Через два часа мы уже вновь были в теплице, где я только что закончил перекапывать землю и сделал грядки, куда почти счастливая Агата посадила томаты. На ее перемазанном землей лице светилась улыбка. Алекс поливала саженцы под корень. Теперь теплица выглядела образцово, даже выживший кустик фиалок смотрелся обнадеживающе. Когда с посадкой было покончено, мы убрали инструменты и уселись на крыльце. Заморозки отступали, а солнце неохотно прогревало стылую землю и побитую холодом траву. Агата зажмурилась и подняла лицо. Я впервые увидел веснушки на ее носу.
Зазвонил телефон. Агата недовольно поглядела на номер и нерешительно улыбнулась.
– Твой заграничный Ромео? – спросил я.
Она кивнула с явной неохотой. Я ободряюще улыбнулся:
– Ответишь?
Агата выдержала паузу, глядя на трясущийся телефон. Тот наконец замолчал. Экран потух. Агата вновь задрала голову кверху. Телефон опять зазвонил.
– Жестокая, жестокая женщина, – фыркнул я. Агата рассмеялась, встала, отряхнула штаны и сдвинула иконку сигнала на зеленую трубку:
– Привет, – ласково сказала она. – Это я.
Елена ДорошВесна в душе
Неважно, какое время года на дворе. Важно, какое время года у тебя в душе.
В Лизиной душе с недавних пор царила настоящая, яркая и цветущая весна.
У весны было имя – Станислав Кучеров.
Красавец, умница и сын известного в городе предпринимателя.
Лизу он заметил в ночном клубе, и это было настоящим чудом, в которое она долго не могла поверить. Во-первых, ночные клубы ей удавалось посещать от силы раза три-четыре в год. На большее того, что присылали родители и удавалось заработать по выходным и летом, не хватало. В этом году она вообще завалила сессию, пересдачи длились почти весь июль, поэтому устроиться на приличную работу не удалось, пришлось перебиваться с хлеба на квас. А, во-вторых, в этом самом модном в городе клубе тусовалось полно девушек, одетых гораздо лучше нее и к тому же тюнингованных в крутых клиниках. Переделанные носы, губы, скулы нынче в моде. Не потому что это красиво, а потому что дорого, и всем сразу ясно – девушка с прида-
ным.
Кстати, грудь у Лизы была своя и, можно сказать, всем на зависть, но этот факт очков не прибавлял, потому что отличить настоящую от целлулоидной было практически невозможно.
И все равно Стас ее заметил. Заметил!!!!
Вечер они провели вместе, но Лиза не обольщалась. Вдруг она – всего лишь замена той, которая на самом деле должна быть на ее месте? Однако Стас предложил подвезти ее домой, и у Лизы затеплилась наде-
жда.
До общаги они не доехали, а утром она проснулась в его квартире в центре го-
рода.
Это был настоящий триумф! По крайней мере, для нее, девочки из небольшого посёлка на краю области.
Лиза была счастлива неподдельно, и, кажется, Стас тоже остался ею доволен. В постели он не был ни мачо, ни секс-гигантом, и все закончилось так быстро, что она даже не успела как следует изобразить оргазм, но утром Стас несколько раз намекнул на ее и свою усталость, что могло означать лишь одно – он не разочарован.
Чтобы достигнутый успех не был одноразовым, ночью Лиза успела выстроить целую стратегию и стала реализовывать ее, что называется, не отходя от кассы.
Через месяц встреч она поняла, что титанические усилия увенчались успехом. Стас сам предложил оплатить съемную квартиру и не обманул: заплатил сразу за год вперед, а на новоселье подарил кулончик с бриллиантом.
Не кольцо, конечно, но и не проездной на автобус.
Получив в свое распоряжение небольшую, но чистенькую двушку в приличном районе, Лиза придала ей вид любовного гнездышка, и они со Стасом зажили в свое удовольствие. Нет, он не переехал к ней, но приходил почти каждый вечер и после бурного секса зачастую оставался ночевать.
Лиза считала, что их отношения развиваются логично и в направлении ЗАГСа, к тому же Стас не раз давал понять, что ему так хорошо, как не было никогда.
Что касается ее, то с каждым днем Лиза привязывалась к Стасу все больше. Он был самым умным, самым талантливым, самым добрым и самым красивым, разумеется.
Конечно, Лиза понимала, что троечница с факультета обработки промышленных материалов не ровня парню с экономического и к тому же престижного вуза. Но зато у нее было то, что, по ее мнению, с лихвой компенсировало сомнительную образованность и рабоче-крестьянское происхождение. Влюбившись, она расцвела на глазах, а шикарные наряды добавили сексуальности и шарма.
Конечно, красота не вечна, но с помощью любимого мужчины она надеялась сохранить ее надолго. С деньгами возможно все!
Правда, порой Лизе казалось, что Стасу с ней скучно, однако на прямой вопрос он рассмеялся и, притянув к себе, так поцеловал, что она тут же отбросила все опасения.
Весна в ее душе цвела пышным цветом.
Оставалось только набраться терпения и ждать, когда же свершится страстно желаемое – свадьба.
Однако вышло иначе.
В тот день они должны были встретиться с партнером Стаса по бизнесу в ресторане.
Лиза прикупила новых нарядов, тщательно продумала каждый нюанс и не ошиблась. Увидев ее выходящей из подъезда, Стас словно задохнулся от восторга и с ходу предложил вернуться домой и залезть в постель.
Обворожительно улыбнувшись, Лиза пообещала, что они наверстают упущенное, и впорхнула в открытую перед ней дверцу «Инфинити».
Ей нравился автомобиль Стаса и нравилось сидеть на переднем сиденье рядом с ним. Жаль только, что на улицах областного центра почти не встречались знакомые. А еще было бы неплохо приехать на шикарной тачке в родной поселок! Это было бы покруче появления Анжелины Джоли в «Мерседесе»!
Партнер по бизнесу звался Самсоном Бенедиктовичем, и было ему за шестьдесят. Впечатлить его Лизе не составило труда, но вслед за каскадом комплиментов мужчины сразу принялись что-то обсуждать, не забывая прикладываться к спиртному, Лизе стало скучно, и она решила прогуляться до дамской комнаты.
У них в семье говорили – «уборная». Даже не туалет, а именно уборная. И не «сходить в туалет», а «справить нужду». Теперь Лиза говорила иначе, и ей казалось, что, изменив речь, она и сама стала другой – утонченной, интеллигентной, в общем, девушкой иного круга.
Лиза приблизила лицо к зеркалу, поправила локон и осторожно мизинчиком вытерла залезшую за контур помаду.
Вот теперь все хорошо. Даже отлично.
В туалет забежала какая-то девчонка в бледно-розовом совершенно не шедшем ей платье и взглянула на нее с завистью. Лиза ответила снисходительной улыбкой.
Да, я знаю, что ослепительно хороша, ну и что?
Шмыгнув в кабинку, девчонка принялась шуршать юбками, и Лиза поторопилась вернуться в зал.
– А вот и моя красавица, – лениво протягивая к ней руку, произнес Станислав.
Она пожала его пальцы и заметила, что они влажные и холодные.
– Вы очаровательны, Елизавета, – осклабился Самсон Бенедиктович, вытирая сальные губы.
– Благодарю, господа, – улыбнулась Лиза, усаживаясь на свое место.
Лучше бы встали и стул отодвинули. Да какое там. Оба уже порядочно набрались, поэтому ждать джентльменского поведения не стоит.
Лиза выразительно посмотрела на свой бокал, но мужчины, занятые беседой, ее взгляда не заметили. «Не наливать же самой», – подумала она, оглядываясь. Подскочивший официант исправил ситуацию, наполнив бокал шампанским.
– У меня тост, – провозгласила Лиза с улыбкой. – За настоящих мужчин!
И взглянула Стасу в глаза. Тот ответил обжигающим взглядом и пригубил из своего бокала.
Самсон Бенедиктович, подмигнув, опрокинул в себя рюмку водки.
– Напрасно вы цедите по капле, Станислав. За такой тост не грех!
Стас поднял бокал.
– Я пью за тебя, Лиза!
И выпил коньяк до дна.
Лиза обольстительно улыбнулась и придвинула тарелку с форелью в белом соусе. Теперь можно нормально поесть.
Она успела проглотить лишь пару кусков, как вдруг сидящий напротив Стас захрипел, схватился за горло и стал медленно сползать на пол.
Лиза ничего не поняла. Сидела, таращась, а Самсон Бенедиктович вдруг тоненько закричал и, вскочив, стал тыкать в Стаса пальцем.
– Он… он… он…
К столику подбежали сразу несколько человек, стали поднимать упавшего, а когда поняли, что это бесполезно, подоспевший официант стал делать Стасу искусственное дыхание.
Пока все суетились, Лиза медленно поднялась и застыла возле стула, оторопело глядя на помертвевшее лицо любимого человека, на мутную слюну, ползущую по краю рта и на полные боли стремительно стекленеющие глаза.
У нее что-то спросили, она не поняла и не ответила. Ее оттолкнули, она не среагировала, и только когда в зале появились две женщины в синих костюмах, вдруг покачнулась и осела на пол. Вилка, которую она продолжала держать в руке, упала со звоном, брызнув остатками соуса прямо на платье.
Через несколько томительных минут – ей показалось, невыносимо долгих часов – вошли полицейские.
Один, самый суровый, громким голосом попросил всех отойти в другой конец зала и ждать.
Лизе, которая все никак не могла прийти в себя, помог подняться официант и отвел на диванчик в углу. Она села и тупо уставилась на свои руки – они немного дрожали.
Сколько прошло времени, прежде чем она смогла взглянуть на то место, где лежал Стас, не поняла. Наверное, много, потому что его уже унесли.
Куда? В больницу?
Лиза оглядела людей вокруг и не нашла, у кого спросить. На нее никто не обращал внимания, словно она вообще ни при чем.
Тогда Лиза сцепила пальцы и стала смотреть в черное окно. За ним ничего не было видно – ни улицы, ни деревьев, – зато отражался зал ресторана, свисающие с потолка лампы и барная стойка, за которой в ряд выстроились официанты в белых рубашках.
Наконец очередь дошла и до нее. Тот же серьезный полицейский пригласил к столу и стал задавать вопросы. Лиза очень хотела ответить, но, хотя напрягалась изо всех сил, сказанного не понимала. Глядела бессмысленно и щурилась, как от яркого света.