– Да, сэр. Меня научил отец.
– Докажи, – он щелкнул пальцами, и позади него возникло какое-то движение.
Вперед вынесли столик и стул. Стул подтолкнули мне под колени, на столик положили лист бумаги и поставили чернильницу.
– Ты пришел сюда через поля?
– Да.
– Если ты картограф, то должен знать нынешнее положение звезд.
Этому Па научил меня в первую очередь. Звезды – самые ранние, самые точные карты. Они лучше всякого компаса скажут, где ты находишься, – хотя бы уже потому, что смотрят на все с высоты птичьего полета. Кто научился читать звезды, тот никогда не заблудится.
– Проложи маршрут отсюда до площади. Мне нужны здания – в правильном масштабе, – поля с границами, обозначение сторон света, направление ветра, расчет времени – пешим ходом и верхом. Выполняй. Быстро.
С этими словами губернатор вернулся к столу, а все остальные сомкнулись вокруг меня. Кое-что из того, чего он потребовал, было задачей для штурмана, а не картографа. Но я знала, что Па сделал бы все это легко, даже в темноте Дедало. Я взяла тростниковое перо, закрыла глаза и мысленно представила маршрут. Перед моим внутренним взором танцевало ночное небо с зафиксированными на нем позициями звезд. Я открыла глаза и взялась за работу.
Между тем губернатор заговорил снова.
– Васкес, на время моего отсутствия губернаторство берешь на себя.
– Для меня это огромная честь, – Васкес самодовольно улыбнулся.
– А может быть, вам лучше остаться? – почтительно осведомился Маркес. – Сомневаюсь, что Васкес в состоянии контролировать Громеру в столь неопределенной ситуации…
– В неопределенной ситуации? – ледяным тоном переспросил губернатор. – Всех известных смутьянов мы посадили за решетку. Появятся другие – Васкесу нужно будет просто отправить их туда же. Ты сомневаешься в правильности моих решений?
– Конечно, нет, – возмутился Маркес.
– Так ты предлагаешь мне остаться? – повысил голос Адори.
– Я всего лишь выражал…
– Не надо. Хватит выражать. Выполняй, что я сказал. Понятно?
Наверно, Маркес кивнул, потому что никто ничего не сказал и никаких возражений не последовало. Маршрут расцветал под моими руками, как куст табайбы; черные бутончики зданий и веточки границ. Я добавила пунктирные линии ветра – насколько их помнила, – расходящиеся теплыми змейками от моря, с юго-запада.
Я только-только начала расчерчивать звездные линии, когда губернатор обратился ко мне.
– Ты закончил?
Я едва успела показать расчет времени, поместив его в уголке, когда чья-то рука забрала листок. Губернатор бесстрастно взглянул на него и повернулся к Маркесу:
– Приведи Фердинанда.
Маркес вышел.
– Умеешь ездить верхом? – Адори посмотрел на меня сверху вниз.
– Да.
– Умеешь исполнять приказы? Знаешь, когда можно говорить и когда должно молчать?
Я закивала, изо всех сил показывая, что да, знаю.
Губернатор задумчиво свел брови и чуть заметно качнулся на каблуках.
– Сколько тебе лет?
Вопрос застал меня врасплох. Я уж открыла было рот, чтобы сказать, что мне тринадцать, но остановилась. Люпе тоже было тринадцать. Назови я свой настоящий возраст, и Адори, чего доброго, подумает о дочери и решит меня не брать. Пабло исполнилось пятнадцать, но он был такой высокий и широкоплечий, что сошел бы и за взрослого мужчину. Пожалуй, лучше устроиться где-нибудь посерединке.
– Четырнадцать, господин.
– Маловат для четырнадцати, – ухмыльнулся Маркес, но Адори кивнул.
– Я в любом случае не хотел брать с собой Риоссе. Он стар и непочтителен, да и больная нога – только помеха, – губернатор повернулся ко мне спиной. – Пойдешь с нами.
Неужели получилось?
– Господин, я думал, что если пойду с вами, то, может быть, мой отец мог бы…
– Не испытывай удачу, мальчишка, – губернатор произнес это таким тоном, что у меня по спине побежали холодные мурашки. – Мы подумаем о твоем отце, если ты не подведешь меня.
Дверь открылась, и я увидела того доброго стражника, что унес Мисс Ла.
– Иди с Фердинандом к конюху. Седлайте коней. – Губернатор повернулся к стражнику. – Проследи за ними. Если что не так, отправь обоих в Дедало. И пришли сюда Луиса, он мне понадобится. И вот что еще…
– Да, господин?
– Не разрешай ему увидеться с Риоссе. Мне там неприятности не нужны.
– Да, господин. Идем, мальчик.
Фердинанд вывел меня из комнаты в темный коридор, и голоса за спиной снова зазвучали в полную силу. Сработало. Я попала в отряд.
– Ты почему не сказал, что собираешься сюда, а? – поинтересовался стражник. – Могли бы подвезти.
Я понимала, что он хочет ободрить меня, но меня колотила нервная дрожь. Губернаторскому дому, казалось, не будет конца. Ковры на полах приглушали звук шагов.
Все вокруг было синим и голубым, даже потолки напоминали небо. Столько краски на ерунду. Па всегда приходилось экономить, а здесь синего было столько, что его хватило бы на большую карту со всеми реками Африки. На стенах висели картины, изображавшие корабли и суровых мужчин. Повсюду горели восковые свечи, хотя их свет был никому не нужен.
Наконец мы достигли места, напоминающего перекресток, где наш коридор пересекался с другим. В центре его имелась подъемная дверь с внушительным металлическим замком. У меня пересохло в горле. Вход в Дедало.
Стоявший у двери стражник нахмурился при нашем приближении.
– Что случилось?
– Тебя требуют в гостиную, – грубовато ответил Фердинанд.
Луис молча ушел. Как странно, подумала я, что они так послушно исполняют приказания – ни о чем не спрашивая, ничего не говоря.
Фердинанд снял с пояса ключ и склонился над замком. Ключ поворачивался медленно и неохотно. В конце концов замок со скрипом открылся.
Стражник выпрямился и с усилием – у него даже вены на шее набухли – потянул массивную дверь. Она грохнулась на пол. Снизу ударил сырой зловонный запах. В чахлом свете лампы я увидела уходящие в непроглядную тьму каменные ступеньки. От одного лишь взгляда вниз закружилась голова.
Фердинанд осторожно спустился на несколько ступенек, потом, вероятно вспомнив, что он не один, остановился, вернулся и снял с пояса цепь.
– Чуть не забыл, – сказал он и, перехватив мои руки цепью, закрепил ее конец на вколоченном в стену крюке рядом с тяжелым столом. Меня передернуло от отвращения и страха.
Скольких несчастных приковывали здесь перед спуском в Дедало?
Стражник двинулся дальше, вниз, туда, где томился Па, и вскоре свет лампы превратился в крошечное пятнышко.
Оглядываясь, я заметила что-то над столом.
На голубой стене сидела, расправив крылышки, большая бабочка. Крылья были переливчато-пурпурные, с черной каймой. Никогда еще мне не случалось видеть бабочек такого цвета и размера. Осторожно, чтобы не спугнуть ее резким движением, я наклонилась…
И лишь когда мое дыхание оказалось настолько близко, чтобы потревожить бархатные крылья, я увидела, что бабочка за стеклом и что сердце ее пронзила булавка.
Глава 9
Я прислонилась к ножке стола, спиной к бабочке, и стояла так, пока из темноты не появилось изнуренное лицо Пабло. Со связанными за спиной руками, в грязной одежде, он тяжело волочил ноги, а шагнув в коридор, прищурился от света в коридоре. Увидев меня, Пабло удивленно вытаращился, но, к счастью, ничего не сказал.
Фердинанд освободил меня от цепи, и мы молча проследовали за стражником через небольшой двор – к конюшне. Внутри обнаружилось девять лошадей, и я сразу поняла – это не те, к которым привык губернатор. Более того, одна из восьмерки сильно смахивала на ослицу.
– Чтоб тихо тут, вы, двое. Я буду там, – Фердинанд указал на еще одну дверь, из-за которой тянуло запахами готовки, и повернулся ко мне. – Не беспокойся, это не твоя курочка. Твоя в ящике. Пришлось поместить ее в отдельный – заклевала других. – Он кивнул в сторону составленных штабелем деревянных ящиков, а я состроила гримасу. Мисс Ла в тесноте определенно не понравилось, даже если она в ящике одна. – Нам понадобятся все, – продолжал Фердинанд.
Пабло вскинул бровь.
– Собираетесь брать с собой живых кур?
Стражник пожал плечами.
– Людям нравится есть свежее. А вот ждать они не любят.
Он развязал Пабло руки и ушел.
Я подождала, пока дверь за ним закроется, и тут же повернулась к Пабло.
– Как там Па?
– Ты зачем подрезала волосы?
– Чтобы попасть сюда.
Пабло хмыкнул.
– Получилось даже ничего.
– Мне неважно, как получилось. Что там Па?
Лицо его оставалось непроницаемым.
– Ты зачем сюда явилась?
– Как он?
– Неплохо. За ним Гораз присматривает.
– А Маша?
– Тоже ничего.
– Точно?
– Послушай, Изабелла, твой отец в порядке. Ты бы о себе лучше позаботилась.
Он начал выводить лошадей во двор, а я подошла к ящикам и попыталась отыскать Мисс Ла.
– Что там случилось? С животными? В ту ночь?
Пабло повернулся ко мне.
– Мы ни при чем! – с жаром заговорил он. – Мы не имеем к этому никакого отношения.
– Я знаю, но ты можешь объяснить… – Подходящих для описания случившегося слов не нашлось, и к тому же мне не хотелось его сердить. В прежние времена Пабло отличался горячим нравом.
– Не могу. Но в Дедало многие об этом говорят. Люди думают, там случилось что-то нехорошее.
– Это и так понятно, – фыркнула я.
– Нет, не так. Все не просто плохо, – он с усилием сглотнул, поиграл желваками. – Люди считают это дурным предзнаменованием. Говорят, животные бросились в море, спасаясь от чего-то плохого.
То же самое говорила его мать.
– А вы с Горазом ничего особенного не видели?
Пабло снова хмыкнул и принялся седлать лошадей. Дело он знал, и все его движения отличались точностью и размеренностью.
– В том-то и проблема. Мы вообще ничего не видели. Люди губернатора окружили нас в кромешной темноте. Я, когда пытался убежать, едва не свалился с обрыва, – Пабло на секунду прижался головой к густой гриве гнедой кобылы, из-за чего его голос прозвучал приглушенно. – Все было так ужасно.