Картина мира напоминает разобранный пазл. Точнее, целых два пазла, смешанных вместе. Безопасная научная экспедиция в параллельную Вселенную почти сразу превратилась в невероятную авантюру, приключение.
Аппаратура в первые же сутки вышла из строя, я даже не сразу испугался, дурак! Связь-то с Землей осталась! Зато все остальное пошло наперекосяк. Схватки, долгие пешие переходы, нищие, сидящие вдоль дороги. Первый меч, тот, что выдали в институте, я благополучно обменял на миску похлебки в таверне - стыдно кому рассказать. Не представляю, что подумали на Земле, когда получали мои первые отчеты. Связь тогда еще почти не барахлила. Это потом разрядился аккумулятор в телефоне - земные солнечные батареи отказались "жрать" энергию местного солнца – выкручивайся, как хочешь, Андрюша! И я как-то исхитрился выкрутиться.
Нет, я тогда правильно сделал, что сплавил клинок. Иначе бы не смог стать Адрианом. Так бы и остался безродным драконом, или и вовсе погиб. По эфесу меча меня бы и разоблачили после первого боя. Я не сразу догадался об этом. Мы на Земле, если положить руку на сердце, до самого начала эксперимента почти ничего не знали об этой параллельной Вселенной. Столько меня ждало здесь сюрпризов! Их не то что теорией не предугадать, они и во сне не приснятся.
Андрюша, ты только не подведи!" - хрипел первые месяцы начальник в трубку по жалкой ниточке межмировой связи. Я тогда ночевал, помнится, по оврагам. И до одури завидовал тем, кто может позволить себе макароны с котлетой в институтской столовой и хоть какой-нибудь кров над головой.
Мой внезапный оборот, прямо в небе, точнее на краю обрыва с которого я рухнул. Потянулся за редким камушком, немного не рассчитал и ку-ку! Ох и хлебнул я эмоций! Приземление было жестким, мой зверь почти отбил хвост о камни. Ворчал потом очень долго. Как я шалел первое время от голоса в груди, от мыслей и чувств своего дракона, словами не передать. Порой казалось, что натурально схожу с ума. Пытался научиться оборачиваться из одной ипостаси в другую по своей воле, а не случайно.
Потом была охота в предгорьях за дичью в полной темноте, ночами, чтобы никто из местных меня не заметил. Вечный голод, не прожаренное толком на костре жёсткое мясо. Помню, как я пробовал готовить первое время на собственном пламени. Жуткая жуть! Мясо горело, отдавало жженой резиной, бензином и серой, а я дико мечтал хотя бы о корочке хлеба. О горбушке дарницкого черного. Мне она тогда казалась лучшим деликатесом, пищей богов. И не важно, что на деревьях в лесу растут орехи и фрукты, собирай – не хочу. Исхитрился менять подранные шкуры животных на кашу у местных. Вырезал проколы от собственных когтей тупым ножом и прикидывался отшельником согласно изначальному институтскому плану, который катился к чертям.
Зато какие это были полёты под звездным небом! Мощь крыльев, ловкость, я казался себе выпущенной из лука стрелой!
А потом был мой первый бой с орками. Решающий. Как я только влез в эту схватку и выжил? Спасибо подготовке перед экспедицией, урокам в зале. Мой преподаватель по фехтованию был действительно гениален. Я победил. Потом и кровью выдрал свою жизнь из орочьих лап. До сих пор помню это удивительное чувство в груди – полное ликование! Сам дышал через раз от усталости, был легко ранен в руку. Обошлось, зеленка у меня еще оставалась.
Адриану и его свите повезло куда меньше. Я нашел их всех рядом, в кустах, когда искал, чем можно поживиться в лагере разбитых врагов. Мечтал раздобыть сухари себе на еду или меховой плащ – предел мечтаний. Никакая синтетика никогда не заменит мех.
Я до сих пор не знаю, почему дракон не совершил оборот, почему не разбил врагов в обличии дракона. Мог же. Это я не успел обернуться. Ему-то времени и умения хватило бы. Парень уже умирал, когда я подошел. Странное дело, убитых орков мне было не жаль. А его? Я словно в зеркало посмотрел. Легко представил себя на его месте. Подложил под голову парня какой-то плащ и говорил. Мы успели многое обсудить. Да, можно сказать, и так. Он поведал о своей судьбе, о надеждах, которые на него возложили, о чести и долге, о друзьях и врагах. Собственно, друзей у него не осталось – те, что были - его свита - погибли.
Адриан сам по своей доброй воле отдал мне доспех, родовой меч, имя, золото из карманов... Я в обмен дал слово прожить за этого парня его судьбу, пройти его путь, вернутся в столицу с победой, оправдать надежды его матери. Он очень любил ее, благоговел перед нею и своим родом.
Не знаю, что мной тогда руководило. Честно, не знаю. Жажда богатства здесь, в этом мире? Жажда славы? Надежда успешно завершить свою собственную экспедицию? Думаю, я тогда просто очень сильно пожалел этого паренька, вот и пообещал ему исполнить его долг, пройти его жизнь до конца. Мне это было выгодно. Со славным именем жить стало куда легче.
В столицу я не спешил, чтобы не быть разоблаченным родней и знакомыми Адриана. Нанял новую свиту на постоялом дворе. Ребята попались дерзкие, чуть меня самого не зарезали на следующий день. Весело было, но обошлось. Дальше командировка пошла на, так скажем, привилегированных условиях, насколько это возможно в местных реалиях.
Мой начальник в институте чуть не помер от счастья, когда узнал, что именно я провернул. Никто не ожидал, что я вообще смогу обрести зверя, вторую ипостась. На Земле не знали, как этот оборот происходит впервые, откуда у дракона возникает его зверь. Где его ищут и как получают. С меня даже выговор за потерю казенного меча благополучно списали. К награде представили. Ее мать за меня получала, сам ректор вручал. Я так счастлив был, словами не передать.
Это потом начали всплывать некоторые подробности из жизни паренька и длинный-длинный перечень его долгов: помолвка с магичкой, уважение к роду, необходимость соблюдать традиции и тэдэ, и тэпэ.
Полное погружение в реалии, отчеты, которые я набирал на телефоне в укромных уголках, чтоб только никто не увидел, для каких целей я использую свой колдовской оберег, черное зеркало в оправе из слоновой кости. Где я только не сидел с телефоном, чтобы успеть набрать текст. И на дереве, и в кустах, и ... стыдно вспомнить. Ничего, обвыкся, даже нравиться стали приключения. Освоил магию, научился ворожить худо-бедно.
Эта действительность постепенно начала становиться для меня настоящей жизнью, вытеснила прошлое. Я действительно стал Адрианом. Не примерил его доспех, а буквально влез в его шкуру. Стал тем самым драконом, которым мечтал быть погибший в своем первом бою парнишка. Я прославил его имя, его род. Легенды о моих подвигах гремели на всю столицу. Сам я туда возвращаться не спешил, рванул на Север. Не настолько мы были внешне похожи с Адрианом, чтобы рисковать. Кто-нибудь обязательно заметил бы разницу в манерах и привычках.
Я купался в славе, наслаждался своими победами здесь и скупыми похвалами начальства, которые приходили на телефон. В моих отчетах стали возникать схемы, рисунки рун, описания зелий, карты. Стилус сломался, его я сам заменил на деревяшку, только электронную начинку прибора оставил.
А потом... Потом жизнь раскололась на две половины. Было прошлое и вполне ясные планы на будущее. На моем пути встала девушка и перекроила все. Эрика. Она смела собой мои планы. Разбила ту мою жизнь. Кроме нее ничто не имело значения. Я по-прежнему хотел заглянуть на Землю, навестить мать. Но возвращаться в спокойную жизнь навсегда уже не хотел. И дело было вовсе не в сумасшедшей жажде научных открытий и подвигов. Просто без моей Эрики жизнь теряла всякий смысл, становилась пустой и безвкусной. Лесная красавица, бесхитростная, озорная, чистая, полная страсти.
Я перестал понимать, как жил без нее до нашей встречи. Великая любовь дракона – вот что на меня обрушилось. Такое бывает один только раз во всей жизни дракона. Это чувство хуже и многократно сильнее любого дурмана. Оно пленит, не дает выбраться. Мир кругом наполнился тогда для меня ярчайшими красками, ощущениями, запахами. Я словно шагнул в рай. Наше счастье было недолгим. Три недели, потом я ушел. Вынужден был уйти.
Был прорыв, племена орков пролезли почти к самой реке. Не рискнул отправить девчонку в столицу одну, без себя, хоть и знал наверняка, что там безопасно. Надеялся, что до ее деревни враги не дойдут. Дурак! Вернулся, а ее уже нет. Нигде нет. Кругом выжженная земля, зарастают травой огороды. Местные сказали, что Эрика ушла одна по Старому тракту.
Я долго искал свое счастье, все на что-то надеялся, пока не нашел ее украшение на пепелище таверны. Все дотла было сожжено орками. После этого я стал воевать по-настоящему, будто тут и есть моя Родина, дал волю своему зверю. В каждом орке мне чудился убийца моей любимой. Зверь раздирал их когтями. Мир гремел, славя мои подвиги. В каждом городе, в каждой деревеньке меня встречали как ожившее божество. Только для меня это не имело никакого значения. Мир стал серым.
Экспедиция затянулась, что-то там, в институте, вышло из строя. И даже это меня не волновало. Я просто жил, исполняя свой собственный долг ученого и щедро исполнял долги Адриана. Несколько раз встречался с его матерью. Драконика не заметила подлога. Еще бы, за те несколько лет, что я провел здесь, я вполне привык быть драконом, славным воином, самым молодым генералом из всех. Странности она списывала на то, что ее сын повзрослел, возмужал и закалился за время войны.
Да, в общем-то, мы и не общались особо, не считая редких визитов и встреч при дворе. Потом я ждал окончания экспедиции, хотел вернуться домой, встретиться, наконец, со своей родной матерью. Надоело передавать ей приветы через начальство путем сообщений. Голосовая связь исчезла вместе с динамиком, его случайно забило смолой. Ждал и ни на что особо не надеялся. Если было бы суждено устранить поломку портала, я бы вернулся. Нет, значит, нет.
Из перечня обязательств перед институтом мне оставалось только зачать детей от любой женщины этого мира. Если бы я исчез после, моя вдова и мои дети остались бы очень и очень богаты, обеспечены. Имя Адриана надежно прикрыло бы их от любых бед.