– Вы давно были знакомы? – спросил я спустя полминуты.
– Лет, наверное, с семи… – задумчиво произнесла девушка, прикидывая что-то в уме. – Да, сразу, как сюда переехали, в 2007-м… Во дворе познакомились. Но часто общаться начали года три назад, когда стали одной компанией тут тусить. Кира потом еще Вэла привела, не знаю, где они познакомились.
– Где он, кстати?
Саша с неохотой посмотрела на экран телефона, а затем лениво произнесла:
– Да ща подойдет скоро.
– Получается, Вэл в вашей тусовке не так давно? И кто еще, кроме него и тебя, в ней состоит?
– Вэл с нами с позапрошлой зимы. Выходит, полтора года где-то. Кроме нас… – Моя сестра вдруг резко прервалась и с недоверчивым прищуром посмотрела мне в глаза. – Слушай, а зачем тебе это все, можешь еще раз объяснить? Я из маминых слов как-то не поняла… Статьи какие-то, интервью… на фига это все?
– Ну, смотри, – начал я. – Во-первых, я иногда пишу для интернет-издания под псевдонимом. Хочу сделать что-то вроде серии интервью о том, чем живут современные подростки: чем увлекаются, что делают, о чем думают… В общем, в таком духе.
– Думаешь, это кому-то будет интересно? – Девушка иронично подняла свои подрисованные брови и улыбнулась.
– Есть вероятность… Ну, посмотрим, как сложится разговор. В любом случае анонимность гарантирую, не парься об этом.
– Н-у-у-у л-а-а-а-дно, – протянула Саша и сразу добавила: – А во-вторых? Есть еще что-то?
– Да. Мой личный интерес ко всякой «паранормальщине», как ты говоришь. Вэл показал мне трюки с картами в поезде и… Короче, хочу узнать об этом побольше.
– Ну, ясно. Оке, давай попробуем. Но если я на что-то отвечать не захочу – то не буду, и не допытывайся, договорились?
– Идет. Итак… – Я достал из кармана мобильный и включил диктофон на запись. – Раньше ваша компания состояла из тебя, Киры, Вэла…
– Вэл позже пришел, говорю же. Сначала это были я, Кира, Ника, Мажор и Правый…
– Правый? – переспросил я. Оба мужских прозвища показались мне забавными, но последнее, в отличие от Мажора, ранее встречать мне не доводилось.
– Да. Олег. Он под бритого косит, отсюда кличка. Ну как косит?.. Так, неумело. Байтит, короче. Правый и Ника со мной в одной школе учились. Ника – в параллели, Олег – на год старше. Мажор был одноклассником Киры, но потом переехал в центр и к нам больше не заглядывал почти. Не знаю, че он вообще щас делает. В «Доте», по ходу, целыми днями. Кидала, блин.
– То есть сейчас ваша тусовка – это ты, Вэл, Ника и Правый?
– Ага. Только давай о них ты сам у них же и будешь расспрашивать, оке?
– Без проблем. Но Киру, например, я при всем желании ни о чем спросить не смогу. Так что…
Девушка вздохнула и снова посмотрела в сторону шестнадцатиэтажки, в которой жила ее подруга. Через несколько секунд тишины она согласилась на продолжение разговора:
– Что ты хочешь узнать о Кире?
– Ты замечала в ней суицидальные наклонности? С чем это могло быть связано?
– Пф-ф-ф… – выдохнула Саша и закатила глаза, – я те что, психолог? Откуда я знаю? Нет вроде никаких наклонностей. Нормально все было…
– Идеи какие-нибудь странные у нее возникали в последнее время?
– Идеи? Да нет… Ну, хотя интересные мысли она высказывала порой, конечно. И посты всякие писала… правда, удаляла их быстро потом. Но я некоторые себе сохраняла даже. Сейчас перешлю скрин… – Саша в несколько движений пальцами по экрану смартфона отправила мне картинку – одну из удаленных Кирой записей, а затем добавила: – Ну это Вэл повлиял, инфа сотка. Они же встречались тогда…
Я остановил запись и мысленно прокрутил последние слова двоюродной сестры. Парень, с которым она в данный момент вроде как встречается, оказывается, сильно повлиял на мысли своей бывшей девушки, пару месяцев назад найденной мертвой около собственного подъезда. Несколько секунд я просто не знал, что сказать. Возможно, обеспокоенность тети за дочку вовсе не была такой уж беспочвенной…
– Вэл встречался с Кирой? – осторожно уточнил я.
– Ага, – как ни в чем не бывало ответила Саша. Ее, похоже, это нисколько не смущало. – Кира же и привела его к нам как своего парня. Чтобы быстрее в Москве освоился. Хотя у него с этим и так никаких проблем не было никогда, по-моему.
– Значит, Вэл не из Москвы? – Я был искренне удивлен, поскольку парень вполне соответствовал размытому образу столичного тинейджера, смутно присутствовавшему в моем сознании. – А откуда он?
– Из какого-то небольшого города, название не вспомню. А может, он и не говорил никогда… Не помню, честно. Знаю только, что пару лет назад с родителями перебрался сюда.
– Саш… – Мне захотелось прояснить момент, до сих пор остающийся мутным бесформенным пятном у меня в уме. – А вы с Вэлом… ну, вы вместе?
Девушка смущенно ухмыльнулась и отвела взгляд.
– На это я отвечать не хочу.
– Как скажешь, – размытое пятно все так же не обретало контуров. Чтобы не затягивать неловкую паузу, я решил вернуться к теме появления парня в компании и продолжил запись нашего диалога. – И как вы его приняли? Он сразу вписался в тусовку? Никакого снобизма ни у кого не было?
– Да ну, какой снобизм, ты чего? – Саша небрежно махнула рукой. – Скажешь тоже. Наоборот, он глотком свежего воздуха для нас стал. Много интересного подмечал, на что мы, в принципе, никогда внимания не обращали.
– Это что же, например?
– Ну, к примеру, про дома эти вокруг, – моя двоюродная сестра кивком головы указала в направлении многочисленных панельных многоэтажек.
– И что с ними?
– А ты не видишь?
Я еще раз осмотрелся. Обычные для московских окраин, абсолютно невыразительные высокие дома. На каких-то строениях пожелтевшие панели были покрыты мелкими замазанными трещинками. Часть домов, очевидно, построенных позже остальных, оказались декорированными коричневой плиткой по всей поверхности стен. Сделано это было, вероятно, с целью избежать чрезмерно быстрого старения здания и добиться того, чтобы дом как можно дольше сохранял первоначальный облик. Впрочем, такой декор смотрелся едва ли не хуже голых панелей – бурые стены нагоняли тоску даже сильнее, чем потемневшие белые.
– Мы же выросли здесь… – взяла слово Саша, также обводя взглядом свой район. – Ко всему вокруг привыкли, никогда не замечали, как серо и уныло вокруг.
– Если вы этого не замечали, – вставил я, – то для вас это таковым и не являлось. Это же как плацебо…
– Блин, ты сложный, – ответила мне сестра, не дав закончить. – В общем, Вэл как появился здесь позапрошлой зимой, так и до сих пор не устает говорить об убогости спальных районов…
– А там, откуда он приехал – там что, спальных районов нет? Таких домов по всей стране полно.
– Ну вот сам у него и спроси, – усмехнулась Саша и спрыгнула с труб.
По тропинке, пройденной нами некоторое время назад, к нам приближался Вэл. Не шел, не бежал, не ехал – приближался, стоя на ярко-красном гироскутере. Не знаю почему, но перемещение на этом новомодном устройстве у меня в голове никак не вязалось со словом «ехать». Парень был одет так же, как при нашей первой встрече, снова напоминая мне любителя гранжа. В темных солнечных очках, с одной рукой в кармане джинсов, а другую используя для вдыхания пара из вэйпа, он выглядел крайне пижонски, если не сказать выпендрежно. Подкатив к нам, Вэл замедлился, сошел с гироскутера, обнял и чмокнул в щеку Сашу, а затем протянул руку мне:
– Эй-йоу, как сам?
– Ничего, спасибо.
Моя двоюродная сестра тем временем встала на двухколесный аппарат и, неловко качнувшись в разные стороны и чуть с него не свалившись, с огромным трудом обрела равновесие.
– Как ты на нем ездишь, не понимаю? – спросила она, еле-еле, сантиметров по двадцать перемещаясь назад и вперед.
– Дело привычки, – ответил Вэл и затянулся вэйпом.
– Ты прям в тренде, – шутливо заметил я. – С вэйпом, на колесах…
– А, – махнул рукой парень, – так, херней страдаю. Это, считай, перформанс: все тренды в одном образе. А тут еще и сиги кончились, так что…
Вэл лениво вдохнул в себя, а затем выпустил в воздух клубы густого пара, попытавшись придать им какую-то форму (то ли колец, то ли еще чего-то), но так ни разу и не добившись успеха. Вокруг медленно растекся сладкий аромат, лично мне напоминавший о жевательных резинках с яркими вкладышами и наклейками из собственного детства. Саша осторожно балансировала на гироскутере и не спеша перемещалась вокруг нас.
Репортаж первый.
– Говорят, – замечаю я с ходу, – спальные районы не любишь?
Вэл пожимает плечами.
– А за что их любить? Скучные, серые, унылые дома. Все вокруг однообразно. Однообразно и одноразово…
– Одноразово?
– Ага, – отвечает парень, не давая дальнейших объяснений.
Саша, кажется, делает успехи и постепенно увеличивает площадь своих медленных перемещений. Взгляд на гироскутер порождает мой следующий вопрос Вэлу.
– Твоя игрушка? Или взял у кого-то? Ну там в прокат, может…
– Не, не брал. Купил месяц назад.
Ответ молодого человека несколько смущает меня – стоимость подобного устройства обычному подростку практически всегда не по карману. Немного выждав, спрашиваю:
– А кем ты работаешь, кстати?
– Почтальоном, – хитро щурится Вэл с легкой ухмылкой на губах. Очевидно, ждать дальнейших разъяснений на этот счет не стоит.
Парень в очередной раз медленно затягивается вэйпом и выпускает из себя огромное белое облако. Снова перевожу тему к пейзажам городских окраин.
– Там, где ты жил, разве нет такого? Панельных домов и прочего.
– Есть, конечно. Но не так скученно. Здесь прям вообще ад.
– Но сейчас ты живешь именно здесь…
– Я ж пока человек подневольный. – Вэл разводит руками. – Родаки сюда двинули. Снимаем ща тут, это да… Пойдем до магаза, что ли?
Мы медленно направляемся в сторону небольшой одноэтажной пристройки у ближайшей многоэтажки – той, где жила Кира. Проходя мимо подъезда, бросаю быстрый взгляд на пространство перед домом. Скамейка с парой бабушек, чей-то скутер, привязанный хлипким велозамком к низкой изгороди, пятнистая рыжая кошка. Ничего примечательного. Кроме кошки – их в последние годы в пределах Мо