Укоризненно покачав головой, Джон-Том вернулся в спальню чародея.
– Ну-с? – со значением произнес Клотагорб. – Каково впечатление от нового подмастерья?
– Кажется, я понимаю, к чему вы клоните. Я не заметил у Сорбла ни одного из упомянутых вами качеств. И готов дать голову на отсечение, что он под градусом.
– В самом деле? – сухо спросил Клотагорб. – До чего же ты наблюдателен, мой мальчик! Мы еще сделаем из тебя настоящего чаропевца. Да будет тебе известно, Сорбл почти не просыхает. Везет же мне на многообещающих учеников, на потенциально толковых помощников. К несчастью, Сорбл, при всех его достоинствах, еще и бражник. Доводилось ли тебе слышать о том, что я приказал ему ездить в город за припасами в наемной повозке, ибо всякий раз, когда он пробует лететь, это кончается ударом головой о дерево, и крестьяне привозят его обратно на телеге? В состоянии ли ты вообразить, как это раздражает величайшего из магов мира?
– В состоянии. Но почему вы его не излечите? По мне, так нет ничего проще и действеннее антиалкогольных заклинаний.
– Замкнутый круг, мой мальчик. Будь я покрепче, так бы и поступил, но сейчас никак не сосредоточиться. Когда тебе переваливает за двести, мозги чуток утрачивают гибкость. Я пытался – не далее как на прошлой неделе. Но эти метилы, этилы и чудилы нелегко заклясть, даже если ты в прекрасной форме. Видимо, по причине недомогания я приставил «ил» не к тому словечку. Обезвредил пойло Сорбла, но в результате беднягу так скрутило, что он едва не помер. Мне удалось его вылечить, только напоив в стельку. Так вот, дружок, чтобы вернуть себе прежнюю силу и сноровку, я должен принять лекарство, о котором говорил тебе. Иначе я буду вынужден испробовать хитроумное заклинание… Чего доброго, пропущу необходимую формулу, и в моей пентаграмме появится какой-нибудь опасный монстр. К тому же весьма и весьма сомнительно, что этот ушастый кретин, помогая мне, не перепутает порошки. Однажды он подсунул печеночник вместо латука, и в гости к нам пожаловал саблезубый кролик десятифутового роста. Пришлось наспех сочинить два уменьшающих заклинания, чтобы усмирить эту зверушку.
– Почему вы ее просто не выгнали?
– У меня нет необходимых ингредиентов, – терпеливо объяснил Клотагорб. – Иначе бы я воспользовался ими сейчас.
– Я поражен. Мне доводилось видеть, как вы делаете конфетки из дерьма.
– Медицина – штука куда более тонкая. Тут нужна абсолютная точность. Шоколад можно состряпать любой: молочный, горько-сладкий, белый, полусладкий – он все равно будет шоколадом. А во врачебной магии стоит лишь чуточку изменить заклинание, и получится смертельная отрава. Нет, дружок, мне нужно настоящее лекарство, и принести его должен ты. – Маг протянул дрожащую лапку. Джон-Том приблизился и опустился на край мягкого ложа.
– Понимаю, я поступил дурно, проникнув в запределье и перетащив тебя в этот неуютный мир. Но слишком уж велика была нужда. И в конце концов ты доказал мою правоту, хотя едва ли можно было на это рассчитывать. – Волшебник снова поправил очки. – Вопреки всем ожиданиям ты показал себя с наилучшей стороны.
– В основном благодаря случайностям. – Джон-Том осознал, что колдун пытается лестью сломить его упорство. Вместе с тем он ощутил, что весьма падок на лесть.
– Впредь нужды в случайностях не возникнет, если ты как следует займешься своей новой профессией. Учись хорошенько, нарабатывай навыки и внимай моим советам. И тогда в этом мире ты добьешься успеха. Не знаю, кем ты был в собственной стране, но здесь у тебя есть возможность стать мастером. Если только сумеешь подобрать упряжь для своего могущества и таланта.
– Разумеется, под вашим чутким руководством.
– Почему бы не начать учение с высших достижений? – с обычной своей нескромностью поинтересовался Клотагорб. – Чтобы тебя натаскать, мне понадобится немало лет. Нельзя за день, за неделю и даже за год постичь таинственное искусство чаропевцев. Но если ты не избавишь меня от треклятой хворобы, я уже ничем не смогу тебе помочь. Мне нужна лишь малая толика снадобья, она легко поместится в кармане этих штанов крикливой расцветки или абсурдной фиолетовой рубашки, пошитой фатоватым портняжкой Карлемотом.
– Она не фиолетовая, а цвета индиго, – пробормотал Джон-Том, глядя на пояс штанов, за который была заткнута рубашка. Его переливчато-зеленый плащ из шкуры ящерицы висел на стене. – Как я вижу, элегантная одежда у тебя не в чести.
– Ступай хоть нагишом, только вернись с лекарством.
– Ладно, ладно. Разве вы еще недостаточно разбередили во мне чувство вины?
– Искренне надеюсь, что достаточно, – прошептал маг.
– Ума не приложу, почему я не могу послать вас к черту…
– Потому что тебе довелось родиться честным, а честность – тяжкое бремя в любом мире. Ты способен отличить добро от зла, и в этом – причина всех твоих страданий…
– Какие там страдания! Если б я мог отличить добро от зла, давно дал бы деру из этого дуба. Да бог с вами. Вы меня сюда затащили, вы и поможете выбраться, хотя при этом используете в своих интересах. Не то чтоб я был в особой претензии – ведь вы каждого используете в своих целях…
– Мы спасли мир, – с притворной застенчивостью заметил Клотагорб. – Чем была плоха эта цель?
– Вы правы и насчет того, что я обречен торчать тут, пока вы не сочините заклинание для отправки домой. Похоже, у меня нет выбора – придется тащиться за лекарством. Кстати, нельзя ли его попросить у линчбенийского аптекаря?
– Боюсь, что нет.
– До чего ж я догадлив!
– Цыц! Юношам сарказм противопоказан, он вредно влияет на печень. – Клотагорб медленно поднялся и повернулся к столу, в сложенном виде заменявшему прикроватную тумбочку. На клочке бумаги он нацарапал гусиным пером несколько слов. Через пару секунд он выругался, вставил в перо заполненный стержень, дописал, скатал бумажку в плотный рулончик и вложил в металлическую трубку на цепочке.
– Рецепт, – произнес он благоговейно. – Та, кому ты его отдашь, все поймет.
Джон-Том кивнул и повесил трубку на шею. Металл прохладно щекотал грудь.
– Это все, что тебе необходимо знать.
– За одним пустяковым исключением. Как мне разыскать эту знахарку, или провизоршу, или кто она там?
– Найди лавку. Этого будет достаточно. – Успокаивающий тон Клотагорба мгновенно заставил Джон-Тома насторожиться. – Магазин «То, не знаю что». Он в городе Кранкуларне.
– Как я понимаю, не стоит надеяться, что до этого Кранкуларна от Линчбени рукой подать?
– Все зависит от длины руки. Но я бы сказал, что для большинства смертных это непосильная задача. Кранкуларн довольно далеко к юго-западу от Колоколесья.
Джон-Том состроил недовольную мину. Он пробыл в этом мире достаточно долго и получил кое-какие представления о его географии.
– К юго-западу отсюда нет никаких городов. Колоколесье тянется до реки Вертихвостки, та впадает в Глиттергейст… Он помедлил. – Кранкуларн – это что, деревушка на берегу Глиттергейста?
Клотагорб смотрел в другую сторону.
– Ну, не совсем так, мой мальчик. Вообще-то Кранкуларн лежит на том берегу.
– На том берегу реки?
– Не-е-е-ет. На том берегу океана.
Джон-Том всплеснул руками.
– Надеюсь, это последний сюрприз?
– На самом деле, мой мальчик, всего лишь первый. Их будет еще немало на пути к Кранкуларну. А добраться до него надо непременно, иначе, – с пафосом заявил волшебник, – мое сердце, переполненное болью, не выдержит, и вместе с ним лопнет твоя надежда на возвращение в свой мир…
– Но ведь я даже не знаю, насколько широк этот Глиттергейст!
– Не так уж и широк, не больше любого другого океана. – Клотагорб старался сохранить успокаивающий тон. – Можно переплыть за несколько недель. От тебя требуется сущий пустяк: сесть на корабль – их немало курсирует между устьем Вертихвостки и далеким Снаркеном…
– Я слыхал о Снаркене. Он велик?
– Весьма величавый город. Во всяком случае, так я слышал, а самому не посчастливилось там побывать. Тебе он покажется восхитительным. Красивее, чем Поластринду.
– И опаснее?
– Путешествие не стоит выеденного яйца, если оно не опасно. Но ведь мы с тобой романтики, верно? Впрочем, излишние тревоги ни к чему. Ты – всего лишь турист, ищущий отдыха, свежих впечатлений и открытий.
– Как же, как же. Насколько я успел изучить этот мир, с туристами он не очень-то деликатен.
– Это не должно беспокоить столь искусного чаропевца. – Речь колдуна снова была прервана треском в кладовке, за которым последовало несколько обрывков разудалой песни. – Ты уже не новичок в нашей профессии, к тому же у тебя будет надежный спутник – посох из таранного дерева. Считай это отпуском, мой мальчик. Каникулами.
– Интересно, почему мне все время кажется, будто вы что-то недоговариваете?
– Потому что ты пессимист, дружок. Но я это не в упрек. Пессимизм – весьма полезное качество для того, кто избрал карьеру мага. Успокойся, на этот раз я не посылаю тебя на поиски неприятностей. Тебе не придется сражаться с могущественными восточными завоевателями. Я прошу всего лишь съездить за щепоткой порошка, за лекарством для старой черепахи. Никаких войн. Да, путь неблизкий, но нет оснований считать, что он будет еще и трудным. Ты выйдешь отсюда, пойдешь на юг к Вертихвостке, спустишься по течению на лодке. В устье пересядешь на торговое судно и со всеми удобствами доплывешь до Снаркена. А оттуда сушей доберешься до Кранкуларна. Мне это представляется недолгой увеселительной поездкой.
– Представляется? Вы хотите сказать, что не знаете, далеко ли от Снаркена до Кранкуларна?
– Не очень далеко.
– Клотагорб, для существа, привыкшего к точным формулам и заклинаниям, вы временами бываете непростительно расплывчатым.
– А ты – непростительно болтливым, – огрызнулся волшебник.
– Извините. Сказывается юридическое прошлое. «Не обходись одним словом там, где можно употребить пять». Наверное, я все-таки рожден адвокатом, а не басовиком-металлистом.