– Мама отправила меня помочь.
– Вытри тарелки с сушилки и сложи на стол. – Марко дал распоряжение, не останавливаясь.
Розанна посмотрела на гору тарелок, покорно кивнула и вытащила из ящика чистую тряпку.
– Как я выгляжу?
Карлотта эффектно замерла в дверях, и остальные члены семьи уставились на нее с восхищением. На ней было новое платье из мягкого лимонного сатина с корсетом и юбкой до колен, плотно облегающей бедра. Густые черные волосы уложили: они спадали ей на плечи каскадом блестящих завитков.
– Bella[2], bella! – Марко направился к Карлотте, протянув ей руку. Она взяла ее и спустилась на пол.
– Джулио, разве моя дочь не красотка? – спросил Марко.
Юноша поднялся со стула с застенчивой улыбкой – его мальчишеские черты не сочетались с мускулистой фигурой.
– Да, – подтвердил Джулио. – Она прекрасна, как Софи Лорен в «Арабеске».
Карлотта направилась к своему парню и запечатлела на его щеке легкий поцелуй.
– Спасибо, Джулио!
– Розанна у нас тоже красотка, да? – добавил Лука, улыбаясь сестре.
– Конечно, – живо согласилась Антония.
Розанна знала, что мама лжет. Розовое платье, которое некогда так прекрасно смотрелось на Карлотте, придавало ее коже землистый цвет, а уши из-за тщательно собранных волос казались больше обычного.
– Надо выпить, пока не пришли гости, – сказал Марко, помахав бутылкой «Апероля». Он с помпой открыл ее и наполнил шесть маленьких рюмок.
– Даже мне, папа? – спросила Розанна.
– Даже тебе, – кивнул Марко, раздавая рюмки. – Пусть Господь хранит нас вместе, защищает от злого глаза и сделает этот день особенным для наших лучших друзей – Марии и Массимо! – Марко поднял рюмку и выпил залпом.
Розанна сделала маленький глоток и чуть не закашлялась, когда жгучая, горькая оранжевая жидкость потекла в ее горло.
– Ты в порядке, piccolina[3]? – спросил Лука, похлопывая ее по спине.
Она улыбнулась ему:
– Да, Лука.
Брат взял ее за руку, наклонился и прошептал:
– Однажды ты станешь гораздо красивее нашей сестры!
Розанна неистово замотала головой:
– Нет, Лука, не стану. Но я не против. Мама говорит, у меня есть другие дары.
– Конечно, есть. – Лука обнял худенькую сестренку и прижал к себе.
– Mamma mia! Первые гости. Марко, неси просекко! Лука, иди проверь еду, быстро! – Антония расправила платье и направилась к двери.
Розанна сидела за угловым столиком и наблюдала, как кафе наполняется друзьями и родственниками почетных гостей. Карлотта улыбалась и теребила волосы, стоя посреди зала в компании молодых людей. Джулио ревниво наблюдал за ней из угла.
Потом по кафе пробежал шепот, и все повернулись к фигуре в дверях.
Он стоял, возвышаясь над Антонией, а потом наклонился, чтобы поцеловать ее в обе щеки. Розанна уставилась на него во все глаза. Прежде ей никогда не приходило в голову называть мужчину красивым, но сейчас иного слова подобрать не получалось. Высокий и широкоплечий – под короткими рукавами футболки виднелись мускулы, не оставляющие сомнений в физической силе. Черные и гладкие, как вороново крыло, волосы зачесаны надо лбом, открывая взгляду точеные черты лица. Розанна не рассмотрела, какого цвета у него глаза, но видела, что они большие и влажные. Полные, но мужественные губы выделялись на фоне необыкновенно бледной для неаполитанца кожи.
У Розанны в животе зародилось странное чувство – такой же трепет она испытывала перед тестом по чистописанию в школе. Девочка глянула на Карлотту. Та тоже смотрела на фигуру в дверях.
– Роберто, добро пожаловать! – Марко жестом позвал Карлотту за собой, проталкиваясь сквозь толпу к двери. Он расцеловал Роберто в обе щеки. – Я так рад, что сегодня вечером ты почтил нас своим присутствием! Это Карлотта, моя дочь. Думаю, она выросла с момента вашей последней встречи.
Роберто оглядел Карлотту с головы до ног.
– Да, Карлотта, ты выросла, – согласился он.
Он говорил глубоким мелодичным голосом, и бабочки в животе у Розанны снова забили крыльями.
– А как там Лука и… эм…
– Розанна? – подсказал папа.
– Конечно, Розанна! Когда я видел ее в последний раз, ей было всего несколько месяцев.
– У них все хорошо и… – Марко осекся, глянув за спину Роберто и увидев две фигуры, бредущие по мощеной улице. – Тихо всем: идут Мария и Массимо!
Все сразу умолкли, и через несколько секунд дверь открылась. Мария и Массимо замерли на пороге, удивленно оглядывая море знакомых лиц.
– Мама! Папа! – Роберто вышел вперед и обнял родителей. – С годовщиной!
– Роберто! – Мария прижала к себе сына, и ее глаза наполнились слезами. – Поверить не могу! Не могу поверить… – твердила она снова и снова.
– Еще просекко всем! – объявил Марко, улыбаясь во весь рот: его задумка оказалась успешной.
Розанна помогала Луке и Карлотте раздавать игристое вино, пока у каждого гостя не оказалось по бокалу.
– Немного тишины, пожалуйста! – захлопал в ладоши Марко. – Роберто хочет сказать!
Роберто залез на стул и улыбнулся гостям.
– Сегодня особенный день: мои любимые мама и папа празднуют тридцатую годовщину свадьбы. Как вам известно, они прожили здесь, в Пьедигротте, всю свою жизнь, открыли прекрасную булочную и нажили множество отличных друзей. Они известны как своей добротой, так и чудесным хлебом. Любой человек с проблемой знает: он всегда найдет сочувствие и здравый совет за прилавком «Массимос». Мои родители были самыми любящими, о которых я только мог мечтать… – Роберто с нежностью взглянул на маму, которая смахнула очередную слезу. – Они пожертвовали многим и отправили меня в лучшее музыкальное училище в Милане, чтобы я мог стать оперным певцом. И моя мечта сбывается. Надеюсь, уже скоро я буду петь в Ла Скала. И все – благодаря им. Давайте поднимем бокалы за их счастье и здоровье! – Роберто поднял бокал. – За маму и папу – Марию и Массимо!
– За Марию и Массимо! – хором повторили гости.
Роберто спустился со стула и бросился в объятия матери.
– Розанна, пошли! Надо помочь папе подать еду, – сказала Антония и увлекла сестру на кухню.
Потом Розанна наблюдала, как Роберто разговаривает с Карлоттой, а когда Марко включил принесенный из квартиры граммофон, рука Роберто естественно легла на тонкую талию Карлотты, пока они танцевали.
– Красивая получилась пара! – прошептал Лука, словно услышав мысли Розанны. – Похоже, Джулио не слишком рад, да?
Розанна проследила за взглядом брата и увидела, что Джулио по-прежнему сидит в углу, хмуро наблюдая, как его девушка радостно смеется в объятиях Роберто.
– Верно, – согласилась она.
– Хочешь потанцевать, piccolina? – предложил Лука.
Розанна покачала головой:
– Нет, спасибо. Я не умею.
– Конечно, умеешь! – Лука потащил ее в толпу танцующих гостей.
– Роберто, спой для меня, пожалуйста! – попросила Мария сына, когда запись остановилась.
– Да, спой нам, спой нам! – вторили ей гости.
Роберто почесал бровь и пожал плечами.
– Очень постараюсь, но без аккомпанемента будет непросто. Я спою «Пусть никто не спит[4].
Воцарилось молчание, и он начал петь.
Розанна стояла как зачарованная и слушала магический голос Роберто. Когда он приблизился к кульминации и раскинул руки, ей показалось, он тянется к ней. И в этот момент она поняла, что влюбилась.
Загремели аплодисменты, но Розанна не могла хлопать. Она искала платок, чтобы вытереть слезы, невольно проступившие на глазах.
– Бис! Еще! – закричали все.
Роберто пожал плечами и улыбнулся.
– Простите, дамы и господа, но я вынужден беречь голос.
По залу пролетело недовольное бормотание, когда он вернулся к Карлотте.
– Тогда пусть Розанна споет «Аве Мария», – сказал Лука. – Давай, piccolina!
Розанна упорно замотала головой и словно приросла к месту – на ее лице отразился ужас.
– Да! – захлопала в ладоши Мария. – У Розанны чудесный голос, и я с удовольствием послушаю, как она поет мою любимую молитву.
– Нет, пожалуйста! Я… – Но Лука уже подхватил ее и поставил на стул.
– Спой, как поешь для меня, – мягко прошептал он.
Розанна глянула на море снисходительных улыбок, сделала глубокий вдох и открыла рот. Сначала она пела тихо, почти шепотом, но постепенно начала забывать о волнении и растворяться в музыке, и ее голос зазвучал сильнее.
Роберто, увлеченный глубоким декольте Карлотты, услышал голос и с изумлением поднял глаза. Неужели такой чистый идеальный звук мог исходить от худенькой девочки в ужасном розовом платье? Но, глядя на Розанну, он больше не видел бледной кожи и нескладной фигуры с длинными руками и ногами: он видел лишь огромные выразительные карие глаза и заметил, как на ее щеках проступил легкий румянец, когда великолепный голос достиг крещендо.
Роберто знал: он не просто слушает пение школьницы на вечеринке. Легкость, с которой она брала ноты, естественный контроль и очевидная музыкальность – дары, которым научить невозможно.
– Извини, – прошептал он Карлотте, когда комната наполнилась аплодисментами, и направился к Розанне, которую горячо обнимала Мария.
– Розанна, иди сюда, посиди со мной! Я хочу поговорить. – Он подвел ее к стулу, сел напротив и обхватил ее маленькие руки своими. – Брависсимо, малышка! Ты восхитительно спела ту красивую молитву. Ты где-то учишься?
Слишком смущенная, чтобы поднять глаза, Розанна уставилась в пол и покачала головой.
– Тогда нужно начать. Начинать никогда не рано! Возможно, если бы я начал раньше, то… – Роберто пожал плечами. – Нужно поговорить с твоим папой. Здесь, в Неаполе, есть учитель, который преподавал мне вокал. Один из лучших. Тебе нужно отправиться к нему как можно скорее.
Розанна резко подняла глаза и впервые встретилась с ним взглядом. Теперь она увидела, что у него глубокие темно-синие глаза, полные тепла.