– Вот это да! – прошептала Бонго. – Гениально!
Первым Фонарика нашел Стивен. Вскоре приблизилась и Самар.
– Что же с ним делать? – спросил Стивен.
«Успех!» – подумал я. Ребята наконец-то заговорили друг с другом!
– Не прикасайся к нему! – предупредила Самар. – Что, если у него бешенство? Или он притворяется мертвым? Я читала, что опоссумы это здорово умеют делать.
– Позову маму, – решил Стивен. – Может, она куда-нибудь позвонит.
– Хорошая мысль, – согласилась Самар.
К моему великому разочарованию, Стивен и Самар кивнули друг другу и быстро разошлись по домам.
И снова нашему плану пришел конец.
Столько усилий, чтобы ребята обменялись парой фраз?
Как же все-таки завязывается дружба между людьми? Неужели это так сложно?
И все же Стивен и Самар заговорили друг с другом. А ведь это первый шаг, не так ли? Что-то все же поменялось, правда?
– Молодец, Фо! – похвалил я опоссума.
– Фо, малыш! – позвала Бонго. – Пора обратно в нору. Они скоро вернутся.
Мохнатый клубок не двигался с места.
– Фо! – позвал я.
– Фо! Сынок! – завопила Мохнатая Паучиха.
– Вот тебе и на! – выдохнула Большая Ты. – Кажется, он не прикидывается.
– Мой малыш! Мой дорогой Фо! – заголосила Мохнатая Паучиха.
Братья и сестры Фонарика тоже подняли вой.
– Говорила же, что у Ты получилось бы лучше, – сказала Большая Ты.
– ФО! ХВАТИТ ПОМИРАТЬ! – завопила Бонго.
Она подскочила к Фонарику и клюнула его в шею.
– Как ты смеешь клевать моего сына?! – возмутилась Мохнатая Паучиха. – Фо, сынок! Я спасу тебя!
Мохнатая Паучиха вылетела из дупла, стрелой спустилась на землю и тут же грохнулась в обморок.
– Отлично! – сказала Бонго. – Просто замечательно! Яблоко от яблони. Что теперь будем делать, старый мудрый дуб?
– Ты хватай Фо, – приказал я. – Свежая Булка и Большая Ты, вы можете спасти Мохнатую Паучиху? Оттащите ее к норе под крыльцом.
– Она сказала, что мои дети «шумные», – пожаловалась Большая Ты.
– А Большая Ты назвала моих детей вонючими, – возразила Свежая Булка.
За двести лет я почти никогда не повышал голос.
Сегодня я не сдержался.
– ВПЕРЕД! – гаркнул я.
Дверь в доме Стивена открылась.
Знали бы вы, как быстро могут двигаться еноты и скунсы, если им слегка помочь!
26
В конце концов Стивен и его мама бросили искать таинственного мертвого звереныша. Самар наблюдала за ними из окна гостиной, но выйти на улицу так и не решилась.
Еще через полчаса Мохнатая Паучиха и Фонарик очнулись и на дрожащих лапках поковыляли обратно в нору.
И на этом все закончилось. Опять.
– Не волнуйся, – утешил я Бонго. – Бог троицу любит.
– Это еще что значит? – не поняла ворона.
– Так люди говорят. В третий раз провала не будет.
– Провала? Так, по-твоему, это из-за меня у нас ничего не вышло? Потому что Бонго, мол, накаркала?
– Ты о чем?
– Так люди говорят: ворона накаркала, беду накликала. Вот соловьи, те, видите ли, услаждают пением слух. Жаворонки возвещают приход весны. Щеглы – эти расфуфыренные клоуны – своими звонкими трелями радуют душу. А едва ворона откроет клюв – все, жди беды! Придумают же такое! А теперь и ты туда же!
– Ну что, выговорилась? – поинтересовался я.
– Прости. – Бонго вздохнула. – Я просто беспокоюсь о тебе. А когда я беспокоюсь, то начинаю ворчать.
Бонго выдрала из газона клочок свежей травы и отбросила его в сторону.
– У меня есть еще один план, как разговорить Стивена и Самар, – сказал я.
– Может, тебе лучше придумать план, как избежать превращения в садовую мебель? – предложила Бонго.
– Я не могу все держать под контролем, – мягко ответил я. – А если бы и мог, что в этом хорошего? Но вот эту мелочь… желание Самар. Это я сделать могу… – Я заколебался. – Наверное…
– Я не понимаю, почему для тебя это так важно.
– Самар напоминает мне одну маленькую девочку, которую я когда-то знал. – Я помедлил. – Ты еще молода, Бонго. Ты не видела столько, сколько я. Люди способны учиться. Во всяком случае, иногда. Я просто хочу увидеть, как это случится, прежде чем… жизнь двинется дальше. Я хочу что-то изменить.
– Ты – в каждой бочке затычка, – устало сказала Бонго. – Но я тебя все равно люблю. – Она взглянула на меня и улыбнулась, как это делают вороны: клюв открыт, голова набок, глаза блестят. – Что ж, расскажи мне про план номер три.
27
С наступлением ночи я отправил Бонго на следующее задание.
– Все очень просто: тебе надо только отвязать желание Самар, – наказал ей я.
– Просто, говоришь?
Бонго слетела на нижнюю ветку, к которой Самар привязала свою розовую тряпочку в горошек.
Ворона схватила ее клювом и несколько раз потянула.
– Проще сказать, чем сделать, – сообщила она.
– Ты же ворона, – усмехнулся я. – Используй какое-нибудь орудие.
Вороны славятся тем, что могут создавать и использовать орудия труда. Они, пожалуй, самые сообразительные птицы на свете.
– Хм… – Бонго полетала с места на место, засунула голову в дупло, подумала. – В моих запасах есть кусочек проволоки. Может, что и выйдет.
– Ничего у нее не выйдет, – со своей высокой ветви предрекла Агнес.
Я подозреваю, что сипухи втайне завидуют воронам.
Изо всех дупел и гнезд, даже из норы скунсов под крыльцом одна за другой стали высовываться головы, чтобы понаблюдать за тем, как работает Бонго.
– А что она делает? – спросила одна из маленьких Ты.
– Это называется «орудие труда», – ответила Большая Ты. – Ничего особенного.
– Друзья, если вы не способны сказать что-нибудь полезное, пожалуйста, лучше помолчите, – попросил я.
Бонго вернулась с выпрямленной скрепкой в клюве. С большим трудом она просунула проволоку в узел. Но, как она ни старалась, развязать узел ей не удавалось.
– Почти… получилось… – бормотала Бонго сквозь сжатый клюв.
– Зачем она это делает? – спросил Гарольд у Агнес.
– Вороны – ненормальные, ты же знаешь, – ответила та.
– Потому что я ее попросил, – отозвался я. – Потому что это для меня важно.
Сокрушенно застонав, Бонго уронила скрепку на землю.
– Красный, это бесполезно, – призналась она.
– Может, пора отказаться от этой идеи, – вздохнул я. – Что не попробуем, ничего у нас не выходит. Видимо, не положено мне никому помогать. Мне положено сидеть на месте. Просто сидеть.
Мои листья шелестели на ветру. Все молчали.
– Погодите, – вдруг сказала Большая Ты. – Я попробую.
– Эта ветка тебя не выдержит, – заметила Агнес.
– Пусть она попытается, – сказал я.
Большая Ты осторожно поползла по ветке, к которой было привязано желание Самар.
Енотиха и впрямь была тяжелой, и моя ветвь склонилась под ее весом, но я держался. Большая Ты взяла узел передними лапами и повертела его. Не успели мы моргнуть, как узел был распутан.
– Оп-ля! – воскликнула енотиха и помахала тряпкой над головой.
– Ну, самое трудное уже сделала я, – понуро пробурчала Бонго.
– Вы помогли друг другу, – утешил я ее. – Вы отличная команда! Премного вам благодарен!
– Желание наконец у тебя, Красный. Что теперь? – поинтересовалась Агнес.
– Подождем, когда Самар придет в гости, – ответил я. – А дальше дело за нашей чудесницей Бонго.
28
Мы купались в холодном голубом свете луны и ждали традиционного визита Самар.
Она вышла в халате и тапочках. Устроившись на одеяле, она терпеливо ждала, пока все малыши один за другим выползут ее поприветствовать. На шее у девочки болтался серебряный ключик – подарок Бонго.
– Где ты, подружка-ворона? – прошептала Самар, пока маленькие Ты показывали ей свои акробатические трюки.
Девчушка подняла голову и окинула взглядом мои ветви. Хорошо, что я наказал Бонго спрятаться на крыше дома Стивена.
Точно по графику Бонго слетела к окну Стивена и села на ящик для цветов, подвешенный к подоконнику. В клюве у нее болтался кусок розовой ткани в горошек.
Она осторожно постучала по стеклу.
Ничего не произошло.
Я попросил Бонго вести себя как можно тише. Мы не хотели, чтобы Самар поняла, что мы задумали.
Тук-тук-тук. На этот раз погромче.
Ничего!
Судя по всему, Стивен оказался любителем хорошенько вздремнуть.
Бонго взглянула на меня. В ее глазах читалось: «И что теперь?»
Она попробовала еще раз. ТУК-ТУК-ТУК.
Самар вздрогнула.
– Что это? – спросила она.
Она посмотрела на меня и на свой дом.
К счастью, девочку отвлек Гарольд: он попытался слететь к ней на руку. Его полет больше напоминал неуклюжий прыжок, и Самар засмеялась.
«Умница, маленький Гарольд!» – подумал я.
Бонго опустила желание Самар на подоконник. ТУК-ТУК-ТУК.
Ничего!
Ворона стала расхаживать по подоконнику взад-вперед. Потом замерла на месте.
Ее глаза блеснули в свете луны.
Бонго склонилась к стеклу и завопила, как настоящая пожарная сирена.
Когда окно Стивена распахнулось, Бонго уже сидела на крыше и любовалась результатом своих трудов.
Стивен высунул голову из окна. Потер глаза. Заметил тряпку на подоконнике. Нахмурившись, мальчик поднял ее так, чтобы в свете луны можно было прочитать написанное.
Он перевел взгляд на газон.
И увидел изумленно воззрившуюся на него Самар в окружении странного сборища не менее изумленных звериных детенышей.
– Крррасавчик! – прошептала Бонго.
29
Стивен вышел из дому в красной пижаме и серой толстовке. Его русые волосы были взъерошены, глаза заспаны. Светящийся фонарик прорезал темноту.
Малыши обернулись к мальчику и застыли. Их глаза сияли, как маленькие звездочки.
Фо запищал от страха.
Стивен выключил фонарик, что слегка успокоило маленького опоссума, хотя икоты он сдержать не смог.
– Привет! – прошептал Стивен.
– Здравствуй! – тоже шепотом отозвалась Самар.