«Никогда?» Айрис подумала о Розмари, но тут же прогнала эту мысль. Джордж, конечно, не имел в виду Розмари. Он говорил о бессовестном молодом прохвосте в Рио-де-Жанейро.
Одно хорошо, считала Айрис – Лусилла так занята своими материнскими обязательствами, что у нее просто нет времени следить за отношениями Айрис с Энтони Брауном.
Итак – «что-нибудь еще, мадам»? А еще – Джордж стал другим! И Айрис уже не могла закрывать на это глаза. Когда это началось? Что явилось причиной?
Даже теперь, оглядываясь назад, Айрис не могла точно указать момент, с которого начались эти перемены. Собственно, после смерти Розмари Джордж нередко был рассеян, невнимателен, мрачен. Он как-то сразу состарился, потяжелел. Но ведь это естественно. А вот когда его рассеянность перестала казаться естественной?
Наверное, после легкой стычки по поводу Энтони Брауна – Айрис стало казаться, что он смотрит на нее с каким-то смущенным, озадаченным видом. Потом у него появилась новая привычка – он теперь приходил с работы раньше и закрывался у себя в кабинете. Чем он там занимался? Вроде бы ничем. Однажды Айрис заглянула к нему – он сидел за столом и смотрел прямо перед собой. Джордж перевел взгляд на нее – глаза усталые, потухшие. Казалось, с ним что-то произошло, но на ее вопрос, не случилось ли что, он ответил коротким «ничего».
Шли дни, а с его лица не сходило выражение измученного заботами человека, которого явно что-то беспокоило. Никто, впрочем, не обращал на это внимания. Во всяком случае, не Айрис. Эти заботы всегда можно было списать на «бизнес».
Потом Джордж вдруг начал невпопад, без видимых причин, задавать вопросы. Тут она и стала замечать за ним какие-то «чудачества».
– Айрис, а Розмари часто с тобой разговаривала?
Айрис уставилась на него.
– Конечно, Джордж. По крайней мере… а о чем?
– Ну, о себе… о ее друзьях… о своих делах. Счастлива она или нет. В таком духе.
Она решила, что поняла причину его тоски. Наверное, до него дошли слухи о несчастной любви Розмари.
– Много она никогда не рассказывала, – произнесла Айрис, взвешивая каждое слово. – Она же вечно была чем-то занята.
– Конечно, а ты была еще ребенком. Да, знаю. Все равно, я подумал, а вдруг она тебе что-то рассказала…
И вопрошающе смотрел на нее – как пес, исполненный надежды.
Причинять Джорджу боль – этого ей не хотелось. К тому же Розмари и правда ничего ей не говорила. Айрис покачала головой.
Джордж вздохнул. Потом отрешенно сказал:
– Впрочем, какая теперь разница?
В другой раз он спросил, были ли у Розмари близкие подруги.
Айрис задумалась.
– Глория Кинг. Госпожа Этуэлл, Мейзи Этуэлл. Джин Реймонд.
– Они были достаточно близки?
– Не знаю точно.
– Ну, она могла бы с кем-то из них поделиться чем-то сокровенным?
– Трудно сказать… Вряд ли, если честно… А чем сокровенным?
Тут же она поняла, что ляпнула глупость, но еще больше ее удивил ответ Джорджа.
– Розмари никогда не говорила, что кого-то боится?
– Боится?
Айрис уставилась на Джорджа.
– Давай по-другому. У Розмари были враги?
– Среди женщин?
– Нет, я не об этом. Настоящие враги. Может, был кто-то, известный тебе, – кто держал на нее зло?
Айрис уставилась на него с откровенным недоумением. Джорджу даже стало неловко, он покраснел и пробормотал:
– Звучит глупо, сам знаю. Как какая-то мелодрама, но на всякий случай решил спросить.
Еще через пару дней он начал расспросы насчет семейства Фарради. Часто ли Розмари их видела?
Айрис затруднилась с ответом.
– Даже не знаю, Джордж, честное слово.
– Она про них что-нибудь рассказывала?
– Пожалуй, нет.
– Но у них были теплые отношения?
– Вообще-то, Розмари интересовалась политикой.
– Да. Когда познакомилась с Фарради в Швейцарии. До этого ей на политику было чихать.
– Верно. Думаю, политикой она стала интересоваться благодаря Стивену Фарради. Он давал ей какие-то статьи, журналы.
– А как к этому относилась Сандра Фарради? – спросил Джордж.
– К чему?
– К тому, что ее муж дает Розмари какие-то статьи.
– Не знаю, – ответила Айрис с чувством неловкости.
– Она ведь очень себе на уме. Холодна, сдержанна. Но вроде бы страстно любит мужа. Она не из тех, кому понравится, что ее муж водит дружбу с другой женщиной.
– Наверное.
– Как у Розмари складывались отношения с женой Фарради?
Айрис задумалась.
– Да никак. Розмари над Сандрой посмеивалась. Мол, женщина-политик, чучело с опилками, эдакая лошадка с карусели (кстати, есть в ней что-то лошадиное). Розмари еще говорила: «Ее проткнуть – опилки высыплются».
Джордж хмыкнул. Потом спросил:
– С Энтони Брауном все еще встречаешься?
– Да, часто.
В голосе Айрис прозвучал холодок, но повторять свое предупреждение Джордж не стал. Наоборот, проявил к этой теме интерес.
– Болтается по белу свету, да? Наверное, веселая у него жизнь? Он что-нибудь о себе рассказывает?
– Не особенно. Много ездит, это точно.
– Бизнес?
– Видимо, да.
– А что у него за бизнес?
– Понятия не имею.
– По-моему, это как-то связано с торговлей оружием?
– Никогда про это не говорил.
– Про мои расспросы ты ему не говори. Просто любопытно. Прошлой осенью он много общался с Дьюсбери, а тот председатель компании «Юнайтед армз»… А с Энтони Брауном Розмари виделась часто?
– Ну… да.
– Но знакомы они были недолго, да и познакомились более или менее случайно? Он сопровождал ее на танцах, да?
– Да.
– Вообще-то я удивился, когда она захотела пригласить его на день рождения. Не думал, что они близкие друзья.
– Он очень хорошо танцует… – вставила Айрис.
– Да, разумеется.
Сама того не желая, она позволила воспоминаниям того вечера возникнуть в памяти. Круглый стол в ресторане «Люксембург», приглушенный свет, цветы. Оркестр без передышки играет танцевальную музыку. Вокруг стола семь человек: она, Энтони Браун, Розмари, Стивен Фарради, Рут Лессинг, Джордж, справа от него – жена Стивена Фарради, Александра Фарради: светлые прямые волосы, дугообразные ноздри, громкий голос высокомерной женщины. Веселая была вечеринка… или нет?
И в центре внимания – Розмари… Нет, лучше не вспоминать. А она, Айрис, сидела рядом с Тони, тогда они по-настоящему и познакомились. До этого она слышала его имя – так, сопровождающее лицо на танцах, он встречал Розмари у выхода из дома и доводил до такси.
Тони…
Вздрогнув, она словно очнулась. Джордж повторил свой вопрос.
– Странно, что вскоре он исчез. Куда отправился, не знаешь?
Без большой уверенности в голосе она ответила:
– Кажется, на Цейлон или в Индию.
– В тот вечер он ничего об этом не говорил?
– Зачем ему об этом говорить? – возмутилась Айрис. – И вообще, надо ли нам обсуждать тот вечер?
Лицо Джорджа пошло красными пятнами.
– Нет, малыш, конечно, нет. Извини. Кстати, пригласи Брауна на ужин. Я бы хотел с ним снова встретиться.
К этому предложению Айрис отнеслась с энтузиазмом. Джордж потихоньку приходит в себя. Приглашение было передано и принято, но в последнюю минуту Энтони пришлось ехать по делам на север, и нанести им визит он не смог.
Однажды в конце июля Джордж изрядно удивил и Лусиллу, и Айрис: оказалось, он купил загородный дом.
– Купил дом! – воскликнула потрясенная Айрис. – Мы же собирались снять дом в Горинге на два месяца?
– Лучше жить в собственном доме, разве нет? На выходные туда можно будет ездить круглый год.
– А где это? У реки?
– Не совсем. Вернее, совсем не у реки. Это в Сассексе, возле Марлингема. Местечко называется Литтл-Прайорз. Двенадцать акров, небольшой георгианский[2] дом.
– Ты его купил, даже не посоветовавшись с нами?
– Надо было действовать быстро. Он только что появился на рынке. Вот я и подсуетился.
– Там, наверное, много работы и переделок? – предположила госпожа Дрейк.
– Ерунда, – отмахнулся Джордж. – Рут уже со всем разобралась.
Эту информацию они встретили уважительным молчанием. Рут Лессинг, всемогущая секретарша Джорджа. С одной стороны, она практически была членом семьи, с другой – целым ведомством. Видная дама, всегда в строгих черно-белых туалетах, исключительно деловитая и тактичная… От Розмари частенько можно было услышать: «Давайте поручим это Рут. Она просто чудо. Пусть этим займется Рут».
Руки мисс Лессинг были наделены какой-то особой силой – сглаживали все острые углы. Приятная, улыбчивая, при этом умеющая держать дистанцию, она могла преодолеть любое препятствие. Она управляла делами Джорджа и, как подозревали многие, им самим. Он ее очень ценил и полностью полагался на ее мнение. Могло показаться, что собственных потребностей или желаний у нее просто нет.
Но в данном случае Лусилла Дрейк позволила себе выказать раздражение.
– Дорогой Джордж, никто в способностях Рут не сомневается, но… в семье есть женщины, и подобрать цветовую гамму для своей комнаты они хотели бы сами! Надо было спросить мнение Айрис! О себе уж и не говорю. Я – не в счет. Но об Айрис надо было подумать.
Джорджу стало стыдно.
– Я хотел сделать сюрприз.
Лусилла принужденно улыбнулась.
– Джордж, вы мальчишка!
– Цветовая гамма, – сказала Айрис, – меня мало беспокоит. Я вполне полагаюсь на вкус Рут. Она – человек толковый. Но что мы там будем делать? Теннисный корт там есть?
– Есть, а в шести милях – поле для гольфа, да и до моря всего четырнадцать миль. Мало этого – у нас будут соседи. Если на новом месте кого-то знаешь, это всегда хорошо.
– Что за соседи? – резко спросила Айрис.
– Фарради, – ответил Джордж, не глядя ей в глаза. – До них через парк – полторы мили.
Айрис уставилась на него. И вскоре пришла к простому выводу: вся эта многоходовая комбинация с покупкой и ремонтом загородного дома преследовала одну цель – Джордж хотел сблизиться со Стивеном и Сандрой Фарради. Соседи за городом, чьи земли граничат друг с другом, не сблизиться просто не могут. В противном случае – открытая враждебность!