Конь никак не отреагировал на присутствие такого опасного существа как старший де Биль – лишь пару раз дёрнул ухом. В больших чёрных глазах животного не было ничего кроме тьмы и вселенского равнодушия.
– Вина? – предложил хозяин, указав на пузатый кувшин, размером с небольшую бочку.
– Боюсь, вынужден отказать, – сэр Кампеадор де Моле печально вздохнул. – А то меня опять оштрафуют за езду в нетрезвом состоянии. – он похлопал своего коня по шее, тот тряхнул чёрной гривой. – А спешиться я не могу. Никак.
– Да, нет участи печальнее на свете, – сэр Говард покачал головой. – Жизнь в посмертии чудна и многогранна, но порой преподносит очень неприятные сюрпризы. Иногда и сам не рад, что умер...
– Вот-вот... – подтвердил сэр Кампеадор. – Лучше и не скажешь. Из-за того, что сделала моя жена после моей смерти, я и этот конь теперь навеки привязаны друг к другу. По сути, на астральном плане мы одно существо. Но не осуждаю свою благоверную, она всё решила правильно. Необходимая жертва ради победы...
– Да, я слышал историю вашей смерти, – кивнул сэр Говард. – Весьма героическая, достойная благородного человека. И поэтому для меня большая честь, что такой человек как вы, сэр Кампеадор, после смерти стал одним из моих полководцев!
– А для меня большая честь служить такому правителю, как вы, сэр...
К ним подлетел один из духов служек и, рискуя попасться под горячую руку, пропищал:
– Осмелюсь прервать вас, достопочтимые сэры...
– Молчать! – рявкнул на него Барон. Дух быстро порскнул ввысь, куда-то под самый потолок. – То же мне, нашёлся умник. Все со стороны пальцами тыкать горазды, а как до дела доходит, так кроме меня некому... Вот договорю, тогда и будешь рот разевать.
– Может быть он хотел что-то важное сказать, – заметил сэр Кампеадор де Моле.
– Этот балбес-то? Ха! – фыркнул Барон. – Лучше бы он сказал, куда запропастился этот бездельник Нирс! – проворчал он, демонстративно оглядываясь по сторонам. – Я ж сказал быть ровно к полудню! Надеюсь у него найдётся веская причина для опоздания...
– Я уже-е-е-е зде-е-е-ес-с-с-сь... ваша милос-с-с-сть... – раздался в помещении вкрадчивый скрипучий голос, идущий словно со всех сторон.
– Я как раз этот хотел сказать... – пропищал дух-служка с потолка. – Питер Нирс уже давно прибыл, как оказалось...
Кусок хитина, ранее выплюнутый бароном и застрявший в стене, задрожал, издавая резкий вибрирующий звук. Из трещин вокруг него начал сочится дымок, с каждой секундой всё гуще и гуще, формируя небольшое облако над хитином. Постепенно оно увеличивалось, принимая контуры долговязой человекообразной фигуры. На сэра Говарда и сэра Кампеадора взглянули глубоко запавшие глаза, более напоминающие глазницы черепа со слабым блеском на самом дне.
Туман, уплотнившись образовал нечто вроде сгорбленной человеческой фигуры, закутанной в окровавленное тряпьё. При этом руки и ноги у духа двигались довольно странным образом – покачивались, смещаясь на пару сантиметров в разные стороны, словно где-то там под тряпьём, были отделены от тела. Из рукавов вместо рук торчало по пять острых и тонких лезвий – то ли ножи, то ли металлические пальцы. Лицо существа больше напоминало потрескавшуюся в области глаз и рта засохшую маску с застывшей улыбкой и провалами вместо глаз.
Странный дух мягко спланировал на пол, шурша тряпьём, и поклонился, сильно согнувшись в пояснице. Одной рукой даже сделал несколько движений, словно подметал под собой пол.
– Прощу простить меня, благородные господа, за мою маленькую шалость, – произнёс тот, кого служка назвал Питером Нирсом, и поклонился ещё раз. Голова у него при этом отделилась от туловища и проплыла несколько дюймов по воздуху в сторону рыцарей, но быстро вернулась на место. – Но я должен отрабатывать свои навыки скрытности, чтобы эффективнее убивать врагов рода де Биль.
О Питере Нирсе ходили скверные слухи даже среди слуг Барона. Сам Альп, Утончённый Убийца, предпочитал обходить его стороной, считая отмороженным на всю голову безумцем. Ещё будучи человеком из плоти и крови, Питер Нирс возглавлял шайку неуловимых головорезов, орудующих на торговых путях Южных земель. Жертвами их стали по разным оценкам более тысячи человек прежде чем разбойники были изловлены и подвергнуты справедливому суду. Питер Нирс был сначала колесован, а затем четвертован. Перед казнью он кричал, что даже после смерти не прекратит свою кровавую жатву...
Ходили слухи, что ещё при жизни Питер Нирс продал душу, и не кому-нибудь, а аж одному из Старших Тёмных Богов в обмен на нечто весьма ценное, способствующие ремеслу разбойника. Возможно, причина живучести Нирса заключалась именно в этом – Тёмной сущности убийца пришёлся просто по душе, и бог не спешил забирать его к себе, желая посмотреть, что этот псих ещё натворит.
– Я слышал, у Тёмного лорда просто чудесная жёнушка, да ещё из рода Душепиц... – с придыханием произнёс убийца, облизывая потрескавшиеся губы. – Я знавал одну, тоже из Душепиц, могучая ведьма была... с каким же удовольствием я разделывал её на части... ме-е-е-едленно, смакуя каждый кусо-о-о-очек... Я с огромнымудовольствием разберусь с этой ведьмой ради вас, мой лорд.
– Делай что хочешь. Мне главное, чтобы был результат, – отмахнулся де Биль. – Тёмный лорд и все его приспешники должны пасть.
Сэр Кампеадор смотрел на Питера Нирса с плохо скрываемой неприязнью. Глаза за смотровыми щелями в шлеме нехорошо блестели. Рыцарь явно недолюбливал разбойника, которого де Биль слишком приблизил к себе.
– Парни из моей шайки после смерти тоже стали могучими духами и присоединились ко мне! – произнёс Нирс, подобострастно глядя на Барона снизу вверх. – Под моей рукой огромное число тёмных сущностей, многие тысячи! Да, качество их не очень, в основном это твари, подобные диким зверям и голодным духам, однако их очень много! Если не мастерством, так грубой силой и численностью мы сомнём кого угодно! Даже я не знаю точных размеров своей орды!
– Грубая сила и численность – это то, что нужно! – с довольным видом кивнул сэр Говард и повернулся к рыцарю. – Сэр Кампеадор, а скольких из ваших доблестных воинов вы привели с собой?
– Со мной отряд рыцарей-духов в пять сотен клинков, – произнёс сэр Кампеадор. – Это могучие и опытные воины, обученные сражаться с самыми опасными порождениями тьмы. Они не уступят в силе даже лучшим воинам Имперских рыцарских орденов, многие сами выходцы из них. Дух и воля рыцарей крепки, Тёмный лорд не сможет даже поколебать их, и будет неизбежно сокрушён.
– Отлично! – Барон расхохотался, уперев руки в бока и откинувшись назад. – Вижу, что сделал правильный выбор, остановившись на вас двоих. Вы идеально подходите для того, чтобы сокрушить Тёмного лорда. Тактический и стратегический талант сэра Кампеадора, а также звериное чутьё и злоба Питера Нирса... нет более опасного сочетания!
Питер Нирс и сэр Кампеадор с неприязнью покосились друг на друга. Они явно придерживались прямо противоположного мнения... но не перечить же сюзерену в таких мелких вопросах? Тем более когда на пороге война с Тёмным лордом. Да и мессир Гасан маячит на заднем фоне. Здесь стоит забыть о личных разногласиях и вместе работать на общую победу.
– Мой лорд, могу я задать вопрос? – спросил полководец.
– Ну?
– Чем так важен Могильяк, что вы готовы сильно рисковать ради него? Это обычное ничем не примечательное графство. Да, у них хранится множество занятных артефактов, но много кто может похвастаться чудесными диковинками. Не разумнее ли было бы на время уступить графство Тёмному лорду и сосредоточить все усилия на противостоянии с мессиром Гасаном? А к вопросу Могильяка вернутся, когда устаканится ситуация с штурмом замка Кёльн?
Барон помрачнел, лицо его осунулось и словно бы разом постарело на несколько десятков лет. В подобных ситуациях, если сэру Говарду кто-то смел давать советы, де Биль вполне мог сделать с советчиком нечто нехорошее. Побить или того хуже использовать как основное блюдо на пиршественном столе. Но с сэром Кампеадором ситуация была иная. Барон слишком уважал своего полководца и относился к нему практически как к равному.
– Вы зря недооцениваете наследие Могильяков, сэр Кампеадор, – неохотно процедил де Биль. – У них очень много чего ценного спрятано в графстве, что нельзя оставлять Тёмному лорду. Ни в коем случае. Дать ему чуть-чуть времени и будет слишком поздно.
Сэр Кампеадор покачал головой.
– Уж простите мою дерзость, мой лорд, но мне всё же кажется, что дело не только в наследии Могильяков, – сказал он. – Но коли вы не желаете говорить, то и настаивать я не буду...
– Просто делайте, что я вам говорю. А уж за наградой не постою, – пообещал Барон. – В случае успеха я отдам Могильяк вам двоим. Вам, сэр Кампеадор две трети территории, оставшуюся треть Нирсу. Тебя, Питер, я даже пожалую в рыцари. Без титула, но и того пока хватит.
– О-о-о, это чудесно, чудесно! – расцвёл Питер Нирс. Улыбка на его лице разъехалась аж до ушей, из-за чего его щёки и уголки губ сильно потрескались, отламывались целые куски кожи и с хрустом падали на пол. – Благодарю, ваша щедрость, я даже надеяться не мог...
Сэру Кампеадору щедрость Барона в отношении бывшего разбойника, напротив, пришлась не по душе.
– Вам виднее, мой лорд, но я не думаю, что Питер Нирс достоин рыцарского титула, – сказал он. – У этого человека крайне дурная репутация, что летит впереди него. Посвящение подобного человека скажется не в лучшую сторону для рыцарского сословия. Наша репутация в последние годы и без того подмочена из-за того, что многие рыцари, пренебрегая клятвами, заботятся более о собственном благосостоянии нежели о долге перед Империей и народом.
– О, поверьте, сэр Кампеадор, я не так плох, как вам говорили! – сказал Питер Нирс, продолжая маниакально улыбаться. – Слухи распускают мои враги и завистники. Я конечно же прочитаю рыцарский кодекс от корки до корки и буду следовать ему до последней буквы! Не будет в этом мире более ревностного последователя...