— Госпожа… Я позову Ронала?
— Не надо! — поспешно остановила ее Ира, — Со мной все хорошо. Просто вспомнила… вспомнила…
— Детство? — неожиданно «включилась» служанка.
— Оно самое.
— Понятно тогда… Я помню, вы рассказывали, как нянюшка пела вам сказку про мембонские лампы, и что вы очень хотели такую заполучить. Ваш батюшка отдал за нее три аргена, чтобы порадовать вас на рубеж детства.
— На рубеж детства?
— Ну, когда вам исполнилось восемь лет. Неужели запамятовали? Правда она не очень удобна в использовании, но вам всегда нравилось на нее смотреть. Зажечь, госпожа?
— Пока не надо. — Ира присмотрелась к служанке, может еще чего удастся почерпнуть? — Скажи, пожалуйста, а мой отец… Он… меня любит?
— Конечно, госпожа… — лицо девицы, почему-то стало жалостливым. — Даже не сомневайтесь. Он всегда вас очень берег и баловал.
Ира незаметно выдохнула. Это было хорошо. По крайней мере, существует уже один человек, которому она не безразлична. Только до встречи с ним, надо как можно больше узнать о себе. Или придумать правдоподобную версию — почему она все забыла.
— А ты не знаешь, что сказал мой отец, когда узнал про развод?
Служанка охнула, и видя, как задрожали ее губы, Ира заподозрила неладное.
— Я же правильно помню, что мой возлюбленный супруг, решил разорвать брачные узы?
Девушка очень старалась говорить так, как в ее представлении, говорила бы средневековая дама. Поменьше просторечных слов, побольше витиеватых фраз.
— Госпожа… — девица наморщила нос, будто собиралась заплакать. — Его сиятельство никогда не допустил бы такого. И будь он жив…
«Сиятельство»? Ира подняла брови. Если память ее не обманывала, так обращались к герцогам. Хотя, возможно, и к графам. Интересная складывается картина: ее отец, некий граф, выдает свою любимую, избалованную дочку, за какого-то барона.
Что же заставило его, так понизить планку? Но ответа на этот вопрос, служанка не знала.
— То есть, как только мой отец умер, барон решил подать на развод?
Судя по тоскливому взгляду, служанка уже десять раз пожалела, что решила заглянуть на шум.
— Простите, госпожа… Но Ронал не велел с вами об этом говорить. Вы, от таких разговоров, вся больная делаетесь.
— Не сделаюсь.
— Все равно, госпожа, не могу. Простите!
Не может? Или не хочет? Тонкая такая грань. Окинув долгим взглядом худощавую фигурку, Ира решила пока отступить.
— Ну хорошо. Спасибо, что развлекла меня разговором. — она изобразила протяжный зевок, — А теперь иди. Мне что-то так захотелось спать.
Девица выполнила поручение с большим удовольствием. Ира едва успела моргнуть, а за служанкой уже закрылась дверь. Девушка задумчиво постучала пальцем по подушке. Мда… было тут над чем подумать.
«Любящий» батюшка выдает ее замуж за человека, который стоит ниже в иерархии аристократов. Но после его смерти, супруг спешит избавиться от брачных уз. Невольно напрашивается, что главной жертвой тут может оказаться вовсе не она, а тот самый несчастный барон.
Это на первый взгляд. А на деле — кто его знает, где кроется истина? Ира посмотрела на закрытую дверь. Ясно одно, ей нужно раздобыть как можно больше информации.
крепость Квардес, за один год и пять месяцев до…
Лайон проснулся от того, что его довольно грубо похлопали по щекам. Нехотя открыв глаза, он увидел не трактирщика или наставника, а вполне миловидную девушку. Которая, однако, смотрела не слишком дружелюбно. В памяти что-то слабо шевельнулось, вызвав приступ головной боли.
— Где я?
— В таверне «Копченый гусь». — холодно отозвалась Кэрин и сделала шаг назад. — Понимаю, что в вашем состоянии можно проспать хоть до самых сумерек, но увы. К полудню я должна освободить комнату, а значит, и вас тут быть не должно.
Парень сел и потер затылок. Мысли все еще путались, а во рту было такое мерзопакостное ощущение, словно хлебнул из выгребной ямы.
— Всегда считал эль злом… Не стоило так напиваться… — он поднял на девушку зеленые глаза. — Прошу прощения, как понимаю, вы и я…
— Нет! — осадила его Кэрин, вспыхнув от одного только предположения. — Я наткнулась на вас в переулке. И всего лишь не смогла пройти мимо. А так как до вашего дома было слишком далеко, мне пришлось привести вас сюда.
— М… Ааа… — в голове постепенно прояснялось. — Думаю, ночь на улице, могла бы закончиться для меня плохо. Я вам очень обязан.
— Покиньте таверну, не попадаясь никому на глаза, и мы в расчете. — девушка скрестила руки на груди и, не удержавшись, прибавила. — В жизни случается всякое. Но будьте благоразумны и постарайтесь больше не искать утешение в вине. Однажды, это может плохо закончиться.
— Знаю. — Лайон взъерошил волосы, чувствуя настоятельную потребность оправдаться. — И я никогда прежде не напивался. Просто вчера… вчера… — он замолчал, чувствуя, как перехватило горло.
Кэрин подала ему кувшин с водой.
— Из бессвязного бормотания я поняла, что у вас кто-то умер.
— Дядюшка… — Лайон сделал большой глоток, и ему стало чуть легче. — Старший брат моего отца. Они не ладили, но после смерти родителей, дядюшка взял меня на попечение и оплатил учебу…
— Он был хороший человек?
— Да. — парень теперь смотрел в сторону. — И я старался быть достойным его имени. Надеялся заслужить уважение. Думал, что если преуспею в учебе и делах, то он согласится хотя бы на одну встречу… Что бы я мог лично выразить свою благодарность.
Кэрин изогнула бровь.
— Вы с ним ни разу не виделись?
— Никогда. — Лайон вернул кувшин на место. — Он так и не сумел простить моего отца за… Неважно. Но он позаботился обо мне. И был последним человеком, родным мне по крови.
— Соболезную. Однако если продолжите пить, вас могут однажды прикончить в темном переулке. И тогда усилия вашего дядюшки пойдут прахом. Вам уже не сказать слова благодарности лично, но вы можете быть достойным его памяти.
Эта отповедь произвела больший эффект, чем любые слова жалости или сочувствия. Парень удивленно вскинул голову.
— Мне казалось, что люди, служащие богу, очень чутко относятся к страданиям других. Вы сами когда-нибудь теряли близких?
— Нет. Я сирота. — Кэрин осталась бесстрастной. — И была сиротой, сколько себя помню.
Лайон смутился.
— Простите.
— Не стоит. В этом нет вашей вины. Всевышний милосерден, и заранее предусмотрел, чтобы я не испытывала страданий, подобных вашим. Что же касается первого замечания, чуткость лучше проявлять делом, а не словами. Я позаботилась о вас. А вы, сделаете все, чтобы об этом не узнали.
— У вас довольно… — парень помялся, — Резкие суждения.
Кэрин, впервые за весь разговор, улыбнулась. И эта мимолетная улыбка сделала ее лицо не просто красивым, а… Лайон не смог бы подобрать слов. Нежным? Одухотворенным? В любом случае, смотреть на нее было приятно.
— Говори что думаешь, но поступай так, как велит совесть.
— Тибос Арг? Но откуда вы…
— Мне нравится это высказывание. — девушка вновь посерьезнела. — А сейчас вам все-таки лучше уйти. Я не хочу неприятностей. И, если вам так будет легче, по возвращении в монастырь, я отстою три ночные молитвы памяти для вашего дядюшки. Только назовите его имя.
— Осберт Маркус Бартон. — Лайон прижал ладонь к груди. — Вы не должны, но если сделаете… я буду вам очень благодарен.
Девушка смягчилась.
— Молиться за хорошего человека — полезно для души. Я выполню обещание. А теперь, прошу вас, уходите!
Коротко поклонившись, Лайон выскользнул за дверь. Ему повезло. На втором этаже никого не было. А вот на лестнице он неожиданно столкнулся с местной служанкой. Та тихо пискнула:
— Ой, простите. — однако почти сразу, взгляд ее стал подозрительным. — Постойте… господин, что-то я не припомню, из какой вы комнаты?
— С вашим гостеприимством, похоже что ни из какой. — нашелся Лайон. — Мне даже пришлось подняться на второй этаж, чтобы…
— Что там происходит? — гаркнул с первого этажа чей-то голос.
Служанка выглянула вниз.
— Господин Альверт, тут у нас…
Однако Лайон не дал ей договорить. Раз уж попался, действовать надо быстро. И так, чтобы не навлечь неприятностей на свою спасительницу. Отодвинув девицу, он бодро спустился по ступеням и предстал перед грузным, лысоватым мужчиной.
— Эйс Альверт? Я как раз вас искал.
— Простите, вы кто? — мужчина прищурился. — И когда успели зайти?
— Только что. — обаятельно улыбнулся Лайон. — Дело в том, что у меня поручение. Я ожидал, что найду вас на втором этаже. — он понизил голос. — Вы ведь догадываетесь, от кого я?
Хозяин таверны моргнул, но прежде чем он успел задать закономерный вопрос, парень продолжил.
— Мой господин… тот человек, у которого я служу, относится к вам с большим уважением. Поэтому просил передать, что городской совет подумывает проверить таверны на продажу алкоголя, и… ммм… на количество крыс. Ведь последние переносят столько заразы… за каждую хотят ввести штраф.
— Да они с ума там посходили! — возмутился Альверт. — Пойлом я не торгую, а что касается крыс…
— Полностью с вами согласен. — Лайон держался так, что сам бы себе поверил. — Просто ищут способы, выслужиться перед его величеством, а заодно пополнить городскую казну. Вот господин и поручил мне, передать… чтобы вы были настороже.
— От всей души ему благодарен. — бахнул Альверт. — Но…
— Вот и хорошо. — перебил его парень. — А теперь простите, я должен идти. Не ровен час, еще кто увидит меня здесь. Сами понимаете…
Мужчина проводил его задумчивым взглядом. Понимал он меньше, чем хотелось бы. Хотя… Была выше по улице еще одна таверна, владелец которой носил такое же имя, что у него. Да и, судя по слухам, имел покровителей среди высокопоставленных лиц.
Паренек мог просто перепутать… Ну и ладно, зато ему это только на руку. Так что он там говорил про крыс? И над первым этажом пронеслось громогласное: