- Неважно, Тео, — почти прошептала она и прикусила губу, замерла.
- Что моя хорошая? – переспросил Кассия, наслаждаясь в ее ласках.
- Неважно, теперь неважно, любимый…
- Проклятье! – вскрикнул Теодор, переворачивая книжный стеллаж, следом за всеми столами и креслами. – ненавижу, ненавижу!
- Успокойся, — Одри наблюдавший за всем представлением сидел с кубком вина и бутылкой на единственном кресле, что осталось целым. – Ты уже это натворил. Чего сейчас то психовать?
- Я толкнул ее в объятья этой свинье! Я сам понимаешь? Боюсь представить, что бы он мог сделать…
- А чего представлять, девочка она не маленькая. И прошу заметить, нетихая и невинная. Я тут узнал у народа с факультета ангелов. Про нее ого-го какие слухи ходят. Я до этого думал, как это Кассину такое чудо досталось, а тут оказалось, что она сама его соблазнила.
- Что значит соблазнила? – заклинатель замер удивленно глядя на друга.
- То и значит. Взяла и соблазнила. Вообще, проблемная она, ты, например, знал, что она воровать умеет? И в двадцать убежала к смертным и много лет жила там воровала и соблазняла.
- Ты, что-то путаешь… Она из семьи Раф и ангел…
- О, это самое интересное, ее мать и бабушка, на нее управу все найти не могут. Никаких манер, никакого воспитания. А скольких она с ума свела, соблазняя и бросая.
- Тогда почему я об этом ничего не слышал, — Теодор подошел и забрал у колдуна вино и выпил прямо из бутылки.
- Ну, ее слава тише, чем твоя. Да и бабка у нее влиятельная фигура, глава департамента. Многое скрывалось. Кассия для них как спасение для того чтоб приструнить внучку.
- Тогда почему ее приставили ко мне? Это абсурд.
- Ну почему, подобное лечится подобным, — Одри пожал плечами. – они не проигрывают при любом раскладе. Усмирит тебя или нет. Они в выигрыше. Так что вот. Но как вижу вы с ней хорошо спелись…
- Вали отсюда, — грубо перебил он друга.
- Теодор ты, чего? – колдун удивлено смотрел на него.
- Вали сказал! – крикнул и бросил бутылку в стену.
- Ладно, ладно, что так взбесился? Уже ухожу. Ты совсем чокнулся. Спокойной ночи.
Стоило двери за другом закрыться, заклинатель ударил по комнате силой. Раз нося оставшуюся мебель и сжигая стены не в силах совладать с яростью.
Поцелуй
Неделя шла за неделей, после того случая, он пытался с ней почти не разговаривал. Всегда прикрывался работой, она же тихо сидела в его кабинете и читала. Без споров стало скучно. Что с ним произошло? Тихий заклинатель ей совсем не нравился.
- Сегодня прием в честь столетия с момента назначения министра, ты идешь?
- Придется, — он даже не взглянул не нее, продолжая писать.
- Как думаешь, что он устроит в этот раз? На пятьдесят был тот занудный концерт.
- Лишь бы не театр, говорят он нынче в моде, — Теодор устало потер переносицу.
- Устал? – она быстро преодолела расстояние от дивана до стола и дотронулась до его лба. Отчего он подскочил, переворачивая чернильницу и заливая все бумаги.
- Великий хаос, — суетливые движения и разлитые чернила исчезают. Только документ безнадежно испорчен.
- Прости если напугала, — силой усадить на место и размять напряжённые плечи, это лучшее что она придумала.
- Птенчик, я в порядке, оставь меня, пожалуйста.
- Вот, наконец, птенчик, а то три недели только Селина и слышу. Если, вообще, слышу. Мне скучно, что случилось? Ты в жизни так работой не интересовался.
- Все хорошо. Оставь.
- Нет, не отстану.
- Что мне сделать, чтоб ты от меня отстала?
- Все просто. Поспорить со мной. Выиграешь, так и сиди букой дальше.
- Ну хорошо, — он, наконец, улыбнулся. — Что ты хочешь?
- О, все просто, — она ловко села на стол передним. – Спорим, ты мне не расскажешь, что тебя мучает?
- А если расскажу? Какая мне награда? – рыжий прищурился. – Кроме того, что оставишь меня в покое?
- Оу, а что хочешь? – она улыбнулась тому, что он, наконец, ожил.
- Тебя, — она не успела опомниться как оказалась у него на коленях.
- Тебя, — он притянул ее к себе и почувствовал, как все старательно подавляемые чувства хлынули на него вновь. Для нее это просто игра, возможность получить пост. Как и для него забава. Способ скоротать время. Так, почему же осознание этого причиняет столько боли? Глупо спорить - она ему интересна, она желанна. Руки сами пробегаются по ее телу.
- Польщена, — и снова никакого испуга, только озорная улыбка. – Тогда если выиграю я тоже хочу приз.
- Какой? – он уже смеется, и касается губами ее шеи не в силах совладать с нахлынувшим чувством.
- Скажу, когда выиграю.
- Если, выиграешь, птенчик, — шепчет он, вдыхая ее запах и целуя ключицу. – Но этого не будет.
- Ну ужели? Как чудесно, — когда она успела обнять его? И при этом развязать воротник? – Я слушаю, тебя внимательно. Ты же еще не выиграл. – ее губы касаются шеи, и он сам не понимает, как их его горла вырывается стон.
- Я боролся с собой. У меня есть одно желание, которое тебя может обидеть, вот и весь секрет, — он вновь вернулся к поцелуям.
- Чем обидеть? – ее пальчик пробежали по его обнаженной груди, когда она успела расстегнуть рубашку?
- Этим, — он позволил себе запустить руку под ее юбки.
- Кто же этим обидит, если желанен? – она промурлыкала эти слова в самое уха, заставляя холодку пробежать по спине. Желанен?
Внезапное появление вестника все испортило. Он замер перед Селиной и стоило ей дотронуться до огонька в кабинете, раздался голос главы департамента ангелов:
- Селина! Домой, собираться, быстро!
- Как всегда, — смешно поморщилась девушка. Потом виновато улыбнулась, убрала его руку со своей ноги и встала. – Увидимся на приеме, Тео, - и с этими словами она вышла из кабинета. Оставив его в недоумении, с чувством неудовлетворённости и желанием уничтожить все вестники.
Рыжий оказался прав. Был театр. Селина подавила зевок и сделала вид, что поправляет воротник Кассию. Теодор сидел чуть в стороне и был опять всем недоволен. Что сейчас то могло случиться? Обиделся ее побегу? В душе что-то приятно замурчало, осознавая этот факт.
- Любимая, — рука жениха погладила спину и очень медленно опустилась ниже. Не двусмысленно намекая, что не прочь переждать представление, за более приятным занятием. – только вот ей совсем не хотелось, вернее хотелось, но кажется не его. Проблемка. Большая проблемка. Кассия уже пробежался поцелуями по ее обнажённым плечам и шеи. Придется согласится и позволить себя увести. Итак уже все косо посматривают, а если она откажется, будет подозрительно. Она сама обычно затевала такое, а тут инициатива, которую она требовала ранее. И если она откажет… Как же все сложно.
- Птенчик? – он поймал их на выходе из зала.
- Тео? – она сама не поняла почему замерла и чего, вообще, ждала.
- Я тут вспомнил, что за тобой долг, — заклинатель хитро улыбнулся и приблизился.
- Какой? – она нервно сглотнула, сегодняшний долг она помнила, но именно сейчас предпочла бы не отдавать, ну так. Во избежание лишних истерик.
- Вот этот, — как Теодор смог вырвать ее из рук Кассия непонятно, но через мгновение ее уже целовали. Сил сопротивляться не было, и она ответила на поцелуй. С наслаждением упиваясь его вкусом. Сколько это длилось она не знала, и не хотела знать, ей хотелось наслаждаться этим как можно дольше. Но грубым движением, ее вырвали из сладких грез.
- Ньюн! Что ты себе позволяешь! — Взревела бабушка именно она выдернула не путевую внучку из объятий постороннего мужчины.
- Я? Ну что вы? Я ничего такого себе не позволяю, — заклинатель улыбнулся как не в чем не бывало и спокойно вышел. Оставляя тишину в зале. Даже на сцене действия прекратились.
- Я тебя отстраняю! – заявила бабушка, вталкивая ее в пустующую комнату.
- Почему? – Селина взбунтовалась. – Вы сказали усмирить. Что у меня это плохо получается?
- Нет, но он начал охоту на тебя. Ты знаешь к чему это может привести? – вскрикнула мать заместа бабушки.
- К чему привести? Я что не могу сама ему сказать нет? Вы держите меня за таких же дур, как и все эти? – она даже топнула ножкой, оглядывая присутствующих. Кассиян, вообще, стоял в стороне и дулся.
- Он знает, как добиться своего, а у тебя скоро свадьба, не надо чтоб ты наделала глупостей, — твердо сказала бабушка, посмотрев на них с Кассия. – поговорите, а мы пойдем.
Когда женщины покинули комнату, там повисла зловещая тишина. Жених смотрел на нее с укором и обидой. Вот будто она сама бросилась на заклинателя с просьбой зацеловать ее.
- Кассия, я… — начала было она, но он даже не стал слушать вышел. Ей хотелось реветь. В хаос, обиженного мужчину, но ее отстранили, отстранили, это значит шанса занять должность больше нет. Даже шанса остаться в департаменте нет. Безумно захотелось выпить. Немедленно и много.
Он сидел на диване в своем кабинете и с ужасом понимал, что натворил. Поцеловать ее при всех этих людях? О чем он думал? О чем? Серьезно? Да не о чем просто не смог смотреть как ее целует другой. Да через месяц он станет ее мужем. Без разницы, он не имеет права ее так целовать. Ревность? Это и есть ревность, о которой столько говорят? Стук в дверь прервал его тяжкие мысли, что который час терзали голову и совесть.
- Войди.
- Господин, к вам посе…— дворецкий не успел договорить.
Птенчик
- Господин, к вам посе… — дворецкий не успел договорить. Гостья нагло оттолкнула слугу и практически ввалилась в его кабинет. Что эта сумасшедшая птичка делает в его доме совершенно одна? Неужели она не понимает, к каким слухам приведет такой поступок? Особенно после того, что он сделал сегодня? Одной заявится в дом соблазнителя, неужели он уже выиграл спор? Это оказалось так легко? Хотя какой сейчас спор? В хаос спор.