Вета отвернулась к окну. Шумели клёны, бросая на подоконник семена-самолётики. Вдалеке маячила неопознанная фигурка — краска поблекла от дождей и солнца, и Вета опять пообещала себе прогуляться и рассмотреть её получше.
У ажурной ограды стоял Антон, задумчиво гоняя носком ботинка камешек. Туда-сюда. Вета остановилась в шаге от него, и камешек прилетел к её ногам. Антон поднял голову.
— О, привет. А я тебя жду.
Дети шумели на аллее. Проходя мимо, Вета исподтишка оглядывала каждую компанию — не её ли восьмиклассники. Нет. Её дети мирно сидели на уроках. Она даже не сделала попытки улыбнуться.
— А что, у следователей так много свободного времени?
У неё самой от тупой бумажной работы слезились глаза и устали пальцы, да и вообще не было настроения болтать.
— Не то, чтобы очень, — усмехнулся Антон. — Дел по горло. Просто достал адрес этой Жаннетты. Тебе он всё ещё нужен?
Вета помедлила с ответом, глядя на камешек под ногами. Сегодня всё улеглось в её душе. Проблемы с детьми? У кого их нет. Может, и права Роза, не стоит тревожить по пустякам старую больную женщину.
С другой стороны, до комендантского часа оставалось полно времени, и идея проводить его дома один на один с тематическими планами приводила Вету в тихое бешенство.
— Нужен. Спасибо, что не забыли, — она выдавила из себя мученическую улыбку.
Антон тяжело вздохнул.
— Может, всё-таки на «ты»?
Вета пожала плечами. В другой раз она бы ответила незадачливому кавалеру, что не видит веских оснований для такого, но Антону грубить не хотелось. В здании спортзала методично лупили мячом по сеткам, защищающим окна. Топало множество ног, и дребезжало стекло. Кажется, у восьмых классов сегодня физкультура. Вета обернулась к Антону.
— Может быть. Сегодня дети извинились передо мной.
— Ого, — усмехнулся он. — Достойный поворот сюжета для фильма.
— Не веришь в их искренность?
Ветер шуршал опавшими листьями, но солнце припекало так, что нагревались прутья ограды. Вета отдёрнула руку. Мимо них, стуча каблучками, как взрослые, важно прошествовали две младшеклассницы с чехлами для скрипок. Мамы младшеклассниц отставали на пару шагов. Антон проводил процессию задумчивым взглядом.
— Верю. Детям надо верить. Они будут помнить, что собирались себя хорошо вести. Примерно до завтра.
В школе громыхнул звонок — из раскрытых окон коридора его голос вырвался на аллею. Вета вздрогнула. Сейчас из спортзала выбегут раскрасневшиеся мокрые её восьмиклассники.
— Пойдёмте уже отсюда.
Глава 6. Уважаемые жильцы
Если бы не Антон, Вета никогда бы не нашла в переплетении улиц дом номер восемь. Асфальтовая дорожка выводила к пруду с лебедем и обрывалась там. Здесь стало не слышно машин и бесконечных грохочущих трамваев.
Дом номер восемь прятался в зелени сквера. Непривычный для города — пятиэтажный, кирпичный, как будто выдернутый из другой реальности. Клумбы под окнами давно пожухли и увяли. Из окна на первом этаже выбивалась прозрачная шторка. Вета посчитала — судя по номеру квартиры, Жаннетта должна была жить на втором.
— Наш Петербург строили не с пустого места, — объяснил Антон, пока они поднимались по пропахшим кошками лестницам. — Тут уже был махонький городок. Ну правда, не в голой же степи дома возводить. Только мне казалось, все старые дома снесли.
— А почему его здесь начали строить? — скучно спросила Вета.
Антон крутанул указательным пальцем в воздухе.
— А очень удобно. Можно легко изучать всякую пакость, которая здесь водится.
Вета не стала переспрашивать. Ей показалось, Антон здесь уже бывал, он так уверенно вёл её к дверям квартиры. С детской площадки им в спину поглядели мамы, устроившиеся в тени на скамейке.
Вета бесполезно и долго давила на кнопку звонка, но за дверью не раздавалось ни звука. Антон молча отодвинул её и постучал. Им открыли не сразу, сначала в квартире раздались шаги, замерли. Скользнул в полумраке лучки света из глазка.
— Кого вам? — спросили из-за двери.
— Жаннетту Сергеевну. — Антон совершенно неожиданно для Веты вынул из нагрудного кармана синее удостоверение и поднёс его к глазку. — Спецотдел центра. Открывайте.
Вета и сама судорожно сглотнула. От такого в груди стало холодно, и она прижала ладонь к ямке между ключицами. Откуда-то взялось противное ощущение, что если бы не удостоверение, им бы ни за что не открыли.
Заскрипели замки, и в узкой полосе света перед ними появилась женщина. Она вовсе не была такой уж дряхлой старухой, которая нарисовалась в воображении Веты. В возрасте, но — вполне крепкая. Руки в браслетах, в ушах — серьги, выглаженное, хоть и потёртое платье.
— В чём дело? — Поджав губы, она глянула на Вету и снова переключила внимание на Антона.
У её груди от двери к косяку тянулась металлическая цепочка, не дающая открыть дверь шире.
— Я новый учитель биологии, — само сорвалось с языка Веты, и она видела, как медленно щёки Жаннетты покрываются нездоровым румянцем.
— Прекрасно, — протянула она. — И что же вам от меня надо?
— Понимаете. — Вета шагнула вперёд. Оказалось, что Жаннетта ниже её ростом на целую голову, но смотрела она всё равно как будто сверху вниз. Истинная учительница. — Всё не так просто… с вашим классом.
— Ах, вас Лилия подослала, да? — ядовито усмехнулась Жаннетта. — Так и что же, я должна сказать детям: ведите себя хорошо, слушайтесь. Вы этого хотите?
— Дети считают, что это я выжила вас из школы. — Вета скрестила руки на груди, но убийственный, по её мнению, аргумент, не произвёл на Жаннетту никакого впечатления.
— И? — Она пожалась назад, как будто хотела разглядеть Вету во всех подробностях, с ног до головы. — По какому же поводу уголовное дело?
А она выдохлась, как уксусная кислота на воздухе. Испарилась и повисла под потолком.
— Нет никакого уголовного дела. Если вы забыли, я вас не выживала. Послушайте, я не знаю, почему вы ушли из школы, да это и не моё дело, но не нужно отыгрываться на невиновных. Я прекрасно понимаю, что если вы ушли со скандалом, то дети почувствовали это.
Жаннетта смотрела на неё, сузив глаза, потом кивнула. Уголок её губ дрогнул, как будто она хотела что-то возразить, да передумала.
— Что происходит в школе? — хрипло потребовала Вета.
— Хорошо. Я поговорю с детьми. Завтра же. Довольны теперь? — Жаннетта вскинула голову, отчего недлинные крашеные волосы охватили шею медной волной. — И не нужно тут размахивать удостоверением!
Хлопнула дверь. После яркого света глаза долго не могли привыкнуть к темноте. Вета стояла на лестничной клетке между двумя дверями и моргала, как будто её с ног до головы окатили помоями.
Средневековье. Только магов, сжигаемых на кострах, не хватает.
— Может быть, теперь всё наладится, — неуверенно вздохнул слева от неё Антон.
Они снова вышли на лестницу, и свет, пробивающийся сюда через узкие окна, показался серым и холодным.
Дождь всё-таки хлынул, не зря над городом весь день висело туманное марево. До остановки они не добежали и спрятались под козырьком чужого подъезда, где на доске объявлений болтался от ветра обрывок бумаги: «Уважаемые жильцы!..»
— Почему Петербург закрыли? Дело в военной промышленности?
Вета продрогла в сырой блузке, пока смотрела, как струи дождя лупят по лужам, рождая большие пузыри. «Пузыри — к долгому дождю», — вспомнила она что-то далёкое и глупое.
— Нет, скорее в науке. — Антон отвернулся в сторону.
Мимо них прошла бабушка, подозрительно глянула и потянула на себя дверь подъезда. Дождь лился по поникшим листьям клёнов и лип. Капли обтрепали белые соцветья на клумбах — названий таких цветов Вета не знала.
Как только с неба полилась вода, двор перед домом опустел. Куда-то исчезли с качелей визжащие дети, в песочнице скучал забытый плюшевый слон.
— И какая это наука?
— Я не особенно разбираюсь, — пожал плечами Антон. Он стоял у другого края козырька, словно стеснялся подойти ближе. Говорить было неудобно — приходилось повышать голос, чтобы перекрикивать дождь.
Вета снова оглянулась на объявление. «Уважаемые жильцы! В связи с плановой проверкой электросетей…»
— В моём классе есть дети со странными именами, — сказала она медленно. — Они какой-то другой национальности, типа татар или удмуртов? Говорят без акцента и выглядят, как остальные.
— Нет. — Антон поднял голову и улыбнулся одними глазами. — Тебе что, правда ничего не рассказали?
«Уважаемые жильцы! В связи с плановой проверкой электросетей будет отключено электричество…»
Из распахнутых окон на первом этаже слышались голоса и звон посуды. Оттуда наверняка бы потекли вкусные запахи, но дождь смыл всё. Поток воды нёсся между тротуарами, подхватывая оборванные листья и цветы.
— Что мне должны были рассказывать? — Она выразительно приподняла брови — этот жест показал бы её безразличие, если бы не дрогнул голос.
Антон потёр пальцами затылок.
— А они как себя ведут?
Дождевая вода струями стекла с козырька, и брызги долетали до ног Веты. Она отступала дальше к стене.
— Я не разобралась пока. Вроде бы как все, а что?
— Хорошо. Я думаю, дети ко всему привыкают быстрее. Это взрослые страдают нетерпимостью. Ругаются, воюют, притесняют друг друга. — Он обернулся к Вете. Мокрая чёлка прилипла ко лбу. — На самом деле отличить — проще простого. Спроси имя, и если оно непривычное для тебя, сразу поймёшь, кто перед тобой.
— И кто? — выдохнула Вета, совершенно потерявшаяся в переплетении его слов и дождевых струй.
— Иммигранты из соседнего мира.
На стене трепетал от ветра обрывок объявления. Пожелтевшая бумага казалась хрупкой, прикоснись — и рассыплется пеплом.
«Уважаемые жильцы! В связи с плановой проверкой сетей будет отключено электричество с пяти до девяти вечера. Просьба тем, кто не желает пользоваться электричеством, принести заявления в местный отдел ЖЭУ».
Она потонула бы в луже по самую щиколотку, если бы Антон не подхватил её под локоть.