И к основным наукам наш Василий
Не прилагал особенных усилий.
Сидит он дома в тягостном мученье,
Ломая голову над темой сочиненья.
«Кем быть?» – такая сложная проблема,
Не поддаётся Васе эта тема.
Вдруг диктор в телевизоре, как в сказке,
Даёт ему волшебную подсказку:
«По предсказаниям, к двенадцатому году
Придёт конец Земле, её народу —
И Нострадамус, и индейцы майя
Всё просчитали, нас предупреждая.
Не паникуйте, мы всего лишь люди,
Чуть позже или раньше – все там будем…»
Василий в календарик заглянул
И слово «институт» перечеркнул:
«Спокойно, брат индеец не соврёт,
Долой экзамены – живём последний год!
Прощай, ЕГЭ, о химии забудем,
Прощай, английский с русским, – все там будем!»
И вместо надоевшего «Кем быть?»
Он жирно вывел: «Быть или не быть?».
– –
К сожалению, Васёк основного не усёк:
По прогнозам майя,
Страшный день в календаре
Грянет только в декабре,
А экзамен – в мае.
66. Педсовет
Звонок с Компьютером и новая Доска,
С розетками освоившись слегка,
Собрались поучить весь белый свет
И экстренно созвали педсовет.
Решив уволить всё, что устарело,
Компьютер смело принялся за дело:
«Скажите, не пора ли, господа,
Покончить с серым прошлым навсегда?
Кто за порядок новый в нашей школе,
Извольте расписаться в протоколе».
«Библиотека в школе – это слишком, —
Пропикала компьютерная Мышка, —
Сегодня всё, что нужно, наши дети
Уже легко находят в интернете.
Долой энциклопедии и книжки!» —
Не унималась серенькая Мышка.
Вмешалась электронная Доска:
«Моя напарница – зелёная тоска,
Всегда в мелу, не пробовала краски,
Её подруги – тряпки и указки.
Что ждать от дерева? Она неперспективна
И выглядит смешно и примитивно».
«А мой коллега – пустозвон из меди, —
Сказал Звонок, – над ним смеются дети.
Мою позицию внесите в протокольчик:
Он не Звонок, а детский колокольчик».
Не мудрено, что этот дружный хор
Охотно поддержал и Монитор.
Казалось, педсовет их состоялся,
В его решении никто не сомневался,
Как вдруг внезапно отключился свет,
И стерлось всё, что принял педсовет.
– –
Запомни: от незрелых рассуждений
Проблем бывает больше, чем решений.
Не торопись от тех освободиться,
Чей опыт может в жизни пригодиться.
67. Что есть Кашалот
Одной Акуле страсть была охота
Взять интервью у Самого – у Кашалота!
Известно, что среди акул пера
Акула эта первою была
И знала Кашалотика с пелёнок.
Тогда он был ещё грудной китёнок,
Но и тогда уже на «Who is Cashalot?»
Ответил так, что все открыли рот.
Акула стала в поисках метаться:
Как выйти на него? Через кого связаться?
Акуле Кашалот не по зубам!
А ей давно хотелось разобраться,
За что кита в чужих морях боятся
И чем он насолил другим китам.
Своя плотва пред ним благоговела,
А вот Белуга вовсе побелела,
Когда тактично он заметил Осетру,
Что неприлично за бугор метать икру.
Просил Налима не мутить реки,
Касатку – не соваться за буйки,
Зато оформил визу для Форели —
Так кто же Кашалот на самом деле?
Акула плакала и бредила во сне,
Как вдруг китовый хвост ударил по волне.
– Подводный мир сгорел от нетерпенья
Узнать секреты ваших достижений.
Как добрались вы до таких широт?
– Уж точно не по щучьему веленью, —
Красиво отшутился Кашалот, —
Я кит по сути, по определенью,
А кто вам дерзкие вопросы задаёт?
Вы не могли бы мне представить в лицах,
Где обитают эти рыбы, что за птицы,
И написать коротенький отчёт…
Акулу озадачил Кашалот.
– –
Акулы не нуждаются в советах,
Но если кто решится сам вопросы задавать китам,
Пусть выведет мораль из басни этой
И подготовится к ответу.
68. Грамота
У Филина случился юбилей.
Он ради приглашённых и друзей
Соединил соседних два дупла.
Слетелись гости. Уместились. Ждут Орла.
Все птицы пребывают в нетерпенье:
С чем прилетит Орёл на день рожденья?
Наверно, не обделит брата!
Да, Филин гений, но мизерная зарплата,
И на неё не прокормить птенцов.
– Царь Филину наверняка
Сегодня поднесёт бурундука, —
Жене виновника Сова шепнула
И аппетитно раза три зевнула.
Орёл на юбилей не прилетел.
Он, якобы, немного приболел,
Но всё ж от царского лица
Отправил к Филину Скворца.
Тот перечислил, головой кивая,
Что юбиляр родился на Алтае,
В Европе был на детском фестивале,
Окончил школу с золотой медалью,
Что грамот у него не перечесть
За спорт, изобретения и честь…
И, гордо простирая два крыла,
Вручил очередную – от Орла!
– –
Что ж, спору нет, орлы парят высоко,
И всю округу зорко видит око,
Но с поднебесья не видать изъяна.
Внизу шумят леса, цветут поляны,
А что птенцы в гнезде недоедают,
Так это листья от орлов скрывают!
69. Белая ворона
На поле кругом высадив птенцов
И чёрным оперением играя,
Психолог Ворон обучал юнцов
Искусству сохранять лицо
Среди большой и многоликой стаи:
«Наш век, к несчастью или счастью, долог,
И я вас призываю как психолог
Быть толерантными, не осуждать различий
И уважать характер птичий.
Особо, по закону предков,
Беречь гнездо своё, родную ветку…»
Вдруг прилетела и к нему подсела
Ворона белая. Она была
Не так чтобы совсем уже бела,
Но то, что их нельзя поставить рядом,
Заметно невооружённым взглядом,
И было видно, что на белом фоне
Он уступает в светлости Вороне.
И тут психолог на глазах птенцов,
Забыв о толерантности отцов,
С досады глупо обозвал её невестой
И выгнал бедную с насиженного места.
– –
Понятно детям и пенсионерам,
Что совершенно обучить манерам
Возможно только собственным примером.
Когда твердишь одно, а делаешь другое,
Твои призывы и гроша не стоят!
70. Павлин
Сам по себе, как господин,
На воле дивный жил Павлин,
Он был ухожен и красив,
Но одинок и горделив.
Замрёт, бывало, над водою
И всё любуется собою,
А если донимали птицы,
Он поспешал уединиться.
Настал период брачный в стае,
Павлин невесту выбирает,
Но в пламени его хвоста
Девичья меркнет красота.
Одна, как курица, проста,
Другая – голосом не та,
Те мелковаты, те картавы —
Так обладателю хвоста
И не нашлось достойной Павы!
– –
Нельзя быть чересчур критичным,
Коль хочешь счастья в жизни личной.
На поле кругом высадив птенцов
И чёрным оперением играя,
Психолог Ворон обучал юнцов
Искусству сохранять лицо
Среди большой и многоликой стаи:
«Наш век, к несчастью или счастью, долог,
И я вас призываю как психолог
Быть толерантными, не осуждать различий
И уважать характер птичий.
Особо, по закону предков,
Беречь гнездо своё, родную ветку…»
Вдруг прилетела и к нему подсела
Ворона белая. Она была
Не так чтобы совсем уже бела,
Но то, что их нельзя поставить рядом,
Заметно невооружённым взглядом,
И было видно, что на белом фоне
Он уступает в светлости Вороне.
И тут психолог на глазах птенцов,
Забыв о толерантности отцов,
С досады глупо обозвал её невестой
И выгнал бедную с насиженного места.
– –
Понятно детям и пенсионерам,
Что совершенно обучить манерам
Возможно только собственным примером.
Когда твердишь одно, а делаешь другое,
Твои призывы и гроша не стоят!
71. Царская ноша
Мечтает втайне слабый о короне —
Глупец! Он не удержится на троне.
– –
Лев постарел и несколько угас:
Слабее рык, тупее клык, мутнее глаз.
Об этом бы вовек никто не догадался —
Лев сам Сороке в слабости признался,
Когда кормил её обедом прямо с лап.
И мигом разлетелось: Лев ослаб!!!
Все недруги открыли пасти
И жаждут власти – только власти!
А кто замечен в лести —
Ещё и мести.
Царю в укор уже поставить рады
И гриву, и щедроты, и награды,
А достояние былых заслуг
Для Льва позором обернулось вдруг!
Задели прайд, а верную царицу
И вовсе обозвали светской львицей.
Восстали даже те, кто Льва короновал.
И Лев корону снял.
И коротко добавил:
«Я не играю против правил.
Я оскорблён по вашей воле,
Но думать надо о престоле,
И царский трон получит тот,
Кому корона подойдёт».
Пошла грызня, защёлкали оскалы,
Но пуще всех корону вырывали
Стервятники, гиены и шакалы.
Кто был матёр, держался в стороне,
А Волк признал: «Корона не по мне!»
Корона никому не подошла: