— Прости, что решил тебе сюрприз сделать. Думал, ты скучала.
Я невнятно не то кивнула, не то мотнула головой.
— Друзья, — настроение сильно испортилось, и я всё никак не могла ухватить мысль за хвост. Но то, что вот так продолжать общение было некультурно. Я же не знакомила Андрея с друзьями. — Это мой… жених Адаков Андрей Данилович, — проборучала не своим голосом, и вообще еле держа себя в руках от волнения.
Никто не решился ему руки подать или помахать хотя бы. Ад выделялся из нашей массы. По нему было видно: не обыватель — он хозяин жизни! И только Гром подозрительно глухо выдохнул, будто ему под дых врезали:
— Ад?.. — В глаза застыло недоумение и даже благоговейный страх. — Вы, Ад?.. — не подумала бы, что Илья может заикаться и в словах путаться.
— У тебя ещё бой, — безмятежно бросил Андрей. — Или отказался? — они явно были на своей волне, которую я с трудом улавливала.
— Нет, я… — опять непривычно блеял Гром, — конечно согласился.
— Ну так иди, — холодно позволил Андрей Илье. — Нечего запал на красоток расходовать.
Гром как-то не в себе кивнул:
— Счастливо, — брякнул всем и никому конкретно и, скрываясь в толпе, на меня с горечью и досадой поглядывал.
Я к Андрею повернулась:
— Ты хозяин и этого клуба? — осенила меня догадка.
— Стыдно не знать, — не упрекнул, но чётко ужалил. — А теперь, милая, попрощайся с друзьями, — ровно отчеканил Ад, с умело завуалированной в опасном спокойствии угрозой. — У нас дела. Уходить нужно.
— Пока, — дрогнули губы, когда невнятно попрощалась с не менее опешившими друзьями. По их лицам видела, что они переживали за меня. Знали бы они, как я за себя переживаю.
Грубовато схватив за руку, Адаков задал направление строго на выход, но ближе к проему, насильно крутанул к клетке лицом. Прижал к себе спиной, железным хватом удерживая за подбородок:
— Посмотри на него напоследок! И заруби себе на носу, это был последний раз, когда вы виделись. — шикнул над ухом, опаляя кожу гневным дыханием. На ринге, по разные стороны, как раз уже разминались Илья и его соперник. Мужик ростом с Грома, но чуть шире в плечах. И взгляд у него был очень тяжёлый.
Не простой боец. Ох, не простой.
В душу ледяная стрела вонзилась.
— Ты что, — меня дико потряхивало от страха, — его убьешь?
— Нет, милая. Я стараюсь не убивать тех, кто мне может принести доход. Если налево-направо буду избавляться от неугодных — у меня не останется работников. Это Я ТЕБЯ предупреждаю! — прояснил свою мысль. — А Гром не тупой, уже понял, что дичь не по зубам. Выбор сделал верный, и я думаю на нём поднять хорошие деньги! И сделаю, если между нами не вклинишься ТЫ! — больно укусил за мочку уха.
— Не встану. Я было взбрыкнула, тихо подвыв, но Адаков продолжал крепко удерживать меня за подбородок. — Умная девочка, — ещё уничижительно прозвучало. — Гром хороший боец. Но для начала ему гонора немного поубавлю, чтобы впредь знал своё место. — рефери будто ждал отмашки от Адакова, объявил начало поединка. И только бойцы сошлись на середине, обмениваясь первыми ударами, Ад меня точно тряпичную куклу дёрнул прочь, утягивал из зала.
И последнее, что увидела, Гром жался к решеткам клетки, куда его яростными ударами, загонял противник.
— Легко махаться чужими руками, — зло процедила сквозь зубы я, когда меня не галантным толчком усадили в машину.
— Ты меня недооцениваешь, Барбариска. — парировал холодно Ад. — Со своими врагами всегда разбираюсь собственноручно. Гром пока не приобрел этого статуса, но был на грани. И поверь, для него лучше сейчас быть на ринге не против меня. Я бы не остановился. — Адаков так бесстрастно это обронил, что у меня кровь в жилах стыла. — Так что пусть получит урок от более сдержанного, менее мотивированного, чем я бойца. Не хочу лишиться молодого и перспективного. Или считаешь зря? Думаешь, мне стоило самому? — и таким меня пригвоздил взглядом, что я шарахнулась к своей дверце и судорожно мотнула головой:
— Нет.
Глава 15
Бориска
— А куда мы? — среагировала на проезжающий пейзаж.
— Я же сказал, дела не закончены. Пришлось оторваться.
— Мы в аэропорт? — тупила в надежде, что мои догадки окажутся неверными.
— Похвально, научилась пользоваться дедукцией! — цинично обронил Адаков, руша хрупкую надежду.
— Но у меня универ, — запаниковала я. — И нет ничего из вещей.
— В понедельник уже вернёшься, — заверил хладнокровно Андрей. — Необходимое купим.
Его телефон опять ожил, и свою враждебность Андрей перенёс на звонившего.
— Частный? — брякнула ошарашенно, когда меня за локоть сопровождал до взлётной полосы, а я во все глаза таращилась на небольшой самолет.
Не была бедной и много куда летала, но даже мой отец не раскошеливался на подобные рейсы.
Нас встречала улыбчивая стюардесса, мало похожая на простую бортпроводницу, скорее на девушку для эскорта элит-класса. Но об этом я промолчала, послушно входя в салон. Внутри было по-богатому красиво, светло, дорого.
Места для наших охранников были выделены вначале салона. Четверо секьюрити разместились на одиночных, бежевых креслах, а меня Адаков усадил чуть дальше — на двойное за столом ближе к иллюминатору, и собой подпер, будто боялся, что сбегу.
— Пристегните ремни, мы скоро взлетаем, — улыбчивая стюардесса ходила по салону и уточняла, чем бы ещё нам угодить.
Но на её шаблонную вежливость Ад брякнул:
— Пока ничего. — И уже мне: — Нам всего три часа лететь, — уткнулся в гаджет, — но если что-то нужно, скажи.
— Нет, спасибо, — досадливо пожевала губу и тоже достала мобильный. Сидела, листала новости, переписывалась с Региной, пока не наткнулась в местном сплетник на свежие фотки и шок-контент. Мне тотчас подурнело, ведь на них увидела СЕБЯ! Танцующей с Громом!!! Позы, в которых нас запечатлели, были очень пикантные. Не знай я правды, решила бы, что мы влюблены и сгораем от страсти.
Илья то со спины ко мне прижимался, пленяя руками, и его ладони останавливались на таких границах щекотливо-допустимого, что глядя на это, у меня глаз дергался. То в объятиях держал, пылающим взглядом меня гипнотизируя.
Зачем он так?!
Да и я была хороша — почти висла на нём, обвивая руками шею.
Боже?! Как это развидеть?
ХОТЬ УБИТЬСЯ!
Реально самозакопаться!
Не могла я так, не помнила подобных эпизодов.
Нет, мы танцевали. Флиртовали. И вполне возможно, что-то такое было, но не ТАК!!! Я была уверена, со стороны всё должно было смотреться куда невинней.
В ужасе, что это может увидеть Ад, выключила гаджет, но мнимое спокойствие Адакова, до сего момента молчаливо сидящего по соседству, дало брешь:
— Да, Барбариска, я тоже был впечатлен.
Ох, и колотило меня от страха.
— Это всё не так было, — промямлила, осознавая, как глупо звучало оправдание.
— Фотки лгут? — всё тем же обманчиво ровным тоном уточнил Андрей. — Фотошоп? Там была не ты?
— Не… — не смогла соврать. — Я. Это не было так как получилось на фотках. Мы просто танцевали и только.
— Это заметили все, — топил щекотливым равнодушием Ад, — и особо впечатлительные даже сделали фотографии, — кивнул: — Там и запись есть. — И пока летим, придумай, как тебя за это наказать.
— Не надо наказывать, — промямлила я. — очень, я больше не буду ходить в клубы, — добавила с опаской.
— Не будешь, — прозвучало категорично и таким тоном, словно это и не обсуждалось. И тут меня осенило:
— Ты ревнуешь, — мы говорили очень тихо, чтобы не привлекать внимания. А в салоне была глухая тишина. Охранники спали или просто отдыхали с закрытыми глазами и, делая вид, что нас не слышат, а мы с Адаковым воевали шелестом голосов. — Ты так ревнуешь, что сорвался из своей трахательной командировки! — не спрашивала, со злорадством утверждала.
— Я всего лишь по беспокоился за сохранность своей собственности, — отчеканил Ад, не ведясь на мою провокацию.
— Ну конечно, — фыркнула, чуть не поперхнувшись неверием, — поэтому было проще прилететь на частном рейсе, потратив кучу денег, чем отдать указание охране, даже если буду сопротивляться, отволочь меня домой, — с легкостью разбила глупую отмазку Адакова.
Он даже не посмотрел на меня.
— Тебе так сложно признаться, что я тебе нравлюсь? Что цепляю. Что ревнуешь? — дожимала момент, но зря, вместо покаяния и нежности, Ад точно хищный зверь рыкнул глухо, на стол бросив телефон и в следующий миг схватив меня за горло, дёрнул к себе:
— Ты меня раздражаешь, провоцируешь, — отчеканил словно гвозди в стену заколачивал. — Поэтому и злюсь, покупая товар, хочу быть уверен в его сохранности. И давно взял за правило: Хочешь, чтобы дело было сделано как нужно, делай сам! — зашипел в лицо. Он был так близко, так опасно зол, что его гневное дыхание опаляло мне кожу.
Он пугал…
А мне и без того было словно в Аду.
Я горела и внутри от ужаса, и снаружи от жара его гнева от щекотливости момента. От нехватки кислорода.
Уперлась руками в грудь Андрея, чтобы не оказаться вмятой в него и отворачивала лицо от ярости Ада:
— А ты МОЯ! МОЯ! Твоё тело! Твой бизнес! Видимо, зря я тебе время давал свыкнуться с этим. И передышку. Тебе так зудит быть оттраханной, что без меня поскакала по барам и клубам кабелей искать?
— Мне не нужны кабели! — не знаю откуда силы на возражение. Наглость, спесь, гонор. Плевать что это было и откуда взялось, но была уязвлена, оскорблена. — В отличие от тебя я равнодушна к сексу. Мне всего лишь хотелось приятной компании и лёгкого общения. Не секс! — вторила значимо. — Уж спасибо, ты умело показал, что в этом процессе нет ничего приятного. По крайней мере, для женщины! — выплюнула злость и обиду. Так и застыли близко-близко. И пилили друг друга взглядами.
Ад грозил расправой за то, что я всё же прокололась или провинилась.
А я его ненавидела потому что не оправдал надежд на спасение: ни моей души, ни бизнеса. За то, что не крепость, о которой мечтала, стала настоящей тюрьмой. И вместо принца на белом коне, получила чудовище с замашками насильника и убийцы.