Стены с обеих сторон были разработаны и не имели в себе ничего интересного. Пустая порода даже без мерцающих в свете фонарей вкраплений.
— Что-нибудь видишь? — обратился я к бесу.
— Ты велел молчать, Каммерер. Нет?
— Верно. А теперь я тебе задаю вопрос: что-нибудь видишь интересное? И желательно, чтоб ты посмотрел своими чудесными глазками, как тогда со стригоем.
Бес тяжело вздохнул, словно я посылал его в соседний поселок в тридцати километрах пешим ходом за холодным пивом и сказал, что если оно по пути нагреется, то ему придется сходить еще раз, но уже за свои деньги.
— Нет, Марк. Как в той песне: и больше нет никого, ничего-ничего. Смерть подставит плечо…[1]
— Совсем? — перебил я его.
— Впереди, метров через тридцать-сорок будет развилка на три рукава. А так я больше ничего не вижу. Пустота, хоть убей.
— Ты можешь определить, где залежи селитры? Остатки там или то, что не успели вывезти или украсть?
— Как ты себе это представляешь? — спросил Альф. — Я тебе что, селитрометр какой-то? Я могу очень многое, но ты почему-то решаешь меня использовать, как какой-то чокнутый лозоход. Может еще попросишь меня иголку в стоге сена поискать?
— Достаточно взять спичку и сжечь сноп, — парировал я. — А теперь ответь мне на вопрос внятно.
— Нет, — бесенок скривил морду и тут же добавил: — это выше моих сил.
— А он у тебя всегда такой разговорчивый? — поинтересовался Влад Бодески и от этого вопроса я едва удержался, чтобы не прыснуть от смеха. Слишком часто я это слышал за последнее время.
— Да, — сказал я.
— Но чаще всего он просто зудит не по делу, да? — подхватил Альф.
Я кивнул в знак согласия.
— Правду говорит, — подтвердил я слова бесенка. — Но к этому привыкаешь.
— А где ты его нашел? — осведомился Игнат, шагавший по другую сторону от меня.
— Длинная история. Потом может расскажу.
Через несколько минут, как и предупреждал бес, мы вышли к развилке. По центру огромного разработанного холла только не хватало камня с надписью.
— Придется разделиться, — сказал Рамон, глядя поочередно на три прохода и направляя на них свет фонаря.
От его слов у меня физически что-то укололо внутри.
— Нет, — сказал я. — Никаких дроблений на группы.
Хотел бы я сказать, что не верил в бредни о пропажах людей и все такое, но если такое случалось, то нет никаких гарантий, что здесь не завелась какая-нибудь тварь, как в моем имении. Или того хуже. Я все еще не знал какими существами населен этот мир.
— Тогда мы потеряем вагон времени, — сказал главный рейдер. — Вы сами должны это понимать, Андрей Саныч.
Я понимал. Время сейчас у меня самый ценный ресурс после людей. Всего лишь потому, что я уже забросил наживку Покровскому, но при этом забыл упомянуть, что не надо сейчас собирать наряд и, сломя голову, врываться в имение Донована Кесслера. Это моя личная ошибка.
Поэтому сейчас мне придется почти что бегом нестись со своей группой по каждому из рукавов и обшаривать их.
— Запоминай дорогу, — сказал я бесу и направился в левый проход.
— Да ты издеваешься?
— Не пререкайся. Некогда. Все — пошли за мной. Бегом.
Благо, что никто из группы вопросов задавать больше не стал. Тот же Рамон молча пошел следом.
Рукав был пустой. Он тянулся довольно долго, извивался, словно кишечник и постоянно норовил круто завернуть за угол. Примечательным было, что чем глубже мы заходили — тем уже он становился.
Я бросил луч света вдаль и увидел тупик. Дальше прохода не было. Несколько минут мы шарили по земле, разыскивали хоть какие-то крупицы, но ничего. Никаких светло-серых кристаллов или прожилок в стенах. Люди поработали тут на славу.
— Назад, — сказал я и мы двинулись вспять. — Двигаемся к выходу и заходим в центральный тоннель.
Благодаря тому, что тут не было развилок, часть пути мы преодолели без проблем.
Игнат, шедший впереди меня, встал как вкопанный.
— Э-э-эм… — протянул он. Я протиснулся между ним и стеной, пытаясь понять в чем дело. Стена, что стояла перед нам и развилка в две стороны стали полноценным объяснением замешательства Бодески.
— Альф?
— Э-э-эм… — повторил он, как Игнат и почесал затылок. Бесенок слез с меня, словно обезьяна по дереву и подошел к стене, после чего приложил к ней лапки и стал принюхиваться. Делал он это шумно, словно пес, ищущий добычу по следу. Пару раз лизнул гладкую стену и изрек: — ее здесь не было.
— Я помню, что ее не было, — сказал я спокойно. — Откуда она взялась?
— Я не знаю, — Альф развел лапами. Но, мне кажется, нам налево.
— Когда кажется — креститься надо — сказал Рамон.
Бесенок приложил указательный палец к голове и покрутил у виска.
— Ты себя слышишь, здоровяк? Кому и что ты предлагаешь? Я тебе вот могу предложить самопал к подбородку приставить и курок нажать. Как тебе идея?
— Хватит, — вклинился я. — Идем, надо найти выход.
Тот факт, что на обратном пути возникла стена, которой ранее не было — меня не радовал. Как и то, что я не чувствовал чужого присутствия или вмешательства.
— Бес.
— М?
— Ничего не чувствуешь?
Он отрицательно покачал головой, перебирая лапами чуть впереди меня.
— И ничего не вижу. И мне это не нравится. Совсем.
Через несколько минут ходьбы по прямому коридор мы вышли к еще одному «холлу», в котором было три ответвления. Я скрипнул зубами, но вида не подал.
Все уставились на меня. Я же смотрел на три темных провала, из которых мне буквально мерещились зубоскалящие клыкастые морды с коварными улыбками.
— Правый, — скомандовал я. Не знаю почему. Меня тянуло к нему, словно неведомая сила. И мы двинулись в него.
Сколько так продолжалось — я не могу сказать. Мы шли. Тупик и развилка. Лево. Право. Лево. Право. Прямо. Я выбирал пути, просто по внутренним ощущениям, в которых просто не было логики. Меня вело «нечто», что описать я был не готов. Меня просто «тянуло» и все.
Лица моих спутников были бледными и встревоженными. Они покрылись холодным липким потом и при каждом шорохе, который издавала пещера, их кожа покрывалась мурашками.
Но они не задавали вопросов и это радовало. Хоть что-то. И Бодески держались смело вместе с ними. Изначально эти двое создавали впечатление поехавших заучек, но на поверку оказались крепкими орешками. По крайней мере не поддаваться панике у них здорово получалось.
Снова свернув за угол, мы вышли туда, где все началось — главный широкий «холл», от которого тянулись три рукава.
Парни выскочили в него и попадали на землю, выдохнув. Иль и Вел присосались к своим флягам с водой. Алкоголь я строго запретил брать на такое задание. Мне нужны их холодные умы и трезвые рассудки, а не пьяный дебош.
Бодески о чем-то перешептывались. Альф взобрался мне на плечо и молча сел. Я чувствовал, что он едва заметно подрагивал, как замерзший щенок.
Я смотрел на эти длинные темные коридоры, словно надеялся, что они подскажут мне куда следует идти, чтобы точно угадать в этой загадке пятьдесят на пятьдесят.
«А вдруг там нигде нет селитры, Марк? — пролетела в голове мысль. — И ты просто тратишь время?».
Такого не могло быть. Заброшенная шахта, в которой велась добыча. Она не была выработана до конца и ее забросили из-за странных обстоятельств. Чисто логически это значило, что здесь еще есть залежи, но где?
Я сощурил глаза и не заметил как стал грызть нижнюю губу. Ощущение, что за нами следят только усиливалось, но я по-прежнему не ощущал и не видел ни-ко-го. Паранойя, оставшаяся в том мире со старым телом, вернулась. Приветствую тебя, мой старый друг.
И самое паскудное, что теперь, когда стоял вопрос куда идти — чувство «притяжения исчезло».
— Андрей Саныч, — подал голос Колян.
— Да? — спросил я его. На секунду мне показалось, что он сейчас попросится на выход.
— Идти надо, — он постучал пальцем по запястью, где обычно люди носят часы. Однозначный и понятный жест во всех мирах. — Время тикает.
— Идем. Направо. Бодески, — сказал я и повернулся к ним. — Буду откровенен. Мне не нравится то, что здесь происходит, поэтому можете идти на верх. Вы не являетесь теми, кто присягнул моей фамилии. А значит и не обязаны делать то, что я требую.
Игнат дернул плечами, а Влад покачал головой, разминая шейные позвонки.
— Мы остаемся, — заявил старший.
— Да, — поддержал его брат, — слишком долго мы сидели на отшибе и света белого не видели. А тут хоть какое-то разнообразие. Мы идем.
Я хмыкнул.
— Я вас за язык не тянул.
Шаги, которые донеслись со стороны входа, заставили напрячься и ухватиться за трость, что болталась на поясе, как клинок, не только меня, но и всех остальных. Щелкнули предохранители самопалов, а лучи света устремились в ту сторону.
По склону спускалось рогатое существо в черной строгой форме. Рука лежала на левой стороне бедра, явно держась за рукоятку оружия.
— Я думала, что сюда уже ни у кого не хватит смелости забраться, — сказало существо. Кто это — я понял в тот момент, когда выловил синеву волос и рога в свете первых фонарей.
— Что ты тут делаешь?
— Занимаюсь все тем же, чем и раньше, — непринужденно отозвалась Аида. — Своей работой.
Я вздохнул.
Один Бодески пихнул второго локтем:
— Она из Клинков… ты видел их раньше?
— Не-а. Впервые в жизни столкнулся… Андрей Саныч… А…
— Не обращайте внимания, — сказал я. — Пойдемте, у нас действительно мало времени.
Поднявшись на ноги, мы двинулись в сторону правого прохода. Земля под ногами дрогнула, и я остановился прямо у самой вырубленной «арки». Группа явно ощутила тоже самое.
— Что это? — спросил Вел.
— Не знаю, — ответил Рамон. — Земля дрожит.
Я увидел, как Аида покрепче взялась за катану и оглядывалась по сторонам. Земля дрогнула снова. Черная стена энергии поднялась вверх и отгородила рукава вместе с отходом, заперев нас внутри пещеры.