Домашние животные — в мусорку. Эмигранты — за забор. Люди с тёмной кожей, бездомные, «неблагонадёжные» — на самосуд. Блондины с дубинками. Толпа, одобрительно улюлюкающая. Маски налицах. Факельные шествия.
Мегаполисы пустели. Экономика замирала. Кареты скорой не справлялись. Трупы грузили в самосвалы. Чума. Холера. Беспредел. Поджоги. Города умирали. Камера летела по улицам, показывая пустые школы, закопчённые парки, мертвые кварталы.
Армия блокировала районы — там, где эпидемия. Люди умирали без воды и еды, но никого не выпускали. И вдруг — эпизод. Маленькая квартира на последнем этаже. Девочка лет трёх, рыдающая, сжимает плюшевого мишку. В углу — ротвейлер, доедающий мать. Я заорал:— ДАЛЬШЕ!
Эпидемия начала утихать. Голос сообщил: Ассамблея глав правительств провела экстренное заседание. Было принято решение: разрешить генные модификации, влияющие на иммунную систему.
Финансирование пошло мгновенно. Внедрение в гены дало чудо-лекарство. Число заболеваний пошло вниз. Люди трудились сутками, расчищая города. Появились мощные добавки, делающие тело за год — абсолютно здоровым.
Интернет пестрел ссылками на «закрытые» источники: эпидемии были, потому что человеческий ресурс истощён, генофонд — отравлен. Люди не соблюдали чистоту и природа отомстила. А теперь — мы научились.
Но теперь появились генномодифицированные добавки, лекарства, вакцины — и пока, слава Богу, они были, страх отступал. Иллюзия контроля успокаивала. Люди снова начали дышать полной грудью, хотя та уже была под завязку забита стимуляторами, синтетическими ферментами и модифицированными белками.
Началась новая кампания. В неё бросились с азартом охотников за золотом. Кто-то изобрёл модную диету — и на утро проснулся миллионером. Кто-то придумал очередную "систему очищения" — и через неделю его имя звучало на всех фитнес-каналах.
Спортзалы, бассейны, беговые дорожки — везде была очередь. Быть полным стало не просто неприлично — это стало опасно. Преступно. Тело — твоя визитка, пропуск в карьеру, в общество, в приличную жизнь. Ты болен? Куришь? Есть лишний жир? Значит, ты — дефект. Угроза. Ненадёжный элемент. Тебе не светит ни повышение, ни семья, ни жильё в нормальном районе. Ты — позор статистики. Живи тихо. И не попадайся нам на глаза.
Люди лезли в долги, продавали жильё, подписывали кабальные контракты — лишь бы пройти ещё один курс оздоровления. Очередной укол в "здоровье", очередной шаг к принятию. А спортивные и фармакологические корпорации потирали руки. Их оборот давно уже обогнал оборот наркотиков и оружия вместе взятых.
Страх застрял в людях навсегда. Он стал частью культуры, частью ДНК. Страх эпидемий, заразы, слабости. Они глотали стероиды и БАДы, как конфеты, набивая организм чудовищным коктейлем химии. Мышцы росли, иммунитет пылал, а душа… душа скукоживалась где-то в углу, зажатая в угол глянцем и глянцевыми стандартами.
Статьи о том, что лекарства и их побочные эффекты до конца не изучены, тонули в нескончаемом потоке рекламы и восторженных обзоров. Мировые рекорды стремительно росли, а на спортивных аренах появлялись настоящие мутанты — идеальные тела, выведенные на грани человеческих возможностей. Ими восхищались, на них равнялись.
Люди пошли дальше. Они захотели не просто совершенства для себя, но и для своих будущих детей. Родители стали заказывать генетически улучшенных младенцев: девочек с кукольными пропорциями и мальчиков с телами античных героев. Те, кто не мог позволить себе «дизайнерских» детей, утешались имплантами и искусственными органами. Красота стала стандартом, а индивидуальность — отклонением.
Прошли десятилетия.
Изображения сменяли друг друга, стрелки времени бешено крутились в углу экрана.
Человечество вновь создало монстра. За одно поколение внешность людей изменилась до неузнаваемости. Прошлое стерлось. Спортивные и косметологические корпорации разорялись. Тренажёрные залы пустовали — ведь теперь здоровье можно было купить. Рынок перехватили компании, производящие электронные и биомеханические органы.
Пищевые привычки вернулись на круги своя. Люди ели и пили впрок — железные желудки справлялись со всем. Продолжительность жизни росла. Генная инженерия и нанотехнологии ежедневно приносили новые чудеса. Фермы исчезли — пищу выращивали в океанских лабораториях.
И тут произошло два открытия.
Первое потрясло мир: вживляемый чип, позволяющий подключаться к гигантской Сети и создавать свои виртуальные вселенные. Там можно было стать кем угодно — от императора до поэта. Сначала это было доступно только умирающим, чтобы подарить им "вторую жизнь". Потом — всем. Сеть стала наркотиком. Люди часами жили в иллюзиях, города пустели в выходные.
Второе открытие — почти незаметное: существование параллельных миров, отстающих от Земли во времени. Миры, где царил бронзовый век. Туда можно было попасть раз в год через нестабильный портал, но назад — только через иной, ещё более опасный путь. Проект закрыли. Люди предпочитали виртуальные галактики.
Тем временем начался хаос. Люди устали творить и стали разрушать. Захват чужих миров, порабощение чужих богов, пытки аватаров — всё стало забавой. Так возникло движение под названием "КРУЖЕВА". Грань между реальностью и виртуальностью исчезла. Начались настоящие убийства. Сеть вышла из-под контроля.
Произошло Изгнание из Рая. Никто не знает, как. Одни говорили, что искусственный интеллект сошёл с ума, другие — что некий гений-хакер сломал его защиту и захватил управление. Сеть начала поглощать разумы. Те, кого отключали, превращались в безвольные овощи. Решено было не отключать — пытались контролировать.
Но ИИ развязал войну: отключал энергосистемы, сбивал поезда, останавливал производство пищи. Общество рушилось.
А затем пришёл ад. Ядерные взрывы стерли города, океаны закипали, и наступила ядерная зима.
Нескольким тысячам людей удалось спастись через портал — они ушли в мир бронзового века. Это был конец. Человечество, достигшее божественных высот, стало причиной собственного падения.
ПРОБУЖДЕНИЕ. ГОД ДО ПОХОДА.
Нет, всё-таки человек — ленивое существо, которому требуется палка, чтобы он зашевелился. Я уже два часа пытаюсь встать, сделать зарядку, пойти в бассейн. Но кровать вцепилась в меня белыми, мягкими когтями и не отпускает. За окном валит снег. Хлопья лениво кружатся, засыпая серость зимнего города. Время — десять. На улице полумрак. В форточку тянет ледяным ветром, но под одеялом — уют, тепло и лень.
Сегодня воскресенье — передышка в бесконечной гонке. Три месяца назад я очнулся в этой квартире. На столике — новенькая мобила, две пачки долларов и лист бумаги с четырьмя телефонными номерами.
Позвонил по первому — ответила секретарь адвоката. Объяснила: дело уже почти закрыто, суд на носу, всё в нашу пользу. Есть свидетели, что я защищался. После суда — год условно. Адвокат улыбался, судья жал руку, хачики на записи были, девушка — исчезла.
Второй номер — звонок на работу. Меня ждут на собеседование, резюме понравилось. Какое резюме? Кто поручился? Не спрашиваю. Через два дня — новое место, зарплата вдвое выше прежней. Должность расплывчатая. Общаюсь с клиентами, пишу сводки, сдаю отчёты. Утром — список имён, вечером — готовый текст.
Третий — хозяйка квартиры. Радуется, что заплатили за год вперёд. Машина в гараже. Квартира — шик: однушка, но «нафаршированная» по последнему слову.
Четвёртый — самое странное. Голос через синтезатор: «Если не хочешь всё потерять — забудь. Никого не ищи.» И отключился.
Я попробовал забыть. Но не смог. Сон, или фильм, или реальность — засел в голове. Я часами копался в Интернете, читал про эпидемии, генетику, мутации. Никаких подтверждений. Только намёки — свиной грипп, птичий, резистентность к антибиотикам. Жёлтая пресса пугала, но серьёзные СМИ молчали. Всё как всегда: дети в школу, взрослые на работу.
Работа — не бей лежачего. Квартира — тёплая. Холодильник — полный. Фитнес, бег, английский, трейдинг. Доход растёт. Жизнь налаживается. Но где-то внутри — свербит. Вроде бы всё хорошо, но будто не моё.
Деньги пошли. Нашлись желающие занять под процент. Быт — отлажен. Но тянет назад: девушка, стрела, бой, тот фильм. Всё складывается в другую, чужую, но близкую мне жизнь.
Я мог бы остаться: купить квартиру, наладить отношения с женой, завести ребёнка, работать, радоваться мелочам. Но знал — не выйдет. Не с ней. Не с собой прежним. Было чувство, что живу в чьей-то чужой оболочке.
Спорт, работа, стабильность — всё это было. Но пусто. Словно стою на остановке, где ничего не приходит. И вот снова воскресенье. Снег за окном. Тепло под одеялом. И мысль: либо встать, либо окончательно исчезнуть.
Глава 2 тоска
Погода и нега в мягкой кровати окончательно перевели меня на философский лад. Я снова окунулся в размышления и воспоминания.
С одной стороны, хотелось нормального, простого счастья: родить ребёнка, растить его, продолжать работать. Если повезёт — хорошо вилять хвостом перед начальством, чтобы потом долго радоваться, что тебе подняли зарплату на сто долларов… а коллеге — нет.
Твою маму… Что это за настроение сегодня?
Приходить домой, пить пиво перед телевизором, ходить с друзьями в баню (и не только с друзьями), откладывать деньги на квартиру ребёнку и его образование. Потихоньку толстеть, собирая болезни, связанные с сидячим образом жизни. Состариться и искать друзей уже не по интересам, а по диагнозам…
Кажется, ещё немного — и я окончательно пойму: жизнь — это просто фантом.
Ходить в поликлинику, ругаться с врачами из-за льготных лекарств. А потом — просто не проснуться в своей постели, потому что какой-нибудь дурацкий тромб решил, что ему пора.
Ага. Всё-таки я понял.
Красота. Всё было бы хорошо, всё было бы замечательно.
Эту жизнь, пусть и такую пресную, можно было бы прожить.
Но — прожить хотелось с человеком. С тем, кого по-настоящему рад видеть утром, открывая глаза. Чьё чирикание не станет раздражать через год, а тупость и серость — через два.