Коллективное помешательство на социальности, дополненной позже культурностью, демонстрируется типичным для большинства биологов, психологов и даже генетиков пассажем, взятым из А. Маркова [22]. Он в соответствии с общепринятыми представлениями полагает, что в этой последней по времени форме эволюции «отбор зависит от культурных традиций, определяющих нормы поведения. Чем умнее животные, тем легче они вырабатывают новые, полезные в данных условиях манеры поведения и тем эффективнее передают их из поколения в поколение путём обучения детёнышей и подражания. Изменение традиций ведёт к изменению направленности отбора (то есть в сторону лучшего приспособления к среде, включая сюда и среду социально-культурную)». Здесь неверно абсолютно всё.
Во-первых, у животных нет «культурных традиций», потому что они ещё животные. А вы «манеру поведения» какого из двух животных выберете в качестве образца: того, что бросает окурки на газон или в стоящую рядом урну? У второго, как принято считать, меньше животного и больше человеческого, чем у первого. И было бы ещё больше человеческого, если бы он перестал распространять вокруг себя эту отвратительную вонь. Хотя о чём это я? Животные ведь не курят. Вы можете представить себе волка с сигаретой в зубах? Нет, конечно, это невозможно. О зайцах я вообще не говорю. А на пути к ближайшей станции метро я встречу минимум трёх идиотов с сигаретой в зубах. Такая у них «культурная традиция», и я от всей души хочу пожелать вам, чтобы воспитание, случай или всё равно что ещё уберегло вас от этой традиции.
Или, может быть, вы соблазнитесь «культурной традицией» напиваться с получки до беспамятства и мочиться в парадных? Человек существо с явно выраженной многоуровневостью, и у каждого уровня, о чём уже неоднократно говорилось, свои потребности, мотивы, ценности, «нормы поведения». Последние у разрушителей и созидателей диаметрально противоположны. «Направленность отбора», реализованного большевиками никак не связана с «культурными традициями» русского народа, они к ним не «приспосабливались», а уничтожали их.
Как стало ясно после введения уровневой модели, подражание низким заведёт индивидуума, а возможно всю систему или вид, в эволюционный тупик. Подражать надо высоким. Так и было в российском обществе до 1917 года, после которого подражать стали заполонившим столицы выходцам с окраин в кожаных куртках и кухаркам, а после 1991 года — бандитам и валютным проституткам.
К счастью для человечества, обычные люди нередко умнее учёных мужей, которых учили плохо, и думать самостоятельно так и не научили. Немало родителей серьёзно озабочены тем, чтобы их ребёнок не попал в плохую компанию, и не начал подражать её «традициям». Ребёнок с хорошей генетикой может и сам сообразить, насколько это опасно, и такие случаи встречаются, а вот для ребёнка с плохой генетикой вероятность того, что он пойдёт по плохой дорожке, существенно выше. К криминальной среде он «приспособится», но вот из нормальной выпадет. Представителям правоохранительных органов хорошо известно, сколь велика разница в представлениях и манере поведения уголовника и среднего полицейского, и, наверное, она не намного меньше между полицейским и скрипачом симфонического оркестра. Так к кому нам следует приспосабливаться: к скрипачам, полицейским или уголовникам? Чьи нормы для нас выглядят более соблазнительными?
Во-вторых, каждому из нас известны умники, которые в совершенстве освоили «полезную манеру поведения», основанную на эксплуатации, обмане, манипулировании, паразитировании. Ум разрушителя отнюдь не благо для любой системы, если только это в целом не разрушительная система. Но, возможно, к ещё к более ужасным последствиям приводит вздорность разрушителей. «Манера поведения» последних такова, что они наотрез отказываются подражать положительным образцам и всё делают поперёк и наоборот. В их понимании так вести себя столь же естественно, как дышать. Они безусловно уверены в «полезности» такого поведения для себя, а дальше хоть трава не расти. В-третьих, ошибочно представление о том, что эволюция человека направляется «в сторону лучшего приспособления». Не каждый стремится, живя по воле обстоятельств среди волков, «по волчьи выть». Тогда вопрос, к кому приспосабливаться: к десяткам тысяч обдолбанных дурью фанатов, визжащих на рок-концертах, или к завсегдатаям филармонических залов, которые «воют» (тихо, конечно, чтобы никто не слышал) от Моцарта?
Да и не все люди одержимы приспособлением, есть и такие, которые не являются генетическими приспособленцами. Такие отказывались вступать в КПСС по принципиальным соображениям, хотя это отрицательно влияло на карьерный рост, да и вообще на возможность чувствовать себя более или менее защищённым. Как уже объяснялось, высоким не свойственно приспосабливаться, они предпочитают достойные, даже героические поступки, за что нередко расплачиваются ранней смертью. Высокие следуют существующим нормам выборочно, у них наблюдается склонность порождать новые нормы, развивать традиции в сторону их «повышения» в отличие от разрушителей, уничтожающих традиции.
Человек отличается от животного наличием высших уровней деятельности, на которых всё, в том числе и эволюция, по-другому. И хотя упомянутый автор приводит много экспериментальных фактов, свидетельствующих как об общности, так и о разности людей и животных, он ни разу не упоминает о гипертрофированной разрушительности человека и о ярко выраженной уровневости, как отличительной черте его деятельности. А отсутствие понимания этого не позволяет понять механизм деятельностной эволюции, чем обесценивает основные выводы эволюционной психологии, которая на поверку оказывается не такой уж и эволюционной.
Вот один из множества курьёзов фундаментальной безуровневости мышления психологов. Цитируемый автор излагает в какой-то мере экспериментально подтверждённые взгляды Д. Рида о том, что в ходе антропогенеза происходил рост объёма кратковременной рабочей памяти (ОКРП) с 2–3 до 7 у современного человека. Цифра означает количество объектов, одновременно удерживаемых в памяти. Самые продвинутые шимпанзе могут удерживать три (наковальня, орех, молот), что позволяет им научиться колоть орехи. Самые «гениальные» из них способны составлять фразы из трёх слов на специально разработанном для них языке, представляющем систему знаков-слов. Цифры 7 для человека придерживается большинство психологов, «хотя некоторые предпочитают более осторожно говорить о величине 7 ± 2». Ну при чём здесь осторожность? Просто некоторые в отличие от большинства имеют достаточно здравого смысла, чтобы понимать, что все характеристики человека изменяются от особи к особи в очень широком диапазоне.
На самом деле от Дьявола до Ангела, поэтому приведенный диапазон в четыре единицы явно занижен. Всем нам встречались люди с куцей памятью, которые общаются с помощью примитивных, коротких фраз, а речи из более длинных фраз читают по бумажке, и которых невозможно научить простейшим действиям в добавление к освоенным в детстве (например правильно нарезать хлеб — это будут криво-косо нарезанные куски разной толщины), что уж говорить о колке орехов. Дистанция, разделяющая их и деятелей максимальной Высоты, на сегодняшний день не подлежит численной оценке, если не считать оценку в разнице уровней, возможность которой предоставила уровневая модель. Ныне существующий проект эволюционной психологии превратится в науку только с пониманием многоуровневости, как следствия эволюционного развития человека.
4.5. Законы преобразований, осуществляемых человеческой деятельностью
Деятельность человека является наивысшим достижением природы. Человек способен совершать преобразования, недоступные никому другому. К осознанию сути человеческого, заключающейся в реализации преобразований небывалых, нас подводит понимание эволюционного происхождения мира, в котором мы живём. Прийти в то состояние, которое мы сегодня видим, могло только то облако плазмы, в котором была заключена потенция развития. Мы являемся частичкой того мира, в котором заложена способность к развитию, поэтому мы сегодня не облако плазмы, а часть колоссального разнообразия. Стимулом к изменению в нашем мире послужила потребность в большем, а способом — возможность занимать более выгодное энергетическое положение. Оно позволяет получать больший результат меньшими затратами. В случае человеческой деятельности меньшими усилиями — большие достижения. А больше достижения — больше полнота жизни. Что ещё надо человеку!
Чтобы совершить действие, необходимо произвести усилие, а для этого затратить энергию. Одних это истощает, других делает сильнее. Первые при этом чувствуют себя опустошёнными, вторые испытывают чувство глубокого удовлетворения и прилив жизненных сил. Способствуют этому сознание правильности своих поступков или внезапно свалившаяся удача. У. Черчилль шутил: «Ничто так не ободряет, как сознание того, что в тебя стреляли и промахнулись». В данном случае человек вообще ничего не делал, откуда такой прилив энергии? А потому что — выжил! Из этого следует, что в живых организмах, обладающих развитым сознанием, действуют иные законы преобразования как энергии, так и материи в целом, нежели в неживой природе. Каждый из нас по своему опыту хорошо знает, как ободряющий взгляд другого может многократно умножить силы. С вещественной точки зрения этот взгляд — ничто, с энергетической — почти ничего, но ободрённый им деятель может с утроенной силой приняться за дело и получить замечательные результаты.
Для одних жизнь есть потребление пищи, её переваривание и использование полученной энергии для произведения жизненно необходимых физических действий. Для других жизнь — это испытание необычных чувств, свершение небывалого и чудные состояния, обретённые таким образом. Эти высокие формы деятельности Природе удалось реализовать в результате «изобретения» человека. Он создан Природой как инструмент для достижения наивысшего. Уровень работает как усилитель мощности совершаемых нами усилий. Чем выше уровень, тем выше способность извлечения — тут автор скажет уже совершенно крамольную вещь — потребной для производства работы энергии буквально из ничего. В пределе брезжит возможность получить всё из ничего. Так когда-то поступил Господь.