а другие девушки о нем сплетничали.
И она первая ему открылась: «Мита, ты мне нравишься, давай встречаться!» Мита казался удивленным внезапным признанием в чувствах, но не отказал Аки.
Так начались их отношения. Она не умела играть во все эти любовные игры и не могла заставить мужчину признаться или ждать, пока он сделает это сам. Если она чувствовала, что ей понравился кто-то, то выражала свою симпатию и предлагала встречаться, если ей отказывали — значит, на этом все и заканчивалось. Проведя школьные годы в Калифорнии (из-за работы родителей), она и после возвращения в Японию придерживалась американской манеры взаимоотношений.
Однако после того, как они стали встречаться, атмосфера вокруг странно изменилась. Как потом объяснили коллеги-мужчины, фан-клуб Миты завидовал Аки. Хотя Такахико работал по временному контракту, он справлялся с работой лучше штатных сотрудников, был со всеми добр и пользовался большой популярностью среди девушек, подрабатывающих в магазине. Явных притеснений Аки от девушек не наблюдалось, но тем не менее разногласия возникали со всеми, кроме Мами, а полгода назад, когда Аки рассталась с Митой и начала встречаться с Нобумицу, теперь уже своим мужем, этот раскол стал еще глубже. Они прекратили с ней разговаривать без необходимости, больше не звали в бар выпить после работы, если она пыталась пообщаться — откровенно избегали. Более того, когда стало известно, что Аки выходит замуж, ситуация только ухудшилась: они прятали ее сменную обувь, не сообщали о графике совещаний, а когда она вышла на работу в вечернюю смену, отчитали за опоздание, поскольку никто не предупредил за день до этого, что ей поставили дневную смену.
Боже мой, — каждый раз при буллинге она не злилась, а скорее поражалась ситуации. Они что, в начальной школе? Если бы мы были в балетном классе, они бы точно подкинули мне иголки в пуанты, ну как дети, честное слово! Наоборот, они должны радоваться, что Мита теперь свободен. Если он им так нравится, они могли бы сблизиться с ним и утешить его, при чем тут я?
Аки не поддавалась на провокации и держалась с достоинством, сохраняя позитивный настрой и непринужденность. К счастью, не все были ее врагами: на ее стороне были Мами и молодые люди с подработки. Она думала, что после свадьбы злобные нападки прекратятся, но этого не произошло. На свадебную вечеринку, кроме менеджеров, начальства и Мами, никто не пришел, и это стало неприятным удивлением даже для такой сильной характером девушки, как Аки.
Почему они так делают? Неужели настолько ненавидят?
— Аки! Не посмотришь карту? Здесь же направо нужно повернуть? — внезапно туманные размышления Аки прервал Нобумицу, ведущий машину.
— Сейчас, секундочку подожди, посмотрю, — Аки поспешно развернула карту, которую держала в руках.
На арендованной машине Аки и Нобумицу выехали из Вайкики на запад в сторону северного побережья. После плотно застроенного района Гонолулу им только изредка попадались на глаза частные дома.
— Да, верно, нужно здесь направо повернуть, налево — дорога к аэропорту.
— Угу.
— Как только повернем, дальше по той же дороге вперед.
— Понял. — Нобумицу взмахнул правой рукой, как бы намекая: «Все, можешь ничего не говорить больше».
Нобумицу был на удивление сосредоточен и говорил очень мало.
Он и так всегда нервничает за рулем, а сегодня к тому же едет по незнакомой дороге с правосторонним движением[17]. Ну и как тут не начать думать о всяком, когда приходится молчать…
— Аки, не подашь мне минералки? — не отрываясь от дороги, попросил Нобумицу.
— Да, конечно. — Аки порылась в рюкзаке в поисках бутылки.
Ну нельзя же так: я сейчас катаюсь вместе с Нобумицу, нужно ценить эти мгновения, а я думаю о всяких глупостях!
— Давай передохнем, как доедем до ананасовой плантации[18]. — Аки протянула бутылку мужу и улыбнулась — скорее, чтобы успокоить себя.
В целом свадебное путешествие прошло комфортно. В ресторане им даже подарили торт и шампанское, когда узнали про их медовый месяц: танцоры окружили их столик, и легкий на подъем Нобумицу станцевал с ними хулу[19] под бурные овации толпы. До свадьбы у пары было не так много возможностей провести время вместе — из-за плотных рабочих графиков. И теперь Аки сделала много маленьких открытий, например, что Нобумицу не любит кориандр и что он предпочитает зубную пасту одной конкретной марки.
И за все время их шестидневного путешествия, вплоть до последнего вечера, она совсем не думала о работе и вспомнила о ней только на заключительном ужине в роскошном ресторане с прекрасным видом на ночной пейзаж, в тот момент, когда занесла нож над лобстером.
Свечи, будучи единственным источником света во всем ресторане, были расставлены на каждом столе и создавали своим мерцанием особую романтическую атмосферу. Интересно, как я сейчас выгляжу? Я немного загорела, и тональный крем мог поползти, но в темноте этого не должно быть заметно. Аки надела только сегодня купленное традиционное гавайское платье муу-муу кремового цвета, с яркими цветами гибискуса, без рукавов, длиной примерно до лодыжки, с многочисленными оборками на подоле. На Нобумицу была винтажная гавайская рубашка с рисунком в виде досок для серфинга. Ее яркость отлично сочеталась с жизнерадостным высоким (чуть выше ста семидесяти сантиметров) широкоплечим (с детства занимался плаванием) Нобумицу. Аки довольно отметила про себя, что со стороны они выглядят идеальной парой.
Нобумицу, уставший после длительного купания днем в море, молча положил кусок лобстера в рот и вдруг выдал:
— Я все-таки завтра сразу из аэропорта поеду на работу.
— Ты серьезно?
У них стоял ранний вылет из Гонолулу, но из-за разницы во времени прибывали в Японию они тоже рано утром. Видимо, к нему в офис можно прийти даже в два или три часа ночи.
— Это обязательно? Будешь усталым после перелета, лучше хорошенечко отдохнуть, — разочарованно сказала Аки. Она хотела провести вместе с мужем последний день отпуска, ведь ей тоже на следующий день придется идти на работу.
— Да, но я еще беспокоюсь о редакции, ведь я исполняющий обязанности главного редактора, — пояснил с некоторой гордостью Нобумицу. Раньше он был заместителем редактора в мужском журнале комиксов, но потом ему поручили запуск нового журнала комиксов за заслуги в работе над хитом Агати Нао. Ему обещали должность главного редактора через шесть месяцев после запуска.
— Эх, ничего не поделать! Тогда надо положить сувениры для компании в ручную кладь.
— Наверное, да, лучше их сразу подарить.
— Что там у тебя?..
— Чипсы в шоколаде из Neiman Marcus. Думаю, коллегам понравится. Еще начальнику бутылка алкоголя.
— Это беспроигрышный вариант!
— А ты что своим купила?
— Я, конечно, немного прикупила… Как подумаю о магазине, так сразу в депрессию впадаю. Столько всякого произошло…
— Ой, да не переживай ты так! У тебя там все одинокие, они просто завидуют. Мы уже поженились с тобой, всем уже будет все равно, — непринужденно сказал Нобумицу и попросил у проходящего мимо официанта еще одно пиво.
— Не уверена, что так будет, они почему-то злы на меня, да и я же вернула поздравительный конверт с деньгами Нисиоке, — ответила Аки, перестав двигать вилкой и ножом.
Сейчас я уже понимаю, что переборщила тогда, кровь, вероятно, в голову ударила, переволновалась из-за свадьбы, еще и петь заставили, хотя я не умею. Нисиока — моя начальница, наверное, стоит перед ней извиниться.
— Сделанного не воротишь. — Нобумицу, опустив взгляд в тарелку, сосредоточенно разделывал лобстера.
— Я тут подумала… Разве это не жестоко? Никто даже на приглашение не отреагировал.
— Ой, ну хватит! Довольно обмусоливать прошлое, — безразлично бросил он.
— Ну вот, под конец отпуска только одно уныние какое-то.
Аки хотела было сказать, что ей стоит попросить прощения у Нисиоки, как Нобумицу прервал ее на полуслове:
— Ну, Аки, перестань уже! — Он даже на мгновение прекратил есть. — У нас с тобой последний ужин на Гавайях, не порть его подобными разговорами.
— Ты прав, но ведь…
— У меня тоже много всякого происходит на работе, если я начну говорить, конца и края этому не будет. Когда мы с тобой вдвоем, мне хочется быть в хорошем настроении, не желаю слушать всякие глупости, от которых не по себе.
— Да, ты прав… — неохотно согласилась Аки.
Безусловно, это не самая подходящая тема для разговора, но меня мучают сомнения, и я бы хотела получить совет от него…
— Давай договоримся, что дома никаких больше разговоров о работе. Если что-то веселое, то можно, но всякое мрачное — нет. Сделаем это девизом нашей семьи! — Нобумицу улыбнулся, очевидно считая это хорошей идеей.
— Нашей семьи…
Звучит непривычно, я о нас так еще не могу думать. А семья, которая разговаривает лишь о позитивном, — это вообще как-то фальшиво. Аки погрузилась в свои мысли. За окном мерцали ночные огоньки. До этого мне казалось, что идеальнее места для завершения нашего путешествия не придумать, но теперь внезапно оно ощущается слишком обыденным.
Ночной вид на Токио ничуть не хуже.
Лобстер оказался сухим, и Аки, запив, проглотила его не жуя, словно горькое лекарство.
Глава 4
Рико вышла из метро и направилась к выходу А3. Было почти полдвенадцатого ночи, и все магазины уже закрылись. Выложенная мозаичной плиткой площадка с цветочным узором около метро служила местом встреч.
Рико, протерев носовым платком мокрую скамейку, села. Несмотря на июль, сезон дождей все никак не заканчивался. Днем шел дождь, и влажность даже в этот поздний час еще не спала. Скамейка, с которой открывался хороший обзор на выход из метро — видно всех входящих и выходящих людей, — передавала приятную прохладу телу. От Гиндзы сюда можно было доехать меньше чем за десять минут. Раньше этот район был застроен только похожими на деревенские деревянными домами и фабриками, но благодаря реконструкции выросло число многоквартирной жилой недвижимости. Если оглядеться вокруг, можно было заметить даже несколько высотных кондоминиумов, этажей по тридцать. Из метро, возвращаясь со службы, выходило гораздо больше офисных работников, чем можно было представить.