Мы спускаемся по лестнице (в нашей старой пятиэтажке нет лифта), и всесезонные бабки на лавочке приветствуют нас сладкими улыбками:
– Доброе утречко, Ларочка, Риточка!
– Здравствуйте, здравствуйте, – ответно воркуем мы.
Еще недавно эти же бабки встречали нас шипением, плевками и нелестными комментариями. Яркая Лара у них была «у-у-у, проститутка», а неприметная я – «фу-у-у, замухрышка». Но потом мы с подругой вдвоем голыми руками завалили киллера с пистолетом и сразу же стали для наших ревнительниц порядка, морали и нравственности достойными уважения героинями.
Хотя я честно скажу: если кто-то придет убивать этих бабок, мы с Ларой вряд ли будем ему препятствовать. Как говорится, мы не злопамятные, наоборот: память у нас добрая, крепкая.
На машине (она Ларина, новая) до единственного торгового центра мы добираемся за четверть часа. Глухов – город небольшой, ничем особенно не славный.
В путеводителе пишут, что в каком-то замшелом веке какой-то местный князь разбил тут каких-то лютых врагов, о чем напоминает сторожевая башня на пригорке у реки. Я не знаю, почему напоминанием служит полуразрушенная ныне башня, построенная в шестнадцатом веке, если само историческое событие произошло в пятнадцатом и не на холме, а в чистом поле, которое прекрасно сохранилось. Наверное, потому, что поле принадлежит агрохолдингу и на нем отлично растет капуста. Производителю сельхозпродукции не нужно, чтобы любители истории (или капусты) шлялись по его угодьям, а мэрии ни к чему иски от туристов, получивших в нежное место заряд соли из ружья сторожа. Хотя, я думаю, это было бы воистину яркое впечатление – ничего более мощного провинциальный Глухов предложить гостям не может.
Торговый центр у нас – средоточие цивилизации. В выходной день там тусит половина города. В смысле, в субботу – одна половина, в воскресенье – вторая. Мы с Ларой, как правило, субботние посетители. В будни заняты ответственной работой в детском саду, где Лара – логопед, а я – воспитатель младшей группы. По воскресеньям же мы пошло отсыпаемся, набираясь сил перед новой трудовой неделей.
Обычно мы ездим в ТЦ за покупками дважды в месяц, но прошлый раз пропустили. Тогда был конец августа – торговый центр штурмовали толпы родителей с потомками школьного возраста, всем нужно было собрать детей к Первому сентября.
Сегодня народу не так много.
– Ну, что, Ритка, готова к боевому шопингу? – Лара потирает ладони и командует: – Крупные налево, мелкие направо!
И мы расходимся в разные стороны: подруга в магазин белья, а я – в «Детский мир». Они расположены в закутке на втором этаже один напротив другого, что очень удобно: мы с Ларой будто и не расстаемся. Выбираем обновки и переглядываемся через две стеклянные стены, разделенные коридором.
Вы, наверное, спросите, как шопинг в «Детском мире» может быть боевым? А я вам скажу: за ходовые «подростковые» размеры там иногда разворачиваются настоящие сражения.
Нынешние десятилетки напрочь лишены уважения к взрослым, им ничего не стоит выхватить понравившуюся вещь из рук кого-то постарше и покультурнее. В прошлый мой приход в «Детский мир» какая-то малолетняя нахалка не постеснялась вытащить миленькую розовую кофточку прямо из моей корзины-шопера! Хорошо, что добрая девушка продавец-консультант нашла для меня на складе еще одну такую же.
Теперь мне нужна недорогая и симпатичная курточка на осень. Я быстро иду между рядами вешалок, поглядывая то на них, то – сквозь стекло – на магазин напротив. Там Лара уже нашла что-то страшно интересное и настойчиво демонстрирует мне, тряся вещичками перед витриной.
Я закатываю глаза: Ларина находка – это комплект белья, черный с красным и богатой вышивкой золотом и стразами. Видно, что Лара от него в восторге, я же – в ужасе.
В таком белье надо ходить на кастинги турецких сериалов о жизни развратных султанов, ничего не надевая сверху, разве что ленту через грудь, как у школьных выпускников, с надписью (тоже золотом): «Звезда гарема».
Я мотаю головой: «Лара, нет!» Лара часто кивает: «Рита, да!»
Никогда. Никогда она меня не слушает!
В сердцах я резко отворачиваюсь и сталкиваюсь с другой покупательницей.
Это девочка лет десяти в таком же, как у меня, голубом джемпере и с таким же темным каре. И тоже в джинсах, так что в первый момент я даже думаю, будто налетела на зеркало, но десятилетка грубо открывает мне глаза на мою ошибку, недовольно бурча:
– Вот же корова!
Я не могу ответить ей «Сама корова!» или «На себя посмотри!» – воспитание не позволяет, поэтому бормочу:
– Прошу прощения, виновата, – и отступаю – с ускорением, потому что как раз в этот момент меня хватают за руку и тянут прочь.
По хорошо знакомой мне бесцеремонной манере я узнаю Лару и покорно тащусь, куда тащат, пока вдруг не вижу свою подругу в дверях магазина белья. Она стоит там с фирменным пакетом и смотрит на меня с веселым изумлением.
Две Лары? Здесь?!
Я отгоняю воспоминание об утреннем растроении личности подруги и наконец смотрю на того, кто сейчас играет роль паровоза, при котором я голубой (с учетом цвета джемпера) вагон, что бежит, качается.
А это какой-то совершенно незнакомый мужик! В одной руке у него смартфон, в другой – моя похолодевшая лапка, и смотрит он исключительно на экран своего гаджета.
Я снова бросаю взгляд на Лару – она в восторге. Сбылось ее пророчество! Беззлобно подшучивая над моим маленьким ростом, подруга частенько говорит, что однажды какой-нибудь невнимательный папа перепутает и заберет с собой из детского сада не собственного ребенка, а крошку-воспитательницу.
Тем временем мужик подтаскивает меня к лифту и отпускает мою руку, чтобы нажать на кнопку вызова кабины.
Я облегченно смеюсь – ничего страшного не случилось, – и тут меня снова хватают и тащат.
Но уже не тот мужик, а другой!
Тот как раз оборачивается и видит, как меня волокут в другую сторону.
Я успеваю отметить: его лицо тоже выражает изумление.
Не скрою, и сама изумлена, но это не единственная моя эмоция – еще я шокирована и напугана, однако поделиться своими переживаниями не с кем. Я уже переброшена через широкое мужское плечо и вишу на нем на манер полотенца.
Это во всех смыслах особый момент. Начнем с того, что впервые меня несет мужчина! Во-вторых, меня же похищают! А кто, зачем, почему?!
Ужасно хочется это узнать, но момент кажется неподходящим для выяснения. Мой похититель сворачивает за угол, толкает дверь на лестницу и скачет вниз через две ступеньки так энергично и быстро, что меня на его плече трясет и подбрасывает. Я бы и задала ему свои вопросы, но боюсь прикусить язык.
Узкая и скудно освещенная лестница, похожая на извилистую кишку, выводит на подземную парковку. Мой похититель резко лавирует между стоящими автомобилями, и у меня рябит в глазах от цветных пятен. Одно из них, лаково-черное, приближается, наезжает на меня, полностью закрывает обзор и…
И всё. Я отключаюсь.
Глава 2. Оценка в первом приближении
Я открываю глаза – безмятежно спокойная и полностью умиротворенная.
Надо мной необыкновенно глубокое небо, похожее на опрокинутую чашу из черного с блестками авантюрина.
– Отпад небесной выси, – лепечу я.
– Но наша честь, но наша честь… – бормочет знакомый голос рядом со мной сначала безмятежно, а потом вдруг с тревогой: – Ой! А где мое белье?
Я поворачиваю голову и вижу Лару. Она хлопает ладонями по своему телу, потом вокруг себя, садится и озирается:
– Где мой пакет?
Я спешно проверяю собственную упаковку. Она не повреждена. Джемпер по-прежнему на мне, джинсы застегнуты, рубашка аккуратно в них заправлена, трусы на месте.
Фухххх… Меня не изнасиловали.
Я тоже сажусь и проявляю заботу о подруге:
– Так что с твоим бельем?
Мы бок о бок сидим на прямоугольнике клетчатой подстилки. Сверху звездное небо, со всех сторон темнота. От невидимой во мраке близкой реки тянет свежестью.
– Мое белье пропало! – Лара двумя руками очерчивает широкую полуокружность, как бы показывая, что ему было куда пропасть, мир огромен и совершенно открыт для темных замыслов и черных дел. – А оно было такое красивое и, между прочим, совсем не дешевое! И ведь я ни разу еще его не надела!
Я с облегчением понимаю, что речь о том кошмарном гаремном комплекте, который подруга только что купила в торговом центре, значит, Лара тоже не подверглась насилию… Стоп! «Только что»?! В торговый центр мы приехали утром, а сейчас ночь!
– Где мы были?! – Я испуганно поджимаю ноги.
Клетчатая подстилка под нами кажется мне последним островком безопасности.
– Давай сначала выясним, где мы сейчас, – предлагает неустрашимая Лара и встает, отважно покидая наш клетчатый островок.
Я слышу шуршание травы, мелодичный звон стекла и приглушенное ругательство.
– Запнулась о кочку, – сообщает подруга из темноты и снова неинформативно ругается. – А теперь в кротовую нору провалилась… Ну, мне все ясно.
Она возвращается и протягивает мне руку:
– Вставай, мелкая, не то это место, чтобы тут разлеживаться. Мы возле башни, вон она, там, – кивает налево. – А там, – кивает направо, – целая куча пивных бутылок и жестянок. Надо запомнить место, если будем бедствовать – соберем и сдадим в пункт приема… Да шевелись уже, Рита, мы же не алкаши и не лиричный молодняк, чтоб зависать тут с пивом и энергетиками. Тем более даже выпить нечего… Момент, а деньги у нас не стырили?
Она опять охлопывает траву вокруг подстилки, находит свою сумку, быстро проводит ревизию ее содержимого и с некоторым удивлением сообщает:
– Надо же, ничего не пропало.
Моя сумочка-кроссбоди тоже на месте и тоже не понесла потерь. Несколько секунд мы с подругой смотрим друг на друга, пытаясь осмыслись факты, а потом Лара, медленно, сосредоточенно хмуря брови, говорит:
– Смотри-ка, мы не только ничего не потеряли, но даже кое-что приобрели.
– Ценный жизненный опыт и незабываемые воспоминания? – предполагаю я.