Очевидных примеров деятельности высокого уровня история знает совсем немного. В их числе примеры, когда человек в молодости поставил перед собой высокие цели, и всю жизнь неизменно шёл к их реализации. Один из них Б. Франклин, американский философ-самоучка, учёный, государственный деятель, ещё очень молодым осознавший своё моральное и литературное превосходство над другими, и задумавший его реализовать в максимально возможной степени. «Около этого времени я составил смелый и трудный проект, как достигнуть морального совершенства», — это было началом его пути, а о финале он говорит следующими словами: «Потомство моё должно знать, что один из его предков достиг истинного счастья в жизни».
Настоящим героем нашего времени стал российский учёный Перельман, когда он отказался от 1 млн долларов, являющихся частью самой престижной премии по математике, которой он был награждён за свои работы. Мы не знаем мотивов его поступка, а если бы узнали, то, вполне возможно, и не поняли бы его. В любом случае это заявка на подлинную неординарность.
В качестве ещё одной иллюстрации сложности уровневой оценкой деятельности приведём историю первого беспосадочного перелёта Москва — США через Северный полюс в 1937 г. Идея этого перелёта принадлежит лётчику Леваневскому, одному из героев спасения экипажа ледокола «Челюскин», человеку большого личного мужества, обладающему к тому же ценным опытом полётов над Северным Ледовитым океаном. Полёт стартовал летом 1935 г. на самолёте АН‑2 конструкции КБ Туполева. Но сразу за материком обнаружилась течь масла. Полёт можно было продолжать на одном моторе, но если с ним случается что то подобное — гибель неизбежна. Леваневский ушел в хвост самолёта и только после часа раздумий принял решение. Решение было правильным, и, как выяснилось уже после посадки, оно спасло им жизнь (а заодно и самолёт). Из за несовершенства системы отопления в кабину поступал с выхлопом двигателя угарный газ. Лётчики уже были отравлены им, но не успели это в полной мере осознать. Менее чем через сутки они бы потеряли сознание и самолёт упал где то в районе Северного полюса. Леваневский категорически отказался от второй попытки, считая, что самолёт недоработан и вообще для выполнения этой задачи не годится. Ему было дано разрешение на покупку подходящего зарубежного самолёта, скорее всего американского.
Однако второй пилот Байдуков поверил в самолёт и готов был после доработки лететь. Но где взять первого пилота, а, главное, как растопить лёд недоверия в Кремле, где принимались все решения, связанные с полётом, после решительного отказа Леваневского, бывшего к тому же человеком, близким к Джугашвили? Байдукову удалось уговорить лететь лётчика-испытателя истребительной авиации В. Чкалова, к тому времени почти легендарную личность. После существенной доработки АН‑2 он сел за штурвал, исполнил на этом тяжёлом двухмоторном самолёте что то близкое к нескольким фигурам высшего пилотажа, и дал окончательное согласие. Кроме настойчивости Байдукова и имени Чкалова в получении разрешения на полёт помогло так же и то, что Леваневскому не удалось найти в США подходящий самолёт. Более того, их американские соперники, стартовавшие с Аляски месяцем позже, потерпели крушение и погибли. Тем самым на ближайшие годы лететь на АН‑2 было единственным вариантом.
Но с начала им пришлось сделать разминку: беспосадочный перелёт, по своей сложности приближающийся к намеченному, но с политическим подтекстом. Маршрут «Москва — Камчатка — Хабаровск». Это должно было произвести впечатление на японцев, постоянно провоцировавшими стычки на границе оккупированного ими Китая с СССР. Большую часть пути пролетели относительно спокойно, но после разворота над Камчаткой их встретил шторм в Охотском море с ураганным ветром и очень плотной облачностью. Попытка подняться выше облаков не удалась из-за сильного обледенения. Пришлось опуститься ниже облаков и лететь буквально в нескольких метрах от огромных волн. Одно неверное движение, и самолёт ныряет в воду. Байдуков в своём дневнике пишет, что вид огромных валов, поднимающихся буквально до крыльев самолёта, производил устрашающее и одновременно завораживающее впечатление. Здесь сказалось чкаловское мастерство бреющего полёта. Однажды он из озорства вполне наглядно продемонстрировал его, пролетев под Троицким мостом в Ленинграде. Публика была в восторге, начальство крайне недовольно. Но как то обошлось.
Наконец им повезло, они увидели остров. Это был Уш, по сути незначительно возвышавшаяся над поверхностью моря песчаная коса шириной один и длиной шестнадцать километров. Песок, усеянный камнями, совершенно непригодный для посадки. Но Чкалов посадил. Половину сдвоенного колеса одного из шасси камнем всё-таки отрубило. Колесо помогли восстановить моряки-пограничники (у них на катере была небольшая ремонтная мастерская). Привезённые строители построили дощатую взлётную полосу, и самолёт без приключений долетел до Хабаровска. Тем самым было доказано, что АН‑2 в состоянии справиться с перелётом через Северный полюс. А всем трём членам экипажа (третий — штурман Беляков) было присвоено звание Героев Советского Союза.
С учётом полученного опыта была произведена дополнительная подготовка самолёта, но в последнем тренировочном полёте случилось несчастье. При посадке шасси выпустилось лишь частично. Садиться на брюхо было нельзя: самолёт с деревянным каркасом и парусиновой обшивкой не выдержал бы такой посадки. Был ещё один такой самолёт, но он к полёту не был готов. Повезло с тем, что в этот полёт был взят главный конструктор самолёта, повезло с тем, что он был ещё молод и полон сил. Повезло ещё больше с тем, что он был отважным человеком. Сняв всю лишнюю одежду, он, ободравшись до крови, пробрался сквозь конструкции крыла к шасси, вырезал парусину, и, высунувшись через отверстие, привязал к шасси трос. Штурман и второй пилот тянули за трос, пытаясь поставить шасси на место, конструктор помогал им ломом. Операция продолжалась три часа. О том, чтобы вытащить второе шасси, не могло быть и речи. Главный исполнитель так обессилел, что не смог выбраться сам из крыла. Его оттуда вытащили, изрядно добавив при этом ушибов и ран. Пришлось садиться на одно шасси. Чкалов сделал это виртуозно, самолёт повалился на другое крыло, когда скорость полностью погасла, поэтому повреждения были минимальны. Как выяснилось, причиной явилось сверло, которое оставил в лебёдке шасси слесарь, готовивший машину к полёту.
На ремонт ушло больше недели, за это время погода испортилась, но экипаж настоял на том, чтобы лететь. Для этого они даже пошли на подтасовку метеорологических данных, весьма неблагоприятных. Постоянные отсрочки делали напряжение невыносимым. Сразу за материком их встретил сильный циклон и облачность, не оставлявшая их до конца перелёта. Лететь пришлось на предельной высоте, запасов взятого кислорода им не хватало. Хуже всех кислородное голодание переносил Чкалов. Над Канадой была особенно сильная облачность и далее посадка вслепую. Поэтому последние десять часов за штурвалом был Байдуков: он был непревзойдённым мастером ночных полётов. Ситуация осложнялась тем, что стояла задача долететь до США, а сложные метеоусловия привели к значительному перерасходу горючего. Самолёт приземлился на военный аэродром под Ванкувером. Он вынырнул из непроницаемых облаков в ста метрах от земли и был мастерски посажен Байдуковым. В баках оставалось 50 литров горючего. После этого Байдуков сказал Чкалову: «Половину долга за остров Уш я тебе отдал».
Итак, каков уровень четырёх лётчиков, героев этой истории? Самая сложная ситуация с Леваневским, не в его пользу говорит его отказ лететь на АН‑2. Тем более, что в отказе мотора была и его доля вины. Но он принял единственно правильное решение повернуть назад, спасшее жизнь экипажу и самолёт. Более того, он этим спас саму идею перелёта. Их соперники американцы после первого же крушения дальнейших попыток не предпринимали. Не следует так же забывать, что именно он являлся автором дерзкой идеи на грани возможностей авиации того времени и был человеком большого личного мужества, но…
А второй пилот поверил, и проявил невероятную настойчивость в том, чтобы сделать этот полёт реальностью. Кто из двух пилотов экипажа был большим профессионалом? По видимому, это были лётчики очень близкие по своему профессиональному уровню, и они хорошо дополняли друг друга. При этом не стоит упускать из вида, что мотором и душой всего предприятия был Байдуков. Именно он «поставил» на Чкалова, и в конце концов убедил его лететь. Но Чкалов присоединился, когда значительная часть пути по осуществлению проекта перелёта была пройдена.
Чкалов, несмотря на свою известность, был очень скромным и, более того, благородным человеком. Он считал, что по своим заслугам командиром экипажа должен быть Байдуков. Однако последний устроил так, что они двумя голосами с Беляковым выбрали Чкалова. Чкалов сумел убедить соответствующие органы и тем спас слесаря: в те времена расправа с вредителями была коротка. Его очень тяготила шумиха, поднятая в Америке, и бесконечные банкеты и интервью. Но СССР очень нуждался в налаживании отношений с Америкой, и им было приказано оставаться и терпеть. Тем более, что внешне Чкалов как нельзя более подходил для этой роли: богатырь с мужественным и волевым лицом.
Вначале их очень смущали хлопоты, которые они доставили генералу Маршаллу, в чьём ведении находился аэродром, на который они приземлились, но генерал успокоил их, объяснив, что для него это большая удача. Благодаря им он стал известным в Америке человеком. И, действительно, после этого случая он стал быстро продвигаться по карьерной лестнице, после войны был назначен министром обороны и разработал знаменитый «План Маршалла».
В поведении этих героев не было никакого тщеславия, они были выше пустого спортивного соревновательства. Только высочайший профессионализм и отвага, сослужившие их Родине бесценную службу. Это уровни 5,6. Но на этом эпопея с беспосадочными перелётами через Северный полюс не закончилась. На втором АН‑2 летел экипаж Громов, Юматов, Данилин. В их задачу входило плюс ко всему побить мировой рекорд на дальность беспосадочного перелёта. Громов был опытнейшим лётчиком, учителем Чкалова. Но их задача была сложнее: расстояние замерялось по прямой между конечными пунктами и отклонения от курса, смену высот надо было свести к минимуму. С этой задачей блестяще справился Юматов, кот