Гошка чует перемены в моём настроении, поднимает голову, сопит, как сердитый ёжик, и пускает по спинному гребню цепочку искорок. Я ощущаю покалывание в кончиках пальцев и поспешно сжимаю кулаки. Сила Знака Саламандры ушла, но мои собственные способности тоже пытаются прорываться чем-то огненным – слабенько, но пару полотенец я уже прожгла, а ноут жалко.
Дракону мои шевеления не нравятся, он приподнимается, потягивается, пытается смигрировать на Сашку, по пути наступает на клавиатуру…
А вкладки-то я свернула – но не закрыла.
Зря.
Сашка не глядя подхватывает дракона одной рукой и всматривается в экран. Я снова закрываю глаза и молча слушаю, как он щёлкает мышкой, пролистывая электронную переписку с адвокатом, судебную практику по делам, связанным с элементалями, подборку статей о магических аномалиях на территории страны, письмо от Кощеева со сканом официального ответа – Саламандры решительно отказались отвечать Особому отделу на вопросы, связанные с учителем Элис…
Сашка на эту тему тоже говорить не хочет, мол, на то и Особый отдел, чтоб этим заниматься, а у меня ни полномочий, ни сил нет на поиски древнего колдуна. Но я не могу оставить это просто так. Да, можно снова научиться спать одной и в темноте, можно избавиться от кошмаров, можно взять под контроль отголоски дара, оставшиеся от Саламандры. Вот только я сомневаюсь, что смогу забыть: что прозрачное пламя над могилой Алёны, что счастливое безумие на лице Элис, что страх в глазах Игоря.
Не то чтобы я действительно могу его найти. Но вдруг удастся отыскать зацепки – среди всей этой судебной практики, свидетельств людей, отмеченных Саламандрами, статистики и дат? Конечно, я сама не пошла бы его искать, но если дать Особому отделу новую информацию…
Крышка ноута захлопывается с лёгким щелчком. Сашка забирает его и ставит на пол, а потом обнимает меня крепче.
– Тем более стоит походить на курсы, – говорит он негромко. – Если ты будешь знать, что при необходимости сумеешь себя защитить, тебе будет спокойнее.
Я утыкаюсь носом в его плечо, запирая внутри все сто раз проговорённые возражения.
– Думаешь?
– Уверен. – Он немного молчит, а потом добавляет: – И мне тоже будет спокойнее. И за тебя, и за Лерку.
Он легонько целует меня в висок, гладит по голове, и от прикосновений по спине бегут мурашки, и дыхание сбивается, и хочется мурлыкать, а спорить не хочется вовсе…
Хочется другого.
– А больше ни для чего тебе женщина не нужна?..
Сашка тихо смеётся, тянет на себя край пледа, и я пытаюсь возмущённо пищать, потому что у меня там тепло и уютно, а у кого-то холодные руки…
А хотя не такие уж холодные.
– Моя женщина, – шепчут мне в ухо горячими губами, – нужна мне всегда. Чтобы любить её… делать счастливой… заботиться… оберегать от всякой мрачной дряни, которой пусть занимаются специалисты, им за это зарплату платят…
Конечно, любит, заботится, оберегает, но мог бы и выслушать, и поговорить, и признать, что в чём-то я ведь права. Настроение возражать и обсуждать дрянь вкупе со специалистами держится целых три секунды – но вдруг оказывается, что чувствовать себя любимой, желанной и защищённой куда важнее, чем правой. Ладно, к лешему, не сейчас…
…Гошка сердито чирикает и перескакивает с дивана на подоконник. Я успеваю увидеть, как мерцают сквозь штору огоньки на его шкурке, и подумать, что нам, кажется, нужна кровать побольше.
А потом становится не до того.
Глава 2. О турнирах и практике
Драконы бывают разные.
Об этом, наверное, знают все, но, только начав работу в Департаменте, я осознала, насколько именно они разные. На подоконнике в кабинете лежит справочник с кратким описанием известных на сегодня видов – книжка в палец толщиной, – и я сто раз пожалела, что потратила на неё деньги, потому как список обновляется каждый год. Единственная польза в том, что Гошке очень нравится яркая сине-золотая обложка издания и он любит спать прямо на книге, свернувшись клубком и старательно скопировав цвета. Собственно, это единственный его шанс попасть на страницы справочника: домашние драконы официально таковыми не считаются и описываются в перечне земных существ, искусственно изменившихся под воздействием магии.
Что же касается драконов диких, то в целом их можно разделить на два вида: ассимилированные и пришедшие. Первые – потомки тех, кто явился пятнадцать лет назад вместе с элементалями. За эти годы кто-то, конечно, сдох, но большинство успешно прижилось. Сразу после Контакта биологи хватались за головы, предсказывая варианты один страшнее другого: не то пришельцы сожрут всех местных животных, не то сожрут весь корм и аборигены передохнут сами, не то ещё какая-нибудь экологическая катастрофа случится.
На деле всё оказалось не так уж страшно. Элементали внимательно следили за своими питомцами, и драконы встраивались в экосистемы потихоньку. Стаи из одних только драконов сейчас встречаются довольно редко: в основном они не вытесняли местные виды, а мимикрировали под них и замещали собой отдельных особей. Если очень упростить, то вот раньше, допустим, в лесу жило двадцать лисиц, а теперь живёт восемнадцать плюс два лисовидных псеца. Они точно так же обитают в норах, ловят мышей и даже внешне похожи – ярко-рыжие, длинномордые, с длинным гребенчатым хвостом. Некоторые учёные считают, что они могут скрещиваться с обычными лисами, впрочем, никто их за этим пока что не застукал.
Ассимилированных драконов вообще довольно много, но в основном это не очень крупные существа: мелкие хищники, птицы, рыбы. В каждом регионе они свои, например, в нашей области обитает десятка полтора видов. Почти на всех разрешена охота, хотя по просьбе элементалей её могут временно приостановить. Кристаллы ассимилированных драконов не особо крупные, но обладают разными полезными свойствами, и подавляющее большинство драконоборцев специализируется именно на них.
Если десяток серых иглозубов может без проблем смешаться с голубиной стаей, благо желающих подкормить птичек всегда хватает, то крупного дракона ассимилировать куда сложнее. Чтобы размножаться, драконам нужна пара, а два здоровенных топазовых феникса гарантированно лишат пищи, к примеру, амурского тигра, на территории которого появятся. Поэтому, если уж феникс проник в наш мир, он живёт один, изредка бьёт тигру морду – или огребает от него, они примерно в одной весовой категории – и ждёт либо волшебной ситуации, при которой в лесу вдруг станет вдвое больше добычи, либо драконоборцев, которые отправят его энергетическую сущность в родной мир.
Кристаллы у таких драконов крупные, сильные и за счёт редкости очень дорогие, однако прибить здоровенную огненную тварь в одиночку на её территории нечего и пытаться. На такую охоту собираются не меньше чем впятером, долго тренируются и нередко передумывают в процессе, причём не только из-за опасности. Ладно бы ещё можно было использовать современное оружие – но нет, при попытке завалить дракона, скажем, из гранатомёта охотникам остаётся только развороченная тушка. Кристалл исчезает, зато могут появиться очень недовольные элементали – возвращение дракона в родной мир каким-то образом выравнивает неведомые простым смертным энергетические гармонии, потому-то, собственно, охота и турниры не только разрешены, но и поощряются. А вот штраф за браконьерство превышает стоимость кристалла втрое, что тоже влияет на количество желающих отправиться за драгоценным трофеем. Только с копьём в дикий лес ни один дурак не сунется, все же помнят про тигра – а вдруг не удержишься в критической ситуации да пальнёшь, не разбирая, чешуйчатая тварь на товарища бросилась или мохнатая?..
Любителям фотоохоты везёт чаще, и снимки крупных драконов периодически появляются в Сети и журналах. Шанс увидеть такое чудо живьём обычным гражданам выпадает очень редко – в неволе дикие драконы, в отличие от всё тех же тигров, живут плохо и недолго. Но иногда праздник приходит и на нашу улицу…
Хотя кому праздник, а кому – работа.
Я недобро кошусь на висящий на стене напротив рекламный плакат будущего турнира, на котором распахивает крылья тот самый топазовый феникс. Красивый, конечно: внешне он крупнее тигра втрое, чёрно-золотистый, блестящий, с полупрозрачными перепонками и бегущими по чешуе огненными сполохами. Это не монтаж: фениксы, будучи не в духе, вполне реально загораются. Дракон умудряется контролировать огонь, не устраивая пожара в лесу, однако желающим выйти с ним на бой придётся ой как несладко. Даже знать не хочу, как эти ненормальные сумели его отловить, упаковать и довезти, однако именно он будет звездой мартовских соревнований, по традиции приуроченных к весеннему равноденствию.
А ещё звездой станет тот, чьё копьё сумеет воткнуться в эту скотину так, чтобы отправить её в иной мир. Поэтому заявки сыплются как из рога изобилия – драконоборцы собираются со всей страны и даже из сопредельных держав, и чем ближе заветная дата, тем больше у меня работы.
– …Департамент лицензирования драконоборцев, здравствуйте. Нет, Марат Артурович, я вам не «Катенька» и не «дорогая». У вашей команды два дня, пока заявки лежат без движения, потом возвращаем. Список документов я вам уже раз пять высылала, имейте совесть!
– …Да, Андрей Степанович, вы можете снова подать на меня жалобу министру. Но страховка ваших сотрудников от этого не продлится. До семнадцатого? Замечательно, но помните, что будет гораздо быстрее, если вы привезёте документы лично и заберёте тоже.
– …Добрынин! Щиты! Опять! Шефу пожалуюсь!
Директор ООО «Добрыня» раньше работал у нас в департаменте. Он привычно делает вид, что страшно пугается, и заверяет, что понял, принял, осознал, а документы по щитам уже сданы в канцелярию. Я знаю, что сроков он обычно не нарушает, просто есть в его команде один активный изобретатель, который вечно мудрит то со щитами, то с оберегами, в итоге характеристики снаряжения сдают в самый последний момент. Но мероприятие грядёт слишком масштабное, чтоб спускать даже мелкие огрехи.