— Мой сын очень торопится! — в ответ на этот визг из гостиной донесся веселый голос матери Адриана.
— Право дракона нерушимо. Нам следует поторопиться со свадьбой. Как бы слишком не поторопился жених, — вторит ей тесть.
Девица на постели ноги сжимается. Сейчас она напоминает загнанного зверька. И, похоже, никак не может понять, что с ней приключилось. Адриан распрямляется, делает шаг в сторону от постели, внимательно смотрит в огромные глаза невесты. Сейчас они светятся как две черные бездны, зрачок так расширен от страха.
— Вам стало дурно. Я успел вас подхватить и отнес сюда в постель моей матери. Отдыхайте. Я выйду, и служанки помогут ослабить ваш корсет. Станет легче.
— Нет! — девушка вскидывает перед собой руку, — Не нужно. Корсет совсем мне не жмет.
— Толщина вашей талии не имеет для меня никакого значения, — девушка густо краснеет, — Впрочем, как и все остальное. Вы вполне устраиваете меня в качестве будущей супруги. Свадьбу назначат на конец этой недели. Обещаю быть заботливым по отношению к вам. Не стоит меня так бояться.
— Я поняла, — резко отвечает девица и на секунду вскидывает свою хорошенькую головку. Пожалуй, только боги знают, какие мысли в ней обитают. Но Адриан хочет разобраться. Ему совершенно не нужна рядом женщина, которая будет его ненавидеть. Быть может, он хочет уцепиться за последнюю причину, чтоб отказаться от брака. Пожалуй, даже хорошо, что девушка упала в обморок. Ведь это единственный шанс поговорить с ней почти наедине, без многочисленной родни.
— Я вам противен?
— Нет, что вы, сиятельный.
— Я предпочту иметь рядом с собой ту женщину, которой я буду приятен. Если вы сейчас упали в обморок от омерзения, стоит об этом сказать. Насиловать жену ради потомства глупо и мерзко. Я не пойду на такое. Брак не принесет плодов, и его расторгнут. Расторгнут по моей просьбе. Вы только испортите себе репутацию.
— Вы симпатичны мне, первородный, — краснеет девица, — Я лишилась чувств от нервов. Этого дня мы ждали десять лет. Вы действительно очень красивы. Даже больше, чем об этом говорят.
— Отдыхайте, — Адриан не стал больше задерживаться в спальне. С него достаточно на сегодня. Он вышел в гостиную, будущая теща показалась дракону очень взволнованной. Ее цепко держит за локоть его собственная мать.
— Госпоже Лейле уже лучше.
— Я рада, — хищно улыбнулась драконика, — Человеческие девушки так хрупки. О них стоит заботиться как о цветах. Мой сын не обидит без повода свою супругу. Вы видели, как он проявил себя.
— Прошу меня извинить, я должен уйти, — Адриан учтиво склоняет голову в знак уважения своей матери. Пускай она со всем разбирается. Сам дракон больше ни секунды не готов здесь оставаться.
— Мой сын остался все тем же трепетным юношей, каким он был на помолвке. Красота Лейлы вновь выбила его из седла. Иди, дорогой сын, не смущайся. Мы все понимаем.
Дракон сдержанно кивнул, лишь бы не дать волю чувствам, и спешно покинул дворец. Внизу его уже ждали поседланный конь и свита.
— Сиятельный, куда держим путь?
— Куда угодно, лишь бы подальше отсюда! Лучшее, что может сейчас случиться, это восстание на границе наших северных земель! На самой дальней границе!
Глава 20
Сосед очень ловко управился со своей работой. Полки повесил не высоко, по бокам от окна, чтобы детям было удобно доставать свои вещи. Здорово он придумал, я бы сама не догадалась. Мне до сих пор кажется после нашего серверного зимнего холода, что на стену с окном ничего вешать нельзя — отсыреет или примёрзнет в зимние стужи. Никак не отвыкну. К потолку он приделал кованое кольцо, продел через него четыре шнура. С одной стороны на каждом из них толстый узел, с другой стороны удобный крючок. Котлы можно подвесить и подтянуть к потолку, а потом спустить, когда будут нужны.
Места осталось в детской еще так много. Жаль, стол не поместится для двух малышей, или им придется сидеть как воробышкам, тесно прижавшись друг к другу. Но тут ничего не поделать, придется пускать их за свой стол на кухне. Печь торты стану пока дети в школе или опять по ночам. Ничего, как-нибудь устроимся. В крайнем случае, придумаю для них уголок в своей спальне. Там, конечно, места тоже не много, но узкий стол можно поставить. Где бы еще его раздобыть? Поспрашиваю по соседям завтра утром. Может быть, у кого-нибудь найдется ненужный и небольшой. Краснодеревщик за такой заказ не возьмется, слишком он незначительный. А других мастеров по дереву в окрестностях, увы, нет.
— Принимай работы, хозяйка, — Фабиан закрепил под полками с книгами небольшой безопасный светильник. Где он только нашел такой?
— Спасибо огромное, мы бы сами точно не справились.
— Марек еще мал. Ничего, когда повзрослеет и он мастерить начнет. У него уже хорошо получается. Простите, я все время забываю, что ваш сын — маленький маг. С ворожбой оно, конечно, проще выходит. Повезло вам с сынишкой, да и дочка красавицей будет. Тяжело одной-то без мужа растить сразу двоих, — черные глаза соседа загорелись лукавой улыбкой. Добрый он и очень хороший парень. Совсем не намного старше меня. И девочка у него славная. Такая малышка, а уже остаётся одна.
— Ваша Сильвия мне тоже очень нравится. Хорошая девочка, вырастет, будет славной хозяйкой.
— Тяжело ей без матери, некому обучить женским премудростям. Я сам-то почти ничего не умею. Ни рубашку заштопать не могу, ни платок обвязать кружевным кантом. Иголка плохо помещается в пальцах. Не под мои руки сделана, — он с хохотом вытянул вперед две огромных руки, каждый кулак размером, чуть ли не с наковальню.
— Не верю. У вас такие искусные узоры получаются на посуде. Птицы на фарфоровых чашках совсем как живые. И фарфор такой тонкий!
— Так то фарфор! Я же его по форме лью, руками не делаю. Да и кисти у меня длинные, ручки у них толстые, сами, наверное, видели.
— Видела, — я охотно киваю. Кисточек у соседа много — на любой вкус, под любой рисунок. Их очень часто перебирает и раскладывает по порядку его дочка. Мне она тоже много раз хвасталась дорогими кистями.
— Кисточки — не иголка, с ними проще управляться. Я вот вчера на крышу залез, чтобы трубу поправить, так рукав разодрал. По шву нитка лопнула. А зашить не умею.
— Приносите ее мне, зашью.
— Да, вроде как не удобно. Вы же мне не жена, — склонил Фабиан голову к могучему плечу и хитро на меня посмотрел. Глупый румянец бросился в лицо. Давно так на меня не смотрели мужчины. Давно не подходили так близко. Я опустила глаза, смутилась, словно девчонка.
— Не жена, и вы мне не муж. Поможем друг другу по-соседски. Все равно больше нам помочь некому.
— Хорошо, я тогда вечерком занесу, — мягко сказал он. Только не вечером! Вечером ко мне может заглянуть Адриан. Он же обещал Софии. Сдержит слово или это пустая надежда? Я так по нему тоскую, так жду этой встречи и так горячо его ненавижу за всю ту ложь, что между нами была.
— Вечером не получится, лучше сейчас, пока дети в школе.
— Да, я, и вправду, не подумал. Вы женщина хорошая, строгая. Я уж за то время, что рядом живем, это понял. Не дело заглядывать к такой женщине в поздний час. Соседки того и гляди слухи распустят. Вы не думайте, я без дурного намерения. Не сообразил, вот и все.
— Не распустил бы никто слухов, у меня же дети. Мы бы не одни были.
— И то верно, — он встал совсем рядом.
В комнате не так много места, ничего удивительного в этом вроде бы нет. Мне бы отшатнуться или хоть выставить перед собой ладонь, но вроде и неудобно. Он же меня не то что пальцем не тронул, а даже краем своей одежды не прикоснулся к моей. Просто встал рядом и смотрит внимательно. За такое ругаться смешно. Да только я все больше краснею, и глаз от пола оторвать не могу. Мужчина громко вздыхает, качает головой.
— Хорошая вы, госпожа Талила. Дом так начищен, и не скажешь, что в нем двое детей живет. Вся посуда блестит. Работаете много, я же вижу, что по ночам у вас огонек горит в кухне. Думал, может, не спится. А потом как-то шел мимо, глядь в ваши окна, а вы всё за работой. И так мне стало вас жалко. Это же уму непостижимо, чтоб такая женщина все одна на себе тянула. И детей, и хозяйство, так еще и работу.
— Мне не тяжело совсем. Привыкла уже, да и детки подросли, — я вжалась спиной в стену. Зла от Фабиана не жду, но смущаюсь просто ужасно. Мы совершенно одни в моем домике.
— И скромны вы точно дикая птичка. К такой не знаешь, как подступиться. Пора бы нам обоим задуматься о судьбе. Живем рядом, знаем друг друга вот уже несколько лет.
— Идёмте пить чай, у меня печенье еще оставалось. Вкусное, правда! С корицей и медом, — я улизнула на кухню. Просто не знаю, как себя вести. И отказать соседу я не хочу, и согласиться не могу.
Он вышел следом за мной в кухню, огромный, смуглый, черноволосый, безусловно, очень красивый, он занял собой половину моей кухни. Стоит, сверкает глазами, улыбается немного задумчиво, и на его щеках тоже проступил легкий румянец. Неужели этот мужчина может смутиться?
— Дурного только не думайте. Я человек серьезный. Со мной блуда не будет, только семья.
— Я и не думаю, — вновь потупилась я, — садитесь за стол.
— Вы мне лучше немного печенья в горшочек отсыпьте для Сильвии. Я-то сам к сластям не приучен, а доченька очень любит вашу стряпню. Ждет, наверное, гостинчик.
— Да, конечно.
Я, не глядя, схватила с полки горшок и насыпала до самого верху разных сладких фигурок, орешков, печенья. Всего, что попалось мне под руку из готовых украшений для тортов. Сверху уместились два сахарных голубка. Я их аккуратно пристроила, чтоб не поломать крылышки. Пусть малышка порадуется, только б не объелась сластями. Но у нее хороший отец, проследит,
— Голубки — знак любви, — покачал головой он, — Спасибо, соседка.
— Пожалуйста, — все, что я смогла — это скромно кивнуть головой. Сосед вышел из дома, едва поместившись в проеме двери. Какие у него всё-таки широкие плечи! Совсем как у Адриана. Только тот в мой дом вряд ли войдет. Не до того ему будет. У него невеста и статус, зачем ему могут понадобиться чужие дети?