– Боже мой, Попкинс, этого-то я и боялся.
Тут мой верный пес поглядел на меня так, будто спрашивал себя, что у меня такое на уме, но, по своему обыкновению, лишь хмыкнул и продолжил рассказ:
– Затем он отправился в Лондон и около четырех лет назад вернулся в родные багдадские пенаты. Вот почти и все, за исключением того, что, прибыв сюда четыре месяца назад, он был гол как сокол. На его песни и номера с перевоплощениями не было особого спроса. Но стоило этой компашке Уэйда позвонить в агентство с просьбой найти им человека, соответствующего таким-то требованиям, о нем, естественно, сразу вспомнили…
– Кто из них звонил?
– Батлер. Он предложил двадцать гиней за небольшую роль с тем условием, что актер должен будет выучить ее очень быстро; он позвонил примерно в полдень. Батлер попросил отправить парня в бар на Пикадилли к двум часам, чтобы обсудить все детали. Поэтому неудивительно, что, когда Каррутерс выдал им информацию о том, что убит человек по имени Рэймонд Пендерел, это имя им ни о чем не говорило. Они и не слышали его никогда, по крайней мере большинство точно…
– Слушай сюда, паршивец, – заревел я на него, – что ты пытаешься вменить дочке Джеффа Уэйда?
– Я… я… еще никому ничего не вменяю, сэр, – сказал Попкинс. – Я лишь обрисовываю возможную траекторию событий. Следующую траекторию. Пендерел согласился взяться за роль, и это многое объясняет. Например, накладные бакенбарды с сединой. Он должен был изображать доктора Иллингворта, а Батлер и Джерри Уэйд, кажется, были твердо уверены в том, что всякий ученый носит бакенбарды. Еще пенсне на черной ленточке, очень солидно, прямо как у нашего друга доктора Фелла. И этот его строгий цилиндр и вечерний костюм, оставшиеся от жизни в роли жиголо; если помните, Каррутерс обнаружил на них парижскую бирку. Все сходится, даже если эти чокнутые детишки… ладно, не все они такие уж и чокнутые, только один из них. Не берите в голову, сэр! Наконец, если Иллингворт хорошо все расслышал, Пендерел прибыл в музей минут через десять после самого Иллингворта. Кто-то убил его между этим временем и одиннадцатью часами. Мне нет никакой нужды указывать вам, что очень маловероятно, чтобы какой-то посторонний человек проник в музей и провернул это дело. Все действующие лица выстроились перед нами… то есть перед вами. Так что теперь?
Пришлось признать, Попкинс был прав. Я обдумал это с минуту, прошелся по кабинету и выглянул в окно на набережную. Затем я спросил его, есть ли что-то еще. И кое-что все-таки было. Попкинс продолжил:
– Рассказ доктора Иллингворта объясняет бо`льшую часть того сумасшествия, в которое прошлой ночью попал Каррутерс. Бо`льшую часть! Теперь можно связать историю воедино. Но есть несколько пунктов, которые это свидетельство не проясняет. Какие-то могут иметь важное значение, какие-то – нет. Вам стоило бы расспросить этих детишек об угле; да и преданный Пруэн может оказаться ценным свидетелем, ведь он весь вечер дежурил у дверей, откуда виден зал. Следовательно, некоторые из этих сомнительных пунктов можно прояснить на раз-два. С остальными придется повозиться. Прошлой ночью компания спасла настоящего Иллингворта от сержанта Хоскинса, затем они выключили свет и в сумасшедшей спешке убрались из музея, после этого они сделали одну вещь. Они поклялись, что ни при каких обстоятельствах, что бы ни случилось, ни один из них не признается, что они были в музее. Но они опасались Иллингворта; им не хотелось, чтобы он рассказал Джеффу Уэйду о том, как они паясничали в стенах горячо любимого им музея и заперли Иллингворта в лифте. Они надеялись, что Батлеру удастся умиротворить старика… О произошедшем убийстве не знал никто из них, кроме двух человек. Эти двое – Батлер и сам убийца; или же Батлер, возможно, и есть убийца, насколько я могу догадываться. Но что касается остальных – что ж, сомневаюсь.
Попкинс наслаждался звучанием собственного голоса, пока рассуждал.
– Ты думаешь, я совсем дурак? – сказал я. – Конечно же, они ни о чем не догадывались. Иначе Пруэн бы так не хорохорился в присутствии Каррутерса. Он бы не стал радостно выплясывать в темном музее, если бы знал, что где-то там в повозке лежит-полеживает симпатичный свежий труп. Не неси чепухи. Пруэн, как пес, предан этой девушке и заодно всей компании. Но…
– Но, как вы сами заметили, – Попкинс проскользнул со своей репликой как по маслу, – раз теперь убийство всплыло на поверхность, им придется заговорить. Так что я советовал бы вам уделить внимание сомнительным пунктам, о которых я упомянул. Какая-то их часть, как я уже заметил, объясняется очень просто. Я составил список того, что рассказ доктора Иллингворта не проясняет. И подготовил копию списка для вас, – он сунул мне листок через весь стол, – с вашего позволения, я хотел бы пройтись по списку. Я разделил его на категории один и два, в первую входят вещи материальные, во вторую – можно сказать, философские вопросы. Так вот:
Что за следы угольной пыли у музейных дверей, бесформенные мазки, которые Каррутерс обнаружил на полу?
Комментарий: Поскольку подошвы обуви мертвеца были покрыты угольной пылью, следы оставил, предположительно, он. Тогда где он находился незадолго до того, как войти в музей, раз так наследил на белом мраморе?
Что за машинописная записка из кармана Маннеринга, начинающаяся со слов: «Дорогой Г., непременно нужен труп – настоящий труп» – и далее по тексту?
Комментарий: Записка была напечатана на машинке Холмса, и, по словам Маннеринга, тот нашел ее у Холмса в квартире. Это никак не согласуется с историей про «шуточное» убийство, как это понял доктор Иллингворт.
Что за огромный кусок угля, который, как выяснил Каррутерс, кто-то непонятно зачем бросил в стену в Базарном зале?
Комментарий: Ни доктор Иллингворт, ни кто-либо еще об этом не упоминал, в историю это тоже как-то слабо вписывается. Кого стоит допросить, так это Пруэна, у которого все это время зал был на виду, а также Бакстера, который находился в Базарном зале (примерно) в 22:35, когда доктор Иллингворт прибыл в музей.
Что за история приключилась с черными накладными усами?
Комментарий: По словам Холмса, усы предназначались для Бакстера, и Холмс положил их вместе с кинжалом где-то на лестнице в главном зале чуть ранее тем вечером. Видимо, вместе с кинжалом они оттуда и исчезли. Позже Бакстер нашел их на полу, затем усы исчезают из повествования, а Каррутерс находит их в запертой витрине на месте кинжала. Что это означает? Следует допросить Пруэна, который в это время был на дежурстве.
Зачем Мириам вернулась в музей после того, как вся компания покинула его после одиннадцати часов?
Комментарий: Вскоре после того, как Каррутерс обнаружил тело в 00:25, Мириам Уэйд вернулась в музей через задний двор. Ворота там были заперты, но у нее имелся ключ. Она приняла Каррутерса за Рональда Холмса и сказала: «Я видела свет в твоем окне, но не думала, что ты все еще здесь. Я решила, ты уже ушел домой, и как раз направлялась туда. Что-то не так?» Где она находилась до этого и почему вернулась?
Почему, когда Каррутерс сообщил ей об убийстве, она стала звонить Харриет Кирктон в квартиру Холмса, причем стараясь изменить свой голос?
Комментарий: Если она хотела всего лишь предупредить остальных об убийстве, почему было не позвать кого угодно к телефону и не выпалить все? У этого должна быть какая-то причина.
(И последний). Что еще за поваренная книга?
Комментарий: Никакой связи.
– Думаю, что это, – сказал Попкинс, изображая скромность, – прояснит некоторые вещи. Разумеется, этот список нужен лишь для того, чтобы связать историю воедино. Я предпочел опустить само собой разумеющиеся вопросы: где каждый из действующих лиц находился в период между десятью тридцатью пятью, когда Пендерел вошел в музей, и одиннадцатью, когда Батлер обнаружил его тело в повозке. Сами понимаете, этот список необходим, чтобы отметить странности. Однако со всем уважением могу вас заверить, что, когда вы найдете ответы на все эти вопросы, убийца будет у вас в руках.
– Тонкий ты звонкий какой, а, – сказал я ему, ведь все это, естественно, было ясно и без его фокусов с бумажками и подчеркиванием по линейке. Попкинс – один из тех чудаков, которые обожают составлять таблицы и графики для всего чего ни попадя. Хе! – К тому же, – сказал я, – не беги впереди паровоза, мы еще никого не успели допросить.
Тут он стал молоть какую-то чушь про то, что я, как сотрудник правоохранительных органов, не должен подходить к делу предвзято. Но я довольно резко и однозначно заткнул его; я сказал, что если у него есть что-нибудь еще, то пусть выкладывает (как будто у меня, это у меня-то могут быть какие-то предрассудки!). Что ж, чтение окончания документа прошло в том же духе. Я закипал и закипал от злости; знаете, да и до сих пор закипаю.
Что за телеграмма, которую доктор Иллингворт получил от мистера Джеффри Уэйда вчера в пять часов?
Комментарий: В телеграмме, отправленной из Саутгемптона, Иллингворта приглашали прийти в музей в половине одиннадцатого, в ней было сказано, что Джеффри Уэйду удастся вернуться раньше. Очевидно, что он не вернулся. Где находился мистер Уэйд и что это означает?
Почему Рэймонд Пендерел явился в музей с таким опозданием?
Комментарий: Это очень важный, хотя и не самый очевидный пункт, в отличие от остальных. Маннеринга, которого должны были разыграть, пригласили в музей к одиннадцати часам. Надо понимать, Пендерелу было сказано быть там намного раньше, чтобы осмотреть сцену и отрепетировать выступление перед заказчиками. Это было бы логичнее всего. Но он не явился вплоть до 22:45, когда до начала представления оставалось всего пятнадцать минут. И в самом деле, нам известно, что Иллингворта, которого приняли за Пендерела, и Пруэн, и Джерри Уэйд распекали за сильное опоздание.
Изучал ли кто-нибудь из компании Джерри Уэйда когда-либо медицину или же обладал знаниями в области анатомии и хирургии?