Десант — страница 6 из 7

– Не нравится мне это, – сердито пыхтел Уорл позади Аврелия, – странно оно все как-то!

Лестница закончилась утренней поляной. На густой траве и цветах лежала бриллиантовая роса, ее пили мохнатые пчелы; вокруг поляны росли высокие, едва ли не до неба, кедры. А само небо страшило глубокой синевой, в него запросто можно было упасть… Воистину, здесь оказалось слишком хорошо. Как сказал бы Уорл – подозрительно замечательно.

– Будем настороже, – Уорл достал из рюкзака дежурную клеенку, постелил её возле ближнего кедра и набросал сверху продуктовые припасы. – Но сначала покушаем. – Он еще раз огляделся по сторонам, осуждающе покачал головой: – Ловушка, однозначно! Всем бдить, бдить и ещё раз бдить! – После чего, позевывая, сел рядом с клеенкой, прислонился спиной к кедру и немедленно начал клевать носом.

Гелла крикнула: «Ой, бабочка!» – швырнув автомат в сторону, она стеганула воздух пилоткой, но промахнулась.

– Вот-вот, – поддакнул Аврелий и цепко огляделся. Врагов не было. Только природа – лес, бабочки, трава. Хвойный воздух. Темная поганка выхода туннеля. И более – ничего и никого.

– Здравствуйте, – сказал кто-то из кустов. – Вы кто, охотники, да? – Шелестя ветками, из зарослей вышли двое, парень и девушка в легких пестрых одежках. – А мы тут травы лечебные собираем.

– Руки! – заорал Аврелий, дергая затвор. – Руки!

– Пожалуйста, – ответил парень и протянул их вперед: в правой был букет из разных, незнакомых Аврелию цветов. – Берите, если так нужно. Мы еще нарвем.

– А вот и я! – сказал Колдун. Он тоже выбрался из кустов, но с другой стороны поляны, и встал как раз между автоматом и ребятами из леса. – Не задалась рыбалка, речки тут нет… Эхма, какая красота! – Колдун с умильным видом повел рукой. – Весна! Лето! Смотрите, птички, и вовсе не вороны. Жучки вон… тоже, – и с недоумением оглядел кисть руки: на ней висел здоровенный перламутровый жук и старательно, до крови стриг жвалами бородавку. – А я-то думал, – удивился Колдун, – кто, может, мне руку ненароком прострелил. – Он сбросил жука и принялся массировать кисть.

Незнакомый парень шагнул к Колдуну со словами: «Давай погляжу». А девушка подошла к Аврелию и потрогала автоматный ствол.

– Это ружье у вас такое, да? Охотничье?

– Автомат, – нехотя процедил сквозь зубы Аврелий.

– А зачем он тут? – с удивлением спросила девушка.

Гелла толкнула Уорла; тот по-турецки сидел возле клеенки и немо созерцал происходящее. Челюсть у него заметно отвисала.

– Вот это да, – хлопнув ртом, сообщил наконец Уорл, встал, громко откашлялся, обратив на себя внимание, и сообщил:

– Сдавайтесь, граждане варвары! Вы окружены. Ясно?

После чего опять сел рядом с клеенкой и широко ухмыльнулся:

– Ну, я свое сказал. Ей Богу, живые варвары! Такие же дурные, как и ты, – он протянул руку и шлепнул Геллу по ноге.

Аврелий повесил автомат на плечо. Варварка с интересом повторила:

– Окружены? Как здорово! Это игра новая, да?

– Точно игра, – с серьёзным видом подтвердил Аврелий и отвернулся. Ну и встреча!

Гелла уже вовсю щебетала с девушкой – они осматривали наряды друг дружки и громко восторгались своей непохожестью. Парень-варвар делал пассы над рукой Колдуна: ранка быстро затягивалась, не осталось даже бородавки. Колдун часто кивал и добродушно лопотал что-то о «незлопочитании» и «человекодруговзаимопонимании». Он явно глупел на глазах.

Небо светилось. Сверкающие разноцветные птички штопали воздух яркими искорками; вдалеке, над деревьями, висела радуга – там шел дождь. Откуда-то издалека, с той, покинутой ими стороны, доносился едва слышимый крик ворон. С этой стороны (Аврелий достал бинокль) вблизи от пограничного столба высился щит с предупреждающей надписью: «Опасно! Не подходить! Зеркальная зона!». Щит был старый, буквы местами облупились. Городской граничник – на вершине сопки, – кричал в сторону щита что-то невнятное и явно его не видел. Уставно бия левой ногой с отданием чести правой рукой, граничник нёс свою нелегкую службу.

– У вас так всегда? – тихо спросил Аврелий. Парень оторвался от руки Колдуна, широко улыбнулся: – Ну да. А разве плохо?

Аврелий молча показал пальцем в сторону сопки. Оттуда уже доносился грохот и что-то рыжее, огненное выплескивалось под серое небо – не перелетая через пограничную вершину.

– А-а, – протянул парень, – это… Не знаю, мы туда не ходим. Нечего там делать. Там целебные травки не растут. А здесь… здесь всегда хорошо, – он обвел круг рукою. – Мятные поля. Сосны, цветы, лето. Всегда.

– А удар? – голос Уорла стал сиплым, он поднялся на ноги, – ответный удар?!

– Не понимаю, – парень вытаращил глаза, – вы о чем?

Колдун очнулся, бормотнул вежливо: «Спсиб», – тряхнул рукой и уселся там же, где стоял. Аврелий тупо смотрел на парня, нервно постукивая пальцем по прикладу автомату.

– Значит, у вас никто ничего не знает? И не воюет? Вы это хотите сказать?

– Да ничего я не хочу сказать, – парень дернул плечом. – Странные вы какие-то, непонятные. Я пойду. – Он отвернулся, махнул рукой девушке. Та чмокнула Геллу в щеку, сказала: «Извините, нам пора», – и они ушли.

Аврелий только сейчас почувствовал тяжесть оружия на плече, снял и перехватил автомат поудобнее. И, подождав немного, полоснул очередью по соснам, траве. По птицам, небу. По кустам. Вослед ушедшим.

Колдун тяжело встал, пошатнулся.

– Ты посмотри, – тягуче сказал он, – что-то спина болит. Дурак ты, по деревьям стрелять. – Колдун хватко взял Аврелия за плечо, поморщился. – Боюсь рикошетом от сосны… – он сплюнул кровью. Гелла зашла Колдуну за спину, тихо вскрикнула. – Так и есть, – устало подтвердил Колдун. Он неотрывно глядел в глаза Аврелию, и тот начал терять самообладание.

Где-то в небе, за сопкой, гнусно звенели пернатые ракеты, бились о невидимую преграду и гулко рвались; далекое «Вперед!» тонуло в зеленой листве.

Глаза у Колдуна стекленели все больше. Уорл лихорадочно рвал бинт из походной аптечки, Гелла потрошила сумку комплекта первой помощи.

– Колдун, – горячо шептал Аврелий, пытаясь разжать руку на плече, – Колдун… Ты же Колдун! Сделай чудо!

– Рыбки, – сказал Колдун. Глаза его закатились, он сильно побледнел, но еще держался на, ногах. – Рыбки… говорящие.

– Звание! – вдруг рявкнул Аврелий и испугался: кричал не он, а кто-то другой, его голосом. И этот «другой» двигал его руками и смотрел его глазами. И, похоже, даже дышал вместо него.

– Анатолий Нейч, майор ВС ООН, – просипел Колдун и упал. Аврелий наклонился над ним:

– Пароль! Ключ! Слово! Что?!

Колдун тяжело посмотрел мимо парня, вяло шевельнул губами:

– Молока бы. Очень хочется… Операция «Золотая рыбка-альфа».

Сильный удар отбросил Аврелия в сторону.

– Кретин! – сказал ему Уорл и стал перебинтовывать Колдуна. Работал он красиво, бинт челноком летал в его руках.

Аврелий пришел в себя. И впрямь, чего это на него нашло? Тут человек тяжело ранен, а он…

– Помирает, однако. – Уорл деловито расстегнул ворот на шее Колдуна и частыми выдохами – рот в рот – стал возвращать Колдуна к жизни.

– Молока бы, – бессвязно повторил Аврелий и опустился на колени. – «Золотая рыбка-альфа».

Сосны зашумели над его головой; из кустов выглянул любопытный заяц и тут же удрал.

– Он у нас очнется, куда денется! – задорно кричал Уорл, давя грудь Колдуна пятернями. – И сердечко, и дыхание, все восстановим! Сейчас задышит, сейчас!

– Небо, – тускло сказала Гелла, – смотрите, неба нет, – и сняла пилотку, сняла ненужную теперь портупею. И уронила ненужный бинт – потому что неба и впрямь не стало.

Аврелий пятился и озирался: птицы падали вверх, в черную мглу, туда, где только что голубело небо; деревья поблекли… трава растворялась… Листва пела.

– Не-ет! – кричала Гелла и била кулаками по спине Уорла, а тот, ничего не ощущая, пытался вернуть к жизни мертвого Колдуна.

– Это конец, – сказал Аврелий. «Это начало», – понял он. Зондаж не сработал и сейчас он потеряет Геллу, Уорла. Внезапно вернувшаяся память о его назначении здесь выплескивалась быстрыми волнами.

Сейчас. Сейчас он потеряет мир, где жил.

* * *

Гром, стихая и удаляясь, беззлобно рычал над верхушками сосен. Туча застыла где-то между небом и землей, над прибитой дождём травой, – лениво роняя вниз остатки белых градин. Мокрый лес недовольно шумел и кололся зелеными иглами.

Гроза, похоже, заканчивалась.

Аврелий выбрался на дорогу: кусты за ним сомкнулись и ноги сразу увязли в обочинной глине. С трудом поднимая чугунные сапоги, парень прошел на середину асфальтовой полосы и достал из кармана походный фонарик. Мелкий дождик дробно стучал по капюшону куртки, студя лицо и заливая глаза; Аврелий надвинул капюшон поглубже, едва ли не на нос – ему стало гораздо лучше. Не так мокро.

Свет фар потерялся в гравии: легковая машина шла на бугор, потом свет скользнул в листву деревьев, исчез, появился снова. Аврелий посигналил фонариком. Скрипнули шины.

– Можно? – виновато спросил парень, стесняясь мокрой куртки и грязных сапог.

– Садись, – коротко сказала девушка за рулем и включила дворники: две железные руки обмахнули стекло и скучно упали на место. Машина двинулась, под шинами затрещал гравий; в салоне было тепло, мотор грел сиденья. Аврелий тускло смотрел на серебряные ели, что попадали в свет белых фар по бокам дороги. Глаза у него слипались.

Машина резко затормозила, Аврелий стукнулся лбом о стекло и проснулся от удара.

– Хозяйка, – пыхтел в темноте чей-то бас, – захвати, а? Нас двое.

Дождь рьяно лупил по тонкой крыше, выстукивая невесть чего. Прам-бам-бом-трах!

– Только один, – строго сказала хозяйка, – места нет. Лишний поедет в багажнике. У меня сиденья узкие.

Прам-трах!

– Угу, – сказал бас, – вы не волнуйтесь, он мертвый. Так что я его в багажник.

Дождь ударил сильнее, лязгнул багажник, басистый забрался в салон машины, стало тесно, и все поехали дальше. Аврелий засыпал, но что-то ему мешало. Трах-бах. Бац-кряг-грумм. «Мы крови врага напьемся…» Он вздрогнул и огляделся: ехали как и прежде. Женщина рядом уверенно крутила водительскую баранку, и мокрая дорога все так же стелилась под колеса.