— Я хочу действовать, — ответил Гарвин. — Когда мне что-то нужно, я становлюсь нетерпеливым. Как вы нашли ее, Мейсон?
— Через частное сыскное агентство, — ответил Мейсон, гляди на часы. — Я могу позвонить ей сегодня вечером и назначить встречу на завтра.
— У вас есть ее номер телефона?
— Да. Она занимает номер 624 в гостинице «Монолит Апартменс». Через оператора в гостинице я могу ей дозвониться. Вчера с ней было трудно разговаривать. Она считает, что основные козыри у нее на руках в отношении вопроса о двоеженстве. В любом случае, когда я скажу ей, что вы находитесь в безопасности в Мексике, собираетесь приобрести большое поместье, переведя сюда часть капиталов и жить здесь, думаю, пылу у нее поубавиться.
У Гарвина загорелись глаза.
— Прекрасная идея, Мейсон! Ей придется исполнить номер «мертвая петля»!
— Я думаю, что Этель не пренебрегала и романтическими похождениями.
— Наверняка! — вмешалась Лорен. — Эдвард, мы должны были об этом подумать!
— Она красивая женщина, — продолжал Мейсон, — и любит, чтобы окружающие ею восхищались. Она любит вести дела таким образом, что достаточно ей показать обнаженную ножку, заинтересовать и…
Гарвин засмеялся.
— Этель именно такая. И со мной она вела себя подобным образом. Я помню, когда она была моей секретаршей, она…
— Эдвард!
— Извини, моя дорогая.
— Но прежде чем мы начнем обговаривать с ней условия раздела имущества, через частных детективов мы выясним, чем она занималась все это время, когда вы, Гарвин, с ней расстались.
Гарвин задумчиво протянул:
— Я боюсь, она любила меня больше, чем я предполагал. Это вторая моя женитьба превратила ее в дикую кошку. Может быть, она надеялась на примирение.
— Не будь так уверен, Эдвард, — отреагировала Лорен, вкладывая свой смысл в тщательно подбираемые слова. — Просто, когда мы поженились, она увидела возможность вытянуть из тебя деньги, обвинив в двоеженстве. Лучше пускай всем занимается Мейсон.
Гостиница «Виста де ла Меса», первоклассное, только что отстроенное сооружение, находилась в глубине от центральной улицы, окруженная оградой из необожженного кирпича. Проехав въездные ворота, две машины остановились перед центральным входом, перед которым росли дикие кактусы на фоне стен гостиницы, окрашенных в пастельные тона.
Женщина за регистрационным столом одарила их лучезарной, дружеской улыбкой.
— Нам нужно два номера, — сказал Гарвин, — один для меня с женой, другой для нашего спутника.
— Разумеется, — ответила женщина по-английски. — С совмещенной ванной комнатой?
— С раздельными ваннами.
— Но это будет намного дороже.
— Неважно. Лучшие номера в вашей гостинице.
Глаза женщины заблестели.
— О, сеньор привык к самому лучшему, не правда ли?
— Да.
— Самое лучшее вы и получите, сеньор. Есть прекрасный двухкомнатный номер. А другого сеньора мы могли бы разместить в другом крыле гостиницы.
— Прекрасно, — ответил Гарвин и занес имена всех троих в регистрационную книгу.
— А как быть с машинами?
— О, оставьте ваши автомобили прямо у гостиницы. Никто никогда не крал машин от «Виста де ла Меса».
— У вас есть сторож? — спросил Мейсон.
— Нет, сторожа нет, но в этой стране вы находитесь среди честных людей, не так ли? Но в качестве предосторожности, только из предосторожности, вы заприте дверцы, а ключи оставьте у меня. Я уберу их в ящик стола. Если нужно будет передвинуть их утром, пока вы не встали, привратник гостиницы прекрасно сделает это, не беспокоя вас.
— О’кей, — сказал Мейсон. — Я закрою машины и принесу ключи. А как насчет багажа?
— К сожалению, сегодня нет носильщика. Видите ли, гостиница новая. Скоро я закрою двери. Остался всего один свободный номер. Когда его займут, я погашу свет и гостиница закроется. — Женщина снова улыбнулась.
Мейсон направился к двери.
— Ладно, Гарвин, придется багаж нести самим.
— Мне нужна только маленькая ночная сумка, дорогой, — попросила Лорен.
— Хорошо, дорогая.
Она улыбнулась Мейсону.
— Вы не представляете, насколько я спокойна, зная, что вы взяли это дело в свои руки.
— Благодарю, — ответил адвокат.
— Спокойной ночи.
— Я проведу сеньору в ее комнату, пока сеньоры несут багаж, хорошо?
Лорен улыбнулась и согласно кивнула головой.
Женщина встала из-за стола.
— Я сеньора Иноченте Мигуэрино. Трудно для американцев запомнить такое имя, не правда ли?
— Действительно, трудно, — добродушно согласилась Лорен.
Мексиканка, слегка вихляя бедрами, соблазнительной походкой пошла провожать Лорен вглубь гостиницы.
Гарвин, поспешно вынимая багаж, казался расстроенным даже этим минутным отсутствием жены. Пока Мейсон доставал свои чемоданы, Гарвин, нетерпеливо закрывая багажник, заявил адвокату, что они увидятся следующим утром.
— Во сколько?
— Ну, не слишком рано. Я…
— Не забудьте, что мы должны сделать много телефонных звонков.
— Ладно, — вздохнул Гарвин, — в восемь часов. — Он запер дверцы и поспешил в гостиницу.
— Отнести ваши ключи? — спросил Мейсон.
— Я сам отдам их сеньоре, как там ее зовут. Спокойной ночи, Мейсон.
— Спокойной ночи. — Адвокат вынул ключи зажигания, закрыл свою машину и остановился полюбоваться на звезды. Луна переместилась к западу, и звезды излучали постоянный блеск сквозь сухой чистый воздух. Мейсон, которому пришлось потратить, немало нервов на протяжении последних дней, стоял и наслаждался окружающим видом. Затем он поднялся в холл гостиницы и дождался возвращения сеньоры Мигуэрино.
— Вы покажете мне мою комнату?
— О, конечно, сюда, пожалуйста.
Мейсон пошел за ней в другое, северное крыло гостиницы. Мексиканка открыла дверь номера и с удовлетворением наблюдала, как адвокат осматривает большую, хорошо обставленную комнату, с удобной кроватью, паркетным полом и тяжелыми красивыми портьерами.
— Видите, хорошая угловая комната с окнами на обе стороны.
— Прекрасно, — сказал Мейсон.
— Это окно выходит во внутренний дворик. Поэтому оно закрыто портьерой. Другое — просто в никуда. Вы можете перед ним одеваться, раздеваться, никто вас не увидит, не правда ли?
— Никто не увидит, — улыбаясь, согласился Мейсон.
— Вы довольны?
— О, да.
Мейсон протянул ей ключи от своей машины.
— А где ключи от другой машины? — спросила она.
— Разве вам их не отдали?
Она отрицательно покачала головой.
— Ничего страшного, — сказал Мейсон. — Его машина не мешает перед гостиницей. Не будем их беспокоить.
— Он думает о других вещах, не правда ли, сеньор? — она затряслась в смехе, и тело ее в этот момент напоминало желе на подносе.
Мейсон согласно кивнул и спросил, откуда он мог бы позвонить в это время. Им пришлось вновь спуститься в холл, где стояло два телефона-автомата.
— К сожалению, у нас нет телефонов в номерах. Это — Мексика, сеньор. Мы не работаем, как вы, целыми днями и ночами.
Мейсон, занятый своими мыслями, рассеянно кивал. Он вошел в телефонную кабину и попросил соединить его с агентством Дрейка. Пришлось ждать десять минут, прежде чем его соединили.
— Дрейк на месте? Это говорит Мейсон.
— Да, он здесь, одну минуту, мистер Мейсон.
Через мгновение в трубке раздался голос Дрейка:
— Хелло, Перри, где ты?
— Я звоню из новой гостиницы в Тихуане. Прекрасное местечко под названием «Виста де ла Меса».
— Смогу ли я дозвониться до тебя туда?
— Будет трудновато. Это платный телефон-автомат, и на ночь они закрывают помещение. Подожди, я продиктую номер телефона.
— О’кей, Перри, я записал. А теперь у меня есть кое-что для тебя. Ты хотел, чтобы мы выяснили все что можно об Этель Гарвин. Так вот, у нее прииск в Нью-Мехико. Она «поигралась» в него некоторое время, а затем уехала в город Рено. Обустроилась и, видимо, хотела развестись, но что-то заставило изменить её первоначальные планы. Я еще не выяснил, что это было, но во время своего пребывания в Рено она так или иначе была связана с человеком по имени Алман Хекли. Это имя говорит тебе что-нибудь?
— Абсолютно ничего.
— Он владелец большого ранчо в тех местах, богат и плейбой. Женщины вьются вокруг него, и Этель Гарвин, похоже, не стала исключением. Она «проходила курс лечения», как говорят в тех местах. Много занималась верховой ездой, а у этого парня, Хекли, ранчо рядом. Все приезжие искательницы приключений, меняющие каждые шесть недель своих мужей, сходили по нему с ума. Не убереглась и Этель Гарвин. Говорят, она и Хекли проводили много времени вместе.
— Что-нибудь серьезное?
— Зависит от того, что ты имеешь в виду под «серьезным», — ответил Дрейк. — Но что-то произошло. Она решила не разводиться. Просидела там почти десять недель, а на развод не подавала. К тому же Хекли неожиданно снялся с места и уехал.
— Продал свое ранчо?
— Нет, оно до сих пор принадлежит ему, но он уехал в Калифорнию и купил недвижимую собственность на океанском побережье в пятидесяти милях от Сан-Диего. Это тоже ничего не говорит тебе?
— Ничего. Я хочу знать все, что можно, об этом Хекли.
— Я поручил своим людям в Сан-Диего проверить его счета и налоговые ведомости. Через два-три часа установим его адрес.
— Ладно, Хекли может подождать до утра, — сказал Мейсон. — Сначала нужно добиться от Гарвина, чтобы на завтрашнем собрании лично присутствовало как можно больше его сторонников. Это сделает недействительными все доверенности. Сообщи Делле, где я нахожусь, и разыщи меня здесь, если появится что-нибудь крайне важное. Учти только, что телефон в гостинице будет отключен до утра.
— О’кей, Перри. Ты не хочешь, чтобы я вплотную занялся кем-нибудь из наших подопечных?
— Нет, продолжай собирать информацию.
— Хорошо, я заканчиваю… Одну минутку, Перри, появилось кое-что о Хекли. Запиши адрес его нового ранчо.
Мейсон достал записную книжку.
— О’кей, Пол, слушаю тебя.