Зоя не была бы Зоей, если бы не нашла способ получить нужную информацию. Это другой женщине не пришла бы в голову идея расспросить коллег о незнакомце, это другая женщина не поверила бы в осуществимость задачи — узнать, что за человек в морском кителе приходил в их огромную шестиэтажную поликлинику. Любая другая женщина даже не предприняла бы попытки, но только не Зоя. Влюбилась она с полувзгляда, но пылко, а потому через несколько дней появилась в регистратуре и, активно жестикулируя, привлекла к себе внимание и начала:
— Девочки, внимание! Вторник, пятнадцатое, раннее утро! Морской офицер, возраст что-то около тридцати пяти — сорока лет. Вспомните сами, поговорите со сменщицами. Если его увидите, направьте к нам! — Тут Зоя помахала перед дамами черным кожаным портмоне, которое когда-то кто-то забыл у нее в отделении, и, осуждающе покачав головой, пояснила: — Люди скоро будут голову свою забывать!
— Не волнуйтесь, — кивнула старшая регистратор, — я поспрашиваю девочек. Но, думаю, в первую очередь надо спросить в лаборатории, так рано только они работают!
— Хорошая мысль! Спасибо! — улыбнулась Зоя.
Зоя все рассчитала правильно. Не привлекая пристального внимания, она мобилизовала сотрудников на решение своей проблемы. Теперь при удачном стечении обстоятельств капитана направят к ней. А тогда… Тогда умная Зоя покажет ему портмоне, а он скажет, что это не его. Зоя извинится, завяжется разговор, он не может не завязаться… Одним словом, Зоя предприняла простые и, скорее всего, весьма действенные шаги.
«Как хорошо работать в физиотерапии! К нам пациенты за всю историю их болезни хоть раз да попадут!» — подумала Зоя, и в ее сердце расцветала надежда.
…Через пару дней Зоя спустилась в лабораторию. Она помахивала портмоне и точно так же сетовала на людское головотяпство:
— Слушайте, у вас не был, случайно, такой в форме, военный?
— Был, был на днях, — тут же откликнулась пожилая лаборантка. — Ворох бумажек принес, а самое главное направление забыл. Что-то случилось?
— Да, мои сказали, что вот он оставил, — по сценарию соврала Зоя.
— Как появится, скажу ему, чтобы к тебе зашел, — пообещала лаборантка.
— Бегай тут за ними, — пробормотала Зоя, а сама отметила про себя, что незнакомец в лаборатории больше не появлялся. Значит, зря она, Зоя, приезжала на работу на сорок минут раньше с надеждой столкнуться с ним опять.
Впрочем, Зоя не только пораньше приезжала на работу. Она теперь очень тщательно следила за собой — прическа, ресницы, маникюр, одежда. Белый медицинский халат она сменила на кокетливый форменный брючный костюм, который подчеркивал ее фигуру. Теперь Зоя улыбалась чаще обычного, была смешлива, энергична. Она часто выходила из кабинета, заглядывала к коллегам в другие отделения, удивляя своей веселостью и разговорчивостью.
— Ах, Зоенька, вас что-то не узнать! — игриво намекал ей главврач.
Зоря Абрикосова на это только громко смеялась. Она вела себя так, будто бы была на сцене, будто бы где-то скрывался зритель, который должен был по достоинству оценить и ее внешность, и деловитость, и обаяние. Изредка она внимательно оглядывала ожидающих приема посетителей с надеждой, что среди них окажется тот самый незнакомец в военной форме.
В этом ожидании прошло несколько недель. Зоя была терпелива, словно сказочная девица в предчувствии своего суженого. Укладываясь спать, она вновь и вновь вспоминала те нечаянные объятия, и ей казалось, что незнакомец в форме — это ее давний друг-любовник, который вот-вот вернется.
С работы позвонили очень не вовремя — Зоя жарила котлеты. Она не любила готовить каждый день. Но любила аппетитные запахи. Для нее вкусный кулинарный дух был свидетельством устроенности, надежности, стабильности. Покоя, уюта, надежды. Запах жареного мяса и ванильного крема навевал такую светлую грусть, что, почуяв их, Зоя мчалась домой и ударялась в безудержные гастрономические крайности. Вот как сегодня с этими бесчисленными бараньими котлетками. В свой выходной она с раннего утра гремела кастрюлями и сковородками, готовила фарш, потом мелко резала лук — никакой мясорубки, только мелко посечь его острым ножом, потом добавить кинзы и немного сухих трав. Зоя предпочитала готовить много, впрок — несмотря на мощную кухонную вытяжку, весь дом и вся Зоя пропитывались этим пряным мясным духом. Звонок из поликлиники раздался, когда почти недельный запас котлет, остывших и разложенных по пакетикам, был размещен в морозилке.
— Добрый день, Зоя Петровна, — заговорила в трубку Ира, ее заместитель, медсестра, — посмотрите, пожалуйста, вы второй ключ случайно не унесли?
— Какой второй ключ? — не поняла сначала Зоя.
— От пятого кабинета, — пояснила Ира. — Там же сегодня процедуры.
«О господи!» — Зоя вспомнила, как она вчера, торопясь, бросила этот самый ключ в сумку.
— А у охраны нет второго ключа? — спросила она с надеждой.
— Нет, я уже ходила.
— Хорошо, я сейчас выезжаю. Задержи там немного людей, а то пойдут жаловаться. И будут правы! — Зоя всегда была самокритична.
— Не волнуйтесь, — пообещала добрая девушка, — задержу.
Зоя бросилась в ванную, но потом глянула на часы и ограничилась только тем, что туже заколола волосы. Уже сидя в своей машине, она в полной мере ощутила силу запаха свежих бараньих котлеток. «Господи, ну, да, не очень прилично! Но времени на душ у меня нет. И потом, нельзя же быть всегда в «боевой готовности». Если я этого капитана не встретила до этого, то и сегодня вряд ли увижу. Чего уж там!» — Зое вдруг стало очень грустно. Одновременно с грустью наступило облегчение — не надо было любой ценой, нечеловеческими усилиями, вопреки настроению и самочувствию, разыгрывать из себя вечную красавицу. Можно побыть и замарашкой.
— Ира, вот, бери ключ, — сказала Зоя, войдя в свой кабинет, возле которого ее ждала заместительница, — а я бегом домой! Ты меня от плиты оторвала.
— Спасибо, там уже целая очередь собралась. — Ира схватила ключ и побежала открывать кабинет.
И в это время вошел тот самый капитан.
— Добрый день, — весело поздоровался он с Зоей.
— Здравствуйте, — оторопела она, чувствуя, что краснеет и собирается провалиться сквозь пол, прямо на первый этаж, откуда так легко сбежать на улицу.
— Котлетки из баранины. — Незнакомец в форме повел носом. — С чесночком. Если вы их готовили сами, у вас отличные матримониальные перспективы. Или муж счастливчик!
— Я не замужем, — растерялась Зоя.
— Отлично! — улыбнулся капитан. — На котлетки пригласите?
— Вы с ума сошли! — выпалила Зоя. — Я вас вижу второй раз в жизни!
— Но и я вас тоже, — развел руками капитан, — заметим, и тем не менее не боюсь отведать ваших котлет!
Крыть оказалось нечем. Зое надо было срочно придумывать ответ, чтобы этот человек не исчез навсегда с ее горизонта, словно корабль в море.
Зоя привычно повела плечом — она делала так всегда, когда хотела привлечь внимание, потом она так же заученно вздернула подбородок и слегка скосила глаза. Незнакомец изумленно проследил за всеми этими «пассами», и в его глазах отразилось восхищение. Но тут с Зоей что-то случилось. Вместо кокетливого продолжения разговора она вдруг устало произнесла:
— Вы — за тем, что оставили у нас?
— А что я оставил у вас? — изумился капитан.
— Вот. — Зоя достала лежавший наготове уже несколько недель кошелек.
— Впервые вижу, — отреагировал капитан.
— Ясно, тогда к делу, — сказала Зоя сурово, — вас к нам кто направил?
— Хирург. И невропатолог.
— Отлично, сейчас подойдет сотрудница и займется вами.
Зоя развернулась и, распространяя вокруг себя гастрономический дух, вышла из кабинета. «Дура! Что это вдруг хвост распустила?! Мало тебе этого Артурчика?!» — Зоя шла, почти бежала к машине и ругала себя за идиотскую придуманную влюбленность и ненужное кокетство. Оказывается, это только мечтать о любви было приятно, на деле еще было сильно чувство разочарования и унижения после того вероломного разрыва с красивым актером. Еще жила боль утраты и потери возможного семейного счастья. «Сейчас бы рос ребенок!» — подумала она, садясь за руль. И тут же разрыдалась. Ей стало и стыдно за свою слабость и одиночество, и жалко себя, и неудобно за глупую, почти девическую придуманную любовь.
На следующий день она пришла на работу без макияжа, без каблуков, со старообразным пучком на голове.
— Вы заболели? — участливо спросила Ира.
— Почему ты так решила? — Зоя нарочно вызывала Иру на неприятную откровенность.
— Ну, какая-то не такая, бледненькая.
— Я просто на работе. Здесь главное людей лечить, а не наряжаться.
Обозначив свою позицию, Зоя немного успокоилась. Весь день она приводила в порядок карты, направления, подписывала документы и вообще переделала все, что слегка запустила в предыдущие недели, когда гуляла по коридорам поликлиники, ожидая встречи с незнакомым капитаном. В конце дня Зоя стала злой как собака.
— И что это значит? У нас посещаемость упала. Мы что, не можем оказывать услуги — мы не берем на УВЧ и массажи? Почему такой перекос в пациентах — все хотят сделать электрофорез этот несчастный? А инъекции?! У нас же всегда очередь была!
— Назначения делают врачи, — удивленно оправдывалась Ира.
— Ну да! Или пациенты предпочитают другие места, где физиотерапию проводят.
Зоя несла откровенную ерунду. Она понимала, что ничьей вины нет, что действительно совершенно случайно вырос процент одних лечебных мероприятий и понизился других. Это никогда не зависело от них, сотрудников отделения. Но Зоя была зла — незнакомец в этот день у них не появился. И у нее не было возможности доказать себе и другим, что отношения ей не нужны, что она будет долго и придирчиво изучать человека и не поведется на дешевые трюки с ухаживаниями.
Ровно в восемь она встала из‑за стола и стала собирать сумку. В этот момент в кабинет постучали.
— Войдите, — Зоя произнесла это сурово, она уже отлично знала, кто был там, за дверью.