Карина первая увидала его.
— Карл… — прошептала, да так и осталась сидеть бледная, с открытым ртом.
Девочки тоже его заметили.
Он стоял возле барной стойки и стакан за стаканом пил минеральную воду.
— Ты обещала познакомить! — зашипела Нинка. — Ведь обещала!
— Обещала, — подтвердила Светка.
— Обещала, — с некой робостью в голосе подтвердила Карина.
Она хотела было встать со стульчика, но тут Карл самостоятельно разглядел столик с тремя прелестницами и, рыгнув в сторону газами от «Перье», огромными шагами направился к девичьей компании.
— Здрасссте, — поприветствовал Карл и облизнул губы.
Карина смущено опустила глаза в пол, а Нинка принялась активно кокетничать.
— Вы садитесь, мужчина, садитесь! Шампанского хотите? — Тонкими пальчиками она взяла за горлышко бутылку и налила из нее в изящный бокал почти до краев. — Пейте, мужчина!
В ответ на предложение Карл широко улыбнулся, показав Нинке свои многочисленные зубы, чем немножко девушку смутил и одновременно испугал.
Преодолевая некоторое смятение, Нинка подняла бокал и произнесла тост:
— За знакомство!
— За знакомство! — поддержали девочки и выпили до дна. При этом Карина поперхнулась, долго кашляла, а Нинка похлопывала подругу по спине с чрезмерной силой.
Карл шампанское лишь пригубил. Он смотрел на подруг во все свои маленькие, черные, как пулевые отверстия в ночном небе, глаза, пожирая взглядом их прелестную молодость и прелестную глупость.
— Икры? — предложила Нинка.
Она захватила лидерство за столом. Ей очень хотелось испытать то, о чем рассказывала Карина. Она еще никогда в жизни не достигала оргазма. Даже сама, в душе… Тайно мечтала, что гастарбайтер окажется тем, кто зажжет в ее животе естественное пламя страсти.
— Зажгу, — неожиданно проговорил Карл, слизнув красным языком черную икру с французской булки. — Еще как зажгу!
Он как-то особенно поглядел на Нинку, как факир на кобру. Ее и без того затуманенные травкой глаза стали совсем романтичными, она поднялась со стула и неожиданно для всех села Карлу на колени.
Карина отвернулась, а Светка покраснела от смущения.
Карл целовал Нинку взасос. Она отвечала ему рьяно, как наглая проститутка.
Подошел менеджер и попросил вести себя скромнее.
Карл на секунду оторвался от сладкого девичьего рта и коротко произнес:
— Пшел вон, халдей!
Затем он продолжил исследовать языком Нинкину ротовую полость с упоением.
Менеджер не был халдеем, параллельно с работой учился в вузе и особенно болезненно воспринимал хамство гостей.
Вот и сейчас Гоша Белоцерковский отвечать хаму не стал, а прямиком направился к охране. Место модное, охрана в нем отличная.
Гоша сказал пару нужных слов, и двое больших мужчин с медными бляхами на груди отправились решать вопрос.
— Вот они! — пальцем указал Гоша на странную пару.
Он, похожий на козла, казалось, хотел целиком влезть в рот девицы, одновременно лапая ее за грудь.
— Господа! — произнес главный из охранников весомо. — Попрошу вести себя пристойно или не медленно покинуть заведение!
На мгновение Карл выплюнул Нинкин язык и поинтересовался:
— А то что?
Охрану стопорнуло. А действительно, что?.. Старший думал хорошо и быстро, а потому на вопрос нашел ответ.
— Не покинете заведение, выведем силой!.. А там уже с милицией разбираться будете!
— Между прочим, — проявился второй, — у нас часто Рамзан Кадыров бывает!
После этих заявлений охрана рассчитывала на полную капитуляцию странного субъекта, возмущающего общественную мораль. Но здесь произошло непонятное. Охранники увидели прямо перед собой две руки и два пальца, изображающие неприличные фигуры! При всем этом собственные руки субъекта — две, продолжали бесстыдно мять тело девушки, уже проникая под одежду, отыскивая под ней самые укромные, тепленькие местечки.
Два пальца нарушили нормальное психическое состояние охранников. Оба верзилы побагровели физиономиями синхронно и так же синхронно схватились за показывающие неприличное руки. Их мышцы были напряжены до предела. Казалось, форма вот-вот лопнет на их мощных спинах. Пот лил с могучих лбов струями, но пальцы, показывающие факи, как их показывали до вмешательства физической силы, так и при применении таковой, торчали вызывающе и незыблемо.
А субъект тем временем залез лапой Нинке уже в трусы. Публика заведения бросила питаться и с огромным интересом наблюдала за происходящим действом. Бизнесменам и разряженным теткам, приходящим в «Весну» не только поесть, но и себя показать, теперь было на что посмотреть. Грязное эротическое зрелище вот-вот должно было перейти в экшн, с участием охраны. Обедающие предвкушали мордобитие…
Один из охранников, поняв всю тщетность побороть непристойно торчащий палец, вспомнил болевой прием «гильотина», изученный на курсах рукопашного боя. Мужчина чувствовал себя униженным, а потому отпустил выведший его из себя палец, набросился на гада сзади, заключив горло врага в стальной зажим.
Далее что-то произошло со светом. Люстры пару раз моргнули, а когда свет восстановился, дамы и господа увидали странную картину: один охранник душил другого, причем последний уже синел лицом и видел Бога. Посетители «Весны» завизжали и закричали одновременно, что помогло спасти жизнь человеку…
Самое интересное, что клиенты аморального столика исчезли в полном составе. Наели они на полторы тысячи долларов, и Гоша Белоцерковский готов был повеситься на кухне, так как эта сумма составляла почти всю его зарплату. Он даже выбежал на улицу и пробежал спринтером по Новому Арбату туда-сюда, но тщетно… Клиенты словно растворились в пространстве. Возвращался в заведение Гоша со слезой на бледной щеке…
— Нашли! — вдруг раздался восторженный голос официантки. — Нашли, Георгий Соломонович!
— Чего нашли? — не понял менеджер.
— Деньги нашли! Под кофейной чашечкой лежали… Аккуратно так сложены, пачечкой… С чаевыми…
У Гоши отпустило.
— Хорошо посчитали? — спросил он почему-то грозно.
— Все точно!
Чтобы завершить ситуацию логически, Георгий Соломонович тотчас уволил обоих охранников за неумение держать себя в руках при экстремальных ситуациях.
Охранники пообещали встретить Гошу в темном месте и порвать ему пидорскую задницу, в обеденном же зале скинули с себя форменную одежду и в одном исподнем удалились в рабочее помещение. То-то клиенты были довольны!..
Потом целую неделю в кафе «Весна» снимали полуторную выручку.
Кстати, о выручке. Уже ночью, когда снимали кассу того злополучного дня, в отделении, где хранились пятитысячные купюры, а их было почти сто штук, вместо них были обнаружены странные деньги непонятного происхождения.
— Что это! — допрашивал кассира Гоша.
Конечно, кассир не знала, что это. Она оправдывалась полным неведением о сей метаморфозе и даже крестилась в доказательство.
Пришлось вызывать хозяина.
Еще молодой человек, в чьей собственности числилось более ста ресторанов, прибыл в одно из самых своих модных мест, чтобы разобраться с возникшей ситуацией. Он бы никогда не приехал так экстренно, оставил бы дело на утро, но находился рядом в клубе на ужине с модным писателем, с коим был в товарищеских отношениях и чьи книги любил искренне. Писатель отвечал ему взаимностью и очень любил посещать его рестораны.
— Вот такие вот купюры! — почти плакал Гоша.
Посмотрели на видеозапись, но кроме мигания света ничего такого криминального не обнаружили.
— Может, бабки чего стоят? — надеялся менеджер.
Хозяин кафе попросил передать ему неизвестные купюры, посмотрел их в свете лампы и с удивлением обнаружил на банкнотах изображение Саддама Хусейна. Человеком он был образованным и сообщил присутствующим, что деньги иракские, что человека, изображенного на них, в недавнем прошлом повесили. И всех соратников его повесили. Так что это не деньги, а фантики…
— Писец! — отреагировал Георгий Соломонович.
— Писец! — подтвердил хозяин кафе.
Как разбирался хозяин ресторанных сетей с Георгием Соломоновичем, то осталось неизвестным…
Светка от мигнувшего света закрыла на мгновение глаза, а когда открыла, то обнаружила себя и Нинку в роскошном помещении, похожем на президентский гостиничный номер. Примерно в таком она праздновала с подружками семнадцатилетие, так роскошно обставленное отцом.
Карл склонился над мини-баром и бутылка за бутылкой пил минеральную воду.
— А где Карина? — спросила Светка. Еще она подумала, что в жизни произошло нечто странное, ведь не может человек в секунду одну переместиться из одного места в другое. Еще девушка боялась, что это последствие действия каких-то наркотиков, к которым она ни разу не прикасалась за всю свою жизнь. Подлили в шампанское?
Нинка тоже испытывала волнение. Но она до посещения кафе «Весна» накурилась дури. Да и вообще, девушка привыкла к частичным выпадениям памяти. Она решила, что все клево, особенно гостиничный номер. Все в золоте, просто рай, а не номер!
— А где Карина? — вдруг поинтересовалась Светка.
Карл оторвался от бутылки с водой и поглядел на спрашивающую с удивлением.
— Я люблю с двумя, — открылся он. — Когда с тремя, внимание рассеивается!
Светка не поняла, о чем он, и еще раз поинтересовалась про Карину.
Карл отвечать не стал, только протяжно и тоскливо рыгнул.
Нинка все секла. Ей, конечно, не хотелось делить мужчину с подругой, но она твердо знала, что в этой жизни все решают как раз мужчины. Зачем расстраиваться, подумала она, а вдруг втроем еще лучше будет?
— Карина поехала домой, — ответила она подруге. — Хочешь шампанского?
— Нет, — ответила Светка. Ее чистое сердечко что-то предчувствовало, и она не могла понять, в конце концов, где ее охранник Василий. Он бы обязательно помог. Девушка мысленно принялась призывать телохранителя, определенного ей отцом.
А потом произошло и вовсе ужасное.
В номере на две секунды погас свет, а когда хрусталь люстр вновь вспыхнул, на персидском ковре, на его середине, стоял совершенно голый Карл, который, оскалив рот, демонстрировал свой эрегированный член. Причем достоинство было таких размеров, что согласная на все Нинка и та стояла с отвисшей челюстью. Чего уж говорить про Светку, сексуального опыта которой едва хватило бы на рассказ про поцелуи и прикосновения к ее груди юноши но имени Володя. Она тогда думала, что влюбляется в Володю, но, когда парень силой заставил ее ладошку прикоснугься к его напрягшем