— На стрелу твое зачарование ляжет?
— Момент, — Куколка опять читает справку, — Все норм, даже не надо чаровать отдельно стрелы, на сам лук чара накладывается.
— Тогда осталось проверить, получится ли у тебя из него стрелять, — у меня аж ладошки зачесались, если Куколка сможет оказывать мне стрелковую поддержку, будет круто.
— Тугой, зараза, — Куколка чуть не плачет, но растянуть лук у нее не получается.
— Погоди, ты же уровень взяла, у тебя должно быть свободное очко характеристики.
— И чего? — удивляется Куколка, — У меня и так тридцать очков в телесной привлекательности. Больше вкладывать просто смысла нету.
— Какая в жопу привлекательность? А сила напряжения… а рывковая сила… а выносливость…
— А что, туда тоже можно очки вкладывать? — Куколка изумлена до невообразимости.
— Вот женщины… — даже слов нет, одни восклицания, — Кроме бабской привлекательности ничего не воспринимаете.
— Дерзить мне не надо, — пытается осадить меня Куколка, — У меня между прочим восемь свободных очков характеристик. Я после превращения в суккубу и не вкладывалась почти. Сейчас вот как подниму взрывную силу до пятнадцати, да как надеру тебе задницу…
— Валяй, бодливой корове бог рогов не дал, только имей ввиду, у меня во взрывной силе двадцать очков.
Куколка осознает беспочвенность угроз и замолкает. Заставляю ее показать мне свои характеристики. У нее везде по семерочке. Негусто. Прям очень негусто. Ладно хоть восемь свободных накопила. Командую вложить одно очко в напряжение и затем попробовать натянуть лук. Эффекта ноль. Еще очко в напряжение. Эффекта чуть больше чем ноль. Еще одно очко… потом еще одно…
После вложения в силу напряжения пяти очков, система выдала предупреждение о вероятных растяжениях и разрывах мышц и сухожилий. Пришлось следующее очко вложить в телесную крепость, и только затем добавить еще одно в силу напряжения. В итоге Куколка все же смогла, хоть и на пределе сил, растянуть лук. Последнее оставшееся очко велел вложить в резкость, чтобы хоть немного повысить ей скорострельность.
— Опробовать бы надо, насяльника, — кривляется Куколка, — Вдруг она-мона се не так пойдет?
Что опробовать надо, я согласен. Но устраивать в буфете учебные стрельбы по бутылкам мне боязно. Какой контингент сбежится на звон бьющейся посуды неизвестно. Отодвигаю стоящий у окна столик и распахиваю окошко, открывающее вид на оцепленную демонами театральную площадь.
— Ходь сюды, — зову Куколку к окну, — Гляди, вон там на тротуаре замечательная тумба, заклеенная афишами. А вон на одной из афиш нарисован придурок, что пытается применить на нежить заклинание контроля…
— Витька, ты прикалываешься? — Куколка посмотрела на указанную мною афишу, — Это Гамлет держит в руках череп старого шута… бедный Йорик, — произносит она с надрывной интонацией, — Быть или не быть… вот в чем прикол…
Ну надо же. Оказывается, Куколка знакома с творчеством Вильяма-нашего-Шекспира. Я полагал, ее культурный потолок — знакомство с творчеством Гарика-бульдог-Харламова и скабрезными шутками Камеди Клаба.
— Рад за тебя, — говорю, не покривив душой, — Слушай боевую задачу. Ты должна попасть в него из лука.
— В кого? Гамлета или бедного Йорика?
— Йорика и так судьба наказала. Стреляй в Гамлета.
— Ну уж нет. Я буду стрелять в череп, — упирается Куколка.
— И на фига ты тогда задавала вопрос «в кого стрелять»?
— Не ворчи противный… подвинься… дай девушке прицелиться.
Отхожу от окна, освобождая Куколке оперативный простор, пусть не говорит, что я пожалел для нее места под стрельбищный полигон. Куколка накладывает стрелу, что-то шепчет скороговоркой, видимо чару накладывает, с видимым усилием оттягивает тетиву… опять что-то шепчет, но уже ругательное…
— Стрелять-то будешь? — не выдерживаю.
Куколка ойкает и стреляет… стрела совсем немного не долетает до стоящего в оцеплении демона, втыкаясь в асфальтную трещину.
— Извините! — кричит Куколка, высунувшись из окна, — Она случайно улетела!
Командир взвода оцепления косится на окошко, в котором мы с Куколкой отчетливо видны и дает неслышную нам команду. Цепь демонов делает десять шагов вспять.
— Вот зачем ты мне под руку… — возмущается Куколка и накладывает на лук новую стрелу.
Надо сказать, что ни в Гамлета, ни в Йорика она так ни разу и не попала. Из семи стрел, что имеются в колчане, в афишную тумбу попали только две. Однако я уже и это счел за достижение.
— Отлично, — говорю бодро, тщательно пряча скепсис, — Время возвращения стрел в колчан — одна минута. Теперь главное…
— Ша. Таки хватит мине бубнить под руку. За одну минуту я в курсе… — Куколка перешла на Одесский говор, все-таки нахождение в стенах театра, пусть даже и в буфете, оставляет на психике свой отпечаток, — …имейте терпение, как его ангельски имею я. Хаоситы — не гопники, из тетра не убегут…
Куколка дожидается восполнения стрел в колчане и производит еще одну серию выстрелов. На этот раз гораздо удачней. Демоны, что стоят в оцеплении на линии ее «огня», радуются ее успехам особенно эмоционально. После каждого условно точного выстрела даже сдержанно аплодируют. Выражать облегчение более бурно им не позволяет присутствие взводного командира.
Третья серия выстрелов вообще производит фурор. Низшие демоны рады, что Куколка никого из них не подстрелила, а ее стрелы теперь уже уверенно втыкаются в афишную тумбу. Ну как в тумбу… две стрелы в клумбу…остальные в тумбу. Один раз Куколка даже попала в бедного Йорика, и это можно было бы счесть за показатель ее меткости, если бы другие две стрелы не попали в Гамлета.
Куколка учебными стрельбами довольна, я в общем тоже. Можно возвращаться к зачистке.
— Скорее всего босс находится в зале, — говорю, — Надо только решить, как лучше пробираться, через проходы для зрителей или через сцену…
— И как мы пойдем?
— Пойдем через сцену, — решаю, — Узкие коридоры служебных помещений нам предпочтительней.
— О, всегда хотела побывать за кулисами.
— У нас тут вообще-то не экскурсия. За кулисами нас не бомонд с шампанским дожидается.
— За дуру меня не держи.
Я выглядываю в коридор, убеждаюсь, что никто кроме театральных корифеев с настенных фотографий на нас не смотрит, кивком головы даю знак Куколке, чтобы шла следом. Куколка идет за мной, вся такая собранная и деловитая, в руках лук с наложенной стрелой, походка крадущаяся, как у пантеры, бровки домиком, губки бантиком… если б еще ее не выдавало при ходьбе громкое цоканье твердых набоек на каблучках, вполне сошла бы за лесную Диану-охотницу.
Мы спустились на первый этаж и приступили к исследованию в обычное время закрытых для зрителя театральных помещений и коридоров, гримерок и подсобок, комнатенок, заваленных реквизитом, тесных кабинетов, узких туалетов, курилок и кладовок. Если бы не отчерчивался наш путь на виртуальной схематичной карте, мы бы скорее всего заблудились.
И все же не жалею, что выбрал именно этот путь. В тесных пространствах моя рывковая стремительность проявляет себя прекрасно, а хаоситам не оставляет ни малейшего шанса навалиться толпой. Куколка тоже вкладывает свою лепту. Особенно хорошо она пристрелялась к импам. Пуляет по этим летающим блинам как по мишеням… довольно часто попадает, что важно, без риска попасть в меня.
Чистый урон Куколка выдает смешной, зато ее чара, которую мы в процессе зачистки окрестили «стрелой амура», действует не только эффектно, но и эффективно. Потеряв ориентацию в пространстве, импы начинают хаотично метаться, задевая и сбивая с курса собратьев-авиаторов. И вообще, без Куколки мне бы пришлось тяжело, не факт, что вообще справился бы.
Уровни у хаоситов пошли высокие, особенно когда нас занесло в подвал, где располагаются мастерские и склады. Наги семнадцатого-восемнадцатого уровней — вообще звери. В одном помещении, где стены сплошь завешены клоунскими костюмами и масками: добрых и злых клоунов, веселых и грустных клоунов, самых разных клоунов, — мы напоролись на целый выводок нагов.
Наг восемнадцатого уровня разнес мне щит одним ударом, и без всякой паузы следом саданул когтищами по моему боку, даже высокоранговый силовой доспех не особо помог. Если б Куколка не наколдовала опять на змеехвостых «всепоглощающую страсть», боюсь живым бы из этой клоунской комнаты не ушел.
Высокоуровневых нагов потом пришлось аккуратно паровозить по одному и кончать в курилке. Но даже так после каждого боя один на один мне приходилось отсиживаться, ждать пока отрегенерируют мои многострадальные ребра, шкура и костюм. Глядя на страшные рваные раны Куколка с непривычки лила слезы ручьями, я ее успокаивал как мог, мол мне это привычно… мол на то у меня и прокачана регенерация.
Я их порешил засранцев, но запас щитов у меня иссяк. Прикрываться больше нечем. С самих нагов, как и со всей прочей хаотической братии ничего, кроме монет не падает. А торгового терминала в театре, к сожалению, нет.
Глава 12
На третьем часу зачистки, я сам не заметил, как вывалился на сцену, даже не сразу сообразил, куда попал. Вроде только что преодолевали закутки-закоулки, изгибы-повороты, а тут бац… и я на сцене… весь такой красивый и в свете софитов.
На сцене я оказался не один. Здоровенный кадавр двадцать пятого уровня был очень рассержен, когда я прервал его репетицию. С возгласом: «все назад», — оттираю Куколку за кулисы.
— Что там? — спрашивает она, когда мы отступили на безопасную позицию.
— Босс сцены.
— Режиссер-постановщик?
— Он самый. Балет «Щелкунчик», — говорю, — Сцена битвы с мышиным королем. Партию щелкунчика исполняю я.
— Мышиный король он же такой… многоглавый… — припоминает Куколка.
— Ага. Кадавр прям рожден для этой роли.
Отдаю Куколке приказ: на сцену не лезть, — и выскакиваю на нее сам… солист балета новатор… куда бежать… новое прочтение танца с саблями — танец с плетью. Исполняющий роль мышиного короля кадавр моими артистическими данными не впечатлился и сразу обдал меня струей кислоты. С приходом на нашу грешную землю сил хаоса нравы определенно стали жестче. В былые времена плохих актеров забрасывали максимум тухлыми яйцами и гнилыми помидорами.