— Не хотели пропустить все веселье, — широко улыбаясь, сообщил Хеллфиш.
— Месть, конечно, хороша как холодное блюдо, — добавил Кетцаль, жадно наблюдая за разгромом врагов. — Но и такое горячее меня устраивает!
На погосте начали возрождаться «маркеры». Вспыхнуло сразу несколько десятков световых столбов — словно они, будучи духами, сговорились воскреснуть одновременно! Едва появившись, «маркеры» рванули в разные стороны. Я устремился на помощь Деспоту — демон не поспевал.
Чем ниже мы опускали врагов в уровнях, тем проще нам было. Противники погибали от одной огненной ауры Деспота. Союзники сбегали в деревню за Демоническим бренди и включились в охоту. Кое-кто из бойцов даже поднял по несколько уровней, получая опыт за убийства «маркеров».
После нескольких зачисток «маркеров» я потерял бдительность. Спокойно летал вокруг кладбища, в первую очередь отправляя на рес тех, кто почти достиг границы погоста, и отвлекаясь на зрелищную расправу, которую устроил Деспот, как вдруг мое внимание привлек крик серебряного рейнджера:
— Скиф! — Дестини показывала одной рукой перед собой, а второй вверх. — Юйлань и Кэвилл!
Упаковавшись в «пузырь», дал деру темный паладин Кэвилл; взлетела и рванула в небеса Юйлань; другой маг, Скю, выставил три иллюзии в виде своих копий, смутив Деспота… Видя, что Кэвилл устремился к моим союзникам, я врубил Ясность и пошел на перехват. И ошибся — пока я разбирался с паладином, чародейка включила Невидимость и сбежала. Мгновение пораздумав, не стал бросаться на ее поиски — сначала нужно довести до конца разгром большинства «маркеров», тараканами разбегающихся во все стороны.
Наверное, сбежало бы больше народу, если бы в рейде не было рейнджера Дестини, снайпера Хеллфиша и охотника Кобы. Они ставили на прорывающихся «маркеров» Охотничьи метки, позволявшие мне видеть даже тех, кто прорвался в лес. Я догонял их и одним ударом возвращал на кладбище…
За час до выхода из Окаянной бреши на кладбище воскрес предпоследний «маркер» — темный паладин Кэвилл, жизнь у него оставалась последняя. Деспот проглотил его вместе с «пузырем», и некоторое время паладин выживал в жаровне, не в силах выбраться из нутра демона, а когда погиб окончательной смертью, наш рейд остался единственным в Окаянной бреши, а из врагов не вылетела только Юйлань — чародейка скрылась, а Деспот не чуял, где она прячется.
Пришло время оценить и наши потери — пали воин Карт, проклинатель Роман, всадник Дэйв, богатырь Ариох, разбойники Берстан и Филекс, укротитель Шемшур, друиды Найтерио и Кану, охотник Перант, кузнец Артемиус, танцовщица Ольга и паладины Ермак и Блондикэт. Другой паладин, Эквилибриум, погиб у меня на глазах.
В группе Хеллфиша выжило пятеро: маг льда Кара, лучница Йен, храмовница Элисон, охотник Коба и скульптор Ана.
У Кетцаля не осталось никого, если не считать Инфекта, но от барда вестей не было.
И еще семь ремесленников, включая Мишель, Цветика, Мейстера и Джокера. Оставшиеся трое мне были слабо знакомы: гном-портной Хокс, хоббит-кулинар Нобу и огр-алхимик Добряк.
Вот и вся наша команда. С Дестини, но не считая пропавшего Инфекта, осталось шестнадцать призванных из почти полутора сотен.
После подведения итогов все замолчали, и тишину нарушил голос Кетцаля:
— Почтим память ушедших. Богатырь Ариох… Надеялся выменять эссенцию за победу в Играх на сет Святогора.
— Разбойник Филекс, наш капитан на Арене, он мечтал победить! — всхлипнула храмовница Элисон, а лучница Йен добавила: — И друид Кану тоже выбыл… Только мы с Эли из всей команды «Т-Модуса» и остались…
— Укротитель Шемшур, он же Теодор Новак, — сказал я. — В день открытия Игр он был единственным за моим столом, кто проявил ко мне сочувствие.
Ана покраснела и потупила глаза, Мейстер крякнул:
— Мы вас совсем не знали, молодой человек.
— Прочь былые обиды… — заговорил Хеллфиш. — Мы поминаем павших. Эквилибриум, пожалуй, лучший хил из всех, кого я знаю! Были у нас совместные рейды, с ним никто не сравнится.
Они перечисляли убитых, рассказывая о них, а я, получалось, знакомился с выбывшими соратниками задним числом и сожалел, что не уберег их. Когда речь зашла о тролле-проклинателе, Мейстер почти взвыл:
— Знаете, что обидно? Роман с самого начала был невысокого мнения об одной присутствующей здесь особе, считал ее чрезмерно эгоистичной… женщиной. И вот мой друг вылетел, а эта… дамочка легкого поведения все еще в игре!
Дестини не повела и бровью. Любой здесь сказал бы, что ей все равно, но, увидев ее прошлой ночью, настоящую и уязвимую, я понимал, что это всего лишь защитная маска.
— Не провоцируй, а то скинут в пропасть, — предупредил я девушку, а потом, не решившись перебить траурную речь Мейстера, который знал каждого поименно, шепнул Кетцалю: — Время до выхода еще есть. Думаю, мне нужно лететь на поиски Юйлань.
Мне не давала покоя мысль о том, почему демон ее пропустил и каким образом чародейка оказалась именно на 22-м этаже — там, где меня ждали союзники. И если первому можно было найти объяснение, то второе на случайность походило мало.
— Юйлань… — задумчиво озвучил мои мысли Кетцаль. — Странно, что из стольких этажей она угодила именно на тот, где собрался наш рейд…
— Как она вообще ушла от демона?
— Как-как… — хмыкнул Хеллфиш. — Скачками! Прыгала с этажа на этаж, пока не добралась… Оп-па!
И тут озарило и меня. Я встал, поднял руку и закричал:
— Внимание, народ! — Союзники посмотрели на меня. — Теперь те, чье имя я назову, подходите ко мне… — Я пошел по списку рейда, перечисляя имена: — Ана… Мейстер… Коба…
Названые вставали рядом со мной и теми, кто был со мной во время нападения Юйлань — Кетцалем, Хеллфишем и Дестини.
Недоуменно наблюдая за моими действиями, они переглядывались, а потом сообразили.
— Думаешь, кто-то слил? — шепотом спросил титан.
— Среди нас крот Маркуса, другого объяснения я не вижу.
— Он же вылетел! — удивилась Дестини. — Ведь так?
— Он — да, но его человек еще среди нас, — ответил я.
— Юйлань заметила метку крота на карте, если они в одном рейде! — Хеллфиш кивнул. — Это точно кто-то из людей Мейстера! Мы-то своих всех знаем, а у него было больше ста человек, кто-то точно оказался вне группы…
Простым перебором и сравнением с текущим списком выяснилось, что в нашем рейде недостает одного из присутствующих. А именно портного Хокса, пытавшегося заколоть меня ножом.
Гном сжался в комок под суровым взглядом Кетцаля. Титан ласково спросил:
— Ну что, дружище, как так вышло, что ты вне группы?
— Так это… — замялся портной. — Не пригласили!
— Ну да, ну да… А языка сказать, чтобы кинули инвайт, не было.
— Не убивайте, это недоразумение! Принимайте в группу! Я приму!
— Врет он все! — скрипуче возмутился Мейстер. — Я лично ему приглашение выдавал! Вот только проверить список не догадался! Какой же я идиот!
— Ты не мог знать, — утешил его Цветик.
Эти двое только оплакали своего друга Романа. Проклинатель пал от рук Юйлань одним из первых, атакуя ее своим легендарным «Шоб ты сдох!» Теперь же, найдя виновника его смерти, ювелир с поэтом ожили. Мейстер вскочил и затряс кулаками:
— Подлец! Хокс, как ты мог?
— Предатель! Мерзавец! — поэт толкнул Хокса в грудь. — Где на лице стыда румянец?
Портной не умел лицемерить. Поняв, что его вычислили, он заканючил:
— А что я мог сделать? «Песнь войны», клан Маркуса, — мой главный заказчик! А за содействие они обещали не убивать и дотянуть до топа!
— У них самих больше ста человек было, балда! — проворчал Хеллфиш. — Не дали бы они тебе залезть в лучшие 10 %! Ну-ка, что у тебя там?
Хокс крутил в руках свой ржавый режик. Снайпер вырвал его и присмотрелся.
— А ножик-то непростой! То-то я думаю, чего он, дурачок, тебя зарезать пытался, Скиф! Гляди!
Едкий резак помутнения
Редкий кинжал.
Урон: 1–2.
С крайне низкой вероятностью каждый удар, нанесенный этим ножом, может вызвать у жертвы приступ умопомрачения, и та примет врагов за друзей, а друзей за врагов.
+1 к ловкости.
+1 % к шансу нанести мгновенный смертельный урон.
Внимание! Не наносит урона демонам.
Только для события «Демонические игры»!
Цена продажи: 75 демонических золотых монет.
Шанс потерять после смерти снижен на 50 %.
Хеллфиш спрятал нож у себя, но я требовательно протянул руку:
— Отдай.
— Не веришь мне?
— Ну попробуй, объясни, зачем он тебе. Мне он точно не нужен, я справлюсь с любым и без него. Против мобов он не работает, так что я могу подумать?
Оборотень молча буравил меня взглядом. Я напрягся, но он вернул нож, тут же отправившийся в инвентарь.
Обстановку разрядил Кетцаль:
— Вот умора была бы! — Титан расхохотался. Он бил себя по колену, согнувшись. — А-ха-ха! Всей толпой били — выжил! Ха-ха! В Провал скидывали — выжил! Ха-ха! Опять скинули каменной статуей — выжил! Ха-ха! Бессчетное количество раз почти убивали, но все время ускользал! И сдох бы от удара ржавым ножом портного 1-го уровня! Ха-ха-ха! Великая «угроза» A-класса! 101-й уровень! И откинул бы копыта… А-ха-ха!
У титана началась истерика, он не мог остановиться.
— Шанс на то был лишь 1 %!
— Везучий сукин сын! — воскликнул Хеллфиш, тоже не в силах сдержать смех. — Сколько у тебя там удачи, сынок?
Слушая их, засмеялись и остальные. Даже Мейстер развеселился, и все наперебой начали вспоминать мое вроде бы постоянно случайное, но уж слишком стабильное везение. Случайностям находилось рациональное объяснение, но в сумме ничто, кроме удачи, так помочь не могло!
Увлекшись, я чуть не упустил момент, как Джокер исподтишка принялся убивать Хокса. Сначала я обратил внимание, что портной неестественно подергивается, потом увидел, как сливается его шкала жизни, и бросился отбивать Хокса.