Я аж поперхнулся и смутился. Заодно мысленно себя обзывая нехорошими словами, манипулятор недоделанный. Всё-таки Яна замечательная девочка. Потому думает про меня куда лучше, чем я есть на самом деле. Но дальше Яна внезапно побледнела и сказала:
— Постойте. Но когда я Алиса, тебе сказала, что мне нравится Матвей, а потом в сентябре мы…
— Янка, ну чего ты дёргаешься? — фыркнула Алиса. — Я тут ни при чём, и Игорь тоже. Ты же меня знаешь, вот тебе я врать никогда не стану. Это ваши чувства, абсолютно искренние и только ваши. Наш подарок исключительно в том, что вы чуть лучше остальных влюблённых друг друга чувствуете и понимаете, в том числе и в постели. У других вот так понять и прочувствовать друг друга, разобраться, чего и кому нравится — тратят несколько лет, а вы можете уже сейчас. Вы и сами бы к этому пришли, мы просто, пользуясь своими способностями, сэкономили вам несколько лет и немного нервов на притирку.
— Начинаю вам завидовать, — хохотнул Ростовцев. — Мне бы такой подарок не помешал. Мы с женой временами по мелочам ссорились, а дальше мирились все первые лет пять. Ну ладно, глобальные и мистические вопросы решены, остались земные. Надо решать вон с теми товарищами, которые нас совсем не товарищи, но уже заявились сюда. Наши друзья, судя по реакции Игоря Даниловича, подойти к этой штуке неспособны, потому ломать будем мы с тобой, Яна.
И махнул рукой в сторону статуи. Я в первый момент аж похолодел: с обратной стороны пещеры толпились тени. Потом мне стало понятно, что ни к статуе, ни в нашу сторону они подойти не могут. Видимо, какое-то ограничение. А всё тот же глухой голос уже гулко пронёсся со стороны нежити:
— Остановитесь! Не трогайте, иначе будете уничтожены! Но если уйдёте, мы свободно вас готовы пропустить. И можем многое вам дать. Наше нерушимое слово…
Толкнуть речь с обещаниями голосу не дал искренний, заливистый смех Ростовцева:
— Нет, бизнесом вам лучше не заниматься. Дорогие мои, торговаться и угрожать есть смысл только в случае, если есть чем. А сейчас вам вообще нечего предложить взамен. Что там стандартно? Деньги и власть? Спасибо, уже свои есть, мне хватает. Что обычно следующее? Долгая жизнь, вечная молодость? Тоже спасибо, но я уже в курсе цены за это дело. Не готов. И смотреть, как переживу детей и внуков тем более не готов.
Голос не сдавался:
— Девочка, останови его. Ты будешь вечно молода, все мужчины мира будут твои, если захочешь…
Яну от злости аж перекосило:
— Нет, они и впрямь идиоты. Предлагать мне изменить моему Матвею? Ещё предложите нам свадьбу отменить. Николай Евгеньевич, давайте и в самом деле ломать это безобразие и заканчивать. Надо бы обратно вернуться раньше, чем все проснутся. Иначе нехорошо получится.
Они как раз успели после слов Яны сделать несколько шагов к статуе, когда ослепительный луч прорезал пещеру и ударил существо на алтаре в макушку, раскалывая вместе с зеркалом на куски.
— Нет… нет! — вскрикнул глухой голос.
На миг мы словно ослепли. А когда смогли видеть, то не только мертвецы и статуя исчезли. Пещеры с холодной лавой тоже больше не было, зато вокруг очень приятно простирался луг, ровный и с густой летней травой. Зелёная, уже покрытая цветами, душистая равнина, окружённая высокими скалами там, где были раньше стены. А поверху каменного колодца мягкие дымчатые облака расплылись в фигурных, затейливых группах по голубому, весёлому летнему небу.
— Получилось? — осторожно спросила Яна.
— Получилось, вы молодцы! — Алиса кинулась обнимать подругу и Ростовцева.
Голос Публия, теперь опять говорившего на русском, остановил бурные поздравления:
— Благодарю вас. Вы исправили мой грех.
Я обернулся… и замер. Розовощёкий, пышущий силой и здоровьем, в новом хитоне с пурпурной каймой. Вот только хотя и слабо, но фигура римлянина просвечивала насквозь. Однако мага это, кажется, ничуть не смущало:
— Так распорядился Митра. И он прав. Я останусь здесь, тут ещё много работы. Надо вернуть этому месту прежний облик. А дальше можно и уходить в Сады Солнца. Прощайте и ещё раз благодарю. Вам туда, — он махнул рукой: в скальном кольце было штук пять проходов, нам, получается, нужен был самый левый. — И ещё раз благодарю вас за стойкость и мужество перед соблазном. Я немногим смогу вас отблагодарить, но чем смогу. Прощайте.
Подводя итоги
Когда мы прошли уже довольно долго по коридору, откуда-то с потолка на нас спикировала молниеносным движением летучая мышь и попыталась укусить Кристиана крошечными, острыми как бритва, зубами. Грохнул выстрел. Сбитая на лету зверушка упала, а немец ругнулся:
— Вроде и приятно, что всё оживает, а вместо всяких химер появляются приличные животные. Но почему возрождение начинается не с каких-нибудь единорогов, а со всякой мелкой вредной и кусающей дряни?
— Давайте-ка двинемся отсюда поскорее, пока к покойному мышу- вампиру не слетелись приятели пить нашу кровушку, — буркнул я.
Потому что, кажется, наконец-то понял, чего нам подарил волшебник на прощание. Достаточный объём магии плюс оригинальные и полные знания — он поправил нам троим магический каркас так, как он должен быть в изначальной матрице. Кристиану исправлений понадобилось меньше: он сильно старше, и его организм сам уже понемногу себя подкорректировал? Или немец владел собой лучше, отсюда внешне я в его поведении разницы не заметил? Он даже шёл всё те же мягким шагом, готовый в любой момент к новой драке.
Нам с Алисой подарок бесценен: стабильные без узлов и деформаций внутренние потоки дают не только расширенные возможности, но и существенно меньший расход энергии на поддержание. Значит, реже придётся охотиться и меньше риска для мозгов. И всё это уже сейчас, а не лет через триста. Когда окончательно разберусь и научусь пользоваться — буду прыгать от восторга. Но пока вокруг повышенный магический фон, эти новые способности мешали. Очень неудобно, если на какое-то время ты без предупреждения можешь слышать ультразвук, или то появляется, то исчезает без всякого желания способность воспринимать тепло как ещё один цвет. Когда через четверть часа мы увидели вдали свет и открывшийся клочок неба, а магический фон упал до нормального, то есть до близкого к нулю… Какое это счастье — стать обратно просто человеком, без каких-либо паранормальных возможностей! Судя по выражению лица Алисы, она, выбравшись наружу, тоже почувствовала облегчение.
Мы вышли на склоне холма, если я правильно понял — километрах в пяти от посёлка. Длинного гранитного коридора, по которому мы до этого шли, больше не существовало, за спиной осталась неглубокая пещера со стенами из земли и глины. У горизонта, уже подёрнувшегося розовой лентой рассвета, длинной полосой стелилась туманная муть. Тянуло холодком после ночи.
— Жалко немного этого Публия, — вздохнула Алиса. — Он так хотел вырваться — и погиб.
— С другой стороны, он бы всё равно оказался прикован к этой местности, — ответил я. — Он же наполовину магическое создание уже, иначе столько сотен лет в пещерах не протянул бы. Думаю, он и сам это понял, пускай и не сразу. Ну и повод есть железный остаться, не испугался — а навести порядок.
Кристин неожиданно рассмеялся:
— Ну пройдоха, теперь я понимаю, в кого итальянцы такие. Он нас знаете, куда вывел? Как раз к холму, который над поселением и той первой церковью. А заодно, Игорь, если принюхаешься, сам поймёшь. Он же выкинул и все тела этих покойничков оживших вместе с оружием и барахлом. Видимо, как-то наш разговор про будущий монастырь смог подслушать и понять. Готов держать пари, что там и других артефактов, причём двухтысячелетней давности, но в хорошей сохранности будет полно.
— Это и в его интересах, чтобы заклинание наверху стабилизировалось, — парировал Ростовцев. А взаимный интерес — самая лучшая основа партнёрства. И вообще, я ему отдельно благодарен должен быть. Последнее время на перемену погоды голова болит, а сегодня не просто ничего — давно себя таким здоровым не чувствовал, лет на десять помолодел как минимум. Я ещё когда обратно пошли, вдруг заметил, что рубашка шрам от аппендицита не натирает, хотя вечно с этим мучаюсь. Проверил — шрамы вообще все рассосались, как не было, — он вздохнул. — Как я это врачам и жене объяснять буду, пока не представляю.
— Вам с монастырём всё наладили, Николаю Евгеньевичу здоровье исправили. А я сейчас должна расстраиваться, что мне ничего и сокрушаться об упущенных возможностях, — хихикнула Яна. — Ну в книжках всегда так написано… Уф. Даже не думала, что так устать можно. Когда за вами бежала, рюкзак как пёрышко был, а обратно идём — как кирпичей туда насыпали.
Осенённый догадкой, я сдёрнул со спины Яны рюкзачок и расстегнул. Вместо вещей и продуктов там лежали несколько горстей древнеримских золотых монет и какие-то драгоценные камни. Ну да, золото — очень тяжёлый металл. Ошарашено мы некоторое время смотрели.
— Это нам? — наконец спросила Яна.
— Это конкретно тебе от нашего римлянина, — улыбнулся Ростовцев. — Если ты не против, как придём домой, пока положим в сейф, а дальше я придумаю, как это для тебя легализовать.
— Д-да. Конечно, — растерянно согласилась Яна.
— Тогда все домой, пока там не проснулись. А по дороге у нас с Яной будет важный разговор. Янка, ты ещё не поняла? Ты же сама говорила, что вы с Матвеем мечтаете о свадьбе и готовы хоть завтра, но из-за денег её откладывали? Вот тебе и сделали подарок. Всё, можем начинать планировать…
Глядя на разом вдохновившееся лицо Яны и то, как не обращая на нас внимания и поглощённые целиком разговором, подруги зашагали к посёлку. На меня же накатило какое-то философское настроение, и я негромко сказал:
— Магия закончилась, как и закончилась вся эта история. И вообще целый кусок нашей жизни уходит отныне в прошлое.
Сам же мысленно сам себе добавил, что действительно — у меня неожиданно закончились целых две истории, каждую из которых хватит на целую жизнь. Закончилось моё одиночество. И чуть больше года назад мы как раз познакомились с Алисой.