.
– Ты моя маленькая фантазёрка! – отец обнимал дочь и, конечно, всё-таки скашивал бóльшую часть растущих на участке одуванчиков, оставляя только небольшой жёлтый пятачок, чтобы доставить Светочке удовольствие. На всякий случай он не рассказывал впечатлительной дочери, что каждый раз, когда идёт по траве, в галоши сваливаются улитки и, само собой, он раздавливает их пяткой, отчего в обуви становится склизко и липко. Узнай об этом Света, она запретила бы ему косить навсегда! Если доводилось вырубать деревья, то Евгений старался заниматься этим втихаря от дочери, пока Света уходила гулять.
– Ну дядь Жень, – ругалась Галя,– вы из взрослой девчонки какую-то сентиментальную дурочку делаете! Сами же ходите, про кусты рассуждаете: мол, холил, лелеял, а он взял и зачах, а рядом смородина растёт, как падчерица, но хороша собой, будто ей самые лучшие удобрения доставались! Вот Светку давно пора перестать опекать, я не говорю – сделать из неё падчерицу, но поумнеть и повзрослеть ей точно пора! Вы ж не вечный!
– Вот после смерти моей и повзрослеет, – беспечно отмахивался Евгений.
– После смерти вашей поздно будет. Ещё и обижаться на вас начнёт, что вы её укрывали от невзгод, а мир оказался не таким уж дружелюбным! Иногда вы и сам как маленький, честное слово!
– Зато ты взрослая чересчур. И серьёзная. Нельзя людям мешать делать глупости, Галочка, каждый должен своей ерундой перестрадать самостоятельно!
– Хоть кол на голове теши! – Галя произносила любимую мамину присказку и всплёскивала руками, а после уходила проверить тесто или перевернуть котлеты.
Иногда Галя понимала смысл выражения «промыть мозги». Прямо виделось ей, как она вынимает мозг сестры, открывает кран посильнее и вымывает оттуда всю детскость и глупость. Моет, трёт щётками, полощет в трёх водах! И дяде Жене бы не мешало прочистить!
– Мама, может быть я многого от них хочу?
– В чужую голову ничего насильно не вложишь и ничего не вымоешь, так что отстань от людей! Просят помочь – помогай, а лезть, когда без тебя справляются, не надо. Сунешься с советами, ошибёшься – скажут: болтает невесть что. А будешь слишком часто оказываться правой – возненавидят. Люди не любят тех, кто оказывается прав, особенно если при этом были предупреждены и могли бы не совершить промаха.
Но Галя тоже ещё была подростком. Не по годам взрослым, избыточно ответственным, но всё же отнюдь не лишённым максимализма, а может быть, именно она, как никто, близко была знакома с этим вечным спутником пубертата.
– А я всё равно буду говорить! Вслух буду говорить! Молчать не стану! И однажды они меня услышат и поймут, что я была права!
Увы, чаще всего и Евгений, и Света Галю слушали, но не слышали. Так уж заведено, что приятнее всегда слушать тех, кто соглашается, а не тех, кто перечит. Но ведь задача встречного мнения – раздражать, не так ли? Если всё время только гладить, то мозг перестанет выпускать иголки, разнежится и размякнет и станет окончательно уязвимым, безвольным, аморфным. Дело даже не в ценности поступающего со стороны совета как такового, дело в его противопоставленности мнению, которое человека уже успокоило, убаюкало, усыпило его бдительность…
Гладить против шерсти – такова была особенность Галины, но порой именно такие люди и могут спасти. Если их слышат…
* * *
Июль 2008 года
Было это в июле. Стояла жара, поэтому вся ватага девчонок и мальчишек, кого родители безнадзорно отпускали на озеро, старалась не вылезать из воды. С некоторыми подростками умудрялись приходить бабушки с секундомерами: всякая минута купания сверх установленного старшими родственниками норматива была под запретом.
Свете Евгений ходить на озеро не запрещал. Он проводил для неё подробные инструктажи поведения на воде, просил быть осторожнее и отправлялся на поиски дочери, только если она перегуливала время обеда или ужина. Такое тоже случалось: при всей своей отчуждённости и нелюдимости, если уж происходило что-то интересное, Света, как всякий другой ребёнок, могла потерять счёт времени.