Она не успела договорить, потому что Лиде не терпелось ответить.
– Да как же вы не понимаете? Он добился своего места для репетиций шантажом! Причём сразу – директора!
Вовка засомневался:
– С чего ты взяла? Крендель мог сначала попросить учителя математики, потом – Александра Владимировича.
– Тогда Александр Владимирович наверняка написал бы нам об этом! А он учитель музыки. Попросить его о помощи – самое логичное. Учитель сам бы тогда к директору обратился. Музыканты всегда поддерживают друг друга!
Вася предложил немного успокоиться, найти для него, для Васи, бутерброд, и добавил:
– Крендель необязательно логичный, может, он гуманитарий.
– Инопланетянин? – Светка опять тискала моих улиток. – Смотрите, Ворчун и Удачка, Вася верит в инопланетян.
Вася махнул на Светку рукой:
– Не гуманоид! А гуманитарий. Это…
– Это тот, кто не очень понимает математику и физику, зато литературу и историю может не только отвечать, но и придумывать на отлично! – гордо сказал я.
Вася улыбнулся широко-широко:
– Такого классного определения гуманитария я ещё не слышал. Надо снять тебя для моего блога!
Он впился взглядом в монитор:
– Там новое письмо, открывай!
Новое послание нам прилетело от уборщицы.
Андрюша, отправляю письмо с компьютера моего сына. Потому что сама всю эту технику боюсь. Если захочешь что-то ещё спросить, подойди ко мне завтра. Ты просил рассказать про Артура Кренделя. Вот что я вспомнила. Однажды он «украси» школьный коридор своими автографами. Ох, я как увидела!.. Только бы, думаю, это были такие фломастеры или как там их, маркеры, которые легко оттираются. Или сами выцветают. Так и оказалось. Но если б он только маркерами накалякал. Нет же – ещё цветными мелками. Да так много! Я спросила, как же тебе, Артурка, не стыдно. А он сказал, что стыдно. Просто хотел девочке понравиться. Она сказала ему: испиши стены автографами – буду с тобой встречаться. Обманула, конечно. Он ей единственной во всей школе не нравился. Я думаю, что ж делать, буду убираться до ночи. Артур сначала мне на гитаре играл песни, которые я просила, а потом помог мыть стены. Вот так.
– Что-то мне всё меньше верится в хорошесть Кренделя, – сказал Вася. – Помог он. А если бы дурью не страдал, отмывать вообще ничего не пришлось бы. Получается, он способен на шантаж. На вандализм (это я про автографы). И им может управлять кто-то ещё. В тот раз – девочка, в которую он влюбился. А вдруг в этот раз им снова кто-то управляет.
– Или шантажирует! – подхватил Печенькин. – Взял в заложники его дорогущую гитару и не отдаёт. Я, говорит, буду присылать тебе в день по одной струне, а потом – по щепке, если ты не навредишь школе.
– Странный ты, Вовка, – Вася опять уставился в мой монитор, как будто Вовка был там. – Но так тоже может быть. Крендель необязательно злодей – вдруг он заложник в чужой игре! Как в кино. Так, что у нас там дальше с показаниями свидетелей?
Мы открыли письмо библиотекаря.
Помню, как Артур однажды принёс сдавать книгу «Преступление и наказание». Протягивает мне её, а заодно – какой-то экзотический фрукт. Я удивилась. Повспоминала, не сегодня ли день библиотекаря. Нет. А он мне говорит: «Я просто решил угостить одноклассников и вас фруктами. Папе их коллега привёз столько, что мы не знаем, куда девать». Оказалось, Артур не знал не только, куда девать фрукты, но и то, что они недозрелые. На следующий день половина его класса мучилась с животом и осталась дома. А ведь он хотел всех порадовать!
Вот такая история вышла. Мне повезло больше. Я съела всего один фрукт и ещё на всякий случай запила активированным углем. Не люблю экспериментировать с неизвестной едой. А так – Артур положительный юноша. Всегда нас удивлял.
– Он ещё и отравитель! – Лидка-пять-косичек от злости поперхнулась чаем. – Кошмар!
Вася взял на руки моего кота и говорит:
– Все мы для кого-то кошмар. Правда, Мурзик? Вот ты мог бы быть кошмаром для мышей.
– Одноклассники – не мыши! – упиралась Лидка-пять-косичек.
Мы сошлись на том, что они и вправду не мыши, хотя точно нам это неизвестно. Мы с ними не знакомились. И на том, что ошибиться может каждый. Подумаешь – недозрелые фрукты. А человек, который это ел, куда смотрел?
– Неспелый фрукт, съеденный добровольно, – это не орудие преступления, – подвёл итог Вася.
Пока мы об этом спорили, Шерлок закипал, как Вовка. Какие-то все сегодня нервные.
– Мы так ничего не узнаем. Давайте дальше читать. Я по ласследованиям на больничном скучал.
– По расследованиям невозможно не скучать! – согласился Юрка.
Я чуть не расстроился. Снова подумал, что, наверное, мы просто ищем преступление там, где его нет. Потому что иначе мы не детективы из четвёртого «А», а детективы на пенсии. Но от пенсии нас спасло письмо учителя истории. Вовремя пришло!
Я читал его вслух:
Приветствую детективную команду. Что же такого вам рассказать об Артуре? В первую очередь мне запомнилась одна экскурсия, на которую я водил учеников. Крендель не просто с удовольствием пошёл в Музей истории родного края. Он ещё и устроил для своего класса фотоквест.
– Молодец какой! – похвалила то ли Кренделя, то ли учителя Светка.
– Ты слушай дальше, – я не сердился на Светку.
Девочки просто такие чувствительные. Они вечно то чем-то восхищаются, то пугаются, то злятся, то кричат «фу-фу-фу». И так у них это получается… Не как у меня или там у Серёги, Антона. У них каждое «ой», «ай» – это как салют! Папа давно мне сказал, что девчонки эмо-цио-нальные. Так что пусть себе Светка кого-то хвалит. Хоть и перебивает меня. Когда-то и меня похвалит, а кого-то перебьёт.
Я так подумал, и мне стало будто радостнее жить.
– Послушайте, что он дальше пишет!
Мне о квесте Артур не сказал. А для остальных заранее составил список экспонатов, которые нужно сфотографировать «как-нибудь красиво и необычно». Он придумал и другое задание: найти и сфотографировать «самое смешное лицо» среди посетителей. А я всю экскурсию не мог понять, что это все свои телефоны и фотоаппараты держат под странным углом. Зачем Артём Крачкин сфотографировал с исторического документа одну только букву «Ъ» с нескольких ракурсов. Он же потом сделал из этих фото целый коллаж! И назвал «Танцующая история „Ъ“». Пока он эту букву фотографировал, щурил глаза, высовывал язык то так, то сяк. Поэтому его лицо и признали самым смешным на снимке. Автор этого снимка – я. Сделал его просто так – я же не знал о конкурсе, но показал ученикам. Крендель тогда расстроился. Я не понял, почему, а потом оказалось, что он сфотографировал меня в момент, когда моё лицо было забавным. Но проиграл. Потому что забавнее Артёма на снимке получиться сложно. Работы победителей потом опубликовали в школьной газете. Я смотрел на фото с лицом Крачкина и думал: а ведь здесь мог быть напечатан забавный я. Но радовался, что всё так получилось. Не хватало только, чтобы все ученики школы подумали, что я клоун.
Чем дальше мы читали, тем больше убеждались – Крендель опасный тип. От него не знаешь, чего ожидать.
В комнату постучалась мама. Она вытирала руки о смешной фартук с разноцветными утками в рокерских банданах.
– Молодёжь, чай пить будете? – устало спросила она. – Я пирогов напекла.
– Пироги – это здорово! А чая в меня больше не влезет, – честно признался Юрка. – Я пять кружек выпил!
Мы гуськом прошли по коридору. Я заметил, что на комоде стоит дедушкин любимый кефир, и захватил его, чтобы поставить в холодильник. Перед этим я разглядывал донышко коробки. Привычка такая. Мне нравится, что оно всегда белое и не дырявое. А ещё я каждый раз на нём рисую смешные рожицы или пишу глупые фразы. Дед видит это и смеётся. Но на этот раз я с ужасом понял: рисовать негде. Деда сам всё исписал.
– Что ты там разглядываешь, Андрюш?
Светка положила перед собой листок из принтера, где записывала все поступки Кренделя, о которых мы прочитали. А напротив них – выводы об Артуре-музыканте-школоненавистнике.
Вовка наклонился ко мне и с умным видом говорит:
– Что, Андрюха, в зеркало смотришься? Налюбоваться на себя не можешь?
Шерлок заулыбался так широко, что даже Мурзику стало ясно: если бы не пирог, он рассмеялся бы. Странные у меня друзья, но любимые. Никому их в обиду не дам! Даже если Крендель работает на инопланетян и будет угрожать мне уменьшителем людей. Я сомневался: говорить – не говорить – говорить – не говорить.
– Да скажи уже ты, что там на дне коробки! Новый клип твоей любимой группы? – не выдержал Антон и попытался отнять у меня кефир.
– Это дедушкина вкусняха, – я упирался изо всех сил. – Не трогай! Ладно, не хотите сидеть в безопасности, как хотите. Мне же лучше. Не один пойду.
– Куда? – хором спросили почти все, кроме Шерлока. Он заглатывал очередной пирог. Такой мелкий – как в него влезает? Да ещё со скоростью двух меня.
Я по очереди показал всем надпись на коробке.
– Это, – говорю, – послание. Дед знает, что белое место на пачке – моё. Изрисовать его всё равно, что конфету у ребёнка отобрать. А я – молодёжь. Вы сами слышали, что мама сказала.
– На самом деле мы ещё не… – Светка не договорила, я её перебил:
– Дедушка оставил послание для меня.
– Почему ты так уверен? – спросил Вася.
Сразу видно, человек любит брать интервью. Задаёт вопросы, когда нужно и не нужно.
– Потому что у дедушки память не девичья, а своя собственная. Самая-самая! Кефирная!
– Это уже бред! – Вася сомневался в моей гениальности. – Кефирная? Что это значит? Ты нас разыгрываешь?
Ух, вот зачем обижает?
– Я не организатор лотереи, чтобы что-то разыгрывать, – говорю. – Дед может забыть вовремя выключить мой компьютер после того, как поиграет со своими друзьями. Это да. Но он никогда не забывает поставить кефир в холодильник. Когда мы вошли в квартиру, кефира ещё не было. Получается, дедушка заходил позже. Понял, что мама долго не выйдет из кухни. Когда она занимается пирогами – мы по запахам понимаем, что это надолго. Дед хотел, чтобы я заметил кефир на комоде. Он даже прикрыл его моей шапкой наполовину. Чтобы я уж точно его не пропустил.