Д. Максвелл в «Теории теплоты», вышедшей в 1871 году, изложил идею демона, своеобразного и весьма распространённого, как стало ясно впоследствии, «существа». Демон с помощью дверцы в стенке, разделяющей отделения А и Б, пропускает в отделение А частицы со скоростью больше средней, а в отделение Б частицы со скоростью меньше средней. В результате наведения такого «порядка» энтропия, как принято говорить в термодинамике, уменьшается, а это устройство вследствие разницы энергии в отделениях получает возможность производить работу. Это можно осуществить, если соединить два отделения тепловым двигателем. Принципиально важный момент заключается в том, что демон должен получать информацию о приближающейся частице. Данный пример показывает, что именно наличие информации (о скорости частицы) позволяет демону принимать правильное решение и, в конечном счёте, осуществлять превращение энергии движущихся частиц в работу.
Понятно, что демон, отслеживающий движение электронов, это не более, чем полезная в научном плане фантазия. Но демоны — есть! Автору неизвестно, понимал ли Максвелл это, но такие демоны существуют в реальности. В принципе каждый из нас может включить в себе функцию такого демона. Это возможно потому, что человек, благодаря наличию сознания, способен обрабатывать поступающую информацию и на основании этого принимать решения. Более того, условием успеха в любой деятельности является наличие в деятеле достаточно толкового демона.
Рассмотрим случай коллекционирования картин. Опытный коллекционер стремится покупать картины, которые продаются по цене ниже их реальной стоимости. Определять это коллекционеру помогает знание цен продаж аналогов на различных аукционах. Важно так же чутьё коллекционера, позволяющее ему отличить по многим признакам подделку от подлинника, знание истории живописи и т. д. Всё это является информацией. А далее коллекционер в точности, как этот придуманный Максвеллом демон, «открывает дверцу своей коллекции» перед более выгодными экземплярами, а потом, когда его финансы истощаются, он открывает дверцу наружу, выпуская в продажу наименее ценные экземпляры, но купленные им за несколько заниженную цену. За них он выручит больше, чем затратил на приобретение. Таким образом со временем его коллекция улучшается, и, в конце концов, она, вполне вероятно, станет народным достоянием, попав в собственность государства, как, например, Третьяковская галерея. Или коллекция Гульбенкяна, которую он собрал, покупая у большевиков первоклассные произведения искусства по сильно заниженным ценам.
Принципиально важным здесь является то, что описанный процесс является по формальным признакам процессом накопления, но по сути он созидательный. Потому что фильтрация произведений искусства, проходящих через сознание и руки коллекционера, приводит к сохранению и концентрации подлинных ценностей, чей ранг затем повышается передачей коллекции системе, в результате чего она становится общедоступной. Но известно так же множество других процессов накопления богатств или ещё чего то в одних руках, которое не даёт созидательного результата такого масштаба, или вообще является разрушительным. К таковым относятся игра на бирже, шопоголизм, довольно бессмысленное «коллекционирование» чего то очень дорогого и безвкусного, поражающего своей аляповатой роскошью, до грязных бутылок, занимающих уже половину кухни, но у хозяйки не поднимается рука их выбросить. Но есть ещё большие умники, которые накапливают приятные для себя вещи в своём воображении. Для этого не нужны ни деньги, ни усилия, это можно делать буквально лёжа на диване. Про таких говорят: «Дурни думкой богатеют». Весь описанный диапазон накопления, одной из самых распространённых в человеческой деятельности форм преобразования, расположен от подлинного до фиктивного. Накопление возможно и в разрушительной области. Так маньяк коллекционирует свои жертвы.
Но самой ценной формой накопления является увеличение жизни, которое осуществляется в результате повышения уровня деятельности. В чисто техническом отношении механизм повышения уровня подобен коллекционированию, но есть и существенное отличие. Оно заключается в том, что деятель, сам выступающий в роли демона, открывает дверцу не перед картинами, а перед чем то другим. Перед чем? Перед идеями. Особо ценные, необходимые для достижения поставленной цели идеи в голову впускаются, перед второстепенными дверца закрывается. А вредные мысли, возникшие в сознании или попавшие в него непонятным образом, через другую дверцу выбрасываются куда-то подальше, чтобы они в голову не возвращались. Второе отличие в том, что деятель впущенные в голову мысли преобразует, чего коллекционер с картинами не делает. А далее мысли надо превратить в поступки. Мысль есть начало поступка, поэтому задачей второго этапа преобразования является обеспечение эффективной связи мысли с её продолжением и завершением в поступке. Конечный результат зависит от того, какие мысли вы выбираете, и насколько вы в состоянии завершить их действием. Или, говоря словами М. Аврелия, от умения «приставлять одну умную мысль к другой, и одно доброе дело к другому без зазора». Правильное превращение мысли в поступок осуществляет другой демон, а на самом деле всё тот же деятель, открывающий дверцу перед поступком, повышающим уровень, и закрывающий перед снижающим. В результате уровень повышается, а с уровнем повышается эффективность преобразователя (то есть деятеля), что приводит к увеличению количества проживаемой им жизни.
И всё это делают два «демона», которые сидят в человеке, и представляют собой правильно организованное сознание. Если сознание организовано неправильно, оно работу сортировки мыслей и поступков оказывается выполнить не в состоянии. Такой деятель лишён способности повышать свой уровень. Следует особо отметить, что процедура отсечения мусорных, а порой необычайно навязчивых и разрушительных, мыслей требует большого искусства и решительности, так как сами они не подлетают к дверце, так что остаётся только вовремя её распахнуть. Но способность осуществлять этот процесс стоит всех сокровищ мира. Ничего в этом мире в полной мере не принадлежит тебе, а большая часть того, что ты накопил, является фикцией, которая не более, чем прах и тлен. То, что полностью тебе принадлежит, никогда тебя не обманет, потому что оно действительно подлинное — это заработанный тобой уровень деятельности.
Впечатляющий своими результатами опыт повышения уровня был осуществлён в СССР в 1920‑х годах. Его автором был выдающийся педагог А. С Макаренко, а свой метод он разработал и испытал в колониях для беспризорников. После Гражданской войны страна была переполнена беспризорниками. Многие из них так деградировали, что возвращение их к нормальной жизни было и теоретически и практически исключено. Но Макаренко создал в колонии такую атмосферу, в которой это чудо совершалось в массовом порядке. Сам он был человеком слабого здоровья и при этом почти в одиночку справлялся с оравой полных сил подростков. Секрет успеха Макаренко в умении разбудить самосознание и желание совершенствоваться. Гений Макаренко заключался в том, что он владел искусством вовлечения мальчишек в коллективный созидательный труд. Сегодня считается хорошим результатом, если 15 % заключённых не становятся рецидивистами, у Макаренко этот показатель был близок к 100 %. Более того, многие колонисты получили впоследствии высшее образование и достигли немалых высот. Через колонию Макаренко прошли 3000 подростков, после чего, начальство, почуяв опасность, её расформировало.
В соответствии с представлениями Макаренко, человеком делает не образование, а воспитание. Колонистов перевоспитывали трудом и здоровыми отношениями в коллективе. Личностью невозможно стать как без полученного от природы высокого потенциального уровня, так и без воспитания привычки прилагать усилия. Макаренко разработал методику организации трудового коллектива, в котором большинство вопросов решалось самими колонистами. Все должности в их внутренней управленческой иерархии были выборными. Интересно то, что благодаря их инициативе было создано передовое для того времени производство фотоаппаратов, копий немецкой «Лейки». Причём без технической документации. Просто им «попал в руки» фотоаппарат, принадлежащий одному из членов делегации, приехавшей знакомиться с опытом работы в колонии, который они за 40 минут разобрали, сняли размеры и снова собрали. По сути то же самое сегодня надо проделать в России. Но где взять такого Макаренко, который бы соответствовал масштабу страны и сложности задач, стоящей перед ней?
А как быть с теми, у кого мотив, побуждающий развиваться, отсутствует? Интересный пример того, как идея совершенствования, вообще то характерная для высокого уровня, оказывает существенное воздействие на деятельность сугубо производственных, то есть достаточно низких уровней, имеется в истории США. В начале 1950‑х генерал Д. Макартур (в немалой степени, как было объяснено выше, обязанный своей карьерой русским) пригласил в Японию Э. Деминга, чтобы тот поделился своими представлениями о методах массового производства продукции высокого качества. В основе доктрины Деминга лежала идея о постоянном улучшении качества конечного продукта, реализуемая в результате неустанного повышения мастерства исполнителей. Людей просят и в самых различных формах требуют завтра работать лучше, чем сегодня. Это «непрерывное совершенствование», по-японски «кайдзен». Идеи Деминга, столь созвучные японской ментальности, упали на благотворную почву. Результатом их развития стали существенные преобразования в сфере управления производством и появление в конце 1960‑х на рынке США японских товаров высокого качества. В США только в 1970‑х поняли, что причиной появления высококачественных продуктов в Японии являются преимущества их системы управления и бросились догонять японцев.
В этой истории впечатляет то, к каким сдвигам в мышлении и деятельности в масштабах целых стран приводит понимание, что в первую очередь надо изменять, чем и как управлять. И возникшее параллельно с ним понимание существования корреляции между уровнем деятельности и эффективностью управления. По словам А. Рэнд: «Вся деятельность есть деятельность творческая, если её производит мыслящий ум, и никакая деятельность не может быть творческой, если ею занимается глупец». Автору высказывания не известен термин «уровень», но совершенно очевидно её понимание разницы в уровне между деятелем мыслящим и глупцом.